Непобедимое племя

Мы переглянулись с Брэдли и тут же ринулись к повозке. Действительно, одной лошади не хватало. Мы заглянули в телегу и были поражены. Все чемоданы вывернуты наизнанку. Он явно что-то искал. И, судя по всему, нашел, если исчез.

– Карта! – кинул Брэдли и посмотрел на меня.

– Вот же мерзкий скунс, – негодовал я и в панике замельтешил перед Брэдли. – Что делать будем?

Генри подбежал к нам и с тревогой в голосе спросил:

– Что-то стряслось?

– Куда он поехал? – в один голос спросили мы.

Генри указал на горную цепь, что красовалась на горизонте.

Брэдли посмотрел на меня так, будто я что-то мог решить. Он молча махнул на коня. Я понял его намерения, но меня это немного пугало.

– Ты со мной? – спросил он и запрыгнул на лошадь.

Мне ничего не оставалось, как усесться за его спиной. Надежда нагнать О’Блика еще была. За несколько часов он не мог далеко уехать. Да и по виду его можно было понять, что лошадьми он владеет так же, как и людей лечит. Я поверить не мог, что с виду безобидный старикашка способен на такую подлость. Хотя подозрения закрадывались. Еще тогда, в телеге, я заметил, как он с интересом впитывал все, что рассказывал Брэдли.

Лошадь со странной кличкой Сахар несла нас через прерию к самой подошве горной цепи. Я впервые так быстро скакал на лошади. Пусть и не без участия умелого наездника, но все же. Некий страх витал внутри меня. Иногда казалось, что соскочу и переломаю себе все кости, но Сахар будто чувствовал меня, всегда подкидывал вперед, как только я начинал сползать, удерживал.

Скачка была долгой. Иногда конь медлил. Видно, от усталости. Но Брэдли хлестал его поводьями и сжимал брюхо между шенкелями, чтобы тот двигался быстрее. Солнце уже было в зените, а горы только начали приближаться к нам. Должно быть, мы проскакали часов шесть, а то и больше.

– Думаешь, он там? – крикнул я.

– Посмотрим, – ответил Брэдли. – Пробежимся вдоль гор. Если ничего, то вернемся.

Мы скакали еще час, прежде чем оказались у подножья этих махровых гор. Издали они казались совершенно серыми и безликими, но вблизи все иначе. Высившиеся над нами глыбы были украшены пушистыми деревьями.

Мы приостановили ход и неторопливо исследовали подножье. Наше молчание перебивал громкий сап коня. А его иногда перекрикивали орлы, кружившие в небе. Издали доносился шум воды. Вероятно, поблизости водопад.

И пятисот метров мы не проехали, как увидели худощавого волка, что кружил возле чего-то непонятного. Из-за высокой травы было не разглядеть, к чему у серого такой интерес. Мы приблизились и увидели лошадь. Я спрыгнул на землю и поспешил вперед, но Брэдли остановил меня.

– Возьми, – сказал он и протянул револьвер, который вытащил из-за спины.

– А ты?

– Я на коне!

Он остался на том месте, а я пошел вперед. Волк находился метрах в пятидесяти, но как только под моей ногой хрустнула сухая веточка, отбежал и наблюдал за мной со стороны. Я осмотрелся и пошел дальше. Револьвер держал крепко, хотя руки тряслись, сам не знаю отчего. Вроде бы и ничего страшного, но тело бросало в дрожь. Я подошел к лошади. Это была она. Да, подруга Сахара. Я запомнил ее по белым кругам вокруг глаз. Она лежала бездвижно. На ее брюхе две колотые раны и одна такая же на шее. «Точно от стрел», – подумалось мне. Такие же оставались у оленей во время охоты аджаитов. Так я называл людей в племени аджа.

– Ну что? – крикнул Брэдли.

Я тут же пригнулся, обернулся к нему и приставил палец к губам. Мне стало страшно, сердце заколотилось, как от выпитой бутылки коммандарии. Он спрыгнул с коня и подошел ко мне.

– Что случилось? – спросил он.

Я указал на раны на лошади и сказал, что индейцы рядом. Он ринулся к Сахару и привел его ближе. Больше всего я боялся, что конь заржет и выдаст нас, хотя я не был уверен, есть ли здесь кто-то еще. Возможно, индейцы ушли. Так или иначе, Брэдли завел коня в рощицу, привязал его к дереву и прикрыл сверху лещиновыми ветвями. Знаю, не надежно, но за минуту только это пришло в голову.

Мы осмотрели землю вокруг лошади и обнаружили следы. Вероятно, следы О’Блика. Правда, довольствовались ими недолго. Через несколько шагов начались камни. Но мы не теряли надежды найти старика, хотя нам нужен был не он, а карта.

Шум водопада близился. Мы осторожно следовали возможному пути лекаря, но никаких зацепок не было: ни следов, ни сломанных веток, ни капель крови, если того поймали индейцы. Брэдли даже предложил разойтись, но я сказал, что это глупая идея, и попросил его молчать. У индейцев слух чуткий, ведь они прежде всего искусные охотники.

Выйдя из лещиновых зарослей, мы очутились у реки. Она катилась вниз по камням, а чуть выше справа я увидел тот небольшой водопад, серебристое шваханье которого томило мои уши.

– Куда? – тихо спросил Брэдли.

Я огляделся и заметил камень. Борозда от него тянулась несколько сантиметров, но можно было понять, что человек поскользнулся. И шел он в сторону реки. Возможно, на тот берег.

– Туда, – шепнул я.

Мы тихо спустились, пересекли по булыжникам реку и оказались у высокой скалы, с которой и падали горные воды. Брэдли шел за мной, а я нетерпеливо шагал вперед. Когда увидел за водяной стеной щель, то наивно ускорил шаг, будто забыв об опасности. Брэдли меня отдернул:

– Ты рехнулся?

– Я только посмотре…

Не успел я закончить фразу, как послышался хлопок. Хлопок в ладони. Он донесся из леса. Мы с Брэдли замерли. С полминуты простояли, а потом Брэдли мелькнул в обход меня. Он беспечно скрылся в ущелье за водопадом. Я осмотрелся, тихо пошел следом и скрылся между двух высоких камней. Смелости пойти в пещеру у меня не хватило. Выглянув из-за громоздкого камня, увидел лежащего на холодной земле О’Блика. Он был весь в крови: руки, ноги, голова, лицо. Будто без кожи. Брэдли сначала рванул к нему.

– Заберите меня! – выл О’Блик.

– Где карта? – спросил Брэдли.

– Заберите, прошу…

– Скажешь, где карта, и заберем!

– Пиджак за камнем, – выдавил лекарь.

Брэдли заглянул за камень, но никакого пиджака не было, как я понял. Тогда он вернулся к старику и снова спросил, где карта. О’Блик стонал и не мог пошевелиться. Его колени перебиты, а руки вывихнуты. Видимо, индейцы так позаботились, чтобы пленник не сбежал.

Треск камней о камни. Я припал к земле. Меня спас булыжник, за которым я таился. Подняв глаза, увидел, как перед носом, буквально в шаге, промелькнули шрамистые босые ноги. Они следовали туда, где в тот момент находился Брэдли. Когда я снова посмотрел по сторонам, то больше никого не увидел. Пришлось привстать и посмотреть, что там, в ущелье.

Высокий, как колосс, индеец прислонил к стене копье, а затем подошел к испуганному и почти мертвому О’Блику. Он схватил его за голову и насильно раскрыл бедняге рот. Затем залез в него пальцами и начал тянуть за язык. Это выглядело омерзительно. Крик лекаря раздирал меня на части. Не знаю, где таился в те секунды Брэдли, но мне хотелось сбежать, вернуться домой. Теперь я понял, какую ошибку совершил, когда согласился на это.

Снова выглянул из-за камня. Мое внимание привлек непомерно мелкий пиджак, сидевший на индейце. Тут я и подумал, что именно в нем может быть карта, однако мои раздумья решил перехватить Брэдли. Он накинулся на исполина со спины и ухватился обеими руками за глотку. Пытался задушить. Я отпрянул к камню, дышал глубоко и не знал, что делать. Дрожащей рукой потянулся к поясу, за которым находился револьвер. Вынул его, но боялся встать, страшился появиться там. А вдруг это чудовище кинется на меня? Не знаю, что там происходило с Брэдли в те секунды моего предательского отсутствия. Я ударил себя по голове пистолетом и закричал от боли, но крик мой перебил голос Брэдли: «Тео!»

Я вбежал в пещеру и увидел, как индеец душит его. Мне пришлось нацелить пистолет на дикаря. Тот отпустил Брэдли и направился ко мне. Я медлил, трясся, защурился и все же сделал это – нажал на курок, но прежде увел дуло. Гул разнесся, казалось, над всем горным хребтом. Страшный взгляд со стороны индейца. Брэдли вырвал у меня револьвер и выпустил в громилу две пули. Я на мгновение зажмурился. Когда открыл глаза, тело индейца лежало рядом с изувеченным О’Бликом. Спустя несколько секунд из глубины гор раздались громкие хлопки.

Брэдли мухой обыскал пиджак на дикаре, нашел карту и спрятал ее за поясом. Оставаться здесь больше нельзя. Мы выскочили из ущелья и посмотрели на путь отхода. Было слишком поздно. Деревья в той стороне зашевелились, и из-за них показался индеец. Его рост был не ниже убитого соплеменника. Мы с Брэдли переглянулись и бросились в сторону возвышенности. По камням мы пробирались не так скоро, как преследующие нас дикари. Кажется, их было уже трое. Они бежали на противоположном берегу реки, которая с каждым метром становилась все шире и давала нам фору. Один из индейцев снова пугающе захлопал в ладоши. Меня это сбило с толку, и я споткнулся. Брэдли помчал дальше, а я встал и поспешил нагнать его. Тут же передо мной из-за ели выскочил еще один индеец с копьем. Он был на голову выше меня, смугл, обрит наголо, а на лысине татуировка паутины. На его широких плечах волчья шкура, а набедренная повязка скрывала гениталии. Выставив перед собой оружие, он направился на меня. Хищный рывок копья. Блеснувшая пика едва не коснулась моего живота. На лице дикаря разгорелась ярость. Я отступил, следя за острием, что подобно осе кружилось в тревожном воздухе. В попытке обхитрить его, я дернулся влево, а затем вправо. Он смотрел на меня, как рыбак на рыбу, которую еще не выловил. Я медленно шагнул в сторону, и в тот же миг индеец снова вильнул копьем. Я умудрился перехватить его и крепко сжал в руках. Мы стояли лицом к лицу, нас разделяло копье. Сдаваться я не собирался, хоть и сил удерживать натиск оставалось все меньше. Он пихнул меня снова. Я оступился и свалился в реку. Она была не глубока. «Я у него на блюдечке», – подумалось мне. Индеец спрыгнул за мной, а в следующую секунду за его спиной появился Брэдли с булыжником в руках. Он уронил его на голову индейца. Алая кровь брызнула мне в лицо. Громила рухнул, и течение понесло розовую воду вниз. Дикарь лежал без движения. Второпях я забрался на берег, и мы побежали вверх по скалам. Как ни странно, преследование на этом закончилось. Индейцы остановились у мертвого товарища.

Мы продолжали бежать по каменистой непостоянной тропинке. Река была уже далеко внизу. Я не чувствовал ног, тяжелый мокрый костюм сковывал мои движения. По лицу хлестали еловые ветки, но жажда жить заставляла терпеть это все и следовать за Брэдли, который так же, как и я, задыхался, но бежал.

Вскоре он заприметил невысокую скалу с небольшой щелью. Она, как оказалось, вела в пещеру. Мы с трудом протиснулись меж камней. Индейцы сюда точно бы не залезли.

Мы долго сидели в холодном мраке. Не шевелились, дышали через раз. Когда последний луч света покинул наш тайник, стало свободнее, как-то легче. В мертвой темноте не разглядеть собственных рук. Глаза привыкали медленно, и через какое-то время очертание Брэдли все же появилось передо мной. Он сидел, опершись на стену.

– Почему ты не пристрелил дикаря… там, в пещере? – спросил Брэдли.