Приключения северянина. Сборник рассказов

Свердловск. Чемоданы получать не надо. Даже в потере есть свои плюсы. Залы свободные, у транзитной никого, и она даже работает. Рейс Щ с номером вылетает завтра утром. Впереди целая ночь. Можно попробовать найти тетку Клеру – мамину сестру. Какой же у нее адрес? Короленко – это точно, номер дома вроде 23. Маме бы позвонить. У них телефона нет. Время есть, попробую поискать.

– Вот улица Короленко, – махнул рукой таксист и, получив по счетчику, тут же исчез. Улица недлинная, темная и пустая. Не дойдя до двадцатых номеров, она уперлась в колею железки и исчезла, как таксист.

– Вы не скажете, извините…

Но женщина прибавила ход и не захотела даже обернуться. Видок-то у меня вполне разбойничий. Можно попробовать позвонить в справочное и испросить номер телеф она по фамилии.

Ну да ладно, на сегодня хватит. Где такси?

В гостинице аэропорта оказались свободные места, что на Севере практически не бывает. Принимая душ, долго не мог понять, откуда вонь тухлых яиц. После недолгого обследования понял, что так пахнет вода. Люди пьют эту, простите, воду и умудряются выжить?

На регистрации в Ижевск дежурная так улыбнулась и позвала озорным взглядом, что захотелось сдать билет и предложить ей руку, сердце, радикулит и все остальное, что имеется в наличии. А девчушка – с веснушками, без классических форм, стройная, как тростинка, и само очарование.

Ижевск

Администратор ижевского аэропорта затребовала заявление на багаж с описанием количества мест и содержимого. Через два дня пришло извещение, и оба чемодана с пломбами были получены в камере хранения. Да здравствует бардак в авиации!

От радости экс-пассажир выскочил на одну остановку раньше, и пришлось последний этап переть этот груз пешим. Пока раздевался, мама решила сама занести чемоданы в комнату. Она взялась за ручку одного из них, покачалась во все стороны, но чемодан даже не пошевелился. Она выпрямилась, отпустив ручку, с ужасом посмотрела на сыночка и спросила:

– Как ты их допер?

– Мам, они сами долетели.

– Какие у тебя планы? – поинтересовался отец, когда отшумела радость встречи и впечатления уступили место соображениям.

– Прежде всего, отремонтировать зубы.

– А институт?

– Как получится. Без второго диплома я проживу, а без зубов никак. Я в течение трех последних месяцев ем одни котлеты и пью молоко. А хочется есть мясо и кусать хлеб. Да и зубная боль замордовала.

– Следующий дом – поликлиника. Там у меня есть одна знакомая, я попробую с ней договориться.

Если есть мастер по части договориться, так это Александр Иванович. С людьми он умеет находить общий язык. Наутро следующего дня он преподнес сюрприз.

– Врач ждет.

Шутите, нельзя же так сразу, надо подготовиться морально к кабинету, к зубной боли… Но придется идти, раз ждет.

– Зовут ее Ольга Васильевна, твоя ровесница. Симпатичная, носик вздернутый.

Вообще-то мне только романа сейчас и не хватает.

В вестибюле очередь. Увидев отца, врач властно показала рукой – заходите.

В детстве врачи поселка сумели привить панический страх к зубному кабинету. И сейчас он обрушился на все органы чувств блеском бормашины и плевательницы, инструмента, белыми халатами врача и ассистента. На лбу выступил холодный пот, и кожу на лице стянуло сухой маской.

– Вам плохо? – спросила врач. Над марлевой маской глаза отрази ли явное презрение, хотя за минуту до этого они светились живым интересом.

– Хуже некуда!

– Поделайте наклоны к коленям. – В ней заговорил ледяной тон врача. – А ведь я еще ничего не делала.

– Вот это и страшно.

– Откройте рот.

После осмотра сделала неутешительные выводы.

– Вам надо удалять три зуба. Вот этот, – она постукала по коренному на нижней челюсти, – самый тяжелый. С какого начнем?

– По желанию трудящихся. Я бы начал с самого плохого.

– Я обычно делаю так же.

Игла шприца дважды вошла в мякоть десен. Движения уверенные, точные. Стенки зуба раскрошились от первого прикосновения клещей. То, что осталось от них, стало отламываться по кусочкам. После очередной неудачи она дала отдых. Видно, что она потеряла уверенность и не знает, что делать дальше. Стало полегче. Внимание сосредоточилось на конкретном зубе и боли, тем более что последняя была вполне терпимой после укола. Страх прошел.

Врач приняла решение.

– Стукнем.

Ее ассистентка взяла увесистый резиновый молоток. Она сама вооруж илась точной копией слесарного зубила, разве что поменьше и более блестящего. После каждого удара моя челюсть прыгает в сторону, а вслед за ней и голова, хотя шея напряжена хорошо. Минут через десять она сделала передышку.

– Сплюньте.

Судя по ее виду, зуб действительно тяжелый. Нужно мастерство и характер, чтобы извлечь из мяса, крови и кости корень зуба, от которого виднеется одна вершинка. Ей не с кем посоветоваться и не на кого опереться, кроме как на себя. А тут еще сидит рохля, который скоро упадет в обморок. Положеньице у тебя, тетя врач! Приведем себя в порядок и попытаемся сострить.

– Стукнем.

Ей стало полегче. Она посмотрела уже с уважением.

– Ну что ж, стукнем.

Еще минут через десять мой стоматолог выглядит не лучше, чем пациент полчаса назад.

– Тяжело?

Теперь глаза смотрят внимательно и пытливо.

– Первый раз получаю помощь от пациента.

– Этим жизнь и интересна, что бывают первые разы.

Разговор ее отвлек, и это помогло ей принять решение. Спина у нее стала идеально ровной, плечи расправились, и всем своим видом она являет саму решительность.

– Стукнем.

Действие лекарства кончилось, и от боли пришлось замычать быком.