– Были.
– Да, были.
Игорь Сергеевич кивнул каким-то своим мыслям и замолчал.
Большую часть дня они пролежали в тишине.
Так Игорь Сергеевич провёл почти всю неделю.
В субботу Славик уговорил его пойти на прогулку.
Прогулкой это можно было назвать с большой натяжкой. Вся территория имела размер примерно тридцать на тридцать метров и была огорожена высоким железным забором. Народу было немного, буквально несколько человек. Трое, неспеша, ходили взад-вперёд и о чём-то тихо разговаривали. Посередине клетки сидел довольно-таки пожилой человек и играл на баяне какую-то заунывную песню. Около него сидел парень и кивал в такт, иногда восхищённо поглядывая на баяниста. Ещё один больной медленно ходил по кругу и нюхал жёлтый берёзовый листик.
– Ну, как тебе?– Славик улыбнулся.
– Просто нет слов.
– В принципе, ничего особенного, но атмосфера специфическая.
– Да уж.
Они немного прошли молча. За всю неделю Игорь Сергеевич не наговорил, наверное, и часа.
– Ужас.
– Когда ж ты отойдёшь? Пора бы уже.
– Никогда.
– Да не так уж здесь и плохо.
– Всё равно, здесь же себя за человека считать перестаёшь.
– Почему? Я считаю себя человеком, да и все считают, по мере сил.
– Что же это за человек, которого лишили воли?
– Человек как человек.
– Здесь же всё решают они.
– Да, они, но так всем только лучше.
– И что в этом хорошего?
– Спокойствие.
– И это хорошо?– Игорь Сергеевич усмехнулся.– Это уже не жизнь.
– Человек привыкает ко всему.
– А я не хочу привыкать.
– А куда ты денешься? Не хочешь, заставят.
– Всё равно надо бороться. «В проигранной войне сопротивляйся до конца».
– Тебе хорошо говорить, за тебя там хлопочут.
– Даже если бы меня не пытались бы вытащить, я всё равно что-нибудь делал.
– А, кстати, Льву Абрамовичу своему звонил?
– Звонил, минут двадцать назад.
– Ну и что?
– Говорит, что старается, сложно.
– А он точно может?
– Это сто процентов, он, помнится, как-то сам в разговоре упоминал.
– Только что-то ты ему уже целую неделю названиваешь, а толку никакого.
– Он вытащит.
– Если захочет.
– Ну, мы с ним всё-таки друзья, не один год уже друг друга знаем.
– Ясно.
Баянист начал играть весёлую мелодию и молодой человек, сидевший около него, пустился в пляс.
Славик засмеялся. Даже Игорь Сергеевич первый раз за неделю улыбнулся.
– Да-а.
– Весело. Видишь, и здесь бывает веселье.
– Это больной смех, это не настоящее.
– Только это и настоящее.
– Это развлечения для больных, для дураков, а я не дурак.
– Скоро и ты будешь этому от души радоваться.