По направлению к пудельку, или Приключения Шмортика и Барбóне

– Да, я помню… это было ужас-ужас как страшно…

– …И вот, а бабушка сидела у окна и перешивала старые простыни тебе на пеленки. Вот раньше подгузников не было…

Барбоне понял, что знаменитую историю про шаровую молнию ему все равно придется сегодня прослушать в полной версии. Эту историю он слышал каждый раз, когда гроза заставала его в компании мамы или Андерсена. И если маму через раз удавалось переключить на что-то еще (например, пойти поснимать белье с улицы или позакрывать окна), то Андерсен всегда добирался до конца этой драматической истории, не взирая ни на что.

– … ты с детства был такой непослушный! – продолжал Андерсен, очевидно, заканчивая про пеленки и коварство Барбоне в младенческом возрасте, – …И вот, сидит, значит, бабушка у окна. Шьет тебе пеленки. И так она увлеклась, что совсем не заметила, как все вокруг потемнело. И как бы замерло. Затихло в ожидании чего-то страшного. И тут, смотрит она, прямо перед ней в саду двигается между деревьев такой светящийся шар. Ну размером, где-то с футбольный мяч. И двигается он как-то странно. Как будто он живой. Остановится у дерева, немного повисит, подумает. Потом к другому дереву перейдет. У того задержится на несколько секунд. Туда-сюда колышется и дальше плывет по воздуху. Как будто он ищет чего-то. А бабушка просто остолбенела и дар речи потеряла. А шар как будто ее заметил и двинулся в ее сторону. Так неспешно, но очень целенаправленно. Тут бабушка вскочила и побежала от него вглубь дома…

Барбоне положил Анденсена на кухонный стол и полез в холодильник. Все место на нижней полке занимали разнообразные лекарства, настойки, мази и натирки – Андерсон считал, что любые медикаменты следует хранить при постоянной температуре +4°. Средняя полка была занята вареньем – Барбоне наваривал осенью десятки литров варенья; самое нежное – землянично-сливочное или ревень с ванилью и кардамоном – хранилось в холодильнике, менее ценное – в подполье. На дверце одиноко стояло полбутылки молока. В поддоне внизу увядали остатки зеленого салата – последние дни ему было уже совсем нехорошо.

‘Надо сходить в магазин. Но гроза!’ – озабоченно подумал Барбоне , глядя в окно – ‘Даже и зонт не открыть – вон что делается, унесет вместе со мной, и буду я болтаться там в небе среди дождя и града, и молний, а потом меня выкинет за сотни километром отсюда – где-нибудь в Китае… и там все будет совсем по-другому. Например, там…”

– … ‘Остановись, дальше ты не пройдешь’ – закричала она страшным голосом. И выставила руки перед собой. А ты спал в своей кроватке в соседней комнате. И ничего не знал. – Андерсен сделал драматическую паузу, как артист в театре – И что ты думаешь? Молния замерла, потом начала крутиться на месте. Быстрее-быстрее, еще быстрее, еще быстрее и вдруг – бабушка только и успела, что закрыть глаза – она взорвалась с оглушительным шумом. Вот здесь на кухне все и произошло. Лампочки по всему дому перегорели. Разом сломались все часы, какие у нас были. А с бабушкой все хорошо. Только ожоги на руках. И она стала какая-то тихая. Знаешь, так замрет и как будто прислушивается к чему-то. Или как бы смотрит куда-то в будущее.

– Андерсен, будешь молока? Или могу сварить нам манную кашу. Пополам с малиновым вареньем? Салат я тебе не рекомендую, он уже тоже замер и смотрит куда-то в будущее.

– Покажи.

Барбоне достал салат и протянул его Андерсену.

– Вот еще! – Андерсен возмущенно затряс головой, – Дай сюда, я съем! Продукты переводить. Отличный салат. Закрывай уже холодильник, весь холод выпустишь.

Хорошая память, обстоятельность и экономность – вот три кита, на которых стоял мир Андерсона последние 100 лет по меньшей мере. Барбоне и сам не любил выбрасывать продукты, но этот салат… Надо все же пойти в магазин.

Барбоне надел теплый свитер, дутые непромокаемые штаны, большие боты для трекинга на шнуровке, желтый клеенчатый плащ с капюшоном. Весь закутанный и застегнутый он походил на тщательно упакованный сверток. Из низкого домика капюшона торчал один нос – чтобы увидеть себя в зеркале Барбоне пришлось высоко задрать голову.

– Андерсен, на кого я похож? Я похож на беженцев, спасенных в море береговой охраной? Или на космонавта перед выходом в открытый космос?

– Ты похож на Пуделька, который идет в грозу за продуктами. – Андерсен не любил неточности и преувеличения, – И зайди по дороге в библиотеку, у меня кончились все книги. Возьми мне что-нибудь интересное. Типа “Писем к Луциллию”. Только проверь, чтобы все страницы были на месте. И не замочи книгу, а то там дождь на улице… И смотри, маленький Пуделек, чтобы тебя не унесло ветром. А то мне будет тебя очень не хватать.

Барбоне проверил в карманах деньги, сумку, ключ, прислушался к неистовым завываниям ветра снаружи, мысленно собрался с силами и взялся за ручку двери, чтобы шагнуть в бушующую неизвестность.

Глава 2, в которой появляется Шмортик и Барбоне мчится сквозь дождь быстрее скорости ночи

– Милейшая владычица читального зала! Когда последний раз вам говорили, что вы красавица, умница и просто дама, приятная во всех отношениях? – Мыш Шмортик, умильно улыбаясь, склонил голову набок.

Овца покраснела и что-то нечленораздельно залепетала.

– Так вот подумайте об этом на досуге! – строго продолжил Шмортик, затем пыхнул трубкой, поправил маленький красный беретик, – А пока, я все же попрошу вас найти мне «Основы аэронавтики для мышей» или я потеряю веру в человечество, а это страшно.

Овца, булькая что-то обиженное, поплелась вглубь зала за стеллажи, Барбоне опустил глаза вниз, посмотрел на свои лапы в ботах для трекинга на шнуровке и подумал: “Я – Пудель Барбоне , у меня большие лапы… А все-таки нехорошо он с нею так…”

Шмортик раздраженно барабанил пальцами по стойке выдачи книг, потом повернулся к Барбоне .

– Вы меня осуждаете? Я вижу, что осуждаете. Но как можно быть такой глупой овцой!? Вот вы, очевидно, очень правильная собака. Вот вы бы справились с этой задачей, если бы я вас попросил?

Барбоне ненадолго задумался.

– Я бы справился.

Шмортик решительно протянул ему свою лапу в черной автомобильной перчатке-митенке:

– Шмортик, изобретательный мыш, очень приятно!

– Барбоне Громмер, среднестатистическая правильная собака, очень приятно…

– Хм.. А как вас обычно называют дома?

– Дома? Дома меня обычно называют просто Барбоне . Или еще Пуделек.

– Отлично! Я тоже буду вас так называть, Пуделек Барбоне , – Шмортик перевесился через библиотечную конторку и с нетерпением заглянул в недра книгохранилища, – Где она? Сколько можно ждать?

“Она же ушла всего пару минут назад,” – подумал Барбоне , “Какой нетерпеливый этот изобретательный мыш. И какой… необычный.”

Необычный? Мягко сказано. Если бы Шмортику вдруг, по какой-то причине, нужно было затеряться в толпе, он бы просто не сумел этого сделать. И дело не в том, что был он высок и очень худ. И не потому, что одет он был… Элегантно? Ярко? Неожиданно? – все стразу и более того. Например, сегодня на нем был черный кожаный костюм мотогонщика, а на голове – маленький красный беретик. И даже не потому, что он почти постоянно курил маленькую трубку – да-да, даже в тех местах, где висела табличка “Не курить!” Просто с первого взгляда на Шмортика любой сразу чувствовал, что дальше будет о чем рассказать домашним за ужином. Шмортик притягивал внимание. О да, Шмортик был именно такой.

Вот и Барбоне тоже делал вид, что внимательно изучает висящие на стене правила поведения в читальном зале, а сам краем глаза, исподтишка, рассматривал Шмортика. Шмортик резко повернулся и снова обратился к Пудельку:

– Понимаете, я ученый, а не какая-то там овца или очень правильная собака. Я не могу и не должен тратить время на походы в библиотеку и small talk с вами, любезный Пуделек. Я должен “твори, выдумывай, пробуй” – вот это вот все! Меня дома ждет мой кабинет, опыты на мышах, великие открытия и бессмертие в памяти поколений. На худой конец хорошо темперированный клавир. Вы же понимаете меня?

Барбоне совсем не понимал про клавир, но решил не подавать виду.

– А что же я? Вместо этого я полгода разыскиваю одну редкую книгу, без которой просто не могу продолжить мою работу. Я пишу туда, пишу сюда, хожу здесь, ищу там – и о счастье! – последний сохранившийся экземпляр обнаруживается в библиотеке при музее Тихо Браге в Копенгагене. И что удивительно, я сотни раз ходил мимо того дома, когда был студентом там в королевской академии в Копенгагене, но ни разу не был внутри. Удивительно! Вы бывали в Копенгагене?

Барбоне не бывал.

– И вот я нашел ее! Я рад, я счастлив, я ликую! Я делаю заказ через межбиблиотечный обмен. Я оплачиваю самую скорую из всех возможных доставок. Срок доставки – через месяц. Через месяц!!! Я каждый день звоню им в Копенгаген – пока они не отключают телефон у себя там в музее. Я звоню на почту, в библиотеку, экспедитору, министру связи – я звоню везде! Все впустую: ждите, ждите, ждите… Я жду! Проходит месяц. Сегодня тот счастливый день, указанный в извещении, когда я могу забрать мою книгу, здесь, в библиотеке, у этой мокрой курицы – безмозглой овцы. Где она?

Шмортик снова лег животом на библиотечную стойку и посмотрел вглубь галереи из книжных шкафов. Овцы он не увидел, зато заметил розовую коробочку для завтрака, лежащую на столе библиотекаря с внутренней стороны стойки. Шмортик перевесился еще больше, проворно лег на стойку так, что все его длинное тело оказалось параллельно полу, а ноги и хвост повисли в воздухе. Он ловко дотянулся до коробочки внизу на столе, открыл ее, вынул из нее сэндвич – очевидно, будущий обед овцы – внимательно его рассмотрел, и откусил небольшой кусок. Задумчиво прожевал, откусил еще один кусок, побольше. Затем оставшуюся часть сендвича сложил назад в коробочку, закрыл ее, положил на стол и вернулся в исходное положение стоя, рядом с Борбоне:

– Не хватает горчицы… – Шмортик облизнулся и продолжил – И вот: сегодня с утра я выглядываю в окно – там ураган, потоп, египетские казни и конец света. Вы же видите, что творится на улице?

Барбоне видел.

– Но я мчу сюда. У меня отличное настроение. Я подхожу к стойке, я протягиваю извещение. И что же? “Ваш заказ пока не поступил в хранилище или еще не был обработан…” Вы слышали большую нелепость, мой дорогой немного заторможенный друг?

Шмортик пыхнул трубкой, и отправил большое облако ароматного дыма в сторону Барбоне .

В этот момент из-за полок послышалось цоканье копыт и появилась овца с обиженным выражением на круглом, и правда не очень умном лице. Она остановилась в метре от стола, как бы не решаясь приблизиться.

Шмортик подождал несколько секунд, внимательно глядя на овцу, затем проговорил нараспев:

Стань у окна, убей луну соседством;

Она и так от зависти больна,

Что ты её затмила белизною.

Быстрейшая, ну так что же, вы, наконец, нашли мою книгу?