Жена фокусника

– Максим я не смогу!

– Посмотри на меня, Кукла! – рычит он, сквозь ярость и слезы, и я смотрю в его глаза. – Посмотри, что я делаю! Я убиваю, я калечу людей! Я никого не жалею! Так что же ты смотришь? Что же ты ничего не делаешь???

– Я не умею!

– Так учись! – рявкает он. – Потому что как только я доберусь до тебя, у твоей дочери уже не будет шансов вырасти нормальным человеком. Она…

Он замолкает, давиться последним словом. А чувствую, как по мою ладонь заполняет теплая, густая жизнь – она стекает по моей руке, она капает на мои колени, она заливает все вокруг…

Я подскакиваю, я в ужасе отпрыгиваю назад и пячусь к окну, глядя на Максима – в боку торчит осколок стекла и кровь льется из его бока, заливая его руку, которой он зажимает рану, переливает через пальцы и хлещет сквозь дыру, заливая собой его рубашку, джинсы, стекая на бетонный пол. Господи, как много крови!

Он покусился на святое. Он задел за самое больное!

Я кричу, я закрываю руками рот, но они все в крови. Я смотрю на него и вижу, как он улыбается, как закрывает глаза и наслаждается болью. Он стискивает зубы и все крепче сжимает руку на животе. Я смотрю на него и не верю своим глазам – это не правда. Это все какой-то страшный сон. В какой-то момент, на считанные доли секунды в моей голове наступает штиль – звуки, запахи, свет, время – все останавливается, и я смотрю, как по полу струиться его жизнь. Один, два, три… секунды отсчитывают ход времени, а я все смотрю, как алая кровь, льется, смывая собой грязь с бетона.

– Я же говорила тебе – будешь подыхать один, в грязи, как собака, – говорю я тихо.

А затем боль врывается внутри меня – я кричу, боль клокочет, боль горит, боль льется из меня горячими слезами. Черт возьми! Стекло торчит в его боку, так почему же так больно мне?

Максим улыбается одним уголком рта:

– А еще ты говорила, что никто не заплачет по мне.

Тут я начинаю выть – громко, отчаянно, вцепляясь в своё лицо пальцами. Все, чего я хочу сейчас – закинуть его на спину и тащить туда, где ему смогут помочь.

– Ненавижу тебя! – кричу я.

Я отступаю назад, чтобы ни дай Бог не броситься ему на выручку. Я делаю шаг за шагом, глядя, как ярко-алая кровь растекается по грязному бетонному полу.

– Ненавижу тебя, поддонок! – я задыхаюсь, я рву на себе волосы, я раздираю собственное лицо в клочья, – ТЫ ОТРАВИЛ МЕНЯ!

Он морщиться от боли. Пронзительный, словно молния, порыв заставляет меня сделать несколько шагов вперед. Все чего я хочу – чтобы он жил.

– Знаешь, я бы сто раз выбрал смерть от твоей руки в грязи и крови, чем подохнуть в чистой постели, не зная тебя, – говорит он.

– Закрой свой рот! Ненавижу! НЕНАВИЖУ ТЕБЯ!

Я рыдаю, я кричу я вою и царапаю свою шею, руки. Я мечусь вперед, назад, я схожу с ума, глядя, как самый любимый мужчина на всем белом свете сгорает прямо на моих глазах. Его кровь, словно пламя разливается вокруг его тела.

Я никогда не прощу себе этого. Я никогда не смогу забыть этого.

Боже, как же я люблю тебя. Если ты чувствуешь меня, если ты все видишь и понимаешь, ты должен понять – это не убийство. Это самоубийство.

– Беги, Кукла, – говорит он и голос его становиться еле слышным. – Беги, как можно дальше отсюда. Я… я больше не смогу помочь тебе. Я больше не смогу тебя защитить. Уходи. Убегай, слышишь меня?

Его голос тонет в моей истерике. Он что-то шепчет мне, но я не слышу его из-за собственного воя, рвущего на части мое сердце. Я запихиваю кулаки в рот, я затыкаю неистовую боль и слышу, как он говорит мне.

– Я люблю тебя, Маринка.

Мой крик пронзает небо до самых облаков. Я кричу, в надежде, что Господь услышит меня.

За что же ты так со мной, Всевышний? ЗА ЧТО ЖЕ ТЫ ТАК?

Вот прямо сейчас я готова отдать все, чтобы повернуть время вспять. Я умираю. Умираю вместе с ним, в грязи, в ненависти, захлебываясь отчаяньем. Как животное. Как я того заслуживаю.

И я сдаюсь.

Я вытаскиваю из кармана телефон и набираю номер, и пока телефонный звонок летит по невидимым проводам, устанавливая соединение, я слышу свой голос сквозь собственный плачь:

– Если Господь на твоей стороне – будешь жить.

И когда на том конце провода снимают трубку, я что есть сил ору:

– БЕЛКА!!!

***

Мы бежим по подземной парковке – Белка держит Соньку на руках, потому что она слишком медлительна и слишком напугана. Я еле успеваю за ним.

Мы подбегаем к одной из служебных машин. Белка ставит Соньку на пол, та бешенными глазенками смотрит на то, как мы открываем двери.

– Соня, быстро в машину! – кричу я.

Она прыгает на заднее сиденье. Я хлопаю дверью и поднимаю глаза на Белку. Тот смотрит на меня огромными голубыми глазами, вытирает рукавом губы – его руки в крови.

– Он выживет? Будет жить?

– Я не знаю! – рявкает он, – Садитесь на первый же самолет, поезд или езжай тачкой – все равно, только уезжайте из города. Я не думал, что Егор… Я не знал, что он может быть ТАКИМ ненормальным. Деньги в машине, там же адреса и телефоны тех, кто сделает вам поддельные документы. Я уже позвонил, обо всем договорился – вам помогут. Уезжайте, живо!

Я киваю. Сажусь за руль, мотор взрывается, машина срывается с места, и мы вылетаем с подземной парковки «Сказки».

***

Хочу, чтобы вы знали – я это сделала не ради вас и не для всеобщего блага. Сделанное – для мня и только для меня. Исключительно их эгоистических соображений.

Я мчусь сквозь ночь, разрезая светом фар густую тьму.

Если вы думаете, что я умерла там, на старом сталелитейном заводе, в бывшем кабинете его владельца, то вы ошибаетесь – я умерла примерно в три пятнадцать ночи, когда ночной хит-парад одной из крупнейших радиостанций прервало срочное сообщение:

«Только что была получена информация с пометкой срочно – сегодня утром, в три часа пять минут по местному времени, один из богатейших людей края, важнейший бизнесмен, владелец, крупнейшего во всей области, санатория отдыха «Сказка», скончался от ножевого ранения, на операционном столе, не приходя в сознание…»

notes

Примечания

1

Роман Э. Бёрджеса, написанный в 1962 г., который произвел на автора данной книги неизгладимое отрицательное впечатление, но странным образом лег в основу первой книги, а так же стал вдохновением и отправной точкой в определении общего облика главного героя.