Его любимая девочка

– Из-за тебя я потерял кучу бабок и взамен решил взять кое-что не менее ценное. Твою репутацию, – выносит он мне вердикт. – Ты станешь моей собственностью, Алиса. – Он плотоядно ухмыляется своей идее и проводит костяшками по моей скуле. – Ты же хорошая девочка? Я сделаю тебе "стыдно"… Ни один парень в этом институте больше к тебе не прикоснется. Все слышали? – повышает голос, – Это теперь моя собственность!

Дёргаюсь от его руки.

– Нет…

– Я все сказал, – отвечает мажор и отпускает меня, чуть небрежно отталкивая от себя. – На большом перерыве жду тебя здесь с тремя кофе и шоколадкой.

Разворачивается и отходит к своей группе поддержке.

Среди встречающих его парней, я узнаю того второго, который был в парке, и по которому сохнет моя сестрица. Господи, как же хорошо, что она ему не нравится!

За меня так никто не вступился… от безвыходности ситуации кружится голова.

Потихоньку все начинают расходиться по своим делам.

– Ха! – проплывает мимо «Барби» и задевает меня плечом.

Я обхватываю себя руками за плечи. Очень хочется залезть под стол и закрыть голову руками. Кошмар! Как учиться дальше? Ну не к ректору идти в самом деле? А с другой стороны, почему нет?

– Что происходит? – ко мне сбоку подлетает Катя с пакетом булок. Вовремя… – Что от тебя Римская хотела?

– Это кто? – не сразу понимаю я, поднимая голову на подругу.

– Дарья, – объясняет она. – Одногруппница моей сестры.

– А, – хмыкаю. – Требовала место ей уступить у аппарата кофейного, на правах престарелой учащейся.

– Оу, – понижает голос Катя. – Ты, кстати, видела, Величко с компанией здесь! Неужели он теперь с Римской? Посмотри, как она на нем виснет…

– Скажи, – перебиваю ее. – А как студент может попасть к ректору?

– Ну накосячить, – задумчиво отвечает подруга. – А что? И, кстати, где кофе? – оглядывает мои пустые руки, потом меня. – Что происходит?

– Пошли… – я подхватываю ее под руку.

– Погоди, – упирается Катя, – ты куда? А кофе? Пара через пять минут начнётся…

– Пойдём, – я решительно тащу ее к выходу, – на каком этаже, ты говоришь, ректор?

Глава 13. Есть ли жизнь после Величко?

Алиса

– Алис, открой… – стучит в дверь туалета Катя. – Не плачь, пожалуйста.

На ее «не плачь» я всхлипываю ещё сильнее. Это только пока кипит адреналин я такая смелая, но зато потом… становлюсь жидкостью. Последней каплей стало то, что все одногруппники оказались осведомлены о моем столкновении с Величко. Кто-то записал и скинул видео в чат института. Помимо студентов в чате, естественно, состоял весь педагогический состав во главе с ректором. Нас в строгой форме попросили не устраивать из учебного заведения бордель, и решать все свои сердечные проблемы за стенами института. После подобного идти жаловаться уже не было никакого смысла.

Но от скабрёзных шуточек меня это не спасало. Парни писали номера телефонов и просили позвонить, когда стану свободна, а девочки в открытую делали ставки, через сколько со мной наиграются и наперебой требовали рассказать, какой тот самый знаменитый Арсений при более близком горизонтальном контакте. Они считают, что это смешно? Как по мне, это низко и противно.

В итоге первая пара с куратором превратилась в балаган, а я не выдержала и сбежала в туалет.

И сейчас, сидя на подоконнике, всерьёз думаю о том, как преподнесу маме новость о том, что хочу перевестись в другой институт. Желательно, в другом городе.

– Алис, открой, – ещё раз бьет по двери Катя. – Или я сейчас просто позову слесаря.

Понимая, что подруга не шутит, открываю дверь и беру из ее рук пачку носовых платков. Громко высмаркиваюсь и вытираю слёзы.

– Ну вот, так то лучше, – кивает она.

– Я не представляю, как отсюда выйти, – говорю честно и пожимаю плечами. – Как в группу зайти тоже не представляю. Зачем он так со мной?

– Я же тебе уже объяснила, – Катя со вздохом опускается на подоконник рядом со мной. – Он тебя защитил. Как бы странно это не звучало. И сделал это в той форме, в которой позволила ему репутация. Извини, что меня не было рядом в столовой. Очередь так шумела, что ничего не было слышно.

– Да ничего, – отвечаю ей. – Только вот что мне теперь делать? Принести ему кофе? Потешить публику?

– Ну… – Катя достаёт из сумочки пудру и начинает бережно скользить пуховкой по моему лицу. – Во-первых расслабиться и вести себя с достоинством, как ты умеешь. Во-вторых поговорить с Арсением наедине. Установить правила. В-третьих я ни разу не слышала от сестры, чтобы он был с ней груб. Наоборот, девушкам с ним на столько хорошо, что они вешаются на него пачками, а он только успевает отбиваться. При этом он достаточно щедрый парень.

– Мне не нужны его деньги! – взвиваюсь.

– Я этого и не говорила, – поднимает Катя ладони в сдающемся жесте. – Я лишь имела ввиду, что все может быть не так плохо, как кажется на первый взгляд.

– Ты серьезно? – я не сдерживаю смешка. – Хочешь донести мысль, что мне невероятно повезло быть «собственностью» Величко? И я должна радоваться, что за нашей предполагаемой личной жизнью будет следить весь институт, как за реалити-шоу?

– Ну неужели он тебе ни капельки не понравился? – Вздыхает подруга. – Хотя бы чисто из девичьей иррациональности. Не рассматривая его, как персонажа для серьёзных чувств?

Прикусываю нижнюю губку и чувствую, что краснею.

– Понравился, – признаюсь и закрываю глаза, чтобы не вытекли от стыда.

– Ну вот и расслабься, – приобнимает меня за плечи Катя. – Он же четко обозначил свою позицию. Зато больше никто тебя не сможет обидеть. И вся эта глупая история с заездом постепенно забудется.

– Как ты думаешь, – спрашиваю, задерживая дыхание, – сколько действительно стоил им этот срыв гонки?

– Ну… – тянет Катя. – Я всего один раз тоже была. Но помню, что для участников гонки есть депозит в триста тысяч. Пятьдесят процентов от него – это типо несгораемый выигрыш. Чем больше участников, тем больше куш. Арсений выигрывает практически всегда. Иногда выигрывает его друг Миша. Как ты понимаешь, их не очень любят, но уважают. Организаторы также получают деньги от ставок.

– Мамочки, – прикинув в голове примерную сумму, вжимаюсь виском в холодное стекло. – Если бы я знала. Да я понятия не имела, что у них там все так серьезно. Думала, что просто богатые мальчики собираются в ночи и уматывают тачки родителей.

– Ну вот так… – разводит руками подруга.

– А твоя сестра, – уточняю осторожно, – она до сих пор его любит?

– Не, – отмахивается Катя. – Замуж за француза собирается. Он какой-то пианист известный.

– То есть жизнь после Величко существует? – невесело усмехаюсь.

– Пффф, – улыбается подруга. – Ну конечно. Поверь. В нашем институте есть персонажи сильно похуже него. Типо Павла Мокрого или Антона Глянцева.

– Откуда ты все это знаешь? – удивляюсь.