Его любимая девочка

– Что? – вскакиваю, стискивая край стола. – Я запрещаю.

Глава 11. Погорячее.

Арсений.

– Арсений, – терпеливо гнёт отец, – не нужно превращать дом в склеп. Картины можно перенести в подвал…

– Да сразу в гараж, – ехидно хмыкаю, – чего мелочиться. Как в перевалочный пункт перед помойкой, «чтобы отлежалось.»

– Ты не прав, – качает головой родитель, – в подвале тепло, сухо. А комната как раз соседняя с нашей спальней. Будет удобно…

– А как же суеверия? – перевожу взгляд на «как ее там» и прищуриваюсь.

– Боря, – мгновенно бледнеет она, – я же говорила, что на первый год достаточно кроватки в нашей спальне, а дальше разберёмся. Ты торопишься.

– Счастливо оставаться, – улыбаясь, беру с тарелки блин, кусаю его и возвращаю назад. – У мамы были лучше… – добиваю.

– Арсений! – рявкает отец, вскакивая со стула.

– Боря, не надо, – ловит его за локоть «как ее там». А вот это – правильно.

Вообще, я прекрасно помню, как зовут новую женщину отца. Карина. Как показатель статуса, типо личного водителя, последнего айфона, и личного оружия, она, конечно, является бывшей моделью. Вот только хоть убейте меня, но я не понимаю, о чем могут общаться директор аграрного предприятия и женщина в туфлях от «Джими Чу.» Да она же даже в принципе не жрет то, что отец производит, потому, утренние блины – это серьёзный прогиб. Батя, наверняка, оценил.

Падаю за руль тачки и газую с участка. Понятия не имею, какая пара стоит первой, поэтому пишу сообщение парням, чтобы подождали на улице возле фонтана.

Припарковавшись, выхожу из машины и первой, кого я вижу возле своего капота, становится Ирма. Ну, ожидаемо.

– Привет… – делает несколько шагов она мне на встречу, – поговорим, Арс? – с вызовом.

Ирма не из тех, кто просит. И раньше так ее ломать мне казалось прикольном, я будто поверял, на сколько низко она может пасть. А сейчас мне хочется просто подкатить глаза и напомнить, что есть, вообще-то, такое понятие, как гордость. И сейчас было бы самое время ее включить, избавив меня от необходимости говорить неприятные вещи, и дотаптывать. Потому что, в конце концов, девушка без гордости и принципов – это скучно и пошло. Особенно после того, как ее прилюдно бортанули.

– Говори… – щелкаю брелоком сигнализации и невозмутимо прохожу мимо.

– Арс, – Ирма дергает меня за рукав, но по моему нарочито-удивлённому взгляду все понимает и убирает руки. – Ты меня бросаешь?

– А разве не понятно? – щелкаю языком и перехватываю ее за подбородок. – Я не встречаюсь с девушками дольше трёх месяцев. Мне казалось, что ты тоже с парнями.

– Послушай… – соблазнительно улыбается она и стреляет глазами. – Отцы правы. Мы с тобой правильный союз. Лучших… Как альфа и омега, – приближается протягивая руку к воротнику моего пола. – Меня более чем устраивает, – многозначительно.

– А меня нет, – пожимаю плечами. – Скучно и пресно.

– Сволочь! – шипит она мне в ответ.

– Ну сорри…

Ухмыляясь, ухожу. Даже без пощёчины.

Голодно. Будто пластик грызешь. Когда упаковка- все, как надо, чтобы облизнуться, пофантазировать. Вскрывается удобно и быстро, но, каждый раз, блин, оказывается бутафория. Дайте мне, наконец, вкусную девочку! Я ее съем!

Подхожу к парням. Миха, Серега, вокруг них, как всегда, тёлочки. Подруги Ирмы и еще девчонки, которых я даже не знаю.

– Здорова! – пожимаю протянутые руки. – А где Тоха?

– Не проснулся, – ржут они. – Дикция вне кондиции, тело в состоянии нестояния.

– Ясно, – киваю и, чувствуя несанкционированное прикосновение к своему правому плечу, поворачиваю голову и обнаруживаю на нем блондинку.

– Привет, Арс, – мурлычет она, облизывая губы. – Ты теперь, говорят, свободен? – Выразительно стреляет глазами в подошедшую к подругам Ирму.

Подавив первый порыв стряхнуть девицу и послать, приобнимаю за талию, позволяя рукам сразу уйти ниже. Цеплять меня на глазах у Ирмы? Да она просто крейзи!

– А ты любишь погорячее? – усмехаюсь.

– Угостишь кофе? – не теряется она.

– Парни, гоу за кофе, – киваю своим.

Я бы, конечно, предпочёл нормальный на вынос, но тогда про первую пару можно смело забыть, а там уже и про вторую. А я обещал быть. И за свои слова приучен отвечать.

При виде нашей компании столовая оживляется. Кто-то спрашивает, будет ли тусич по поводу начала нового учебного года. Отвечаю, что будет. Отец со своей улетают в Париж через три дня. Предложение будет делать? Ну жесть. Мужику пятый десяток.

Кто-то просто демонстративно покидает столовую, демонстрируя презрение. Да, за два года мы с парнями многих тут пометили, но ничего не меняется. Лезут, как мухи… да, на мёд и ни на что иное.

Кто-то просто расступается, позволяя нам пройти к нормальному кофейному автомату без очереди. В остальных двух – совсем бюджетная муть.

В конце зала за сдвинутыми столами сидит Мокрый со своей компанией. Скользкий тип, имеющий вечный комплекс неполноценности от того, что его родоки в своё время поднялись на сетевой продаже косметики. До сих пор срывается в драку от слов: «Вы любите новые возможности? Зарегистрируйтесь сейчас и получите в подарок помаду за девяносто девять рублей.»

Паша Мокрый мечтает выиграть у меня тачку. Но чаще всего сливается ещё в полуфинале. Он поднимает стакан кофе в знак приветствия. Киваю ему в ответ и падаю за свободный столик. Рядом рассаживаются парни.

Наматываю на кулак жесткий хвост, очевидно, нарощенных волос прилипшей ко мне девушки, и почти касаюсь губами ее губ.

– Намути кофе, детка, – прошу небрежно и отпускаю.

– Даша, – мурлычет она мне свое имя.

– Отлично, – усмехаюсь, – Маша, подружек возьми и принесите нам капучино. Про себя не забудь.

Миха с Серегой сзади тихо угорают.

Мимо нас проходит Ирма и показательно уводит подруг за стол к Павлу. Это так неожиданно, малыш, я в нокауте! Сейчас заплачу!

Ловлю на себе победный взгляд Мокрого и показываю ему класс, указывая на Ирму.

– Рекомендую!

По столовой прокатываются смешки. Павлик взрывается, но от разборок его удерживают пацаны.

– Я тебя сделаю, Величко!