Рекорд

Показываю в сторону кустов:

– Мелькнуло там что-то.

– Ребенок?

– Может, медведь, – пожимаю плечами. – Здесь водятся медведи? Я без понятия.

– Лоси только. – Тим хмурится. – Вроде бы. Я не местный. Ладно, стой пока здесь, гляну. Эй, тут есть кто-нибудь?! Это помощь!

Он оставляет эндуро и осторожно крадется к оврагу.

Я вытягиваю шею и напряженно слушаю. Лоси, между прочим, крайне агрессивные звери. И бегают не хуже медведей.

Тим пробирается вперед, периодически выкрикивая, что хочет помочь. Голос у него грубоватый, мало дружелюбный, будто он ищет детей, чтобы добить, а не спасти. Лично я бы не отозвалась.

Он подходит к оврагу, смотрит вниз, потом вздрагивает и кричит, маша руками:

– Нашел! Сюда! Зови помощь!

Сам же кидается в овраг. А я целое мгновение мешкаю! Надо звать подмогу, но, если я включу мобильник, меня мгновенно вычислят, и объясняй потом, что делала в лесу.

Клиника. Голые стены. Уколы, от которых дуреешь.

Какая глупая!

Черт! Стреляю сигнальной ракетой вверх, врубаю телефон, пишу всем, что нашли, и, спрыгнув с эндуро, несусь к оврагу.

Глава 2

Дети оказались крепкими орешками. Просидели в овраге бог знает сколько времени, зареванные, замерзшие, но собой владеют вполне сносно. Стоит взять пример.

Напившись сладкого чая, они даже улыбаются. Девочка, правда, доверчиво льнет ко мне и дрожит. Ласково глажу ее по голове, обнимаю. Натерпелись ужасов. Тим достал из рюкзака одеяла, в которые я заботливо кутаю ребят с головой.

– Все будет хорошо, – беру на себя роль переговорщика, пока он стряхивает грязь со штанов. – Немного потерпеть осталось, и дома окажетесь. Любите горячее какао?

– Компот с облепихой, – вздыхает пацан. – Мама вкусно делает.

– Отличная идея!

– Я хочу к маме, – шепчет девочка, ее зовут Алиса.

– Твоя мама, наверное, с ума сходит. Думаю, вашего тренера… эм… – я стреляю глазами в Тима, – родители накажут. Как-нибудь особо жестоко.

Тот хмыкает. Чувств теплых, впрочем, не проявляет, держится отстраненно и даже прохладно.

Говорит по телефону:

– Да, видимых повреждений нет… Откуда я знаю, я же не врач! Болтают, пьют чай, улыбаются… Ну конечно, они замерзли и перепугались! Бесподобные вопросы!.. Да, парень провалился в овраг, боевая подруга, всем бы такую, полезла помогать и застряла. Друг друга в итоге не бросили… Ага. Сейчас привезем. – Тим смотрит девочке в глаза и спрашивает: – Мотоциклов боишься?

– Нет, – отвечает она решительно.

– Отлично. Алиса не боится, парень, если что, потерпит. До связи. – Он сбрасывает вызов.

Рев приближающихся эндуро становится громче: а вот и подмога в лице второго волонтера. Наши ребята тоже подтягиваются. Когда я думаю, что опасность миновала и мы еще успеем до полной темноты закончить маршрут, вдруг оказывается, что один из запасных волонтерских шлемов поврежден.

Тим пытается чинить сначала, потом очерчивает глазами присутствующих и останавливается на мне.

– Шлем одолжишь? Я не могу отдать свой, потому что повезу ребенка.

Есть такое правило – при перевозке пассажира, особенно ребенка, на мотоцикле и он, и водитель обязаны быть в шлемах. Если мотоциклист предлагает вам сесть впереди него без защиты – он идиот. Если он снимает свой шлем и отдает вам – он еще больший идиот: мушка в глаз попадет, и хана обоим. С эндуро это правило тоже работает.

– Давай лучше я, – говорит лидер, снимая свой.

– Твой будет великоват, – перебиваю.

Я и правда единственная девчонка в группе, у меня самый маленький размер. Медленно снимаю маску, поправляю длинные волосы в хвосте.

– Если хочешь, вези ты, – говорит Тим. – Я поеду следом, подстрахую.

Быстро мотаю головой:

– Не рискну взять пассажира.

Протягиваю мальчику шлем. Глаза Тима тем временем ко мне будто приклеиваются. Он пялится подозрительно долго, отчего сердечная мышца ускоряется.

Я так долго не общалась с парнями, которые не врачи и не медбратья, что в момент ощущаю блаженный ужас. Таких, как я, не трахают, это незаконно. Увы.

Во рту пересыхает. Накидываю на голову капюшон, надеваю маску.

– Поедешь с нами тогда, – командует Тим. – До базы недалеко. Сильно гнать не будем.

– Конечно. Все будет нормально, я умею ездить.

Машу ребятам и возвращаюсь к эндуро.

Волонтеры усаживают к себе детей, девочка просится к Тиму, несмотря на его холодность. Это выглядит забавно и выдает всю нашу девичью сущность.

Друг за другом спокойно пересекаем лес. Я в самом конце, не гоню, не выпендриваюсь и спустя час пути спокойно выезжаю на трассу. По прямой немного распускаю крылья, наслаждаюсь ветром, скоростью и свободой.

Впервые за долгое время я делаю то, что умею. И снова чуточку влюбляюсь в жизнь!

На базу мы приезжаем с последними лучами солнца. Дети кидаются к родителям, я иду сдавать в прокат мотоцикл и снарягу. Украдкой наблюдаю за Тимом, тот тоже сдает эндуро. Ага, не его, значит. Не профи.

Он уже переоделся – сейчас в черных джинсах и белой футболке, из-под рукава которой виднеется тату. Волосы подстрижены коротко. Короче, чем обычно стригутся парни в наше время.

Краем глаза замечаю, что на меня поглядывает заинтересованно. Движения у него плавные, неспешные, и я успеваю оценить широкие плечи. Плоский живот. Опять же симпатичное лицо. В какой-то момент ловлю прямой взгляд и быстро поощряю улыбкой.

Тим тоже улыбается уголком губ. Самоуверенно, удовлетворенно. Капец. Закатываю глаза и демонстративно отворачиваюсь.