И боги горшки обжигают

– Что это? – Соня подошла к стеллажу, в изумлении и восторге глядя на это великолепие.

– Кристаллы памяти. Они хранят записанную на них информацию.

– И мой где-то здесь? Я могу взглянуть?

– Я сомневаюсь, что он сейчас здесь, нужно спросить у Дэка.

«Опять спросить у Дэка», – подумала Соня.

– Хочешь посмотреть, как они работают?

– Спрашиваешь. Конечно, хочу!

Эна взяла один из кристаллов и положила его в небольшое углубление в центре довольно сложного по форме устройства, стоящего прямо здесь, на полке. Кристалл засветился. С его граней вверх поплыли радужные искорки. Они сформировались в туманный шар. Он завращался и сквозь дымку стали проступать знакомые очертания планеты.

– Земля!

– Да, это она, – с грустной улыбкой ответила Эна.

Сад же поразил Соню обилием невиданных цветов и деревьев.

– Это гибриды из других миров. Когда-то мы занимались селекцией и биоинженерией. Это наши шедевры!

«Мне кажется я во сне. Это всё происходит не со мной», – думала Соня, возвращаясь в свою комнату. Открывая дверь, она почувствовала странный, чуть сладковатый запах, ударивший в ноздри. Голова закружилась. Тело женщины обмякло. Его подхватили сильные руки.

***

Её тело – кровавая рана. Боль. Боль. Страшная, всепоглощающая боль, разрывающая на части. Кипяток, бегущий по сосудам, жжёт каждую клеточку. Пусть придет смерть! Она избавит от БОЛИ. Тело горит, полыхает в обжигающем пламени. И нет конца немыслимому, нечеловеческому страданию. И вдруг… всё кончилось. Боль исчезла. Сознание скользнуло в пропасть спасительного небытия.

***

Свинцово – тяжелые веки, тысячетонным грузом, навалились на глаза, не давая им открыться. В горле саднило. Рот пересох.

– Пить, – прошептали непослушные губы. Рука попыталась подняться, но бессильно упала на белоснежную простынь. Кто-то приблизился. Над ней наклонилось размытое лицо с черными провалами глаз. Откуда-то издалека, трубно, донеслось:

– Кажется, она приходит в себя.

– Та прагмата панэ кала!

«Странно», – подумала София, – он сказал «прогноз хороший», что это значит?»

Но думать над этим вопросом не было, ни сил, ни желания. Сознание вновь ускользнуло в бездну.

***

В одной из комнат, более напоминавшей стерильный больничный бокс, над микроскопом склонилась женщина. Она заметно нервничала, кусая губы и хмурясь. Вдруг, она отстранилась от прибора. Выражение лица её изменилось. Оно стало радостно-возбуждённым. Женщина вскочила, заметалась по комнате, натыкаясь на столы и массивные приборы. Потом, вновь прильнула к окуляру прибора и долго смотрела в него. Наконец, она откинулась на спинку стула и протерла уставшие от бессонной ночи глаза.

Все, что она делала, оказалось не напрасными! Великий эксперимент удался! Капля Серумвит разбудила, дремавшую, досель в medulla spinalis девчонки, колонию микроскопических протоплазмоидов, первых коллективных разумных существ во вселенной. Процессы их жизнедеятельности, в виде атомарных частичек энергии, она обнаружила в первых образцах крови землянки. Сейчас же, проснувшись, они должны занять свое законное место в центре клетки организма. По-видимому, колония была крохотная, так как протоплазмоиды почковались. Процесс этот шел с невероятной быстротой. Когда завершится процесс слияния, не останется ни одной не оплодотворенной клетки.

***

Софии снился чудесный сон. Она летела над землей. Далеко внизу, медленно, проплывали поля и луга, леса и рощи, озера и реки. Душу её переполнял восторг полета, упоения свободой. Она кричала в экстазе о своем новом умении летать. Кричала громко и звучно, ничуть не удивляясь этой своей способности. Обуреваемая диким восторгом, она летела, раскинув руки, ощущая собственную всемогущесть и всесильность. Она владычица над этим Миром! Она Богиня!

– Очнись София! – тихий далекий голос звал к себе. Он становился всё настойчивее и требовательнее, заставил выскользнуть из спасительного Ничего в Реальность и увидеть широко распахнутые, с тревогой смотрящие, бирюзовые глаза.

– Эния! Прости, я, кажется, всё на свете проспала, – София резко поднялась с кровати. Голова закружилась, всё поплыло перед глазами. От падения удержали заботливые руки.

– Тебе нельзя так резко двигаться, дорогая! Ты ещё очень слаба.

– Что со мной произошло. Я плохо помню. Сон. Боль! – София упала на подушки. Голова нестерпимо заболела.

– Фтохо пайди…

– Почему?

– Что почему, дорогая.

– Почему я «бедное дитя»?

– Ты… поняла меня?

– Да, ты сказала «бедное дитя».

Прекрасное лицо Энии вытянулось в недоумении. Итак, огромные глаза – распахнулись. Но вопрос в них быстро сменился пониманием происходящего.

– Ты сильно болела София, – она ласково погладила молодую женщину по волосам. – Не пугайся, когда посмотришь на себя в зеркало.

– Что со мной?

– Ничего страшного! Успокойся. Просто немного похудела. А волосы – отрастут. Возможно, ты теперь и не это сможешь.

– Ты опять говоришь загадками, – проворчала София, ощупывая свою голову. От густой гривы волос остались жалкие остатки.

– Не переживай София, ты всё равно очень хорошенькая.

– Эфхаристо, Эния. Спасибо!

– Паракало, агапо София.

***

В круглой башне дворца находились двое. Мужчина и женщина. Муж и жена. Ещё никогда Триа не видела своего супруга в таком подавленном состоянии. Она же, напротив, надела на свое прекрасное лицо маску удивительного спокойствия. Но это была лишь маска. В душе женщины бушевало пламя. Это было пламя надежды. Радость обуревала её естество. Оставалось главное. Убедить Его в своей правоте. Убедить, что проступок её был во благо всем. На это она возлагала большие надежды. Ведь у неё есть козырь. Очень большой козырь в рукаве.

– Что ты наделала Триа, – мужчина тяжело, с усилием поднял голову. Он встал, упираясь руками о поверхность массивного письменного стола, и подошел к широкому проёму в стене, выходящему на террасу. Взгляд его глаз, казалось, потонул в Океане.

– Не надо драматизировать Дио. Девчонка жива и… почти уже здорова. Она удивительно быстро восстанавливается. Капля Серумвит подействовала даже лучше, чем все мои ожидания. Её Сила просыпается. Ты понимаешь, что это значит Дио?

– Это значит, что скоро у нас появится новый Архонт, причем настолько сильный, что мы все перед ним будем, как младенцы. Архонт, имеющий Ключ от Врат. Что изменилось теперь в нашей жизни Триа. Ты лишила нас всех последней надежды.