Гейм Овер

– Может, это и не плохо, – громко произнесла какая-то бабулька в чёрном, – но в мире и без того хватает озлобленных фанатиков разнообразных течений. К чему провокации?

Напористость горе писак стала открыто надоедать. Обсуждение пошло совсем не в мою пользу, пора завязывать с этим.

– Постараюсь объяснить более доходчиво, – стал я разжёвывать каждое слово. – Всё, что происходит внутри моего царства – это желания посещающих его людей. Никто, ни к чему и никого там не обязывает. Если бы кому-то не понравилось, не думаю, что я достиг бы таких результатов. Следовательно, всех всё устраивает, они довольны. Им нравится пребывать в состоянии войны, вражды, выяснения отношений. Кстати, многие наоборот впадают в любовь и даже находят себе там реальных партнёров. Если не верите, можете спросить у присутствующих здесь игроманов. Их здесь почти половина зала, – улыбнулся я. – Так что, пока есть спрос – будет и предложение.

– А как обстоит дело со смертью?

– Как и в любых других играх – персонаж бессмертен. Но… у нас есть одна отличительная особенность. Вы можете подать заявку о том, что ваша судьба вас не устраивает и вам организуют достойные похороны, виртуально конечно, – засмеялся я и многие из зала.

– Убийца! – пронизывающе звонко раздалось с последнего ряда. – Ты – убийца!

Сначала я опешил от столь непосредственного заявления, но уже через мгновение это стало даже забавным.

– Позвольте, сударыня, в чём дело? – спокойно уточнил я у растрёпанной тётки, непонятного телосложения и ещё более неопределённого возраста.

– Люди! – ненормально заорала она. – Не верьте ему, он – убийца, – стала она тыкать в меня пальцем, одновременно приближаясь к подиуму. – Мой сын умер из-за него. Это всё он виноват, он! Смерть моего сына теперь лежит на его плечах. Он виноват, он, – чуть ли не выла бешеная тётка, всё так же грозно указывая на меня своим крючковатым пальцем. Присутствующие фотографы сразу защёлкали, засуетились, выстраиваясь перед ней полукругом.

Её растрёпанные пепельные волосы залезли ей прямо в рот, затуманенные глаза выкатывались, а вся одежда, точнее лохмотья напоминающие одежду, делали её схожей с бабой-ягой.

Только этого мне ещё не хватало. Что за маскарад?

Охрана сразу же ухватила её под руки, но это, видимо, только раззадорило эту сумасшедшую. Она стала извиваться подобно змее, кусать руки моей охране и с пеной у рта продолжать кричать, что я убийца.

– Оставьте эту несчастную женщину, – подключился тот самый журналист. – С чего вы сделали такие выводы? Поясните нам.

– Уводите, – распорядился Олег, и охрана тут же потащила её к выходу.

– Ты заплатишь за это! Чудовище! Чтоб сгнить тебе – убийца!

Дверь резко захлопнулась и в зале воцарилась оглушительная тишина. Все перевели взгляд от двери на меня, журналисты уже яростно строчили, щёлкали диктофонами, фотоаппаратами.

– Как вы это прокомментируете, Артём Владимирович?

– Итак, – невозмутимо подхватил я, улыбнулся и, кажется, вовсе избавился от головной боли. – Предлагаю не заострять внимания на случившемся инциденте. Эта бедная женщина явно немного не в себе. Поэтому, на этом можно остановиться и начать, наконец, праздновать.

Упоминание о еде заставило всех мгновенно позабыть о только что орущей старушенции, и все наперебой потянулись к банкетному залу. Проводив всех скользящим взглядом, можно было подумать, что все эти людишки только и пришли, чтобы как набить свои животы. Стадо…

– Артём Владимирович, значит, в вашей игре можно умереть не только виртуально, но и реально? – издевательски ухмыльнулся журналист.

Спустившись вниз, я не спеша двинулся в сторону этого выскочки. Завтра от его имени, да и чахоточной газетёнки, которую он представляет, не останется и следа, это уж я обещаю. Мало того, что ко мне заявляются клиенты из шестой палаты, так мне ещё могут задавать, подобные вопросы?

Подойдя к нему вплотную, я презренно уставился на него, давя его своим взглядом.

– Сколько?

– Сколько?! – изображая из себя непонимающего дауна, переспросил он. – В каком смысле, сколько?

– Пятьдесят хватит?

– Не понимаю, вы что, собрались меня купить? – нагло ухмыльнулся он.

– Все журналисты продажны, так, сколько?

– Вы ошибаетесь…

– Сто? – перебил я его, удваивая цену.

– Вы сейчас неважно выглядите, Артём Владимирович. Глаза покраснели, да и что-то пот на лбу выступил, вот здесь прям, – по-хамски ткнул он в меня пальцем.

– Двести?

– О-о-о, может сразу миллиончик? Только я и миллион не возьму, – геройски выговорил он. – Мне плевать кто вы, чем занимаетесь и сколько у вас свободного бабла. Вы мне не нравитесь, и я напишу всё, что считаю нужным.

Уловив в его интонации самоуверенный тон, я почувствовал, что он действительно не боится меня и даже пытается взять верх над ситуацией, несмотря на то, что я сейчас дышал прямо на его макушку. Каким-то внутренним инстинктом я проникся к нему уважением и даже на удивление успокоился, но показывать этого совсем не собирался.

– Что ж, – без эмоций произнёс я, помахав рукой скромно улыбающейся в мою сторону Светочке, из дизайнерского отдела, – мне тоже плевать, что вы там накалякаете – это пойдёт мне только на пользу. Я всего лишь хотел поправить ваше материальное состояние, поскольку ваш костюм, – в ответ акцентировал я своё внимание именно на нём и дотронулся до пиджака, чтобы поправить завернувшийся воротник, – явно великоват для вас. – Ну, до встречи.

Не дождавшись ответа, я смог уловить то волнующее чувство превосходства, когда униженный замыкается в своём малюсеньком мирке и даже не пытается выползти наружу. Улыбнувшись, я повернулся к нему спиной и вышел вслед за всеми.

Все они одинаковы. Просто стадо баранов, готовых подчиняться кому угодно, и заискивающе блеять перед волком. Этим пресмыкающимся только в загоне и место. Выпусти их наружу и начнётся хаос. Должна быть чёткая иерархия, во главе с наисильнейшим лидером. Журналишечка спасует, он уже, чуть не сел в свою же лужу.

Вокруг царила суета, отовсюду веяло дорогими ароматами духов, табачным дымом, алкоголем и… завистью. Все эти людишки, раболепно всматривались в мои глаза, якобы выказывая мне своё уважение, но за этим скрывалась банальная зависть. Девки, одна другой краше, сами вешались мне на шею, что-то нашёптывая. Но всё это стало слишком безразличным. Единственное, что заботило меня в данную минуту – это растрёпанная тётка, полностью испортившая весь вечер.

Я сам подошёл к Олегу.

– Откуда она взялась, ты можешь это объяснить? – раздражённо прыснул я в полголоса.

– Понятия не имею, Тём. Просто встала и…

– Просто встала? – совсем обозлившись, перебил я его слова. – Ты хочешь сказать, что эта бомжиха спокойно прошла через пропускную систему, никого не удивила своим внешним видом, спокойно себе устроилась в зале и потом просто встала высказать своё мнение? Ты это хочешь мне сейчас сказать?

Олег попытался дотронуться до меня, но я резко одёрнул его руку.

– Тём, успокойся. Она давно уже на улице. Охрана выяснила, что оказывается, она работала у нас уборщицей. Поэтому ей и удалось проникнуть сюда.

– Это ничего не меняет. Ты сам-то понимаешь, что наша репутация может запросто покачнуться? И что она там плела про смерть своего сына? Чтобы завтра же всё выяснил.

Олег лишь отчего-то довольно заулыбался.

– Её сын, Егор, порезал себе вены, месяц тому назад. Подробностей произошедшего она и сама не знает, но утверждает, что именно игра заставила его покончить с собой. Якобы он сильно переживал из-за своего отсутствия в сети.

– Что за бред? – не понял я.

– Ну, свет у парня вырубили в доме, а там без него войнушка случилась. Горе, досада, пошатанные от недосыпа нервы и срыв…, – развёл руками мой исполнительный директор.

Сводя услышанное с концами, я немного стал приходить в себя. Значительная часть напряжения тут же спала, проясняя голову.

– Отлично! Значит, чтобы там не выдумал этот паршивый журналист, мы всё равно отмашемся. По сути, мы же не причём, если у кого-то едет крыша? Все претензии к мамаше. Да и её вид говорит сам за себя,… а где Себастьян? – задал я вопрос сам себе, пытаясь отыскать его в толпе.