Письмо из морозилки

– Папин пароход стоит далеко, а вовсе не рядом с берегом. По-морскому это называется «на рейде», – объясняет мама дочери. – Вон… Видишь те огоньки вдали?

Огоньков много. Это суда, которые стоят на якоре и ждут очереди, чтобы их поставили к причалу. Катер срывается с места – и мчится по волнам Кольского залива. В груди у Маруси что-то растёт и всё расширяется и расширяется от неведомого ей раньше восторга. В лицо летят брызги, его холодит ветер – и кажется, что огоньки вокруг устроили хоровод. Марусю просто распирает от радости. Ах, как же ей хочется, чтобы эту её радость разделили все – и две её бабушки, и Кристина, и воспитатели из детского сада, и все друзья – все-все-все.

Но вот катер подлетает к борту парохода, с которого спускают трап. Это лестница такая – из дощечек и верёвок. Какой же всё-таки он огромный, этот папин пароход! Но вот по трапу уже сбегает папа и с ходу подхватывает Марусю на руки. Он несёт её сначала по этому раскачивающемуся верёвочному трапу, потом по трапам внутри – всё выше и выше. В каюте он укладывает Марусю на морскую койку. Она называется так потому, что совсем особенная. По краям у неё небольшие бортики. Как у детской кроватки.

– А почему у тебя постель, как у маленького? – почти засыпая, спрашивает Маруся.

– Чтобы в шторм с койки не свалиться, – смеётся в ответ папа. Он гладит дочку по голове и шепчет ей на ушко: «Спи, моя принцесса! Ты у меня самая красивая!..»

Маруся лежит на папиной кровати, держит папу за руку – и её качает, качает, качает. Как в колыбели… Глаза у неё слипаются… И она оказывается у ёлки в костюме Красной Шапочки. Она рассказывает папе стихотворение про папу, а потом они водят с ним хоровод. А Дед Мороз улыбается, открывает свой мешок – и раздаёт детям подарки…

– Спасибо тебе, Дед Мороз… – шепчет Маруся, сжимая папину руку.

Шоколадный пенёк

Весной у Маруси день рождения. Ей исполнится семь лет. Мама говорит, что это знаменательная дата. Потому что скоро дочка пойдёт в школу.

– Когда? – спрашивает девочка.

– Осенью, – отвечает мама.

– А-а-а… – машет рукой дочь. – Осе-е-нью…

Для Маруси «осенью» – это очень нескоро. Потому что впереди ещё почти вся весна и всё лето. Целая жизнь.

Но мама рассуждает как-то по-другому. И ей хочется, чтобы этот день стал для дочери особенным, чтобы запомнился. Но что можно придумать, когда находишься в затерянном среди льдов и снегов заполярном городишке?

Мама советуется со своей лучшей подругой – Кристининой мамой. И вместе они придумывают отличный сюрприз. Надо купить такой торт – чтобы всем тортам торт. Самый лучший на свете! Вот только где его взять?

– Где взять? – переспрашивает Кристинкин папа, нечаянно услышав разговор двух мам. – В Москве, конечно.

– В Москве? – наконец обретает дар речи Марусина мама. – Где эта Москва и где мы? Это то же самое, что на другой планете.

– Сейчас позвоню другу и попрошу его заказать самый лучший торт, – посмеиваясь, говорит Кристинкин папа.

– И что? – теперь уже переспрашивает Кристинкина мама.

– Что-что… Передаст нашим пилотам в аэропорту – они и доставят в лучшем виде…

Мамы бросаются на папу с восторженными поцелуями, а он, довольный, шутливо отбивается.

– Ну, какой торт хотите? – спрашивает он.

– Шоколадный! – одновременно выдыхают мамы. – Чтобы на шоколадной полянке были разные шоколадные звери. Чтобы Заяц, Лиса, Волк, Медведь… – Кристинкина мама разводит руками, чтобы показать, каким должен быть медведь.

– Будет вам Медведь, – твёрдо обещает папа.

На день рождения три мамы лепят на кухне пельмени, а шестеро детей веселятся в комнате. Это сама именинница и её подружка Кристинка, их старшие братья Даник и Макс, а ещё Коля и Ванечка, сыновья третьей мамы – тёти Раи. Когда недавно из-за обледенения в тундре оборвались электрические провода и весь город на целую неделю оказался без тепла и света, тётя Рая приняла к себе всю эту ораву. Потому что у тёти Раи не электрическая плитка, а настоящая печка, на которой можно сварить обед. И вот теперь всей этой же толпой собрались на Марусин день рождения.

Пап, как всегда, дома не оказалось, – кто улетел, кто уплыл, – а мамы наварили детям пельмешек, накрыли стол, а сами сели на кухне пить чай и разговаривать «за жизнь». Когда дети наигрались, Кристинкина мама пришла в комнату и торжественно объявила:

– А сейчас – сюрприз!

Тётя Рая выключила свет и зажгла свечи. И тут Марусина мама вынесла на громадном блюде большой торт и поставила на стол.

Наступила тишина. Это был всем тортам торт! Самый лучший на свете торт, какого дети никогда ещё не видели. На шоколадной полянке, вокруг шоколадного пенька, в полный рост красовались Ёжик, Заяц, Лиса, Белка и Волк. Но самый большой и красивый был, конечно же, Медведь. Как раз шесть фигурок. Всем детям – по шоколадному зверю. Ребята зашушукались, выбирая, кому кто достанется. Только Маруся молчала. Конечно, все хотели бы Медведя, но на него никто не претендовал. Все понимали, что это право именинницы.

– Ну, – весело сказала Марусина мама, торжествуя, что сюрприз удался на славу, – разбирайте, ребятишки, своих зверей – и я буду резать торт.

Второй раз уговаривать никого не пришлось. Шоколадная полянка вмиг опустела. Только Медведь остался незыблемо стоять посередине торта. Все, как по команде, повернулись к Марусе. В руках она держала… шоколадный пенёк.

Как ни расспрашивали её, почему она не взяла Медведя, она так и не сказала.

Когда гости разошлись, мама, улыбаясь, спросила:

– Ну и почему же пенёк, доченька, а не Медведь?

– Потому что… Потому что… Пенёк… Он такой… – Маруся никак не могла облечь свои чувства в слова. – Его никто не хотел…

– Я так и подумала… – сказала мама задумчиво.

Она хорошо знала Марусю – но то, что дочка «пожалеет пенёк», не предусмотрела. Ведь Медведь был «победителем», о нём мечтали все. А пенёк – был никому не нужен. В глазах Маруси он был «одиноким и несчастным» – и потому его нужно было «спасать».

Буратино и Мальвина

Через месяц Марусю отправили «на материк» – к бабушке. Мама сказала, что летом она тоже приедет и они вместе поедут на юг. К другой бабушке.

У бабушки Вали, хоть она живёт и не на юге, – очень хорошо. На Севере ещё лежат сугробы, а здесь уже вовсю растёт трава, цветёт сирень и летают бабочки. Каждое утро бабушка поднимает внучку – и они втроём, с бабушкиной собачкой Найдой, идут на дачу.

Шавка эта, которая непрестанно лает целыми днями по делу и без дела, знаменита тем, что была спасена бабушкой из могилы. Какой-то злодей закопал живыми новорождённых щенков. И слепая Найдочка жалобно скулила из-под земли. Бабуля выкопала её, одну из всех оставшуюся живой, завернула в листок лопуха, принесла домой и выкормила из бутылочки, как младенца. Более своевольной собаки свет ещё не видывал. Она считает, что мир создан для неё и крутится вокруг её персоны. Единственная, кого она терпит, это Маруся. Она разрешает ей надевать на себя платочек, сажать в коляску для кукол и возить по огороду.

– Мальвина! – то и дело слышится голос Маруси. – Не вертись. Сиди спокойно! И Найдочка-Мальвина какое-то время смирно сидит на хвосте, изящно держа перед собой передние лапки, пока ей это вконец не надоедает. Тогда она вскакивает и убегает по грядкам в своём платочке, а бабушка кричит:

– Да что же это делается? Опять со своей Мальвиной все грядки мне затопчете…

Маруся берёт совочек и маленькие грабельки, которые они купили как-то по дороге на дачу, и поправляет грядки. Этот небольшой магазинчик тоже входит в их ежедневный ритуал. Вот и на этот раз, завидев придорожную лавку, Маруся рванула в игрушечный отдел. За ней с лаем устремилась Найдочка. Бабушка, вздохнув, плелась сзади. Любимая внучка приехала. Снова придётся раскошеливаться.

– Ура! Буратино! – восторженно закричала Маруся, схватив куклу и прижав её к груди. – Ба, купи мне Буратино!

– Да сколько можно! – заворчала бабушка, вертя в руках дешёвую пластмассовую игрушку. – У тебя таких дома – пруд пруди. Забросишь куда- нибудь – и будет валяться.

– Не заброшу, бабуля! – горячо заверила внучка. – Купи, ба, он мне очень, очень нужен, – она умоляюще сложила на груди руки, подчёркивая, что без Буратино ей жизни нет.

– Ну, если хоть раз увижу, что он где-то валяется, пеняй на себя! Больше ничего тебе не куплю! – привычно пригрозила бабушка.

– Не увидишь, бабуля! Обещаю: больше ты его ни-ког-да не увидишь!

Бабушке показалось странным такое заверение, но она, ещё раз вздохнув, достала из кошелька деньги и купила этого страшненького Буратино.