Сын Губернатора

– Вернее, трудовой нет, – спохватываюсь я, – а опыта полно! Я в детском доме в столовой каждый день посуду мыла.

– Детдомовская, что ли?

Смотрит на меня цепко, как следователь на допросе. Словно хочет меня во лжи уличить.

– Год в детдоме была, – судорожно вздохнув, подтверждаю я.

– Документы с собой?

– Да! – достаю из рюкзачка файл со всеми документами и ксерокопиями на них.

– Ладно, – говорит она, пролистав бумаги, – будешь мыть посуду, если потребуется заменять уборщицу.

– Хорошо, – выпаливаю радостно.

– Если приспичит, и официанткой пойдешь…

– Хорошо!

– Испытательный срок – месяц.

– Хорошо!

Воодушевленная, возвращаюсь в зал и нахожу Юльку глазами. Перегнувшись через барную стойку, целуется со своим парнем взасос.

– Кхм…

– Ну, что?

– Приняли! – выдыхаю облегченно, – завтра выхожу.

– Оу, класс! С тебя бутылка вискаря.

– С первой зарплаты, – обещаю я.

– Знакомься, кстати, – показывает на невысокого крепкого брюнета, – Леха, мой парень.

– Привет, – отзывается он.

Я тоже здороваюсь.

– Теперь часто видеться будете…

– Да.

– Надеюсь, не замутите за моей спиной?

– Что?! – выпучиваю глаза, – да ты что, Юль!

Она смотрит на меня деланно строго, а потом вдруг, прыснув, начинает хохотать, я, не до конца понимая, в чем дело, тоже смеюсь. Леша же смотрит на нас, как на дурочек.

– Ладно, шучу я, – машет Юлька рукой, – ты не в его вкусе.

Меня эта шутка трогать не должна, но отчего-то трогает. Спрятав обиду за легкомысленной улыбкой, прощаюсь с ребятами и еду в общагу.

На дорогу уходит почти час. Когда я подхожу к общежитию, на улице уже темно. Поправив съезжающую с плеча лямку рюкзака, шагаю мимо кустов акации по шуршащей под подошвами опавшей листве.

Когда до входной двери остается всего пару метров, на мое плечо, опускается тяжелая рука. У меня от страха что-то обрывается внутри. Действуя на инстинктах, резко разворачиваюсь и выкидываю вперед кулак.

– Идиотка, – проникает в мое, охваченное ужасом, сознание голос Греховцева.

Хватает мою руку и отводит ее в сторону, касаясь при этом своим торсом моего плеча.

– Ты?..

– Где твой телефон?

– Ты меня напугал! – выкрикиваю истерично, выдергиваю свою руку и толкаю в плечо.

– Телефон твой где? – повторяет Герман с нажимом.

– У меня зарядка сломалась, я его в общаге оставила.

– Пойдем, покажешь.

– Куда… пойдем?..

Вместо ответа он берет меня за руку и тащит в общежитие. Идет стремительно, оставляя позади себя шлейф дорогого запаха, а я, поспевая за ним, едва успеваю переставлять ноги.

– Тебя не пустят, – говорю с нервным смешком.

Сейчас дядя Валера дежурит, мимо него без спроса даже муха не пролетит. Но, видимо, не сегодня. Оторвавшись от сканворда, он лишь молча провожает нас взглядом.

– Показывай, где комната, – произносит Герман, как только мы оказываемся на втором этаже.

Коридор, освещенный всего двумя тусклыми лампочками, абсолютно пуст, хотя кое-где из-за дверей слышатся голоса, смех и музыка. Смотрю в нужном направлении, и возвращаю взгляд к Греховцеву.

У меня в голове не укладывается, что все происходящее реально.

– Зачем тебе? – спрашиваю тихо.

– Показывай, – так же негромко требует он.

Тяжело вздохнув, веду его к нашей с Юлькой комнате, попутно вспоминая, достаточно ли в ней чисто. Я обычно слежу за порядком на своей кровати и в шкафах, но вот Юля сильно ругается, если я трогаю ее вещи.

Открываю дверь своим ключом и зажигаю в комнате свет. Герман входит и, заложив руки в карманы брюк, демонстративно все осматривает.

Пытаясь скрыть смятение, начинаю суетиться. Скидываю ботинки и беру со стола подключенный к заряднику свой телефон. Он у меня очень старый, гнездо давно почти не чувствует штекер, а экран покрывает сетка трещин.