Не смотри вдаль

Зябко передёрнуло плечами. Кладовщик в дождевике постучал в дверцу.

– Подпись поставь, – сказал сухо.

Лиля приоткрыла дверцу, быстро чиркнула и забрав свои бумаги завела двигатель.

Ливень закончился, осталась противная морось. Лиля вырулила с территории комплекса, отмечая краем глаза, что ребята едут следом.

Движение ближе к городу стало интенсивнее, легковушки как всегда обгоняли, те, кто из – за ливня снизили скорость, теперь активно нагоняли. Лиля ехала со стандартной скоростью, уже стемнело, мокрый асфальт дороги блестел в свете фар.

Отметка о запрещённом обгоне, ограничение скорости до шестидесяти и большая черная машина, вопреки всем запрещающим знака вышедшая на обгон. Секунды, понадобились Лиле, чтобы осознать, что столкновения не избежать, оттормозиться по мокрой скользкой дороге, даже без груза не удастся. Страх, парализующий, отбрасывающий на много лет назад, в темную сырую ночь, забравшую близких людей.

Перед внутренним взором мелькнул улыбающийся Сашка. Наверное пришло время платить по счетам. Ее расплата будет такой. Эта была последняя мысль, перед тем, как Лиля выкрутила руль. КАМАЗ огромной тяжёлой махиной стал съезжать в кювет, наклонился, послышался звук, который издает металл, когда его корежит. Затем встряска и сильный удар, а потом темнота и улыбающееся Сашкино лицо.

– Юль, ты ещё на работе? – раздался в трубке голос Карины.

– Да, сижу, пока меня не было неделю, тут наворотили дел, разгребаю, – устало отозвалась Юлька.

– Юль, замялась Карина, – тут такое дело, к нам девушку везут, в ДТП пострадавшую, скорая передает, что она беременна, срок около шести недель.

– Повреждения какие у девушки?

– Сотрясение, перелом левой руки и нескольких ребер слева, рваная рана брюшины вроде, это так скорая объяснила.

– Кариш, с такими ранами на таком маленьком сроке проще вакуум сделать, – вздохнула Юлька, – девочка молодая?

– Двадцать пять девочке.

– Если ребенок первый, рискованно конечно, но родить думаю ещё сможет.

– Юль, дело не в этом…

– И чего молчим? Карина, да не тяни ты кота за все подробности, – психанула Юлька.

– С девочкой охрана была, наша, они скорую и вызвали, Баринову не дозвонились, Никите доложили.

– Какая охрана, Карин, я ничего понять не могу.

– Это Лиля, Сашки твоего.

В трубке воцарилось молчание. Юлька тяжело дышала, сглатывая подступивший к горлу ком. Карина ее не торопила, понимая, что подруге нужно собраться с силами и мыслями.

– Я бригаду собиру и приду, – сказала коротко.

Положила трубку, несколько минут собиралась с духом и набрала номер сына, он трубку не взял. Чертыхнулась и позвонила Насте. Трубку сняли после нескольких гудков:

– Настюш, привет, – постаралась произнести ровным голосом, – я Кириллу не могу дозвониться.

– Так они с Александром Викторовичем в кабак отправились, отмечать примерение вроде как. Я на парах была, только недавно вернулась.

– Насть, надо их срочно найти, там, – на секунду запнулась и продолжила, – Лиля в аварию попала, ее к нам в больницу везут, а до Сашки дозвониться не могут.

– Я поняла, сейчас их найду, не волнуйтесь, Юлия Юрьевна, – быстро проговорила Настя.

– Спасибо, Насть, присмотри там за ними.

– Хорошо.

Бригаду собрать труда не составило, всего – то и надо было с собой узиста взять, дежурного врача и медсестру.

В хирургии готовились к прибытию скорой, бригада уже собралась, во главе с заведующим.

– Баринова, шабаш у нас по вторникам, а сегодня пятница, чего прилетела? – ядовито произнес Протасов.

– Так у пострадавшей по данным скорой беременность около шести недель, – спокойно произнесла Юлька.

– Ты думаешь, что после той мясорубки, в которой ее прокрутило там могло что – то стоящее остаться? Ещё и аппарат УЗИ приволокла, – усмехнулся.

– Я пока ещё клятву Гиппократа не забыла и тебе не советую, у тебя своя работа, а у меня своя.

В приемный покой ввезли Лилю на каталке. Лицо и бок были в крови, рука зафиксирована.

– На рентген ее, – распорядился Протасов.

Юлька возражать не стала.

Рентген показал раздробленное плечо, трещины двух ребер. К счастью бок пострадал не сильно, только верхние ткани.

– Готовьте девушку к операции, будем собирать ее плечо и бок шить, – скомандовал Протасов.

– Сначала мне нужно девушку осмотреть, – сказала Юлия, – сделать УЗИ.

– Баринова, чё ты лезешь, – взвился Игорёк, – даже если там что – то живое и осталось, то после рентгена оно превратилось в уродца, так что будем делать вакуум, можешь идти домой, оплакивать свою несчастную судьбу.

По лицу Лили покатились слезы, у нее нещадно болела голова, но слова врача, доносившиеся из соседней со смотровой комнаты услышала разборчиво.

– Я сказала, что девушку осмотрю, и я это сделаю, – отчеканила женщина, – посмотрим, что покажет УЗИ, кровотечения нет, возможно просто стоит поставить кольцо.

– Баринова, – зарычал доктор, – ты берега попутала, ты здесь никто. Твой бывший муженёк больнице регулярную спонсорскую помощь оказывал и поэтому главнюк тебе в попу дул, так теперь муженька – то у тебя нет, – развел руками, – тю – тю, променял тебя на молоденькую и красивую. Так что заводи свою метлу и лети в свой роддом, там командуй, а здесь я буду решать. Ты у нас теперь никто, но если будешь более лояльна может и приголублю тебя.

В тишине больничного коридора раздался звук пощёчины. Весь медицинский персонал, который находился возле смотровой замер.

Первым отмер Протасов. Приложил руку к раненой щеке, а затем резко кинулся к Юльке, намереваясь ее пригвоздить к стене.

Сделать этого он не успел, его самого резко снесло с места и вжало в стену. Крепкие руки Горского сминали в руках медицинскую форму.

– Карин, ты сама операцию проведешь? – спросил у Карины, повернув голову в ее сторону, – а то у нас господин Протасов на больничный уходит.

Карина кивнула и подхватив Юльку под локоть потащила в смотровую.