Оборотни клана Морруа

Я даже в страшном сне не могла представить, какую боль мог испытывать этот мужчина, когда получил страшные увечья. Снова задрав голову, неожиданно для самой себя спросила по-французски:

– Месье, разве у оборотней могут быть шрамы? Я думала, все само собой заживает или восстанавливается.

Усмешка коснулась его глаз, но не лица, когда он решил ответить:

– Могут, если нанести их серебром до полового созревания, пока не прошло объединение.

От мысли, что эти повреждения он получил, будучи мальчиком, я содрогнулась:

– Боже, как такую боль можно было вынести, да еще в детстве?

Мужчина, медленно подняв руку, мягко коснулся моей щеки – странное тепло растеклось по моему телу.

Снова раздался его глубокий рычащий бас:

– Поверь мне, девочка, физическая боль – это еще не самое страшное в нашей жизни!

Запоминающийся голос! Да, не удивительно при таком объеме грудной клетки. Внимательно посмотрела на него и вдруг осознала, что пару минут назад боялась толпы оборотней за дверью, а сейчас стою наедине с одним из них и спокойно задаю глупые вопросы. Нервно сглотнув, отступила на пару шагов и уперлась в кровать. Судорожно оглянулась, прошла к креслу. Постаралась не плюхнуться, а плавно опустить в него свою многострадальную пятую точку. Затем, самой себе напоминая тщедушного кролика, уставилась на «голодного удава», усевшегося в соседнее кресло. В какой-то момент мне показалось, что ему больно, таким напряженным взглядом он смотрит на меня. Я не выдержала молчанку:

– Кто вы такой? Зачем я вам срочно понадобилась?

– Тьерри Себастьян Морруа, глава европейского совета. Самое главное, отныне я твоя половина и твоя тень. Не бойся меня, я не причиню тебе вреда и никогда не сделаю больно.

Его пронизывающий, пристальный, убеждающий взгляд словно в душу лез. Наверное, я осмелела, потому что с языка само собой слетело:

– Мои друзья и Изабель не пострадали? Вы не причинили им вред?

Главный оборотень Морруа едва заметно качнул головой:

– Нет, они не пострадали. Пока.

Я встревожилась:

– Что значит – пока?

Скользнув глазами по моим до боли сжатым кулакам, Морруа прохрипел, словно ему горло наждачной бумагой обработали:

– Не бойся меня, малышка, я не причиню вреда ни тебе, ни твоим друзьям, пока они тебе дороги!

Хм-м… успокоил вроде. И все-таки…

– Вы – нет, а вот Жак или другие ваши… подданные?

В его глазах снова блеснула усмешка, не задевшая лица.

– Умная девочка! Не волнуйся, без моего приказа никто не посмеет причинить вред твоим друзьям. На тебя даже голос повысить никто не посмеет, не то что дотронуться.

Совсем осмелев и даже почувствовав некоторую уверенность, я попросила:

– Мсье, после той на редкость омерзительной дряни, которой меня усыпили, до сих пор во рту горько и тошнит немного. Я хочу пить, а в баре только алкоголь.

Не отрывая от меня глаз, глава Морруа чуть громче рыкнул:

– Жак, воды!

Через пару секунд вошел Жак, увидев которого, я вжалась в кресло. Он остановился и, неуверенно посмотрев на главу, протянул ему бокал и бутылку. Тот, в свою очередь, не отпуская мой взгляд, налил воды и поставил бокал вместе с бутылкой на подставку рядом с моей рукой. Залпом выпив воду, я нервно смотрела то на Жака, то на дверь, за которой скрывается столько незнакомых, враждебных мужчин. Жак тяжело вздохнул и, уже выходя, предупредил:

– Через полчаса посадка. Транспорт ждет и на месте все готово.

Зябко потерев руки и не обнаружив на пальце кольца Макгрантов, потерянно посмотрела на Тьерри:

– Я потеряла клановый перстень, как же…

– Не волнуйся, малышка, он у меня, – прервал Тьерри, – мы вернем его, потому что теперь ты – Морруа.

– А кто меня об этом спросил? – сделала попытку возразить, в глубине душе сомневаясь, что в силах что-либо изменить, но все-таки. – Я вас впервые вижу. Похитили, погрузили в самолет, куда-то везете. Я могу знать куда?

– Не впервые, мы уже встречались. В Берлине.

– Выходит, в отеле именно вы, мсье, бросились обратно к лифту? – уточнила я.

– Да, – едва уловимая тень досады мелькнула на его лице, – но ты невероятным образом ускользнула. Надолго.

– Вряд ли вы разглядели меня за спинами других гостей. Я тогда краем глаза заметила трех высоких мужчин в темных костюмах, резко выделявшихся в толпе. Если бы потом Жак не испугал меня до полусмерти, бегая по коридорам и стоя под дверью, то вскоре я бы забыла о той встрече, – честно призналась, заметив, как его глаза блеснули от досады и сожаления.

– Твой аромат, Милана. Нежный, тонкий, пронзительный. Так может пахнуть только одна женщина.

– И как же нашли? – я заинтересованно уставилась на него.

Ну очень любопытно стало, ведь я точно знаю, что весьма изменилась за два месяца, и, кроме Макгрантов, никто из веров не догадывался о существовании полукровки-одиночки.

– Ты оказалась загадкой. Ни семьи, ни клана, но и это выяснилось не сразу. Сначала никто не обратил внимания на фото девочки. Подумали, чья-то дочь. Ты выглядишь иначе, – задумчиво признал Тьерри. – Когда, наконец, вышли на тебя, ты прямо из-под носа сбежала в компании Николаса Макгранта. Мне и теперь далеко не все известно. Надеюсь, ты расскажешь о себе.

– Мсье, вы не ответили, куда мы летим, – после недолгой паузы спросила я, решив подождать с личной историей, хотя странное дело – мне стало даже как-то уютно и приятно рядом с этим мужчиной. – Надеюсь, это не секрет?

– Домой, на территорию клана Морруа, во Францию, – подтвердил мою догадку Тьерри. – Тебе должно понравиться там.

Тем временем объявили посадку. Наша поездка в поместье Морруа длилась несколько томительных и тревожных часов. И опять я ловила себя на мысли, что в присутствии Тьерри, более крупного и устрашающего, чем остальные веры клана, чувствовала себя гораздо спокойнее. Сначала разговоры велись односложно, отрывистыми фразами, а потом я и вовсе замолчала и с интересом крутила головой, осматривая окрестности и местные достопримечательности, мимо которых мы проезжали. Тьерри и Жак о чем-то тихо беседовали, поглядывая на меня.

* * *

К средневековому замку, принадлежащему Морруа, примыкают обширные лесные угодья. У парадного входа, к которому ведет хорошо асфальтированная аллея, раскинулась огромная площадка для парковки автомобилей, занятая наполовину. Видимо, здесь не только жителей много, но гости не редкость. В холле меня встретил приличный штат прислуги и, судя по запаху, все люди. Как у Макгрантов, обслуживающий персонал – исключительно люди. Как говорится, не царское это дело – горшки мыть! Помимо прислуги со всех сторон на меня с неподдельным интересом смотрели веры. Среди них я насчитала всего четыре женщины, которые, заметив, что я смотрю на них, довольно искренне и приветливо улыбнулись.

Увидев в первый момент такую толпу и чувствуя позади не меньшее количество грозного вида мужчин, я инстинктивно прижалась к Тьерри, а потом вообще схватила его за руку. Возле него мой островок безопасности, и я следовала за ним, ни на секунду не отрываясь. В какой-то момент поняла, что одной рукой держу Тьерри за рубашку, а второй – обнимаю за талию, при этом он сам крепко, по-собственнически прижимает меня к себе. Попыталась отстраниться, но глава клана только крепче прижал меня, ободряюще посмотрев сверху вниз:

– Я рад, что меня ты боишься гораздо меньше, чем остальных.

Смутившись, я все-таки освободилась из его объятий, но взяла за руку, чтобы не нервничать.