Темная сторона. Ученица

– Тебе же столько всего понадобится, бедная моя девочка. Дождись меня, я мигом! – И побежала домой.

Домой… А мы с отцом с полчаса сидели в обнимку. Его слезы капали мне на макушку под горестный шепот:

– Прости меня, Вероничка, прости пожалуйста…

Я уговаривала убитого горем родителя, который словно хоронил меня:

– Ты не виноват, пап. Никто не виноват. Только монстры проклятые! Обними за меня братьев. Передай им, что люблю. Я вас не забуду, папа…

Обратно мама вернулась с целым баулом, который тащили мои перепуганные и расстроенные братья. Не успела я поблагодарить родных, как приставленный к одаренным парень в черном плаще вежливо пояснил, кивнув на принесенное добро:

– Академия Защитников – это военное заведение. Вашу дочь поставят на довольствие и полное королевское обеспечение. Она ни в чем не будет нуждаться, поверьте! Поэтому лучше взять только самое дорогое сердцу, как память о родных и близких. Все остальное ей не пригодится.

Чем не облегчил, а усугубил переживания моих родных, особенно «памятью о родных». Мамочка с мольбой просипела:

– Мы сможем еще встретиться с дочерью?

– Может быть… когда-нибудь, – парень ушел от прямого ответа, но кому не ясно, что за этим стоит?

Неожиданно наше прощание нарушила Катерина Стретчет, на свою беду тоже оказавшаяся одаренной. Появление дочери бургомистра у злосчастной повозки оказалось настолько шокирующим, что даже мама перестала плакать. Мы с семьей во все глаза смотрели, как бургомистр семенил за членами комиссии и, заламывая руки, яростно в чем-то их убеждал, но неизменно получал отказ. Бургомистр злился, ругался, но бесполезно. А его дочь, яркая розовая красавица Рина, как и я до того, шла словно на плаху: поникшая и испуганно сжимавшая в руках не менее дурацкий, чем мой кружевной саквояж, вышитый цветочками ридикюль.

Вскоре меня, Рину и Оллера усадили в одну повозку, пятерых представителей власти в камзолах и плащах – в другую и повезли к стационарному порталу, ведущему в столицу. А Кинсборо провожал нас плачем наших матерей и тянущим, тоскливым завыванием флейты.

Так закончилась моя прежняя жизнь.

Глава 2

В Дарате, столице Солверса, я была лишь единожды. Папа возил всю нашу семью на большую ярмарку три года назад. И тогда высокие шпили дворца и трех древних храмов поразили меня в самое сердце каким-то запредельным величием. Трехэтажные дома, сплошной стеной выстроившиеся вдоль широких ровных улиц; многочисленные площади, маленькие и большие, с толпами шумного народа, стекавшегося на базарную площадь закупиться и повеселиться, бойкая, веселая торговля – все это тогда оглушило, заворожило, увлекло…

Сегодня над Даратой теснились темные кучевые облака, пряча солнышко, по улицам, как и у нас, лились многоголосые стоны флейт. Над дворцом и храмами ветер трепал черные флаги Недели Ушедших.

Наша поскрипывающая узкая повозка, рассчитанная максимум на четырех пассажиров, в сопровождении пятерых пеших конвоиров, пройдя сквозь портал, противно застучала колесами по мостовой. Мы с Риной, сидя рядышком на жесткой лавке, невольно жались друг к дружке. Оллер, сидевший напротив, мрачно, исподлобья рассматривал город. Сновавшие мимо люди глазели на нас троих с нескрываемой жалостью, словно нас, невинных жертв, везут на плаху.

Наш «печальный» отряд проехал через огромный город и покинул его через северные ворота. Но долго гадать, зачем мы проделали такой путь, не пришлось. Впереди, верстах в двух от столицы, на фоне почти фиолетовых туч и в окружении темнеющего хвойного леса виднелись замковые башни. Сомнений, что это и есть цель нашего путешествия – Академия Защитников – не было.

По дороге к академии мы нагнали еще одну повозку, в которой в сопровождении двоих мужчин в черных плащах на лавке тосковал один пассажир – напряженный худощавый парень в нарядной дорогой одежде, с прямой, будто каменной, спиной. Я присмотрелась к нему, прикидывая, откуда этот бедолага. Густые короткие русые волосы, смуглое лицо с правильными тонкими чертами, яркие желто-карие глаза. Наверняка из купеческих, либо сын какого-нибудь банкира. Оглянувшись на скрип нашей телеги, он сначала внимательно всех осмотрел, а затем неожиданно расслабился. Даже улыбнулся. Видимо, не захотел выглядеть трусом перед испуганно сжавшимися девушками.

– На весь Виннерет – один? – неприятно удивился наш золотоволосый конвоир, полыхнув жутковатыми зелеными глазищами. Обращался он к коллегам или сослуживцам, сопровождавшим вторую повозку.

– И на всю ту округу, – устало кивнул один из них.

Мы с Катериной недоуменно переглянулись. Виннерет – очень большой торговый город, второй по величине в королевстве Баршейн, нашего восточного соседа. Кинбсоро даже не сравнить с Виннеретом. И все же в нашем краю, малоизвестном захолустье на краю Солверса, нашли аж троих одаренных, а на весь Виннерет – лишь один? Удивительно!

– Будущий банкир? – улыбнулся наш молодой конвоир, бросив внимательный взгляд на парнишку, и тот вновь напрягся, как-то совсем не по-юношески и не по-доброму вернув защитнику взор по-кошачьи сузившихся пожелтевших глаз.

– Из теневых, – многозначительно усмехнулся конвоир парня.

– Ого! Воровская гильдия? – удивился наш молодой.

– Бери выше – наемники! Так что, девочки, не ошибитесь, этот будущий защитник совсем не так прост, как выглядит, – улыбнулся разговорчивый конвоир одаренного.

Мы с Катериной во все глаза рассматривали в общем-то обычного, непримечательного парня, но, как выяснилось, самого настоящего наемника из теневого мира. Говорят, их с детства готовят как безжалостных убийц, как лучших телохранителей. Но даже теней Аарона не минула участь отбора. Они следуют всеобщим законам, и проверку на одаренность проходят без исключений. Не раз и не два случалось так, что дар просыпался в наследниках именитых аристократических и богатейших семейств разных королевств, и даже они не смели ослушаться закона и становились учениками Академии Защитников. Обнаруженные маги навсегда уходили, разрывая связи с семьями, становясь защитниками Аарона.

Разговоры прекратились сами собой, дальше каждый думал о своем.

Наконец мы добрались до каменной стены, врезавшейся в лес серой неприступной громадиной, окружившей зловещий замок.

– Кадеты, покинуть транспорт, – приказал, а не попросил конвоир, встав у первой повозки и обернувшись на нас.

Кадеты?! Мы с Катериной снова испуганно переглянулись, с трудом принимая новое обращение к себе. В школе-то мы были ученицами. И в аптеке я числилась учеником аптекаря.

Кряхтя из-за затекших ног, мы вчетвером спрыгнули на землю. Я достала из-под лавки не прежнюю кружевную сумочку, а полновесный баул, что впопыхах собрала мамочка. Отец Рины тоже успел принести подобный для нее. Мы сжимали в руках наше «приданое» и со страхом смотрели вперед. Оллер, приехавший с нами, приятно удивил, неожиданно забрав у нас с Риной тяжелые баулы и закинув их себе на плечо. Тем самым он позволил нам сохранить хоть капельку достоинства, выпрямить спину и не выглядеть нагруженными товаром торговками с рынка. Рина в розовом пышном платье и я в голубом, с нарядным бантом на спине наряде выглядели, на мой взгляд, неуместно, по-дурацки. Но кто бы знал, что день закончится именно так?

У Оллера за спиной висела сумка. Довольно вместительная. Все, что осталось от прежней жизни…

На наемника посмотреть я не отважилась, тем более наш горбун позвал:

– Следуйте за мной.

Он сказал спокойно и вежливо, но я вздрогнула, услышав его голос, и с трудом сдержалась, чтобы не шарахнуться от него подальше. Этот черноглазый мужчина пугал меня, подавлял внутренней силой.

Его золотоволосый коллега замыкал вереницу новоявленных кадетов. Я шла сразу за черноглазым и невольно пялилась ему в спину, странно широкую, не выпяченную из-за горба, как должно быть, а ровную. И нет-нет, да ловила взглядом несогласованность его движений и трепыхание ткани плаща, широкими складками спускавшегося до ступней. Словно на спине мужчина что-то спрятал… Может, щит? Иначе, почему такое впечатление, что «горб» смещался то влево, то вправо??

У огромных кованых ворот, за которым виднелась широкая, темнеющая в вечерних сумерках аллея и центральный вход в замок, мужчина обернулся ко мне. И пока ворота медленно отворялись, причем сами по себе, верно, благодаря магии, этот жутковатый горбун-негорбун смотрел на меня сверху вниз, изучая. В глубине капюшона, в обрамлении иссиня-черных волос его лицо казалось более бледным, глаза под густыми бровями – чернее, зловеще. Да еще странный, темный с фиолетовым отливом рисунок на его скуле и виске, и вокруг правого глаза добавлял загадочности.

– Не бойтесь, жизнь продолжается, – тихо произнес он и отвернулся, шагнув на землю академии.

– Согласен. Тебе, краля, нечего бояться, я за тобой присмотрю, – пообещал возникший рядом парнишка из теневых и окинул меня почти хозяйским желтеющим взглядом.

От такой наглости я оступилась на ровном месте. И могла упасть, но… черноглазый ужас поддержал меня за локоть, после чего насмешливо заметил:

– Это вряд ли.

– Почему? – спокойно, даже с интересом уточнил теневой. Он не боялся сопровождающих, это было ясно видно. Скорее изучал.

– На вводном занятии узнаете, – ответил наш провожатый, дернув уголком губ.

– А сейчас что же, нельзя? – продолжил настаивать парень.

– Сейчас вас расселят по комнатам, поужинаете и отправитесь отдыхать. Утром предстоит ранний подъем и много дел. Рекомендую хорошенько выспаться, – прозвучал спокойным тоном совет.

Парень выслушал, но, обернувшись ко мне, вновь окинул оценивающим взглядом и представился:

– Я Ивар. И предпочитаю следовать своей интуиции, а не советам посторонних лиц.

– И что говорит твоя интуиция сейчас? – хмуро спросила я, стараясь всем видом показать, насколько мне не нравится подобное внимание.

– Что мы подружимся, – он широко улыбнулся, отчего его простецкое лицо неожиданно стало весьма привлекательным.