Непокорная. Жена по договору

– Ритулька-красотулька, куда спешишь? Притормози, поболтаем, – в видение ворвался мужской голос.

К девушке, за которой наблюдал Дарк, пристал парень. Чужой язык понимался без проблем, тьма помогла, и Дарк решил задержаться, чтобы послушать ответ девушки. Он все еще сомневался, что она – та самая.

– Еще раз назовешь меня так, и я тоже придумаю рифму к твоему имени, Стас, – не сбавляя шага, огрызнулась девушка.

– А ты пошлая, мне это нравится, – хохотнул парень.

– Вообще-то я подразумевала Гондурас. Страна такая есть. Но у тебя же тройка по географии и та с натяжкой, откуда тебе знать.

Дарк хмыкнул. Бойкая. Леди Малива тоже за словом в карман не лезет. Но можно ли это считать семейным сходством?

– Чего ты, конфетка? – долговязый парень двинулся вслед за девушкой по коридору. – Я же по-хорошему.

– Я не конфетка, Стас, – дернула она плечом. – Я – орешек, который тебе не по зубам.

– Смотри, уйду к другой девчонке, жалеть будешь, – насупился он.

– Чего это я должна желать незнакомую девчонку?

– Да стой ты! – не выдержав, парень схватил девушку за запястье и развернул к себе лицом.

Перепалка хоть и была веселой, но Дарк потерял терпение. Еще немного – и видение развеется, а он так и не понял, эту девушку ищет или нет. Возможно, физический контакт поможет разобраться окончательно.

Вздохнув поглубже, как перед прыжком в воду, Дарк, в самом деле, погрузился… в другого человека. Выбор пал на парня, что приставал к девушке. Все равно поблизости кроме него никого.

Едва он оказался в чужом теле, как видение приобрело четкость. Видеть без глаз и слышать без ушей тяжело, то ли дело теперь. Свет, звуки, запахи – все разом обрушилось на Дарка.

Но главным ощущением был физический контакт, прикосновение временно его пальцев к чужой коже. Аж обожгло.

Дарк на миг прикрыл чужие веки. Выровнял дыхание в поисках внутреннего равновесия. Темному магу нельзя терять контроль. Иначе конец и этому парню, и девчонке, чье запястье он судорожно сжимает.

А когда открыл, дыхание снова сбилось. Все дело было в ней… в странной девушке. Их взгляды встретились и то, как она посмотрела, заставило его дернуться всем телом.

Ее губы сложились буквой «о», словно она хотела воскликнуть, но так и не издала ни звука. Несколько мгновений, длящихся вечность, они просто изучали друг друга. Она будто увидела, будто что-то поняла, догадалась, что Дарк здесь. Это казалось немыслимым, но другого объяснения нет.

Именно девушка первой пришла в себя, вздрогнула и выдернула руку из захвата.

– Пусти, – пробормотала она и добавила уже не так уверенно: – Стас.

Словно усомнилась, что это его имя.

В ту же секунду тьма резко выдернула Дарка обратно. Тяжело дыша, он вынырнул в собственное тело в полумраке кабинета, открыл глаза и нервно облизнул губы.

– Магию вашей внучки запечатали, леди Малива? – хрипло спросил он.

Женщина не ответила, только опять поморщилась. Этого было достаточно. Теперь понятно, почему маги попроще не справились. Мать девочки сделала все возможное, чтобы ее не нашли.

А еще запечатывание объясняло смену цвета волос. Это частый побочный эффект. Сомнений не осталось – Дарк отыскал ту самую. Только наделенная магией могла распознать присутствие чужака в теле парня. А девушка без всяких сомнений распознала.

Дарк раскрыл кулак. Тот был пуст. Тьма сожрала подношение, но он видел достаточно, чтобы понять, где находится девушка. В другом мире. Дочь леди Маливы не поленилась, спрятала на совесть.

На миг Дарк усомнился – стоит ли рассказывать? Чего ради леди Малива ищет внучку? Уж точно не из-за большой любви.

Но он быстро преодолел минуту слабости. В конце концов, это не его дело. Он выполнил поручение короля, прочее его не касается. В том числе то, что леди Малива собирается делать с внучкой.

– Я знаю, где она, – сухо произнес Дарк, окончательно приходя в себя.

Леди Малива вздрогнула. Восемнадцать лет поисков и вот, наконец, долгожданный результат. Другой на ее месте до потолка бы прыгал от радости или хоть какие-то эмоции проявил. Но только не она. Не человек, а айсберг.

В памяти на миг всплыл образ миловидной девушки. Вдруг стало не по себе от мысли, что она когда-нибудь узнает – это он, Дарклион Лонгрей, выдал ее семейству Бонуар.

***

Кого-то судьба наделяет небывалым везением, другого награждает умом, третьего – талантом, а мне досталась пятая точка, притягивающая приключения.

Все началось с рождения. Кто-то еще младенцем подбросил меня на крыльцо детского дома. Росла я живым активным ребенком, а в интернате такое не приветствуется.

Моей первой любовью был… снеговик. Я при любом удобном случае сбегала к нему во двор, пару раз прямо в сорочке. В итоге заработала воспаление легких и весь Новый год провалялась в кровати, пока другие получали подарки от Деда Мороза. Снеговика, кстати, воспитатели сломали, разбив мне сердце. Плюс за это меня возненавидела вся младшая группа.

Когда я была постарше, в интернат приезжал батюшка для бесед о Боге. Нас собрали в актовом зале, и в какой-то момент батюшка спросил, знаем ли мы что такое причастие.

– Конечно! – выкрикнула я с места. – Это форма глагола.

Батюшка был разочарован нашей необразованностью, а меня после его отъезда вызвали к директрисе на ковер и отчитали за то, что я всех опозорила.

Подростком я с подругой частенько сбегала из интерната. Идти нам особо было некуда, и мы тусовались, где придется. В итоге в очередной раз вернувшись, заразили всех педикулезом. Весь интернат обрили наголо. Надо ли говорить, что нас тогда чуть не прибили свои же?

Подобных приключений в моей жизни была масса. А вот с удочерением не сложилось, но теперь уже поздно. Так и дожила почти до восемнадцати лет. Чудом!

До выпуска осталось немного, и я предвкушала момент, когда, наконец, стану самостоятельной. Никаких больше воспитательниц! Я пока не догадывалась, что это был лучший период в моей жизни. Период, в который я еще не знала своих родственников.

В день, когда все изменилось навсегда, я спешила по коридору в библиотеку на встречу с подругой. Все здесь – каждый поворот, каждая скрипящая половица – отлично мне знакомы. Последние десять лет я прожила в этих стенах.

Вот только к подруге я так и не дошла – привязался Стас. Надо же было столкнуться с ним! Следит он, что ли, за мной? Надоел уже таскаться, сотни раз давала понять, что ему ничего не светит.

Но в этот раз Стас превзошел себя, схватив меня за запястье. Я так разозлилась, что собралась влепить ему пощечину. Уже и руку занесла для удара, но что-то остановило.

Вовсе не сочувствие к Стасу. Плевать я на него хотела, достал. Дело было в его глазах. Они стали… другими.

У меня нет деменции, я точно знаю, что у Стаса зеленые радужки. Просто у меня тот же цвет, потому и запомнила. А сейчас с его лица на меня смотрели черные, как дно самого глубокого колодца, глаза. Этот темный взгляд прожигал насквозь. Хотелось прикрыться от него, но я не могла пошевелиться.

«Линзы?» – мелькнула спасительная догадка. Но чутье подсказывало – не в этом дело. И цвет глаз, и то, как Стас смотрел – все было не тем.

Черты его лица тоже изменились – скулы заострились, губы стали тоньше. Словно через Стаса проглядывало чужое лицо, как если бы кто-то натянул его подобно костюму.

В следующий миг свет удачно лег, образ Стаса растворился, и я рассмотрела того, другого. Он был старше и выше. Непослушные черные пряди падали на лицо, щетина покрывала щеки, одет он тоже был во все черное. А еще его как будто окружала аура темноты. Невидимая, но вполне осязаемая. Солнечные лучи и те тускнели рядом с ним.

Это выглядело странно и жутко. Словно передо мной не человек вовсе, а черная дыра, поглощающая свет. Но даже несмотря на этот эффект, я невольно зависла. Все из-за его внешности. Я таких мужчин в жизни не встречала. Это вообще законно быть настолько убийственно красивым?