Непокорная. Жена по договору

– Давай так, – предложила я, – если ответ «да», то ты рисуешь поднятый вверх палец. Если «нет», то две крест-накрест пересекающиеся красные черты. Договорились?

Едва я умолкла, как на полотне появился поднятый вверх палец. Ура! Картина меня поняла, и теперь мы сможем худо-бедно общаться.

– Так ты покажешь мне, что делает человек, о котором я думаю?

Изображение поднятого вверх пальца осталось. Значит, снова «да». Как бы теперь объяснить Картине, кого я хочу увидеть. Я не знаю его имени. Я не уверена, что он вообще существует. У меня есть только его внешность.

Я шагнула ближе, прижала ладони к раме, закрыла глаза и во всех подробностях представила обладателя черных глаз. Поразительно, до чего хорошо я его запомнила.

– Пожалуйста, покажи мне того, о ком я думаю, – попросила я и тихо добавила: – Если он не плод моего воображения, что он делает сейчас.

И замерла, не дыша, в ожидании, что будет.

Глава 5. О том, как я сменила имидж

Говорят, любопытство не порок. Но оно точно не менее опасно для здоровья, чем любовь к экстремальным видам спорта. А я в каком-то смысле тоже экстремалка, раз вечно лезу, куда не просят.

Вот и фокус с Картиной закончился плачевно. Хотя начиналось все безобидно. Постояв минуту-другую с закрытыми глазами и полностью сосредоточившись на мужском образе, я рискнула приподнять веки. А дальше снова застыла, но уже с открытыми глазами, а заодно и ртом от удивления.

Это был ступор. Во-первых, я не до конца верила, что эксперимент будет удачным. Но оказывается, Картина и так может! Это же сколько перспектив передо мной открывается. Например, можно подглядывать за леди Маливой.

Во-вторых, мужчина с прожигающим насквозь взглядом реально существует. Я не сошла с ума! Он есть!

Наконец, в-третьих, мое сердце исполнило чечетку при виде его. Уж не знаю, почему он так на меня действует, но я определенно обрадовалась встрече. Пусть она снова далека от нормальности.

В столь поздний час мужчина еще не спал, а только готовился ко сну. Картина показала спальню. Внимание привлекла широкая двуспальная кровать с изголовьем в виде головы дракона, а в изножье – его туловище с крыльями. И то, и то было вырезано из черного дерева.

Впечатляюще, но меня больше интересовало, есть ли кто-то еще на кровати. Присмотревшись, поняла, что нет. По крайней мере, сегодня мужчина спит один.

Я посмотрела на него и задохнулась. Подглядывать было максимально неловко, но до чего захватывающе!

В интернате не только мальчишки подсматривали за девчонками в раздевалке, но и мы порой за ними. Из чисто научного интереса! Должны же мы были постичь разницу полов.

Так что мужская анатомия не была для меня чем-то шокирующим. Казалось бы, чего я там не видела. Но внезапно выяснилось, что многого. Например, я точно никогда не видела столь эталонный образец красивого мужского тела.

Мужчина уже снял рубашку. Мой взгляд скользнул по широким плечам, гладкой коже, вниз на поджарые мышцы живота, и я оценила все шесть кубиков пресса. Спасибо домашним штанам с низкой посадкой, что были на мужчине. Благодаря им я в полной мере насладилась видом.

Усилием воли я вернула взгляд к лицу мужчины. Тут тоже было на что посмотреть. Без Стаса в качестве маскировки, он показался еще интереснее. Выразительные тонкие губы, аристократический профиль, длинные ресницы, брови темными росчерками на светлой коже, пряди волос, падающие на глаза. Ох, уж эти глаза… Их глубокий бесконечно черный цвет навсегда запечатлелся на подкорках моей памяти.

Увы, Картина не способна передать движение, только статическое изображение. Это все-таки не планшет с функцией видео. Но Картина старалась, как могла. Она меняла картинку каждую минуту. В итоге я просматривала что-то наподобие слайдов.

Вот мужчина поднял руку, откидывая пряди с лица. На следующем изображении он протянул ее вбок и словно погладил кого-то. Странно, но в том месте было пусто.

Его губы сложились так, будто он что-то говорит. Но Картина не передавала звуков, только изображение. Я могу подглядывать, но не подслушивать.

На следующем «кадре» мужчина взялся за пояс домашних брюк. Меня вот-вот ждала кульминация стриптиза… но не срослось. Картинка сменилась, а он не двигался, словно почуял что-то.

На этом моменте надо было остановиться. Любой разумный человек поступил бы так, но я зависла на подглядывании, как чокнутый сталкер. На этом меня и поймали.

Новое изображение заставило отшатнуться от Картины. Он! Смотрел! Прямо на меня! Черные глаза даже сквозь полотно прожигали насквозь. Он знал, что я здесь! Без всяких сомнений знал, как я знала о его присутствии в Стасе.

На меня обрушилась лавина эмоций – страх, стыд, смущение, паника.

– Хватит! – испугавшись, выкрикнула я. – Покажи другое!

Изображение вмиг сменилось на нейтральное поле с цветами. Картина хотела меня успокоить. Но я еще долго нервно вздрагивала и оглядывалась, все ожидая последствий. Мужчина понял, что за ним наблюдают. Догадался ли он, что это была я? Нельзя сказать наверняка. Очень надеюсь, что мы с Картиной вовремя «отключились».

Ночь после всех приключений выдалась беспокойной. Утром я встала разбитая, да еще с вороньим гнездом на голове. С вечера я не просушила и не расчесала волосы, и вот они – последствия. Леди Палку инфаркт хватит, если она увидит меня такой. При этой мысли я всерьез задумалась – а может не расчесываться? Соблазн избавиться от учительницы этикета был велик, но я все же потратила полчаса на то, чтобы разодрать колтуны.

Впрочем, были и приятные новости. Ночная вылазка оказалась не напрасной. После нее я «Мальвину» в доме больше не видела. Что с ним приключилось, не уточняла. В лучшем случае его выгнали с позором, в худшем… ох, я даже не знаю, насколько хуже способна поступить леди Малива. Если честно, и узнавать не хочу.

Последствий ночного подглядывания все не было, и я постепенно успокоилась. А тут еще до бала осталось всего ничего. Наши платья, заказанные у портнихи, вот-вот должны были доставить, но не наряды заботили леди Маливу. Провал с распечатыванием магии выводил ее из себя.

Еще несколько магов по приглашению леди Маливы занимались со мной. В том числе пытались снять печать своими силами. Но результата не было.

Я думала, холодная леди Малива ужасна, но эмоциональная оказалась сущим кошмаром.

– Я клялась королю, что моя внучка – сильная магисса, – в ярости шипела она. – И что теперь, идти на бал, предстать перед его величеством и признать свой провал? Чтобы придворные потешались надо мной?

Мы с Миной, втянув головы в плечи, сидели на диване, пока леди Малива расхаживала перед нами туда-сюда. Каждый раз, когда она зло зыркала в нашу сторону, мы дружно вздрагивали.

После истории с червями между мной и сестрой установилось негласное перемирие. Мина не трогала меня, а я – ее. Разве что словесно могли поддеть, но это уже стало неотъемлемой частью нашей сестринской любви.

– Ненавижу тьмагов! – злилась леди Малива. – Как только Мойра умудрилась договориться с одним из них? Они же все чванливые себялюбцы. Один только Дарклион Лонгрей чего стоит.

Незнакомое имя отозвалось во мне всплеском любопытства, но я не стала задавать вопросов. Не в том леди Малива настроении, чтобы болтать по душам.

Она приблизилась ко мне, схватила прядь моих волос и дернула:

– Все эти проклятые волосы! Если бы скрыть их цвет… Нам бы еще немного времени, а там печать спадет. Никто не станет проверять твою магию на балу.

– Постриги ее наголо, – посоветовала дорогая сестрица.

– Только попробуйте! – возмутилась я.

– Бессмысленно, – отмахнулась леди Малива, спасая мою шевелюру. – Король сразу догадается, в чем дело.

– Волосы можно выкрасить в нужный цвет, – произнесла я.

И снова леди Малива нетерпеливо махнула рукой:

– Магическое изменение внешности сразу раскусят.

– Почему сразу магическое? – недоумевала я. – Можно же покрасить…

Леди Малива застыла на секунду, а следом пробормотала:

– А ведь точно. Кажется, в мире, куда тебя засунула моя дочь, подобное практикуется.