Воины Легенды. Роман-фэнтези

Демон хотел было уйти, но демоница прокричала вслед:

– Это она во всём виновата?

Авадон обернулся.

– О ком ты говоришь?

– Об этой девушке, которую вы по глупости своей упустили. Ты ведь видел её, но не стал возвращать в наше царство.

– Я не смог.

– Или не захотел? – разгневанно заговорила Таэтра. – Как можно поверить, что самый сильный из демонов не смог справиться с обычной девушкой?

Демон в ярости швырнул в пол электрическую молнию. Голубые искры рассыпались по каменному основанию. Демоница в ужасе отпрыгнула.

– Я не обязан оправдываться перед тобой! – закричал Авадон. – Только сам Князь вправе задавать мне такие вопросы!

Таэтра пожала плечами и надула пухлые губки.

– Не хочешь, не говори, – сказала она.

Демон остудил свой гнев.

– Не задавай мне больше таких вопросов.

– Не буду. Так ты зайдешь сегодня ко мне? – демоница соблазнительно улыбнулась.

– Попозже, – согласился Авадон. – Мне ещё нужно кое-что сделать.

Довольная одержанной победой, демоница направилась в свои покои.

В отличие от аскетических комнат демонов просторное жилище Таэтры было оформлено во всей роскоши и красоте, на которую способна была жительница царства Тьмы: цветная мозаика из драгоценных камней на стенах, широкое ложе из чистого золота с бархатным балдахином, красным покрывалом и двумя мягкими подушками, туалетный столик с зеркалом в узорчатой рамке и украшенный резьбой гардероб. Убранством покоев демоница была обязана Князю Тьмы. Она называла своё пребывание на Удгаре вынужденной ссылкой и, чтобы эта ссылка не казалась Таэтре слишком удручающей, Князь снабдил её всем необходимым.

– Я совсем не нужна Авадону, – грустно вздыхала демоница, перебирая драгоценные перстни и серьги в шкатулке. – Нужно поговорить с Князем, чтобы он позволил мне вернуться в его дворец. Что мне ещё делать здесь, в этих пропахших сыростью стенах? Другим демоницам не приходится так упрашивать демонов, скорей, наоборот, демоны ищут внимания демониц. А я только и делаю, что унижаюсь перед Авадоном. Князь Тьмы гораздо лучше относился ко мне в давние времена…

Таэтра надела кольцо, ожерелье, длинные серьги с бриллиантами, полюбовалась своим отражением в зеркале и, довольная увиденным, улеглась на покрывало в ожидании Авадона.

Демон вскоре пришел, откинулся на ложе и задумчиво уставился в потолок. Демоница, молча, отодвинулась. Она предпочла не злить демона вновь. Авадон же пытался понять, что на самом деле так повлияло на его чувства и поведение, почему мысль о девушке не давала ему покоя. Демон видел Элину всего один раз и, как колко подметила Таэтра, при желании вполне мог побороть эту девушку, но не стал усердствовать. Скорей всего, он с уважением отнесся к стойкости и силе духа Элины. Авадон не захотел забирать её силой. Он предпочел бы, чтобы девушка сама приняла решение встать на сторону Тьмы.

«В этот раз воинам Легенды уже никто и ничто не поможет. Они не справятся с мощью моей армии. Один воин Легенды может побить десяток моих воинов, но вот сотни – вряд ли», – решил демон. Он пододвинулся ближе к Таэтре, крепко обнял её и страстно поцеловал. Демоница довольно улыбнулась.

Глава 4. Голос Барда

Звени, гитарная струна,
Звени, звени.
Проснулась ты от злого сна
В глухой ночи.
Раздайся голос в вышине
И ввысь мани.
Вновь разгорается во тьме
Огонь свечи.
И пусть ещё блестит слеза
В моих глазах,
В душе безумствует гроза,
Тоска – в ветрах,
Но света луч уж озарил
В тумане путь,
Мечтой волшебной одарил,
Чтоб жизнь вернуть.
Уже не властен ада мрак,
Смерть – не сильна.
Всю волю соберу в кулак,
Любви полна.
И устремляя к небесам
Слова весны,
Я буду вторить голосам
Под звон струны.
Вновь песни бардов зазвучат
В густой тени,
Улыбкой света озарят
Сердца они,
Чтоб от печали исцелить
Земных людей,
Их души к Богу возвратить
В истоке дней.
В едином ритме тысяч струн
Встаёт рассвет.
В нём голос Барда чист и юн
Средь зла и бед.

После повседневных забот, связанных с обустройством владений и обучением у Мастера Дао, Элина сидела вечером в кресле у камина и задумчиво смотрела на огонь. Рядом с креслом, сложив голову на лапы, лежал Гром. Тишина царила в замке. Лишь слабый треск горячих сучьев раздавался в зале.

«Как тихо, – подумала девушка, – ни шума, ни звуков музыки… А ведь сидела когда-то по вечерам с друзьями или одна, играла на гитаре, пела любимые песни, мечтала побывать на море. Даже песню об этом сочинила…» И тут Элина внезапно вспомнила шум волн, набегающих на берег, и море, которое впервые увидела, оказавшись в Легенде. Ей захотелось снова побывать там, поплавать на упругих волнах или просто побродить по берегу.

Девушка вышла из дома и, оседлав Манфреда, выехала из владений. Ускоряясь, она во весь опор поскакала мимо холмов и лесов туда, к чему устремилась её душа. Увидев море, простирающееся вдаль, Элина спешилась у песчаного берега. Темнеющее небо над её головой зажигалось яркими огоньками звёзд. Море, убаюкивая, качалось в своей колыбели: волны в равномерном ритме то набегали на берег, то отступали от него. Элина пошла вдоль берега, любуясь окрестностями. Она услышала крики чаек, парящих над водой, а где-то вдалеке – неясный звук гитары и чьё-то пение, сливающееся с шумом моря. Девушка направилась к этому неясному звуку, становившемуся всё громче и отчетливей, пока не увидела молодого мужчину. Он сидел на камне с гитарой в руках. Его одинокую фигуру освещал серебристый звёздный свет. Высокий и худощавый, темноволосый парень был одет в чёрную рубашку и джинсы. Элина подошла и села рядом на камни. Внешним видом незнакомец чем-то походил на Цоя, чьим творчеством девушка всегда восхищалась.

– Нет ничего прекраснее моря, – сказал парень, закончив песню.

– И ничто так не лечит душевные раны, как пребывание у воды, будь то море, река или просто озеро, – добавила Элина.

– Ты чувствуешь себя здесь одинокой? – спросил он.

– Нет, – ответила девушка, – ведь у меня есть друзья.

– Но ведь каждый здесь живет сам по себе, мы совсем не общаемся между собой.

– Это правда, – согласилась Элина, – кроме Мастера Дао и Рея, я никого и не знаю в Легенде. А ты? У тебя есть друзья?