Про любовь

Про любовь
Ольга Брусникина

Ожидая зимним вечером мужа с работы за чашкой чая, Вика исследует что такое любовь, и вспоминает какой у нее был опыт в этом вопросе.

Ольга Брусникина

Про любовь

– И жили они долго и счастливо, – дочитала мама сказку на ночь своей дочери, – на сегодня все!

Мама закрыла книгу. Поправила плед на кровати девочки.

– Я люблю тебя, моя малышка! Спокойной ночи, пусть тебе приснятся самые добрые сны, – Вика нежно провела пальчиком по носику доченьки.

И вдруг у девочки сверкнули огонечки в глазах. Которые совершенно не хотели ни спать, ни отпускать маму.

– Мама, а что такое любовь?

– Любовь?

– Лю. Бовь…? – хитро улыбнулась Полюшка, понимая, что ей удалось задержать маму еще на некоторое время.

– Любовь это… сила. Чтобы завтра обниматься, целоваться и отправиться в новое путешествие страны сказок нам нужна сила! И ее даст нам сон, в первую очень, каша с утра, во вторую… а остальные пункты рассмотрим завтра, – с ласковым взглядом поправила волосы за ушко дочки.

Вика выключает свет, оставляя лишь ночник в бело-розовой комнате с рисунком плюшевых мишек на обоях, и мягкими игрушками, расставленными вдоль стены.

«Что такое любовь? Вопрос…!»

Она ступает босыми ногами по паркету, выходя из детской комнаты.

– Паркет – это любовь, – думает Вика.

Паркетный пол было ее давнее желание. Она рассказала мужу о нем, когда у них не было даже своего жилья. О каком паркете могла идти речь?! Но, увидев паркет в одном из журналов по дизайну, он ее тронул до глубины души. «Хочу!» проснулось в ней, хотя в ее жизни не было и намека на то, что это может быть у нее. Когда муж услышал о ее желании, она почувствовала, как он съежился внутри. Она сразу не поняла его реакции, но потом он ей признался:

– Я так тебя люблю, что хочу исполнить все твои желания. Но я не могу все  и сразу. А у тебя желания, как из рога изобилия, так и сыпятся. И мне страшно. Что я могу тебе отказать. Я же мужчина. А мужчины не только не плачут, но им и не должно быть страшно.

И вот, паркет уже брошен к ее ногам. Квартира с ремонтом, где каждый уголок и деталь интерьера радует душу, а глядя из окна можно представить как здесь когда-то шагали Маяковский с своей Лилечкой и ее мужем, влюбленный Бунин, душевный Куприн, гениальный Чайковский в излюбленное место и другими писателями, художниками, поэтами, в гостиницу «Пале Рояль», а с балкона полукруглой формы можно часами рассматривать архитектурный ансамбль как полотна Айвазовского в Русском музее. Если быть чуточку внимательнее, можно почувствовать кожей то неземное вдохновение архитекторов, талант, искреннюю любовь к красоте, и человеческий труд, застывшие в камне на века. Природа же, рисовала на небе, неповторяющиеся шедевры вновь и вновь: яркий молодой рассвет, рисунок в бело-голубых тонах, и спокойный, умиротворяющий закат.

Муж исполнял ее мечты. И это про любовь.

«Ходить и чувствовать пол босиком – тоже любовь…»

Паркет сменился теплыми полами на кухне. Она взяла мягкую прихватку и достала из духовки горячий противень.  Развернула пергамент и горячий пар поднялся вверх, комната начала заполняться ароматом пряной курочки. Проткнув вилкой в середине, заметив белый сок струйками стекающий с куры, Вика сделала надрез.

«Должно быть готово», – прищурив глаза, отметила она про себя.

Еще надрез и, подув, отправила тонкий парящий кусочек в рот.

«Вкусно. Как у мамы.»

Мама тоже про любовь.

Вика родилась в самой обычной семье, как сама считала. Папа ушел от них, когда Вике было пять лет, сестренке и того меньше.  Он ушел и больше они его не видели. Мама о нем никогда не говорила, поэтому Вика практически не знала своего отца. Не знала, что существует отцовская любовь. И не знала того, что она этого не знала. Зато прекрасно понимала в детстве, что такое мамина любовь. Мамину любовь нужно было заслужить. Мама, по воспоминаниям и детскому восприятию Вики, очень много внимания уделяла младшей сестре.  “Она маленькая еще! А ты что ведешь себя также? Ты уже большая! Тебе пример сестренке показывать надо и мне помогать, видишь, как мне тяжело?” – так говорила мама. И Вика это хорошо усвоила. Она теперь большая, она теперь пример. Нужно вести себя безукоризненно. Маминой любви и ласки все равно очень хотелось, несмотря на то, что «уже большая». Но послушная Вика даже думать себе об этом запрещала и стыдила, уже сама себя, за такие мысли. “Если я буду делать все идеально, то я получу заслуженное “молодец” от мамы!”.  И это было настоящее блаженство понимать, что мама любит тебя. В этом слове “молодец” было все: любовь, признание, нежность, доброта. Маме Вики было тоже несладко, работала на трех работах, приходила очень уставшая. Какая тут любовь? Любовь была скрыта от детских глаз в том, чтобы приготовить, накормить всех, перекупать и спать уложить, а утром все сначала: старшей в школу косы заплести, младшую – в сад, самой бегом бежать на работу. Как настоящий герой справлялась молодая женщина с двумя детьми.

Но Вика никогда не думала, что у нее было какое-то неправильное детство. Все, что было – было нормой. Откуда маленькой Вике знать, что такое усталость? Она бегала как заведенная, была очень увлечена детскими играми с друзьями. В воскресенья долго не спала, бежала включать первый канал, где ровно в десять часов начинались мультики Дисней

. Русалочка Ариэль с большими зелеными глазами и роскошными рыжими волосами, ей нравилась больше всего. Маленькая Вика хотела быть такой же красивой и доброй, она верила, что тогда ее будут любить все: друзья, мудрый король-отец и конечно же… Принц!

Иногда по выходным они всей своей семьей уезжали в гости к родственникам. Вика очень любила ездить в гости, потому что в гостях всегда были конфеты. Дома же конфеты были редко – один раз в месяц, когда мама получала зарплату и всегда приносила много вкусностей, чтобы побаловать своих девочек. Это был очень радостный день! Да, это был именно день. Потому что на второй день мало что оставалось. Мама еще всегда говорила:

– Доченьки, ешьте досыта!

И Вика ела. И это было про большую мамину любовь.

Она накрывает полотенцем противень, потому что так всегда делала мама. Щелкает чайник. Чайник загорается синей подсветкой и тихонечко начинает шипеть. В верхнем ящике Вика находит сушеную мяту, которую мама передала со своего небольшого огорода, про которую Вика забыла, но внезапно ей захотелось именно этого чая, который делала еще мама мамы. Пузырьки в воде начинают свою игру – друг за другом прыгать вверх.  Из морозилки Вика достает замороженную клубнику из того же маминого сада. Неяркий аромат мерзлой клубники навевает вкусные воспоминания из детства, как они собирали и ели клубнику прямо с грядки. Голубые пузырьки к этому времени увеличились в размерах и забурлили, раскачивая чайник из стороны в сторону. Щелк! Подсветка исчезла. И накал страстей стал утихать. Вика залила в френч-пресс горячую воду и сухие листочки мяты с замороженными ягодами стали танцевать свой танец.

Пара-рара-рам та дам тадам…

И новая волна воспоминаний набежала на предыдущую. Вика вспомнила свой одиннадцатый класс, репетицию вальса на последний звонок. Ей в пары достался высокий блондин. Единственный, кто подходил по росту Вике с ее метр семьдесят пять. Да, она была выше всех девочек и многих мальчиков в классе, и ужасно стеснялась своего высокого роста! В ее мечтах, она не достигала идеала женской красоты, а очарования, хрупкости, нежности тургеневских барышень, которых так стремились защищать и оберегать настоящие мужчины, сложно заметить у себя самой. На самом же деле, Вика была очаровательной в своих распахнутых настежь глазах цвета гречишного меда, аккуратненьким носиком, тонкими губами и упругими кудряшками каштановых волос. Она была доброй, открытой, очень любознательной, ей очень нравилось дружить. Но наступал непростой период для всех подростков, сложным он был и для Вики. Справляться со своей бурей непонятных чувств и эмоций, которые как из неоткуда начали плясать из-за естественного взрыва гормонов. Так еще и эта игра среди ровесников – кто лучше, кто сильнее, круче. Приходилось одной воевать на всех фронтах одновременно. Учителя наступали и боролись за учебу и поведение, родители – за экзамены и поступление в университет, а все мысли детей только про одно… Про любовь. И в разгар подготовки к экзаменам под лозунги: «покажите на что вы способны», «чему научились», «от результатов ЕГЭ зависит вся ваша жизнь!», появился он. Рома. Из параллельного 11«Б» класса. Она видела этого парня раньше, но никогда не разговаривала с ним, и знала, что он живет не рядом со школой как большинство ребят, а ездил две остановки с улицы Мичурина.

Мария Павловна, учитель по музыке, а заодно и танцам, когда требовал случай, поставила в пару с Ромой. Вика испуганно улыбнулась Роме. Он выглядел более уверенным. И красивым. Очень красивым с его невероятно голубыми, как ясное небо, глазами.

– Девушки вкладывают одну руку в руку партнера, вторую на плечо.

Чтобы как-то унять дрожь Вика использует прием, услышанный в одной из передач по телевизору – занять мыслительную деятельность, и начала в уме повторять физику. Первый закон Кирхгофа? Нет. Не вспоминается. А второй? Что-то про сходящиеся токи в одном узле… Зато сам идет на ум второй закон термодинамики! Тепло от более горячего тела переходит к менее…  И Вика почувствовала, как от горячих ладоней Ромы начали согреваться ее вечно холодные пальцы.

– Касаткина! Ты что уснула?? Делаем шаг! – командным тоном отвесила Мария Павловна, и продолжила, – да, вот так! Вот так! Слушаем музыку!!! Не то-ро-пим-ся!

«Ой, сейчас опозорюсь! Как дерево!» – подумала Вика и от поднявшегося стыда голова вжалась в плечи.

– Расслабься, это же танец. А не экзамен по физике, где нужно думать, – улыбнулся Рома.

Вика, уставившаяся взглядом перед собой от роившихся мыслей и не самых приятных чувств, подняла на него глаза. И непривычно посмотрела снизу вверх.

И от физики перешла к английскому: falling in love

– упала в любовь. Какое точное описание любви в этом языке! Не то, что в русском “влюбиться” – потерять почву под ногами и улететь в облака. Англоговорящие же точно подметили: упал в огромный непонятный океан любви.

– Не любишь физику? – чтобы не производить впечатление пришибленной девушки, собрав всю уверенность в кулак, спросила Вика.

Которая по своей сути была очень скромной и кроткой, с высокими идеалами, но такой она не нравилась себе, потому что в кругах одноклассников такие качества не считались привлекательными.  Ей хотелось выделяться, быть среди тех девочек, которые внутренне раскрепощенные, и позволяли себе пробовать все в только начинающейся взрослой жизни – курили, матерились, сбегали с уроков – такие нравились мальчикам, превращающимся в молодых парней. Вике очень хотелось внимания, яркости и разговоров, которые они вели с подружками о тех самых девочках, которые обладали неразгаданной магией. Их любили все: и ухлестывающие за ними парни, и учителя, не делавшие им замечания за слишком короткие юбки и глубокое декольте. Вике виделось, что про нее не говорят и никому нет до нее дела, точь-в-точь, как с мамой: нужно изощриться, чтобы завоевать любовь.