Пока не исполнится все

– Господин Джау, госпожа Зэорис, рада вас видеть! – приветствовала она пришедших.

Достопочтимая семейная пара прибыла к Нефтис, чтобы обсудить детали предстоящей мумификации отца господина Джау. Беседа текла неспешно, к ужину к ним присоединился Акил. Он живо интересовался у господина Джау перспективами врачебной практики, поскольку его учеба подходила к концу.

– Акил, – Джау внимательно посмотрел на молодого человека, – я думаю, из тебя получится хороший врач. Ты получил прекрасное образование, пришло время проявить свои способности. Завтра я представлю твою кандидатуру дворцовому лекарю, и, да поможет нам Изида, твоя судьба устроится.

– Господин Джау, – обратилась к гостю Нефтис, – Акил талантлив не только в науке, ему открылся также дар игре на флейте, и он готов вам сыграть.

Зэорис и Джау довольно кивнули, и Акил заиграл. Мелодия то журчала ручейком, то сбегала бурным потоком, она летела, падала, взмывала вверх и была самой жизнью. Для гостей он извлекал из флейты повествование о смерти и воскресении Осириса – бога созидательных сил природы и загробного мира. Мелодия была настолько живой, что господин Джау где-то в мечтах уже сам был немного Осирисом.

«Ифе, я играю для тебя», – тем временем думал Акил. Перед ним стоял образ красавицы, танцующей на приеме, устроенном в библиотеке по случаю прибытия церемониймейстера фараона, господина Хеси. Увидев в первый раз ее завораживающие в танце движения, кроткий взгляд и чарующую улыбку, Акил понял, что нашел госпожу своего дома.

Вечер клонился к закату. Гости поблагодарили Нефтис за теплый прием, обе стороны остались довольны встречей и распрощались. Чуть позже мать и сын лежали друг напротив друга на широких ложах и наслаждались вечером. Нефтис обдумывала завтрашний день и даже не подозревала, какие мысли витают в голове ее дорогого Акила.

«Ифе, – сказал он девушке в последнюю встречу, – ты свободна и можешь сама выбирать себе мужа. Но знай, что свет солнца Амон-Ра померкнет для меня, если я не стану твоим избранником». Ифе была благосклонна к Акилу, и теперь он не знал, как преподнести матери весть о том, что женится.

– Мама, я хочу тебе сказать, – решился, наконец, Акил. – Я уже не мальчик. Надеюсь, что скоро у меня будет придворная служба, и я хочу привезти в дом жену.

– Прекрасно, сынок, – оживилась Нефтис. – Мы подберем тебе достойную пару.

– Я уже нашел.

– Да? И кто она? Подожди, не говори. Это дочь судьи, господина Птах-Шепсеса?

– Нет, это не она.

– Странно, я была уверена, что ты ей оказывал знаки внимания. Вы так близко сидели, когда читали свиток папируса.

– Мама, она не нашего круга. Ее зовут Ифе, она из бедной семьи, но для меня это ничего не значит, – твердо сказал Акил.

Нефтис привстала с ложа.

– Сын, ты не можешь так поступить. Наши родственники, мои и твоего дорогого отца, никогда не одобрят такой брак. Ты понимаешь, что этой связью пачкаешь кровь? Чем занимается эта несчастная?

– Она танцовщица, скромная, благочестивая девушка. Она тебе обязательно понравится.

– Акил, – железным голосом сказала мать, – об этом не может быть и речи!

Она резко встала с ложа и ушла к себе.

– О, Хатор, ты помогаешь всем влюбленным, помоги и нам! – взмолился Акил. – Что плохого в том, что моя избранница танцует и дарит людям праздник? Я не могу сделать выбор между матерью и любимой девушкой. Если мать так сказала, она уже не изменит свое решение, хоть сколько говори, что Ифе умна и благочестива.

Акил посмотрел на звездное небо и вдруг почувствовал желание подняться к нему, соединиться со звездами и узнать все ответы. Что-то неясное теснилось в его груди. Казалось, еще миг и тайны бытия откроются ему. Он вздохнул и, уже засыпая, обратился к кому-то неизвестному: «О, Создатель…».

***

Проходили недели, но Нефтис оставалась непоколебимой в своем решении не допустить этой унизительной для нее связи. Акил редко виделся со своей возлюбленной, поскольку работа при дворе (а его без препятствий приняли помощником дворцового лекаря) отнимала большую часть времени. Ему постоянно приходилось узнавать новое, вникать в детали, проявлять внимательность и старание. Дом Нефтис поочереди стали навещать родственники с материнской и отцовской стороны, они вели долгие беседы с Акилом на тему узов брака и чистоты рода. Акил молча слушал, но в душе продолжал следовать за мечтой.

В один из дней Нефтис села напротив него и спросила:

– Что ты решил по поводу этой девушки?

– А я ничего не менял, – ответил Акил и потер уставшие глаза. – Отец оставил мне небольшое наследство, но я должен сам встать на ноги. Господин дворцовый врач хвалил меня, через месяц мне повысят жалование. После этого состоится свадьба.

Нефтис побледнела, но ничего не сказала. Через неделю Акил пришел домой раньше времени и увидел, как мать разговаривает с двумя незнакомцами. Она поблагодарила их за что-то и подала мешочек, в котором обычно носили золото.

– Мама, – спросил Акил, – кто эти люди?

Нефтис внимательно посмотрела на Акила, размышляя о том, что лучше: оставить его в вечном неведении или огорчить. Она выбрала второе. «Мой сын справится с этим и обязательно встретит достойную женщину», – решила она и сказала:

– Твоя свадьба не состоится, сынок.

– Почему?

– Твоя невеста уехала. Я вчера была у нее, мы поговорили, она поняла, что вы не ровня, и отказалась от тебя.

– Кто эти люди, которые к тебе приходили?

– Это ее родственники. Я пыталась загладить ваш разрыв и передала для нее немного золота. Акил! Куда ты?

Не дослушав мать, Акил выбежал из дома и со всех ног бросился к Ифе. Но ее комната была пуста, хозяин дома сказал, что она куда-то съехала и не сообщила адрес. Домой он шел не помня себя, все вокруг потеряло значение. Мир стал таким хрупким, и одного движения было достаточно, чтобы он разлетелся на мелкие кусочки.

«Как же она могла так поступить?» – постоянно спрашивал себя Акил. Эта мысль преследовала его и на работе, и в свободное время. Он опять стал ходить в библиотеку. Сначала делал это, чтобы доказать, что место знакомства больше не причиняет боль, потом – из любви к книгам. Однажды он встретил там Ати, дочь судьи, ту самую девушку, которую мать пророчила ему в жены. Нефтис оказалась провидицей. Статус помощника придворного врача требовал крепкого семейного положения, и через некоторое время в дом вошла молодая жена.

Проходили годы… Нефтис радовалась внукам и достижениям Акила, но временами замечала в глазах сына какую-то непонятную пустоту. Однажды Нефтис сильно занемогла и послали за Акилом, она не хотела уходить, не попрощавшись со своим дорогим мальчиком. Когда он спешно пришел, мать подозвала сына к своему ложу и прошептала:

– Сынок, я должна признаться.

– Мама, тебе не стоит сейчас говорить, береги силы.

Влажный платок лег ей на лоб, но он не мог остудить жар, охвативший умирающую.

– Нет, это важно, послушай меня. Я очень провинилась перед тобой. Это давняя история.

– Если что-то и было в прошлом, то сейчас уже неважно. Ты очень дорога мне, и я никогда не посмею осуждать тебя.

– Акил, сынок, я очень виновата перед тобой. Тогда, много лет назад, та девушка… Ифе…

– Ифе?

– Да. Она не бросала тебя. Я заплатила, чтобы ее остригли и сделали рабыней. Ее увезли в другие земли, не знаю, куда. Простишь ли ты меня, сынок?

Акил потрясенно молчал.

– Сынок, не молчи, скажи что-нибудь. Есть ли мне прощение? – слезы побежали по щекам Нефтис.

– Сынок…

Голос Нефтис сорвался. Акил продолжал молчать.