Пока не исполнится все

Элья, несмотря на свое высокое положение, была настоящей мастерицей. Она искусно вышивала золотыми нитями, ткала, знала множество рецептов блюд, которым Дари обучила ее на кухне, могла вести счетные книги и прекрасно управлялась с большим хлопотным хозяйством крепости. Каждый день дарил ей солнечный свет, и она улыбалась ему в ответ. Старуха Олби научила ее разбираться в растениях, и Элья с удовольствием бродила по лесу в поисках лечебных и пряных трав.

Однажды девушка собирала ягоды и, увлекшись, забрела в незнакомое место: посреди поляны высилось очень старое дерево с мощными корнями, которые оплели землю, и широкой кроной, тяжело шумевшей на ветру. Элья прислонилась к стволу, закрыла глаза, и внезапно перед ней возникло видение. Она увидела сражающихся в крепости воинов, стены, забрызганные кровью, и лежащего на ступенях Имереля. Разглядеть его мешал какой-то темный силуэт. Девушка в страхе отпрянула от дерева и вздрогнула, потому что из кустов вышел улыбающийся Имерель с только что подстреленным зверьком.

– О, братец, я сейчас такое видела! – взволнованно начала говорить она. – Как будто беда пришла в нашу крепость. Надеюсь, что с нами ничего дурного не случится.

– В этой чудесной головке должны быть только хорошие мысли, – весело сказал Имерель, поцеловав ее в лоб.

Он подхватил корзинку с ягодами, и они отправились домой. Вечером брат и сестра стояли на площадке башни, с которой открывался вид на вспаханные и подготовленные к зимовке поля. Вдали темнел лес и неспешно несла свои воды широкая река. Да, Создатель благоволил к Альхо, здешняя земля была благодатна и щедра.

– Уже темнеет, пора отдыхать, – сказала Элья. – Я думаю, отец будет доволен, когда вернется. Ты все сделал правильно, братец.

– Элья, я очень рад, что ты рядом, но (тут он шутливо дернул ее за прядь волос) так будет не всегда. На будущий год ты достигнешь совершеннолетия, и придется определяться с выбором жениха. Князь уже говорил тебе что-нибудь?

– Нет, не говорил. Я покорюсь его воле, он знает об этом. Но, как всякий отец, он желает счастья своему ребенку, поэтому пока не торопится делать выбор своего преемника.

– Я не сомневаюсь, что его выбор будет правильным и для Хурусвы, и для тебя, сестренка, – сказал Имерель. – К ночи холодает, но завтра день будет солнечным, мы многое еще успеем сделать. Пойдем?

И обнявшись, молодые люди спустились с башни в свои покои.

***

– Помогите! Помогите!

Элья проснулась от истошного женского крика и не сразу сообразила, приснилось это или было наяву. Накинув халат, она выскочила в коридор и сбежала на нижний этаж. Повсюду были зажжены факелы, люди в панике метались по залам. Раздался звук горна – это объявили тревогу. Элья остановила пробегавшую мимо кухарку.

– Дари, что произошло?

– О, госпожа, на нас напали! Но никто толком ничего не знает, – Дари судорожно сглотнула. – Мы все в растерянности. Нельф, дежуривший на башне, как хмельной ввалился в зал, прохрипел, чтобы немедленно объявили тревогу и сообщили Имерелю. Потом он упал, и из его горла хлынула кровь. Но кто мог напасть на него там, наверху?!

Элья погладила женщину по волосам, пытаясь ее успокоить, а затем побежала разыскивать Имереля. Взбежав в башню, она выскочила на открытое место. Ветер сильными порывами раздул полы ее халата и растрепал волосы, но она, не обращая внимания, подбежала к брату. Имерель стоял возле зубца стены и отдавал воинам приказ оцепить башню. Увидев Элью, он велел ей возвратиться в крепость. Откуда-то сверху раздался резкий звук, который больно ударил по ушам. Элья зажала уши, а когда опустила руки, то увидела, что к башне подлетают какие-то существа.

– Немедленно уходи! – прокричал ей Имерель сквозь порывы ветра. – И успокой людей.

Элья побежала вниз по винтовой лестнице, но мысли ее неотступно возвращались к тому, что она успела увидеть: множество темных существ, летящих к башне. Она вспомнила свое видение в лесу, и ее охватило страшное предчувствие.

Защитники не были готовы к такому нападению. Демоны стремительно налетели, смели заграждение, и сталь мечей не сдержала надвигающееся зло. Теперь уже никто не защищал крепость единым оплотом, каждый сражался за свою жизнь. Это были порождения Тьмы в женском обличье с широкими сильными крыльями и телом, покрытым чешуйчатой кожей. Демоны хищно скалились, показывая острые клыки, взглядами пригвождали жертв к стенам, а потом разрывали тела. Спасения от этих тварей быть не могло.

– Отступайте! Отступайте в крепость! – Имерель старался перекричать ветер, порывы которого сбивали воинов с ног на каменный пол, ставший скользким от пролитой крови.

Спустя непродолжительное время после атаки внутри крепости осталась горстка отчаявшихся людей, которых Элья еще пыталась спасти. «О, если бы отец был сейчас с нами!», – шептала она как заклинание, надеясь, что его сила и мудрость помогут на расстоянии. Ей было очень жаль защитников, погибших ужасной смертью, и страшно за оставшихся в живых.

Небольшая группа взрослых и детей собралась в одном из залов. Люди привалили к двери тяжелую мебель и замерли, глядя на Элью, видя в дочери князя последнюю надежду на спасение. Где-то в крепости продолжался бой, раздавались крики, но исход сражения уже был ясен, и Элья мучительно пыталась принять какое-то решение. «Должен, должен быть выход! Я не могу оставить этих беззащитных людей на растерзание Тьмы!» – билась в голове девушки мысль.

– Госпожа, Вы сделали для нас все, что могли, – сказала Дари, ласково коснувшись ее рукава. – Мы все верно служили своему господину и ни о чем не жалеем. Если нам не суждено спастись, то это не Ваша вина.

Люди закивали, но в их глазах читался немой ужас: погибнуть такой смертью было очень страшно. О себе Элья не думала, потому что с детства отец привил ей любовь к своим подданным и великую ответственность за их жизни и благополучие.

– Я знаю, что надо делать! – внезапно поняла Элья. – В крепости есть потайной ход, который проходит под землей и выводит в лес. Нам нужно спуститься на нижний этаж и попасть в оружейный зал, откуда начинается тайный коридор. Тогда мы сможем спастись.

– Может нам просто переждать нападение, и демоны нас не станут искать? – несмело спросил поваренок Барр.

– Вряд ли они остановятся, – ответила Элья, и в подтверждение ее слов мимо решетчатого окна пролетел жуткий силуэт.

– Сейчас мы откроем дверь и постараемся как можно тише и быстрее спуститься по боковой лестнице, – скомандовала она.

Люди трясущимися руками освободили проход, а Барр выглянул в коридор:

– Здесь никого нет.

Элья пошла впереди, подавая знаки, когда нужно остановиться и переждать. Им удалось спуститься с лестницы до первого этажа. Повсюду лежали обезображенные тела воинов, стены были густо забрызганы кровью, запах смерти не давал дышать. Элья судорожно вздохнула и продолжила вести людей. Никто не мог сдержать слез, все молча плакали. До оружейного зала осталось совсем немного, когда сразу несколько демонов почуяли людей и полетели к добыче. Несчастные в панике побежали в разные стороны, некоторые не выдержали и кинулись из открытых окон прямо на камни, другие – обратно к лестнице.

Элья запнулась о меч, попавший под ноги, и когда вновь поднялась с ним, то увидела демона, летящего к ней. Вблизи это существо было еще более отталкивающим. Оно смотрело немигающими глазами и как будто оценивало жертву. Страх был таким сильным, что ноги сами понесли девушку из зала, но демон обогнул колонну, вылетел прямо на Элью, схватил ее голову и прислонил к своей. Девушка почувствовала, как чужеродная сущность демона вливается в нее широкой струей, а потом увидела эту струю и себя со стороны. Сознание уже оставляло ее. С последними силами Элья сжала рукоятку меча и всадила его лезвие в себя. Демон издал вопль, связь прервалась, и существо в судорогах рухнуло на пол. Элья этого уже не видела. Перед ее глазами проплыли зеленый лес, могучая река и яркий куст орлании, дарящий восхитительный аромат. Отец грустно улыбнулся ей, и мама, дорогая мамочка протянула руку. Элья шагнула к ней.

Тем временем в голове демона бушевал смерч, разрывая последние нити сознания жуткого существа. Внезапно под чудовищем образовался провал в запредельное, и темная душа, увлекаемая неведомой силой, рухнула вниз.

***

Искорка очнулась в маленькой белоснежной комнате. За исключением синей тумбочки, стоящей в углу, в помещении больше ничего не было. Внезапно она все вспомнила и замерла в ужасе от осознания своего первого земного воплощения: она была демоном, убивала людей и в этой девушке собиралась возродить новое чудовище.

– О, Создатель! Как же так?! Почему мой первый опыт оказался таким ужасным?!

Но отвечать было некому. Искорка понимала, что нужно собрать силы для следующей жизни, чтобы она вновь не стала горьким уроком.

Глава 3. Фаюмская история

Это был золотой век долины Нила. Фараон Аменемхет III – владыка Верхнего и Нижнего Египта заканчивал грандиозное строительство оросительных каналов в Файюмском оазисе. В самом Фаюме во славу XII династии фараонов Среднего царства было возведено огромное каменное здание, которое из-за бесчисленных переходов стало называться Лабиринтом и прославилось в других землях. Это было время, когда фараоны склоняли к своим ногам целые народы, но и сами поклонялись великой силе – искусству. Культ древнего бога Ра, господствовавший во времена Старого Царства, сменился культом солнечного Амон-Ра, а заупокойные ритуалы стали доступны не только вельможам, но и людям среднего достатка.

– Акил, ты не забыл, что сегодня обещал сыграть для наших гостей? – из дома раздался женский голос.

Юноша встал с низкого ложа, удобно устроенного в саду в тени пальм, и вошел в дом. В большой комнате, несмотря на послеполуденный зной, царила приятная прохлада. Стены были выкрашены в белый цвет и задрапированы льняными коврами. Босые ноги Акила ступили на пол, покрытый тростниковыми ковриками. Легкий ветерок колыхал прозрачные занавески и разносил аппетитный запах жарившегося мяса.

– Конечно я помню, мама, – ответил он. – Я сочинил новую мелодию для флейты и собираюсь исполнить ее. Надеюсь, что гостям понравится.

Нефтис кивнула сыну и продолжила готовиться к приходу гостей. В последнее время все складывалось хорошо. Десять лет назад смерть Гахиджи в походе против нубийцев покрыла его имя славой, но какой в ней прок, если жена и сын остались одни. Семья Гахиджи выхлопотала для Нефтис место управляющей в бальзамической лавке и учебу Акила при храме. С тех пор Акил вырос и превратился в стройного молодого человека с миловидной внешностью. С детства он тяготел к наукам и мать всячески поощряла это стремление. Мальчиком он подолгу проводил время в бальзамической лавке матери и с благоговейным интересом наблюдал за всеми происходящими там таинствами.

Обычно несколько бальзамировщиков колдовали над привезенным телом умершего: один осматривал и намечал место надреза, другой разрезал плоть, третий доставал внутренние органы. Еще были мумификаторы, которые обрабатывали тело, заворачивали его в ткани, обкладывали амулетами. Все действия были точными и отлаженными, и в этом Акил видел почти божественный ритуал сохранения храма, в который душа возвращается после смерти. Желающих стать таким драгоценным сосудом находилось немало. Родственникам умершего предлагалось несколько способов мумификации, и они, исходя из своих финансовых возможностей, выбирали подходящий вариант.

– Мама, почему не все мумии делаются одинаково? – спрашивал маленький Акил.

Он подмечал, что у состоятельных людей извлекали все внутренности, тела обмывали вином, натирали благовониями и заворачивали в дорогие ткани. Более дешевый вариант предполагал просто впрыскивание в брюшную полость покойника кедрового масла, а в тела бедняков вливали обыкновенный сок редьки. Так, будучи еще ребенком, Акил познавал азы социального неравенства, существовавшего даже в заупокойном мире. Нефтис все это время успешно управлялась с бальзамической лавкой, которая, впрочем, как и любое похоронное дело, приносила им стабильный доход и обеспечивала безбедную жизнь.

Мать напрасно переживала, что сын может пойти по стопам отца и выбрать военную службу. Напротив, Акила не привлекали тяготы и жестокость этого занятия. Его мягкая натура была расположена к музицированию и прочтению свитков. Целыми днями он пропадал сначала в школе при храме, потом в библиотеке. Ему нравилось находиться в ее просторных залах среди огромного количества книг. Нередко здесь собирались не только ученые, но и люди, занимавшие высокие посты в окружении фараона. Акил внимал их беседам и мечтал когда-нибудь вот так же умно рассуждать о тайнах человеческого тела – он твердо решил стать врачом.

«Как же летит время», – подумала Нефтис, расчесывая волосы перед полированным бронзовым зеркалом. Вопреки существующей моде и своему положению в обществе она не брила голову и не носила парик. В молодости Нефтис была довольно привлекательной девушкой, но после смерти мужа больше не вышла замуж и целиком посвятила себя воспитанию сына. Благо она могла позволить себе такую свободу и не находиться под опекой. Женщина оглядела себя в зеркале и отметила, что фигура с возрастом немного расплылась, на лбу и вокруг губ давно залегли жесткие складки, а взгляд миндалевидных глаз утратил свою мягкость.

– Панья, приготовь воду, – приказала она.

После освежающей процедуры специально обученная рабыня сделала ей массаж и натерла краской, делающей кожу светлее. Нефтис облачилась в синий нарамник-халат с рукавами, затянула на талии поясок и надела сандалии. Потом еще раз взглянула в зеркало, подвела глаза черной краской и осталась довольна своим отражением. Рабыня сообщила ей о прибытии гостей, и хозяйка дома поспешила к ним.