Диадема Марии Тарновской

– Ладно, Максим. – Она отстранила меня и подошла к окну, задумчиво разглядывая улицу. – Я прощаю тебя, потому что люблю. Но если ты меня обманываешь, пожалеешь. Я уничтожу тебя, слышишь?

Я заверил ее, что не глухой. В тот вечер пришлось изображать страстного любовника, и я возненавидел ее еще больше. Мне казалось: если бы кто-то вложил в мою руку пистолет, я бы ее убил.

Глава 19

Имение Тарновских, 1899 г.

Мария сидела за накрытым столом и с неудовольствием слушала причитания свекра и свекрови. Они наперебой жаловались на неурожаи в имениях, на кризис, на нехватку рабочей силы.

Молодая женщина смотрела на их озабоченные, осунувшиеся лица, с сочувствием кивала и думала о том, что ей нисколько не жаль незадачливых родственников. Она любила сильных. А свекор и свекровь оказались слабыми и никчемными. Подумать только – все держалось на пожилой Людмиле Николаевне. Стоило ей умереть, и пожалуйста – почти полное разорение.

– Два имения заложены и перезаложены, – пояснял Василий-старший. – И что с того? Они почти не приносят денег. Крестьяне не хотят работать. Все эти модные революционные веяния совсем вскружили им голову.

– А что вы делаете, чтобы повысить производительность их труда? – вдруг резко спросила Мария. – Даже мне известно, что сейчас много новой техники. Вы что-нибудь приобрели?

– А на какие деньги я это куплю? – в тон ей ответил Тарновский-старший. – Если вы такая умная, почему бы вам самой не попробовать управлять имением?

– Меня этому не учили, – усмехнулась невестка. – К тому же я воспитываю ваших внуков. А это тоже нелегкое дело.

– Тогда нечего бросаться в меня своими глупыми репликами, – парировал Василий и погладил тараканьи усики. – Или предложите что-нибудь стоящее, или помолчите.

Мария почувствовала, как от гнева запылали щеки. Она прижала руки к горячему лицу и прошептала:

– Боже, как жарко! И какие все глупые!

Гимназист последнего класса Петр Тарновский, брат Василия, сидевший слева от молодой женщины, наклонился к ней и выдохнул в ухо:

– Если отец вас услышит, ему это не понравится.

Мария едва улыбнулась:

– Петр, если вас не затруднит, пройдитесь со мной по аллее. Мне нужно подышать свежим воздухом, в противном случае я упаду в обморок.

– Почту за честь. – Стройный, темноволосый, он поднялся и протянул ей руку: – Прошу. Папа, мама, мы немного пройдемся. Василий, ты не возражаешь, что я на время украду твою прекрасную жену?

Брат пожал плечами, и на его лице появилось выражение скуки:

– Сделай одолжение.

Мария взяла Петра под руку, и они вышли из дома и направились к аллее. Моросил мелкий дождик, но оба не обращали на него внимания.

Марии стало легче. Капли дождя словно затушили костер в ее душе.

– Я жалею, что так разговаривала с вашим отцом, – начала она. – Он переживает, а я подлила масла в огонь.

Петр вздохнул и дотронулся до румяной розовой щеки.

– Бабушка предупреждала отца, что он разорится после ее смерти, – проговорил он грустно. – Она хотела, чтобы папа поучился у нее управлению, но у отца все не доходили руки. Знаете, когда есть деньги и они не кончаются, не думаешь о печальном. А теперь отец оставляет нас без наследства. Мама вчера призналась мне, что положение очень серьезное.

Мария вскинула голову:

– И вы тоже не знаете, как не допустить разорения?

Он покачал головой:

– Нет, не знаю. К сожалению, папа не учил меня управлять имением, зато хотел получить от меня деньги другим способом – женив на богатой девушке.

Женщина улыбнулась:

– И на ком же, если не секрет?

– Какой же тут секрет! – рассмеялся Петр и пригладил темные волосы, которые, как у мальчишки-озорника, топорщились в разные стороны. – Это Наденька Болховитова, наша соседка.

Мария скорчила смешную гримаску:

– Полненькая? Да бросьте, вы намного интереснее ее… Мне кажется, она не стоит и вашего мизинца.

Он развел руками:

– Чувствую, мне придется жениться, чтобы спасти семью.

Мария поднесла руку ко лбу:

– Боже мой! Бедный вы, бедный. И какой благородный. Я просто без ума от вас. Ну почему я встретила сначала старшего, а потом младшего брата? В противном случае я обязательно вышла бы за вас. – Она прижалась к нему и прошептала: – Мне холодно.

Он взял ее маленькие руки в свои.

– Действительно, холодные. Может быть, вернемся?

Мария улыбнулась:

– Давайте еще погуляем. Дождик не помеха. Он теплый, уютный и ласковый. – Она немного помолчала и добавила: – Как вы. А еще вы очень умный, Петя. Правда, вам никогда никто не говорил такие слова? Даже ваша обожаемая Наденька…

Петр вздрогнул и посмотрел ей в глаза. Она почувствовала, как молодой человек заволновался, затрепетал, и не удивилась. Не было еще ни одного мужчины, который остался бы равнодушным к ее чарам. А этот желторотый юнец не ведал, что такое любовь настоящей женщины. Он вообще не знал любви.

Она еще сильнее прижалась к нему горячим, страстным, жаждущим телом, и Петр, ничего не сказав, потянул ее в конец парка, к пруду с множеством укромных уголков.

Глава 20

Приморск, наши дни

Неделю я вел себя как примерный ребенок, который боялся огорчить мамочку: с работы мы ехали вместе, я приносил ей чай и нес на руках в спальню.