Орден Падшего Ангела. Второе сочинение Джузеппе ди Кава. Демоны Infernalis, или Мертвецкий лекарь

Он продолжал шутить, но при этом его единственный глаз пытался тщательно изучить каждый шаг и жест новых постояльцев. Любое слово и поступок не оставались незамеченными.

– Благодарю, принесите ужин на двоих. На этом просьбы заканчиваются, – ответил маг.

– Если вы не знаете, то моя таверна располагается на холмах местности, которая называется Верхней Субуррой. Также недалеко имеется другая, Нижняя часть. Грязная, опасная и заражённая всякими болезнями и человеческими пороками. Я не советую туда ходить, так как там засилье страшных банд. В тех местах можно запросто оставить голову, здоровье или кошелёк. В Нижней Субурре самый большой в Риме «чёрный рынок». Можно купить по дешёвке ворованное или продать своё лишнее добро. Никто и не спросит, откуда оно. Там же можно договориться с наёмными убийцами. Для разного рода мрачных дел Нижняя Субурра подходит просто идеально. Но вам этого не надо, как я понял из беседы. О, я заболтался, отдыхайте, хороших сновидений. Посмотрите, на столе стоят кувшины с первоклассным вином и водой, сухарики кантучини. Как будто знал, что сегодня в этой прекрасной комнате будут постояльцы. Угощайтесь, это мой подарок гостям, а ужин сейчас принесут, – ответил Джино и, ухмыльнувшись, поклонился гостям.

Таддео с уважением кивнул в ответ, ещё раз поблагодарил хозяина за заботу. Красный Паук направился к выходу, но, перед тем как уйти, ещё раз очень внимательно и оценивающе осмотрел обоих путешественников. Как будто бы приглядывался к товару, который предстояло выгодно продать. Как только Джино покинул комнату, Джузеппе решил наконец позволить себе возмутиться:

– Как же это понимать? Он ободрал нас, как деревенских простофиль, предоставив этот загон для скота. Разве вам всё равно, где мы будем жить?

– Имеется много способов обладания сознанием человека: принуждение силой, внешние и внутренние греховные искушения, лишение рассудка через мирские блага, превращение людей в подобие неразумных животных опаиванием тайными напитками и другие. Запомни, потакая Джино в грехах и подлых поступках, мы приумножаем и ускоряем разложение этого несчастного. Его душа становится более алчной, и её посещает иллюзия безнаказанности. Чем быстрее это состояние охватит падшего тавернщика, тем быстрее мы овладеем его тайнами. Успокойся, Джузеппе, и приступай к исполнению своих обязанностей слуги. Убери паутину, создай подобие уюта. У нас очень мало времени, надо успеть и отдохнуть, – ответил маг, осматриваясь в комнате.

– Налить вам вина, господин, или вначале дождётесь ужина? – уточнил Джузеппе, желая угодить новому синьору.

При этом в тайных сомненьях он посмотрел на Таддео, раздумывая: лечь ему спать или пойти и потискать служанку Агату, что так заманчиво виляла бёдрами.

– Не делай подобострастный вид и не создавай иллюзию ягнёнка, на тебе видна шкура волка. Запомни, я почти не пью вина, так как презираю этот напиток. Творец дал человеку разум не для того, чтобы он его уничтожал по собственной воле. Закажи для меня плотный завтрак на утро, сегодня мне достаточно воды и сухарей. Оба ужина съешь сам, если желаешь.

– Можно я задам некоторые вопросы, синьор? – уточнил Джузеппе.

– Можно, но будь осторожен! С каждым моим ответом ты получаешь новое знание и проникаешь в мою душу. Это знание может быть опасно для тебя. Прежде чем задать вопрос, серьёзно поразмысли, а нужен ли тебе ответ? – ответил маг.

– Почему мы стремимся служить инквизиции, а не бежать от неё, как делают все нормальные жители Италии? Какова наша цель? Почему вы не сказали хозяину таверны, что нас прислал комиссар Джулио ди Скрибаньи? Мы могли бы получить более лучший ночлег и хороший стол, – уточнил слуга.

– Всё со временем встанет на своё место, и ты поймёшь нашу цель. Мне нужно знать все тайны Джулио ди Скрибаньи. Я чувствую, что Джино знает одну из них. Благодаря этому негодяю тавернщику я тоже узнаю секреты комиссара инквизиции. Тебя удовлетворил мой ответ? – уточнил Таддео.

– Как вы считаете, этому тавернщику Джино стоит хоть немного доверять? Мне показалось, что он большой прохвост, – уточнил Джузеппе.

– Я с тобой согласен, Джино – прохвост. А что касается доверия, так существу в человеческом обличии вообще нельзя доверять. В отличие от животных, человек обладает развитым разумом и прекрасно понимает, что он делает. Например, животные убивают только для пропитания, а человек – для достижения собственной власти и потакания своим грехам. Животные не причиняют боль только ради удовольствия или унижения, а человек делает это осознанно, да ещё и радуется этому. Человек состоит сразу из всех животных, вместе взятых. Узнать, какое из них укусит первым, совершенно невозможно. До завтра, – заявил маг, останавливая беседу и проходя в свою комнату.

Слуга положил походную сумку и вещи на свою лежанку, выпил вина и прилёг в ожидании ужина. День был очень трудным, силы были на исходе и без продажной Агаты. Джузеппе думал о том, что его новая жизнь стала гораздо интереснее и веселее.

Войдя к себе и закрыв дверь, Таддео лёг спать не сразу. Вначале, достав из походной сумки колоду карт Tarocci, он тщательно перемешал кожаные прямоугольные куски пергамента. Затем достал поочерёдно из колоды семь карт в хаотичной последовательности и положил их перед собой. Все семь карт расклада говорили магу только положительное.

Особо радовали три: колесо фортуны, выпавшее третьей картой, определяющее, как будут развиваться события в будущем. Этот аркан «триумф» символизировал большую удачу и успех во всех делах. Четвёртой картой, дающей советы, выпала карта с богиней Дике, дочерью бога Зевса и богини Фемиды, отвечавшая за справедливость. Последней, седьмой картой, дающей знание, выпала башня, призывающая к слому всех рамок и норм поведения. Удовлетворённый этим, маг любовно погладил колоду старинных карт и спрятал их в походную сумку. После, немного отведав скудной пищи, лёг спать, призывая удачу к своим делам.

Глава 3 Карлик Ачиль из Нижней Субурры

«…Творить чудеса есть дар благодати рождённым в благодати. Как злые люди могут совершать чудеса, так и злые духи могут совершать их, если это позволяет им сила… Все чудодеяния антихриста и ведьм могут быть названы ложными, поскольку они совершаются для обмана людей…»

Яков Шпренгер, Генрикус Инститор. Молот Ведьм. Часть II. 1487 год

На следующий день, отойдя ото сна, Таддео послал Джузеппе в харчевню за едой и утренними новостями. Удовлетворённый отдыхом и в ожидании завтрака маг приступил к медитации, погрузившись в себя.

Таддео так увлёкся самосозерцанием, что даже не услышал, как в комнату вернулся Джузеппе. Слуга поставил на стол кувшин со свежей водой, жаркое из дикой утки, положил сыр, хлеб и молча встал рядом. Маг тут же закончил духовные практики и вскоре приступил к завтраку.

– Что ты узнал в харчевне? И не стой рядом, присядь и отведай чего-нибудь, хотя бы сыра, – предложил Таддео.

– Спасибо, синьор, я совсем не хочу есть. После вчерашней дороги мне немного не по себе. Кроме того, я не привык сидеть с синьором за одним столом. Это пренебрежение к высокому родовому положению дворянина, – ответил Джузеппе без доли лукавства.

– Отлично, ты привык к тому, что я калабрийский дворянин Орсино ди Савельи. Я не настаиваю, но если желаешь утки, то садись, а то больше не предложу. Рассказывай, о чём болтают слуги и посетители? – холодно улыбнувшись, ответил Таддео, приступая к жаркому.

Джузеппе сел рядом и начал делиться новостями:

– Я походил между столами, прислушиваясь к сплетням. Поговорил с посетителями харчевни, со слугами, посудачил с этой девицей Агатой, что вчера была так мила с нами, и вот что узнал. Нижняя Субурра просто кишит еретиками, бандитами всех мастей и всякими отбросами Рима и Италии. В ночное время редко кто решается свободно гулять в этом районе города. Как говорят местные жители: «Хорошо, если после ночного нападения у какой-нибудь случайной жертвы останется хотя бы пара зубов». В любое время суток в ней можно найти чего душе угодно: содомию, продажную любовь, опиум, контрабандное оружие, порохи, яды, всякие незаконные снадобья, поддельные документы.

– Совсем не ново, я знаю это и без тебя. Есть что-нибудь более интересное? – жёстко прервал рассказ Таддео.

Джузеппе несколько обиженно заявил:

– Это ещё не всё, синьор, послушайте дальше. Последнее время всех жители обеих Субурр беспокоят участившиеся случаи пропажи и зверских убийств ночных блудных девок, выставляющих себя на продажу, а также их охранников и сутенёров. Это началось совсем недавно, год назад. Якобы об этом тайно судачит весь тёмный трущобный город, за исключением богатых синьоров, которым нет дела до дешёвых проституток, тем более до их грешных помощников. Говорят, что убитые девицы, сутенёры и охранники обычно выходили на работу только в ночь. Якобы их находили в разных местах со вспоротыми животами и рассечённой грудью. Это самая жаркая новость, о ней говорят все, кому не лень ворочать языком.

– Это тоже не ново, я прочёл об этом в газетёнке, что была в торговой лавке. Там, где приобретал для тебя книги. Надеюсь, ты узнал, кого обвиняют в убийствах? – уточнил маг.

Джузеппе, страшно закатив глаза, продолжил:

– Конечно, выяснил. Посетители говорят, что в Нижней Субурре кто-то из вельмож с высокими гербами в глубоком подземелье содержит на привязи или в клетках несколько волков-оборотней ликантропов. Они считают, что продажных девок убивают для них, кормят этих чудовищ сладким и заманчивым мясом блудниц и их сердцами. Якобы некоторые очевидцы свидетельствовали, что однажды видели и самих зверей, бегущих с нечеловеческой быстротой по улицам Нижней Субурры в полночь. По их мнению, у этой нечисти огромные светящиеся глаза, длинные заострённые зубы, а из пасти и ушей исходит жёлтый ядовитый дым.

– Я вижу, эта новость не только поразила тебя, но и веселит трущобы Рима, заставляя кипеть кровь у всяких человеческих отбросов этого города. Но мне она неинтересна. Язык у людей без костей! Пороки и преступления – это два конца одной верёвки, которой связана душа человека. Преступления – это последствия грехов, наказания за них. Чем больше грешит человек, тем больше преступлений вокруг него. Это всё, что удалось тебе узнать? – уточнил Таддео, закончив завтрак.

– Пока да, у меня было совсем мало времени для разговоров. Надо с кем-то выпить вина, посидеть и послушать пьяный бред, побеседовать по душам. Пока не станешь своим, люди не раскроются, – с некоторой обидой ответил слуга.

– Согласен с тобой, немного позже я предоставлю тебе такую возможность. Сегодня мы сами познакомимся с трущобами Нижней Субурры, поспрашиваем разных людей об интересующих нас событиях с заделом на будущее. Узнаем, чем ещё известен синьор Джино по прозвищу Красный Паук. Собирайся, нам пора, не забудь взять оружие, оно может пригодиться, – заявил Таддео, вставая из-за стола и последовав к себе в комнату.

– Да, синьор, – ответил Джузеппе и немедленно приступил к сборам.

Через некоторое время Таддео и слуга вышли из таверны и направились в самый грязный и криминальный уголок Рима с целью исполнения задуманного. Какое-то время они следовали длинными и узкими улочками мимо двух- и трёхэтажных инсул. На первых этажах некоторых из этих строений располагались термополии – небольшие лавки для быстрого приготовления простой и дешёвой еды, распространявшие по улицам острые и притягательные запахи. В других инсулах размещались доходные комнаты, где в небольших помещениях проживали люди. Они отличались внешне: вторые этажи этих строений были завешаны разной одеждой и постельным бельём после стирок.

Вскоре они оказались на небольшой торговой площади. Там кипела активная жизнь нищебродов, отщепенцев, всяких изгоев и других личностей, находившихся не в ладу с законом. Как раз в это время проходила одна из любимых платных забав плебеев из трущоб: «побоище рыцарей с греховной еретичкой». Суть этой игры была очень проста: двое слепых в комедийных рыцарских плащах с ножами в руках гонялись за небольшой испуганно визжащей свиньёй. Процесс происходил в загоне, в окружении весело гогочущих зевак, активно обсуждающих «битву» и делающих ставки. Риск зарезать друг друга у слепых бедняг компенсировался возможностью получить на двоих целую свинью. При удачной охоте это животное можно было съесть или продать мясом, например, тому же хозяину увеселительного аттракциона.

Несмотря на столь эмоциональное зрелище, появление чисто и достойно одетых людей на площади вызвало оживление у многих завсегдатаев этого места. Сидящие у стен домов нищие зорко высчитывали благосостояние неизвестных гостей по одежде и оружию. Блудницы ещё более оголили свои и без того не особо прикрытые прелести. Карманные воришки оценивающим взглядом осмотрели лица прибывших, определяя пропорции ума и глупости, осторожности и невнимательности как критерии их успешного ограбления. Торговцы всякой незаконной контрабандой замахали руками, показывая особые жесты, призывая совершить покупку.

Банда беспризорных малолетних детей от десяти до тринадцати лет обступила мага и Джузеппе, проверяя их на прочность. Слуга немного заволновался, чувствуя надвигающуюся опасность, исходящую от окружающих его странных обывателей трущоб. Таддео остановился и, не обращая внимания на малолетних преступников, внимательно осмотрелся, не упуская ни одну деталь. Через некоторое время, сделав для себя какие-то выводы, молча вручил старшему банды несколько мелких монет, покупая лояльность. Затем, отодвинув его в сторону, направился в дальний угол площади.

Джузеппе всюду следовал за хозяином, поминутно хватаясь за эфес шпаги и подозрительно косясь на разные тёмные личности, сновавшие мимо них по неизвестным, но явно не благим делам.

Таддео подошёл к старому грязному нищему, одиноко сидящему в стороне от своих собратьев. У ног изгоя приютилась трёхногая облезлая, покрытая гниющими ранами собака. Подойдя к убогому попрошайке, маг бросил в деревянную кружку монету и с уважением спросил:

– Скажи мне, достойный гражданин Рима, где я могу найти хорошего мастера-златобоя – изготовителя серебряных колец, слепого, умелого и без языка.

Нищий отстранённо оглядел Таддео и, не говоря ни слова, показал на странную вывеску справа от себя. Это была окрашенная в белый цвет шкура зайца вместе с оскаленной засушенной мордой, частично вывернутая наизнанку и натянутая на деревянную поверхность. Она висела, медленно раскачиваясь от ветра, на двух верёвках над дверью невзрачной одноэтажной лачуги, прилепившейся к двухэтажной инсуле. На этой ужасной табличке был грубо нарисован еле узнаваемый силуэт кузнеца, подковывающего толстую, непропорциональную в своих телесах лошадь.

Маг кивнул, бросил в кружку старика ещё одну мелкую монету и направился в лачугу. Он осторожно отодвинул тряпичный полог, выполняющий роль входной двери, вошёл и осмотрелся. Слеповато светило одинокое окошко. Сквозь дырявую крышу проникали воздух и скудный свет. Нагло пищали голодные мыши, снующие в норах где-то поблизости. Джузеппе брезгливо огляделся. Всюду царила грязь, свисала паутина и пахло экскрементами. В этом жилище стояли две кровати, имелся стол, несколько грубых табуретов и небольшой очаг. На одной из стен для чего-то висел грязный длинный холст.

Посмотрев вокруг и не найдя ни одной живой души, Таддео громко заявил:

– Я хотел бы сделать перстень. Содержимое металла неважно, главное – это символы на изделии. Я хорошо заплачу при условии отсутствия языка и глаз у того, кто этим займётся.

После звучных слов мага холст зашевелился и откинулся в сторону. К путешественникам вышел карлик ростом не выше четырёх футов.[9 - Фут (реs) – 29,6 см.] При этом взгляду Таддео и Джузеппе открылся низкий проём неизвестного прохода. Видимо, он соединял какие-то помещения, возможно, нищую лачугу с мастерской. По такому лазу обычный человек среднего роста смог бы перемещаться только на четвереньках. Он больше напоминал нору для крупного животного, чем путь для людей. Узнать, куда он вёл, было невозможно, если не пройти по нему. Но что ждало на этом пути нежелательного гостя, было неизвестно. Скорее всего, смерть от кинжала или острой пики. Скорее всего, изготовитель колец работал незаконно или был скрывающимся преступником, а карлик выполнял роль посредника между заказчиком и мастером. Вошедший был крепок в теле и необычайно строен для своей человеческой породы, кроме того, достойно одет для невзрачной, пропахшей мышами и экскрементами нищей лачуги. На его голове гордо располагался ярко-красный берет, из-под которого рассыпались по плечам длинные прямые чёрные волосы. Торс украшала «соттовесте» – узкая кожаная куртка, из поясного ремня которой торчал кривой нож. Из-под глубокого выреза ворота куртки проглядывала рубашка, довольно чистая для жителя трущоб. Далее следовали штаны-трико «кальцони», сшитые точно по ноге. Заканчивали наряд лёгкие кожаные сапожки. Овальное лицо карлика с большими чёрными глазами-бусинками и широким носом с горбинкой было строгим и важным. Его возраст сложно определялся в связи с малым ростом и стройностью фигуры. Только чёрные усы, располагавшиеся над строгим узким ртом, говорили о его глубоком совершеннолетии.