Дело пропавшей балерины

– Да. Госпожа Нижинская, кажется, удивилась и немного рассердилась. Остальные… Думаю, им безразлично. А кое-кто, возможно, и обрадовался…

Он сочувственно посмотрел на девушку.

Сквер вновь заполнили курсистки в шляпках. Наверное, окончилась лекция. Мира сидела на скамье, осторожно теребя пальчиками застежку ридикюля. Тарас Адамович глубоко вдохнул. Хороший сквер, плеск воды успокаивает. Курсистки, легкомысленные, как мотыльки, щебечут о чем-то друг дружке, сплетничают. Некоторые – совсем юные, с книгами в руках. Есть и другие – в длинных узких юбках, с высокими прическами и в пенсне. Вероятно, уже стали ассистентками профессоров либо готовятся к роли строгих гувернанток.

А здесь, рядом с ним на скамье сидит девушка в шляпке и все мысли ее не об учительской карьере, лекциях или поклонниках.

– Мира, – обратился он к ней, – я попробую найти вашу сестру. Конечно, мне было бы проще это сделать, если бы я все еще служил в полиции. Но, как частное лицо… я сделаю все возможное.

Она ответила неожиданно:

– Я… Я могу вам помочь? Хоть чем-то?

Сначала хотел ответить категорическим отказом. Потом подумал и сказал:

– Разве что в качестве секретаря. Расследование… требует аккуратности.

Мира с готовностью кивнула.

– Вам пора возвращаться. Не думаю, что ваш профессор простит вам прогул еще одной лекции.

Мира улыбнулась:

– Это сейчас волнует меня меньше всего.

– И все-таки. Вам стоит вернуться.

Она посмотрела ему в глаза и сказала:

– Благодарю.

Грациозно поднялась, взяла ридикюль.

– Когда я могу приступить к работе?

– Что?

– В качестве секретаря, – серьезно сказала она.

Он тоже поднялся, взял шляпу.

– Вам придется совмещать это с курсами, – он посмотрел на нее, в голове мелькнула мысль о том, что участие девушки в этом деле – излишне. Личные дела лучше не расследовать – будут ослеплять эмоции. Когда-то он уже совершил подобную ошибку. Хотя случилось это очень давно. Этой курсисточки тогда еще и на свете не было. Сколько ей? Двадцать один. А уже сполна хлебнула ужаса войны – отец погиб. Теперь сестра исчезла. Он отмахнулся от мыслей, сказал вслух:

– Думаю, мы можем встречаться после полудня. Когда вы будете располагать свободным временем.

– Благодарю. Я начну завтра, – с готовностью пообещала девушка.

– Договорились. Буду вас ждать.

Тарас Адамович слегка кивнул ей на прощание. Уже собираясь уходить, она улыбнулась, привычным движением переместила ридикюль на cгиб локтя, чуть наклонила и снова подняла голову в шляпке.

– Мира! – послышалось вдруг совсем рядом.

Светлая блузка, строгая юбка. Незнакомая девушка крепко сжимала в руках книгу. Вся ее осанка была как-то слишком напряжена, что создавало странный контраст с меланхолично-расслабленной позой Миры. Томашевич удивленно взглянула на девушку. Тарас Адамович вежливо улыбнулся. Он не начинал диалог, ожидал объяснений. В конце концов, эта незнакомка сама вмешалась в их разговор, следовательно, и прерывать неудобные паузы – тоже ей.

– Прошу прощения, – спокойно и с вызовом сказала она, ни к кому не обращаясь, и повторила: – Мира! Профессор Лобода просил передать, что он ожидает тебя в библиотеке.

– Да, спасибо, я уже иду… До встречи, Тарас Адамович, – молвила Мира и ушла.

– До встречи, – ответил он.

Незнакомка, кажется, уходить не собиралась. Тарас Адамович поднял чемоданчик, положил в него записную книжку, оглянулся на девушку, все еще стоявшую рядом. Мира Томашевич уже скрылась за дверью здания с Минервой.

– Вы из полиции? – не слишком вежливо спросила незнакомка.

– Нет, – без лишних объяснений ответил он.

– Вы похожи на следователя.

– Возможно.

– Разыскиваете ее сестру?

Он внимательно посмотрел на курсистку. Ведь она – тоже курсистка? Иначе зачем ей говорить о лекциях? Широкое лицо. Слишком высокий лоб, маленькие глаза. Не очень приятные черты. Или же просто показались такими, когда девушка вмешалась в чужой разговор?

– Вы что-то знаете об исчезновении ее сестры? – спокойно спросил Тарас Адамович.

– Нет. Знаю одно – если ее сестру не найдут до октября, вряд ли Томашевич сможет заплатить за учебу.

Он надел шляпу.

– Меня это не касается.

– Отчего же? Тогда она не сможет заплатить и вам. В этом городе, кажется, зарабатывают только балерины, – последнюю фразу она произнесла насмешливо.

– Вы отлично проинформированы, – вежливо ответил на ее замечание Тарас Адамович.

– Благодарю, – холодно молвила курсистка, – но после того, как Томашевич обратилась в полицию, здесь все знают о том, что ее сестра исчезла.

– Вы это не одобряете? – поинтересовался он.

– Курсы нынче работают только благодаря сверхусилиям профессоров и курсисток. Скандальные истории нам ни к чему.

– Сверхусилиям? – удивленно переспросил бывший следователь, хотя и не был уверен, что хочет услышать объяснение.

Девушка ответила:

– В городе далеко не все с пониманием относятся к желанию женщин получать образование. Тем более – юридическое. Думаю, Мира умело воспользовалась талантом сестры. Кто знает, может, той это просто поднадоело.