Зимняя муха. Роман-буф

Зимняя муха. Роман-буф
Олег Зинченко

Невероятная история о невозможном происшествии в городе N, в которое оказались втянутыми все, от губернатора до дворника.Запрещена к прочтению в общественных местах, так как смехом будете тревожить людей.

Зимняя муха

Роман-буф

Олег Зинченко

© Олег Зинченко, 2025

ISBN 978-5-0065-2515-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Олег ЗИНЧЕНКО

ЗИМНЯЯ МУХА

Роман-буф

Фёдору Данииловичу посвящается, чтобы он не забывал, что русский человек силён корнями, а жизнь богаче любых фантазий.

Любые совпадения случайны, любые аналогии – чушь. Любая чушь – неслучайность.

ПРЕДИСЛОВИЕ

Предисловие я пишу, скорее, традиции ради, ну и чтобы пояснить, откуда взялось всё, что написано ниже.

А откуда взялось – я не знаю. Однажды пришёл домой и лёг спать, а утром в компьютере обнаружил этот текст.

Не верите? Я тоже. Но другого объяснения у меня нет.

Приятного прочтения!

ГУБЕРНАТОР С ЧЕЛОВЕЧЕСКИМ ЛИЦОМ

Это произошло в 10 часов утра наступившей пятницы знойного августа. По крайней мере, именно это время показывали часы на главной площади, напротив резиденции губернатора и его администрации.

Ровно в 10 часов, с характерным лязгом разбившегося стекла и хлопаньем крыльев спугнутых голубей, распахнулось окно в кабинете губернатора на третьем этаже старинного здания. Из подсвеченного вычурной люстрой проёма появилось красное лицо по пояс голого мужчины.

– Лядство лядское! – выкрикнуло лицо, проглатывая первую букву и превращая финальное «е» в трубный зов ищущего самку лося. И свесившись вниз, начало блевать, предваряя каждый позыв затяжным воем, – Лядское-е-е-е…

Слово эхом побежало по округлости площади, отражаясь от наполняющихся зеваками окон соседних зданий, и пропало в подворотне, где подметал тротуар дворник Мансур. Мансур прервался и прислушался.

– Показалось, – вздохнул дворник и продолжил мести территорию, заглушив шорохом метлы очередное «лядское-е-е-е-е».

А тем временем привратник, охранявший главный вход, лихорадочно звонил начальнику службы безопасности.

– Да-да, матерится и блюёт. Откуда я знаю? Из окна кабинета губернатора. Лица не разглядел, не опознал. Да, ещё блюёт, – по-военному чеканил охранник, сжимая побелевшими пальцами трубку служебного телефона и кивая головой, которая утром отчего-то не понравилась губернатору.

Начальник службы безопасности, полковник запаса Тихонов, сам написал инструкции на случай ЧП и точно знал, что подсказки, как себя вести в подобном случае, там нет.

Тихонов растерянно сел за стол, тяжело вздохнул и открыл нижний ящик. Делал он это только в случае серьёзных проблем. Последний раз ящик пришлось открывать полгода назад, когда начальник управления культуры трахнул помощницу начальника департамента транспорта и связи. Трахнул и трахнул – не велика проблема, но сделал он это прямо возле кулера в коридоре здания администрации, где девица набирала воду. Хотя и это тоже не проблема, всё равно коридор был пустой, так как случилось всё далеко за полночь – таков был стиль работы губернатора, а пока он продолжал работать, то и подчинённые не уходили. Но дело в том, что губернатор ежедневно лично просматривал записи камер наблюдения. А ещё, его имиджмейкеры активно культивировали образ губернатора, как семьянина, ратующего за сохранения традиционных семейных ценностей. Естественно, против такого похотливого покушения на ценности, да ещё в его резиденции, мимо пройти не могли.

Скандал получился громоподобный. В итоге, помощница бросила жениха, начальник управления развёлся, оставив всё жене и троим детям. С благословения губернатора начальник и помощница поженились, создав идеальную, с точки зрения главы региона, семью. Он, кстати, подарил им на свадьбу тот самый кулер. Ну а на следующий день после свадьбы, молодожёны были уволены, как утратившие доверие…

Так вот, Тихонов открыл стол и дневному свету предстали слегка припорошенные пылью 50 бутыльков настойки боярышника. Нет, конечно, со своей зарплатой он мог себе позволить приличное пойло, но только боярышник погружал его в благодушное состояние духа.

А некто продолжил блевать. В какой-то момент позывы прекратились, кровь отхлынула от лица, по пояс голый мужчина распрямился и опёрся руками о подоконник. В итоге окно превратилось в символическую раму картины. Тут-то площадь, уже изрядно заполненная зеваками, ахнула, выдохнув сакральное – губернатор.

Губернатор помахал своему народу рукой, а потом, это оказалось так по-человечески, матерясь продолжил блевать с высоты на цветник под окнами.

ПРОВЕРКА ТЕЛЕФОНА

Ольга была импульсивной натурой, потому и личная жизнь не складывалась. В свои 30 лет она никак не могла обзавестись постоянным мужчиной. Ни один из них не выдерживал и полугода, бесследно исчезая в суете города, оставляя Ольгу в недоумении, с заплаканными глазами и укорами бабок вслед: «Идёт, шалава, всё таскает и таскает мужиков, тьфу! – прошмандовка».

Но Ольга себя прошмандовкой не считала, просто никак не могла понять, отчего мужики сбегают от неё. И это при том, что внешность у неё была весьма манящая: стройные ноги, причём – не сильно обременённые длинными юбками, троечка на груди всегда зазывно играла в просторном декольте, карие глаза открыто смотрели на мир. В общем – женщина, что надо. Но – сбегали.

Ни один из них, так и не решился сказать Ольге, что во время оргазма она кричит, как сверхзвуковой истребитель на взлёте, с невыносимым уровнем громкости. Это ещё можно было бы стерпеть, если воткнуть в уши беруши, но сразу после оргазма Ольга теряла сознание, чем повергала мужиков в панику: а вдруг умерла, что теперь будет, бежать, куда?! А после того, как приходила в себя, долго не могла вспомнить, что произошло, чем усугубляла истерическое изумление партнёров. Да ещё пыталась защититься от них, предполагая, что стала жертвой насильников. В общем, была бабой шумной и травмоопасной.

Лишь интеллигентному очкарику Флору, работавшему водителем мусоровоза, удалось пробыть с Ольгой почти год. Целая пятиэтажка наконец-то зажила нормальной жизнью, без тревожных подъёмов ночью от Ольгиных завываний и мордобоев. Полиция перестала дежурить возле дома, а Флор уже стал подумывал о свадьбе, пока, однажды, не встретил соседа, который поинтересовался, как ему удаётся шпилить Ольгу, чтобы она не вопила на все окрестности и не теряла сознание.

Поняв глубину фиаско, осознав, что красавица Ольга всего лишь имитировала удовольствие от интимного общения, Флор вышел за хлебом и больше не вернулся. Это случилось неделю назад.

И вот, после почти годового молчания, ещё и отяжелённого неудовлетворённостью и бегством очередного мужчины, Ольга решила себя чем-нибудь порадовать, зайдя в магазин электроники.

Старший продавец тут же сделал на Ольгу стойку, завертелся вокруг, выкладывая на прилавок всевозможные телефоны, не забывая поглядывать на декольте. Закончилось всё покупкой, обменом номерами и договорённостью встретиться вечером.

Ольга, с обновкой в руках, появилась на площади как раз в тот момент, когда в рвотных позывах губернатора образовалось затишье.

– Что случилось? – спросила она у женщины с морковными губами, кивая на толпу собравшихся, но ответа не получила, так как женщина была китайской туристкой и ничего не поняла.

– Губернатор какое-то заявление делать будет, – пробасил мужчина с коммунистической газетой в кармане пиджака.

– А почему через окно, можно же по телевизору или в интернете? – не унималась Ольга.

– С народом заигрывает! Это новая тактика олигархов. Позор! – мужчина был явно настроен митинговать.

Тем временем губернатор перевесился через подоконник и снова взялся громко блевать. Ольга тут же включила камеру нового телефона и начала запись видео. Исключительно для того, чтобы проверить телефон, а не для того, чтобы запечатлеть эпоху. Тем более, что блюющий мужчина, ну никак не вызывал у неё удивления, а губернатора в нём Ольга не признала.

НА СТРАЖЕ ПРАВОПОРЯДКА

Кошкин во сне начал задыхаться. Он уже прощался с жизнью, но организм, влекомый инстинктом самосохранения, разбудил его мышцы и, на последних ударах сердца, вырвал Кошкина из потных, гладких и очень тёплых лап смерти…

Кошкин сидел на краю кровати и лихорадочно торопился надышаться. Рядом похрапывала его большегрудая жена. Будучи человеком не богатырской внешности, Кошкин в очередной раз, за два года брака, чуть не задохнулся под одной из титек своей белотелой супруги. Именно так – титек. На подушке, где только что лежала голова Кошкина, бесформенной бетонной массой распласталась левая из них, с дешёвой серьгой на соске.

– Трындец, – пробормотал Кошкин и, поправляя тестикулы в трусах, побрёл в туалет.