Са, Иса и весь мир

– Где же тогда говорится? Кто же в этом случае сказал: терпеть?

– О-хо-хо…Жизнь велела…

– Жи-и-изнь, – проговорил Иса с такой презрительной интонацией, что Наал отвёл в сторону взгляд. – Я знаю Слово Божье! Я вычитал всё Священное Писание, а ты говоришь…Ты не прав… учитель!

– Поверь мне…сын мой, – вдруг засуетился тот, мелко потирая руки, подобно лавочнику, удачно обсчитавшему покупателя. – Пока враги сильнее нас…Я даже неправильно выразился… Нельзя про римлян говорить «враги»…Ты тоже нигде так не говори…За это они могут примерно покарать…

– А как их называть? – насмешливо осведомился восставший ученик, убирая засохшую кровь из-под носа. – Благодетели? Ага!…А покарать меня может только Всевышний! Но я Его чту! А потому никого не боюсь!

И резко повернувшись на сто восемьдесят градусов, он направился прочь от двуличного человека.

– Иса! – с нотками мольбы окликнул его Наал.

– Ну, что ещё?! – даже не оглянувшись, на мгновение приостановился мальчуган, нетерпеливо дёрнув ногой.

– Я прошу тебя никому не говорить про этот наш разговор…И про…всё сегодняшнее…, – просяще, в повинной тональности выдавил из себя коэн.

– Э-э-эх…Я же не Далила[13 - Далила предала библейского богатыря Самсона, выдав секрет его силы филистимлянам.], – пренебрежительно отмахнулся в ответ Иса.

И пошёл прочь.

8

Потрясение!

Именно так, одним словом можно было описать состояние Исы, когда он шёл домой. Ведь выше мамы, Оса, Древней Реи для него был только Бог…И вдруг какие-то римляне, что, оказывается, угнетают их, помыкают ими, бьют их и плюют на них…И жители Древней Реи мирятся с этим…И, самое главное, почему всё это сносит Господь!? Нет, что-то здесь не так…

Дома непоседа, зная характер мамы, не стал её волновать пересказом о дневных событиях. Когда же она спросила у него про припухший нос, ограничился выдумкой о том, что упал с качельки. А затем, чуть не лопаясь от нетерпения, Лучик принялся дожидаться прихода Оса.

Но когда тот вернулся с работы, Иса, разумеется, повёл себя как воспитанный мальчик. Прежде он помог ему умыться, поливая воду на руки из кувшина и подав полотенце. А равно подождав, пока их кормилец покушает.

Потрапезничав, Ос прилёг на свою лежанку, а помощник присел к нему в ноги и уставился на него своими зелёно-голубыми глазами.

– Как дела, Лучик? – улыбнувшись, полюбопытствовал Ос.

– Ничего.

– Ты хочешь что-то спросить?

– Да ты же устал, – сочувственно вздохнул мальчик, меж тем теснее придвинувшись к Осу.

– Да уж спрашивай, – великодушно разрешил тот.

Нет, конечно же, нет…Иса напрямую не стал передавать перипетии стычки на святом месте. Ведь он же дал слово! И он не имел права подводить даже такого двуличного человека как Наал. Потому он приступил к животрепещущей теме исподволь.

– Сегодня на базаре дяденьки болтали, – неспешно придумывал фабулу рассказа мальчуган, боясь наговорить лишнее. – Оказывается, нас давным-давно римляне завоевали. И все сникли. Все, кроме Уды Илейского. Он не смирился. А дальше я не знаю, – признался он Осу. – Дальше меня дяди увидели и прогнали. А кто такой Уда Илейский?

– Уда? – тяжко вздохнул Ос, осознав, что отдохнуть ему воистину не придётся. – Это опасная тема. В Салеме за это какой-нибудь подлый сундук[14 - Сундуки – религиозно-политическое движение, сторонники которой (правящая аристократия) отрицали особость Древней Реи и соглашались с доминированием Рима ради собственного благополучия.] сразу бы донёс на нас римлянам. И было бы худо. Потому, давай договоримся, Иса, что разговор останется между нами. Идёт?

– Д-да.

– Даже я ещё не родился, когда Древнюю Рею захватили римляне, – печально понижая голос, заговорил Ос. – И вскоре после этого против них поднял восстание Хизкия Илейский – отец Уды Илейского. Но на стороне захватчиков выступил Урод Великий – царь Древней Реи, назначенный римлянами, а также его приспешники сундуки. Хизкия был разбит. Его и других повстанцев распяли на крестах…

– Это как?! – широко распахнул глаза Иса.

– Есть такая казнь, которую придумали римляне. Они прибили непокорных за руки и за ноги к большим деревянных крестам. А кресты вкопали в землю. И держали их в таком виде три дня, пока те не умерли, солнцем палимые. И никого к ним не подпускали.

– Они же, бедненькие, мучились! – прошептал мальчик.

– Та-ак…Сейчас тебе Иса одиннадцать, – принялся вычислять период времени на пальцах Ос. – Стало быть, когда тебе было шесть лет, войну против Рима начал уже сын Хизкии – Уда. Боролся за свободу. Однако и он с соратниками был убит на поле брани. Много нашего народу полегло.

– Почему Уду зовут Илейский?

– Потому, что он жил на берегу Илейского озера. В Каперне. Это около трёх дней пути отсюда. Я родом из тех мест. Только уехал оттуда лет двадцать назад. Но Уду Илейского знал. Отважный был человек.

– Ты его знал! – воскликнул Иса, и испуганно зажал себе рот ладонью, оглянувшись на маму, которая хлопотала по хозяйству.

– Да, – скорбно пождал губы Ос. – Знал. Следующим летом мне надо быть в Каперне. Меня туда позвал строить коптильню Сисой-Большая Задница. Так буду проходить мимо могилы Уды Илейского. Положу на надгробие камешек.

– Сисой-Большая Задница, – хихикнул Иса. – Это кто?

– Местный богатей.

– Ос, а ты меня возьми с собой, – попросился мальчик. – Я тоже хочу положить на могилку Уды Илилейского камешек. И помогу тебе построить коптильню.

– Боюсь, что тебя Ма не отпустит, – усмехнулся старик.

– Я её уговорю, – заверил его Иса. – И потом, на следующий год мне исполниться двенадцать лет. Я же буду уже большой.

– Ладно, там видно будет, – ответил Ос.

И Лучик стал готовиться к походу в Илею.

Глава третья

1

До похода в Илею оставался почти год. Его надо было как-то перетерпеть. В молельню Иса больше не ходил из презрения к Наалу. С обязанностями по дому Лучик справлялся легко. Свитки со Святым Писанием, что были у Оса, любознательный мальчик перечитал по нескольку раз. У него оставалось много свободного времени. И потому энергичный непоседа стал искать, чем бы заняться.

В то утро Иса проснулся вместе с солнышком, потому что мама всегда поучала его: «Кто рано встаёт, тому Бог подаёт!». Правда, в ответ на мамину сентенцию Ос, посмеиваясь, столь же регулярно рассказывал историю про слишком прововерного рея.

– Этот дотошный Изя решил перехитрить весь мир, – излагал свою версию Ос. – Он встал затемно, надеясь найти работу. Оделся поприличнее, положил в карман последние лепты[15 - Лепта – мелкая денежная монета из меди.] и вышел в неизвестность…Его жена Мася даже не успела задремать, как муж постучался обратно. Мася впустила неугомонного хлопотуна и ахнула: одежда на нём была изорвана, под глазом сиял синяк, а сам он был вывалян в грязи и без денег. «Что?! Что случилось?!» – истерично вскричала супруга. «Понимаешь, Мася, – чуть не плача, отвечал ей Изя, – нашлась какая-то сволочь, что встала раньше меня».

В данном случае не берёмся судить, права ли была Ма в своих наставлениях, либо Ос – в своих предостережениях, но факт остаётся фактом: Иса, быстренько исполнив мамины задания, отправился погулять, когда роса ещё не вполне высохла на траве.

Он спустился к рынку, обошёл центр Арета, но ничего интересного не обнаружил. И даже никакая «сволочь» ему не попалась. Тогда Иса отправился к речке Кохабе, где на обширной лужайке собирались мальчишки, чтобы сыграть «в шары».

Смысл развлечения заключался в том, чтобы каменным катышом попасть в лунку, в которую игроки клали орешки. Тот, кому удавался меткий бросок от линии кона в названную им ямку, забирал всю ставку. Однако, всё было не так просто. Лунок было несколько: три ближние, две средние и одна дальняя. В дальнюю, естественно, угодить было сложно. Зато, если метающий камень попадал в неё, он не только забирал оттуда все трофеи, но и сохранял право следующего броска в эту же ямку, куда перекладывались орешки сначала из ближних, а затем и из средних лунок. По правилам кидать шар в дальнюю ячейку могли те игроки, что сделали в неё ставку. К остальным эта возможность переходила лишь тогда, когда пустели средние и ближние ямки. В основном играли «пара на пару», потому что в середине дня не было отбоя от желающих сразиться «в шары».