Тридцать дней из жизни первоклассницы

Тридцать дней из жизни первоклассницы
Олег Юрьевич Рудаков

Маленькая девочка едва дождалась 1 сентября, чтобы стать настоящей первоклассницей. И тут её начинают преследовать приключения, в которых участвуют папа и мама. А ещё кот, которого звать как хочется. Он всё время сидит на стремянке. Когда надо исчезает, а когда ему надо появляется неизвестно откуда. День за днём тридцать дней подряд маленькая девочка описывает происходящее с ней, с её папой, мамой и котиком события. А читать и писать она умеет давным-давно. Ведь папа у неё учёный, мама в ВУЗе преподаёт русский язык, а кот очень внимательно, не перебивая, слушает рассказы маленькой девочки.

Олег Рудаков

Тридцать дней из жизни первоклассницы

День первый. 31 августа, суббота

Наконец-то, завтра 1-ое сентября. Ура! Я пойду в школу. В первый класс. Надо сказать, что детсад мне порядочно надоел. Особенно манная каша, особенно плавающие в ней комочки. Если бы не манная каша, я б ещё годик там побыла.

А в детский садик я уже два месяца не хожу. У нас был выпускной утренник. Ещё в июне. Все были нарядные такие, такие радостные. Папы и мамы тоже. Для них мы танцевали, ставили разные сценки, читали стихи. В общем, делали для них всё, чему мы тут научились. Ну и, понятное дело, для себя тоже.

А сегодня последний день лета. Настроение у всех праздничное. Особенно у меня. Ведь завтра я стану ученицей. Настоящей первоклассницей.

Мы с мамой гладим мою школьную форму, ленту бантиковую и прочее. Ну, гладит-то мама, а я просто стою рядом с гладильной доской. Мой рост пока не даёт увидеть, что происходит на доске, зато я хорошо вижу доску снизу. Доска прогибается, когда утюг движется ко мне. И наоборот, выпрямляется, когда от меня. И так сто миллионов миллиардов раз. Я у мамы спросила, а не слишком ли гладкая будет форма. А мама сказала, что, чем глаже, тем лучше, и продолжила утюжить моё платье.

Девочки с нашего двора позвали меня поиграть в пинашки. Они даже новые классики нарисовали и очень даже красивый домик, чтобы можно было отдохнуть. Я это видела из нашего окошка. Но я им сказала, что завтра я уже буду настоящей школьницей и никуда сегодня не пойду. Даже играть в пинашки.

Папа пришёл с работы, как всегда, в семь вечера. Но в этот раз он принёс с собой огромный полосатый арбуз. Тёмно-зелёные полоски чередовались со светлыми. А сбоку было большое жёлтое пятно. Я сказала, что сегодня мы, наверное, его зараз не съедим. Папа сказал, что сегодня мы его вообще и не съедим. Нисколечко. Что это завтрешний арбуз в честь нашей первоклашки и Дня знаний.

Следом за папой пришла мама.

Она несла торт и сказала, что купила огромный букет красивых цветов для учительницы и оставила его в магазине, в холодильнике, чтобы цветы не завяли. До завтра. Другой рукой мама держала авоську. Наверное, в авоське лежат пирожные и много конфет. И консервы. И хлеб с булочками. И какие-нибудь фрукты. И…. Ой, чего-то я много в одну авоську положила.

Тут я вспомнила, что ни в какой магазин с мамой я не ходила и авоську конфетами не набивала, а сижу дома, и любуюсь праздничным арбузом. Завтрешним, конечно.

Посредине гладильной доски лежала моя новенькая школьная форма, Старой школьной формы у меня не было и в помине, ведь я только-только закончила детский садик. Форма была свежеотутюженная и свежепоглаженная. Мне говорили уже, что это одно и то же. Но всё равно это такие хорошие слова. Я погладила свисающую форму рукой и представила, какая я буду завтра в ней красивая и умная.

Папа сказал, что пора спать, а то завтра рано вставать.

Я побежала в ванную комнату, умылась и почистила зубки. Затем я забралась в свою кроватку под толстое одеяло и, счастливая, уснула. Мне снилось, что я уже ПЕРВОКЛАССНИЦА, что я стою у классной доски, в руке у меня деревянная указка, рассказываю всем всё что знаю, учительница одобрительно кивает и ставит мне «пятёрку», потом, подумав, добавляет к пятёрке «плюс».

День второй. 1 сентября, воскресенье

– Пора вставать, – ласково сказала мама.

– Сегодня уже 1-ое сентября, – добавила она.

Я хотела, как всегда, натянуть одеяло на голову, чтоб хоть чуть-чуть поспать, но вспомнила и про "Первое сентября", и про первоклассницу, и про аппетитный арбуз. Я вскочила с кроватки так, как никогда ещё не вскакивала и помчалась в ванную комнату.

Когда я вернулась, школьная форма, ранец и ботиночки уже были там и блестели так празднично, что можно было подумать, что это они станут сегодня первоклассниками.

Кушать, кушать, – радостно прокричала мама.

Завтракать, завтракать, – также радостно добавил папа, при этом он безуспешно пристраивал галстук на положенное место и одновременно пытался сесть на два стула за кухонным столом. Галстук был страшно непослушным и норовил пристроиться либо выше рубашки, прямо на шею, либо где-нибудь около кармана. А два стула всё время разъезжались и никак не хотели становиться одним стулом.

Сегодня на завтрак был праздничный омлет и праздничные блинчики с мясом. На них былонаписано: С 1-ым сентября. Ну ладно, я пошутила. Ничего на них не написано и никакие они не праздничные. Просто блинчики и просто омлет. Но вкусные-е!

Когда мы позавтракали, папа сказал, что пора, и я, сев на свою кровать, стала надевать белые колготки, затем мама надела на меня коричневое платье, потом белый, весь в кружавчиках, фартук и только потом приступила к бантам. Их никак не назовёшь бантиками – такие они большие и красивые. Только "БАНТЫ". В виде больших белых цветов. Когда мама украсила меня бантами, она сказала, что теперь можно надевать ботиночки и идти к зеркалу.

Из зеркала на меня смотрела очень красивая девочка в белом фартучке, с двумя огромными, размером с голову, бантами, в чёрных лакированных ботиночках и, наверное, страшно умная.

Папа, мама и я вышли сначала из квартиры, затем из подъезда и я увидела, что небо синее-синее, что утреннее солнце яркое-яркое, что листья на деревьях жёлтые-жёлтые, а лужицы на асфальте покрыты тонким-тонким льдом. И я, не раздумывая, прыгнула на этот лёд в надежде увидеть, как он крошится у меня под ногами, и его осколки, сверкая на солнце, разлетаются во все стороны.

Но папа оказался быстрее. Он поймал меня в воздухе и поставил на землю, а мама сказала: – Ты уже не детсадовский ребёнок. Ты скоро будешь первоклассницей.

Папа что-то хмыкнул в поддержку мамы, но в их в голосе нисколько не было сердитости.

И тут мама увидела тот самый магазин с цветами, где она ещё летом, в смысле вчера, оставила в холодильнике, уже оплаченный ею, замечательный букет.

Она вышла из магазина и отдала букет мне. Он был и в самом деле замечательный и такой огромный, и так вкусно пах, что я прижала его к себе и никому, ни за что бы его не отдала.

Наконец-то мы подошли к моей будущей школе и папа, и мама отправили меня к колышущейся клумбе всяких разных цветов. Я влилась в эту клумбу вместе со своим огромным букетом. Мальчики и девочки, все такие одинаковые, стояли и испугано озирались. Наверное, и у меня был такой же вид, потому что уж точно, радоваться мне не хотелось.

Тут я увидела тётеньку, которая на перекличке сказала, что я буду теперь учиться в 1 "А" классе и, что она теперь будет моя и учительница, и воспитательница. Я пошла к ней. Около неё вились такие же малыши, как и я, с ранцами на спине и с букетами в руках.

Она построила нас вдоль нарисованной краской на асфальте линии, и мы уставились на крыльцо школы, где стояли столы, стулья, микрофон и суетились дяденьки и тётеньки.

Так стояли мы очень долго, пока мне сквозь берет не начало напекать маковку. Только тогда заиграла какая-то музыка, похожая на марш. Затем совсем старый и толстый дяденька подошёл к микрофону, зачем-то постучал по нему, сказал "раз, два, три" и только потом произнёс, – Я директор школы, а с сегодняшнего дня и Ваш директор. Так что обращайтесь.

И он вернулся к своему месту.

Это была самая короткая речь в этот день.

Далее выступила тётенька, которая назвалась завучем. Я не знаю что это такое, но звучит грозно. Тётенька говорила и говорила. Говорила одно и то же. Наверное, ей казалось, что чем дольше она будет с микрофоном, тем нам будет понятнее то, о чём она говорит. А я, честно говоря, уже и забыла начало её выступления.

Когда букет и ранец начали нещадно придавливать меня к земле, появился одиннадцатиклассник, и не произнесёшь с первого раза, в парадной одежде и с красной лентой наискосок. На плече у него сидела маленькая девочка, с меня, наверное, и в руках у неё был колокольчик с деревянной ручкой. Она держала его за деревянную ручку и звонила им, а старшеклассник вместе с девочкой обходил всех первоклашек и, в конце концов, удалился внутрь школы.

– Ну а теперь, Ашки – первоклашки, пойдём за мной, в наш класс на третьем этаже, – весело сказала моя учительница.

И мы, как цыплята, пошли вслед за нашей учительницей внутрь школы, поднялись по широкой лестнице на верхний этаж и зашли в, теперь уже наш, класс.

Вообще, как интересно, я учусь в 1-м классе в классе на 3-м этаже. Это классно!

Свой букет я отдала нашей учительнице, которая сразу же положила его на учительский стол, а я пошла ко второй парте у окна на место у прохода. Интересно, а кто сядет на свободное место? Не успела я как следует обдумать эту мысль, как свободное место заняла девочка с такими же пушистыми и большими бантами.

– Я тебя знаю, – сказала она, – Ты только в другой группе нашего детского садика была.

На этом наша общая история закончилась и она замолчала.

– Таня, – сказала она. А я назвала ей своё имя. Так мы с ней и познакомились.

Родители, которые зашли после детишек, теперь разговаривали то с учительницей, то со своим ребёнком и никак не хотели уходить из кабинета. И всё говорили и говорили, фотографировали и фотографировали. Кто на телефон, кто на фотоаппарат, а кто и вовсе на видеокамеру. Можно подумать, что они видят своих детиков впервые, или перед долгой разлукой, отправляя их в дальнее путешествие.

А детишки в это время расселись по партам – бантики с бантиками, а мальчики кто куда, но отдельно от бантиков. На другие парты.

Наконец учительница встала из-за своего стола и папы с мамами двинулись к выходу. Когда все лишние вышли, учительница оказалась в середине класса, а я заметила прибитую к стене большую чёрную доску с двумя калитками по бокам. Ну, потому, что они были на петлях и, наверное, противно скрипели, как в деревне рядом с нашей дачей. На средней доске цветными мелками было красиво написано: С Первым Сентября! Добро пожаловать в нашу школу!