Битва во мгле. Книга первая. Во имя долга и чести

– Честно говоря, не совсем, – со свойственной инопланетянам прямотой призналась доктор. – Но думаю, что вы не ради праздного любопытства заглянули сюда в столь поздний час.

Дэя старалась говорить спокойно и ровно, хотя учащенное дыхание и экзотическое зелено-малиновое свечение орнамента на ее коже выдавали остаточные признаки недавнего сильного возбуждения. За все время их знакомства Кристиан впервые наблюдал такое буйство цветов и оттенков. Эффект усиливался эротичностью женского тела. В легком, предельно открытом комбинезоне оно более чем когда-либо демонстрировало сказочное мастерство лурийских художников. Возможно, при других обстоятельствах майор подольше задержал бы взгляд на таком буйстве форм и красок, однако сейчас было не до этого. Тревога за Катрин не давала ему покоя.

– Вы совершенно правы, доктор. Лаборатория это не то место, где люди обычно коротают время по ночам. – Жерес укоризненно взглянул на лейтенанта.

– Полностью с вами согласен, господин майор! – вытянувшись по стойке «смирно» прогорланил Марк, а затем, расслабившись, добавил почти шёпотом: – Но на войне как на войне, приходится работать днем и ночью.

– Я так понимаю, что вы тут совмещали приятное с полезным. – До майора стал доходить смысл всего происходящего.

– И это уже дало кое-какие результаты. – Грабовского переполняло желание немедленно доложить о своих успехах.

– Погоди, Марк, – хотя Жересу и не терпелось узнать новости, но он пришёл сюда не за этим, – расскажешь после моего разговора с врачом.

Слово «врач» не оставило сомнения о цели прихода майора.

– Проблемы с мадам Рене? – всполошилась Дэя.

Жерес мрачно кивнул:

– Приступ повторился снова, притом более сильный, чем предыдущие. – Гнев и раздражённость ушли, уступая место невероятной усталости. Поддавшись ей, Кристиан оперся на тот самый стол, где до этого восседал Грабовский. – Я впрыснул Катрин почти двойную порцию вашего препарата, доктор, и лишь только так смог остановить конвульсии.

– Хорошо, эта доза позволит доктору Рене продержаться до утра.

– А дальше? Вы можете сказать, что готовит для Катрин следующая ночь?

– Я ничего не понимаю. – Дэя напряжённо думала. – У мадам Рене наблюдается элементарное разбалансирование нервной системы. Ночные кошмары, временная потеря памяти, мышечные конвульсии, – все это последствия чрезмерного злоупотребления загрузочными сеансами. С подобными проблемами столкнулись практически все люди Фельтона, но я разработала целый ряд восстановительных процедур, которые помогли солдатам справиться с их расстройствами. Этот же метод был применен и к вашей жене.

Жене! Кристиан от всего сердца поблагодарил Дэю за эту ошибку. Хотя любимая и была рядом, но он продолжал чувствовать вину за то, что фамилия Жерес не встала рядом с именем Катрин.

– Исходя из того, что припадки повторяются, я могу сделать вывод об их более серьезных и более старых причинах. При таких обстоятельствах единственный выход – это госпитализация. Только в этих условиях можно провести полный спектр исследований.

Майор переглянулся с лейтенантом:

– Сколько времени на это понадобится?

– Не меньше недели.

– Прекрасно, это нас устраивает, но ни днем больше.

Дэя непонимающе посмотрела на Жереса:

– Предстоит работа с головным мозгом! Это самая хрупкая человеческая система. Стоит ли торопить меня, когда до старта экспедиции осталось больше месяца?

– Я все прекрасно понимаю, – перебил ее Кристиан, – и речь идет о здоровье близкого мне человека, однако я вынужден повторить свое распоряжение. Принято решение передислоцировать большую часть лагеря на орбиту. Мы начинаем погрузку «Интеги-4».

– Так скоро? – удивилась доктор. – Разве произошли изменения в плане подготовки?

– Да, – Жерес ушёл от долгих объяснений. – «Райдхан-1», в котором мы сейчас находимся, будет поднят в космос двадцать седьмого августа и ни днем позже.

За время, проведенное в кругу военных, Дэя уразумела незыблемость понятия «приказ», поэтому никаких возражений с ее стороны не последовало. Вот и славно! Когда главная задача визита была выполнена, Жерес вспомнил о судьбе Галактики:

– Марк, настал твой черед. Выкладывай, что вы там раскопали?

Грабовский с нетерпением ждал этого момента:

– Согласно вашему приказу мы с Дэей провели анализ биографии «Черной зоны». Чтобы ответить на интересующие нас вопросы, я решил пойти двумя путями. Первый – оценить военную, экономическую и политическую ценность всех порабощенных планет в порядке их захвата, и второй – выяснить реакцию Совета на каждый из инцидентов.

– Очень интересно, – Жерес едва подавил зевок, – однако сейчас далеко за полночь, поэтому давай вкратце.

Марк понял, что блеснуть ораторским мастерством ему не удастся. Разочарованно вздохнув, он приступил к докладу:

– Теос оказалась весьма заурядной планетенкой, абсолютно не привлекательной ни в тактическом, ни в стратегическом смысле. Нам говорили, что на ней добывается уникальное, жизненно необходимое Галактике сырье. Я навел справки и выяснил, что это чистейшая ложь. Кроме пяти или шести небольших ферм по выращиванию какого-то местного грибка, другая добыча отсутствует, как, впрочем, и индустрия, и сельское хозяйство. Это первый интересный факт, который мне удалось раскопать о Теосе.

Грабовский с видом победителя замер посреди лаборатории.

– Какой же второй? – Жерес чувствовал, что бравада лейтенанта предваряет важную находку.

– Теос захватили четвертой по счету. – Лейтенант замолчал, предоставляя командиру возможность сделать самостоятельный вывод.

– Ты хочешь сказать, что именно с Теоса началась вся шумиха вокруг «Черной зоны»?

– Точно! Молчание трех технологически развитых цивилизаций осталось незамеченным, зато захват одной отсталой аграрной планеты вызвал настоящую бурю.

– Что-то тут не так… – Майор задумчиво помял подбородок.

В голове у Жереса роилась и толклась вся информация о Теосе, которую он получил за последнее время. Пустынные пейзажи, купола поселений, стартовые площадки космопортов, все это принципиально отказывалось складываться в какую-либо гипотезу. В надежде найти зацепку майор поднял глаза на Дэю. Цепкий взгляд военного сразу определил перемены в поведении лурийки. Доселе яркие цвета на ее теле потускнели, а сама женщина пыталась спрятать глаза.

– Доктор, не поможете нам в решении этой загадки? – Кристиан впился глазами в лицо Дэи. – Вы ведь лучше нас разбираетесь в галактических интригах.

Женщина молчала. Чувствовалось, что она колеблется.

– Дорогая, – Грабовский без стеснения обнял ее за талию, – если ты что-то знаешь, помоги нам. Дополнительные сведения позволят принять правильное решение и, возможно, спасут наши жизни. – Марк произнес эти слова мягко, без нажима, но вместе с тем очень убедительно. Дэя сдалась.

– Существуют темы, на обсуждение которых наложено некое табу.

– На Земле это называется секретной информацией, – помог своей подруге Марк.

– Да, только разница заключается в том, что земной закон предусматривает наказание за разглашение подобных данных. Это влечет за собой страх граждан и унижение их достоинства. В Галактическом Союзе все совершенно по-другому. Деликатные или конфиденциальные вопросы находятся под защитой морали, а не закона.

– Мне очень жаль, что мы заставляем вас, Дэя, поступиться своей честью. Но поймите, глупо скрывать от нас то, что мы и так узнаем, как только ступим на Теос. – Жерес попытался помочь женщине преодолеть нерешительность.

– Тема Теоса вплотную связана с процессом функционирования Совета Галактического Союза. То, что говорил вам о планете Торн, было почти правдой. Он умолчал лишь о том, что те пять или шесть ферм, которые обнаружил Марк, и есть производители важнейшего стратегического сырья.

– Неужели грибок?

– Не сам грибок, а его споры.

Майор посмотрел на доктора с недоверием.