Обелиск искусства

Часы показали двадцать минут шестого. Пора было выходить из квартиры. Я побрызгался дорогой туалетной водой, купленной для важных случаев. В очередной раз оценил безупречный вид делового костюма и отправился на остановку.

Автобус пришел довольно быстро, что очень порадовало. Купил билет и, удобно примостившись у окна, поехал. Недалеко от кафе, где должна была происходить встреча, раскинулся небольшой цветочный павильон. Я вышел на остановке. Бесконечные ряды самых разных цветов пестрели перед глазами желтыми, красными, белыми и сиреневыми лепестками. Миловидная продавщица любопытно пробежалась глазами по костюму, после чего, с присущим только опытным женщинам вкусом, сообразила привлекательный букет из красных и фиолетовых цветов. Запах опьянял. Я расплатился и отправился дальше.

Через некоторое время остановился у дверей кафе. Часы показывали восемнадцать нуль – нуль. Девушки не было. Неудивительно. Еще ни одна, ни единого раза не пришла точь-в-точь в оговоренное время. Тем более, заблаговременно! Такие они, девушки: заставляют мужчин ждать. Постоянно, везде и всюду. Кто-то пять минут, а кто-то и больше часа.

Вот и сейчас, пятнадцать минут пролетели с такой скоростью, будто никогда не существовали. Я посмотрел сквозь большие окна кафе. Посетителей было мало. Но вскоре ожидался наплыв. Поэтому решил зайти внутрь и забронировать один из столиков у окна, чтобы девушка чувствовала себя подсознательно в безопасности. Тогда и мне будет хорошо. Она сможет расслабиться, а я по максимуму воспользоваться обстановкой.

Идеальный план.

…Марина вышла из дверей музея с мужчиной пятидесяти лет. Его аккуратная бородка говорила об уме и завидном таланте, а одежда, состоящая из серого костюма с пестрым шарфом, подчеркивала принадлежность к творческому миру. На пальцах блестели кольца с камнями. А походка настолько отдавала женской грацией, что невольно возникали мысли о его нетрадиционной ориентации.

Они улыбались, затем у края дороги поцеловались в щеки и попрощались. Как я и думал, это была всего лишь «подружка» Марины в мужском обличье.

Девушка огляделась по сторонам, заметила меня, помахала, перешла дорогу и улыбнулась.

– Привет. Давно ждешь?

– Нет, каких-то несчастных сорок минут.

– Ой, прости, пожалуйста! Я совсем забыла про время, – покаялась девушка.

– Ничего страшного! Я готов был прождать несколько часов! Ведь я знаю, что художники забывают обо всем, когда творят. А теперь хочу услышать про твои картины. Пойдем. – Я взял Марину под руку и повел в конец зала. По пути поймал себя на мысли, что девушка успела переодеться и стала выглядеть сногсшибательно! Черные джинсы соблазнительно облегали упругие ягодицы, светлая блузка с двумя расстегнутыми верхними пуговицами приковывала к изящной груди взгляды всех мужчин. Я ликовал! Ведь мне одному достался этот потрясающий цветок!

– О! А это что? – удивилась девушка, смотря на букет на столе.

– Это тебе, как лучшему начинающему художнику современности! – воскликнул я и вручил цветы.

– Неожиданно! Спасибо! – Она понюхала цветы. – Какой чудесный аромат!

– Эти цветы олицетворяют собой то, что вдохновляет! Они мне напомнили о прекрасном. И я не смог устоять, чтобы не поделиться с тобой! – соврал я.

– Спасибо! Как же приятно оказаться в культурном обществе.

Я благодарно кивнул, жестом пригласил девушку сесть и пододвинул за ней стул, как подобает настоящему джентльмену, а затем сел сам. Ее глаза тщательно подмечали каждое мое движение, поэтому я не мог допустить ни единой ошибки в обольщении.

Спустя минуту официантка поправила передник и подошла.

– Добрый вечер, – вежливо поздоровалась она и вручила меню. – Готовы сделать заказ?

– Уже да, – сказал я. – Принесите, пожалуйста, две чашечки изумительного кофе и… – Я посмотрел на официантку. – Что вы посоветуете двум творческим личностям в этот восхитительный вечер?

– Могу предложить «Зеленый салат» с мясным ассорти, красное вино «Шарденю», а на десерт шоколад «Французский».

Я нашел в меню все перечисленное, мысленно сосчитал цены, прикинул наличность в кармане и на карте, чуть не проглотил язык и вообще не потерял дар речи, затем оценил будущую «награду» и решил:

– Нас это устраивает, – сказал я и широко улыбнулся.

– Заказ будет готов через несколько минут. Могу ли я пока принести вам вино?

– Пожалуйста. Спасибо.

Официантка скрылась и через несколько секунд уже разлила по бокалам красную жидкость с пряным запахом.

– За тебя, о, Муза всех художников! – сказал я, подняв бокал.

Марина залилась краской.

– Чтобы ты всегда творила и вдохновляла таких, как я, на новые подвиги в искусстве! Вместе мы сделаем мир красочней и живей!

Мы стукнулись бокалами и выпили.

– Какое изумительное вино! Не правда ли?.. – спросил я, наполняя бокалы для следующего тоста и демонстративно рассматривая красную жидкость под лучами света. – Как прошел день?

– Хорошо. А твой?

– Не очень плодотворно. Вдохновения хватило только на три картины, – в очередной раз соврал я, потому что вдохновение обиделось на меня ещё четыре года назад. Как раз в тот самый день, когда мы только познакомились друг с другом.

– Молодец! А у меня всего на одну. Завтра отец повесит ее в галерее. Придешь посмотреть?

– Конечно, приду! Мне будет любопытно оценить твою новую работу.

Не удивлюсь, что вновь увижу полнейший бред!

– Расскажи о своей предыдущей картине. Мне кажется, там проглядывает извечная проблема жизни. Своеобразные тени, тона, текстура рисунка… что-то там осязаемое в глубине.

Она улыбнулась.

– Наверное, – она пожала плечами. – Я хотела изобразить мои чувства к этому миру. Все переживания… тревогу за будущее… надежду… любовь… веру. Поэтому и выбрала такие цвета. Желтый определяет разлуку, мою сердечную грусть, фиолетовый – вторит ему, это туча в моей душе. Красный – кровь, войны. Черный – тьма, зло… Белый олицетворяет свет, воодушевление, веру, которую…

Понеслось… Язык не останавливался, речь лилась, словно водопад, картины рисовались наяву. Марина постепенно погрузилась в свой мир, с восхищением расписывая каждую деталь. Я кивал и делал очень заинтересованный и понимающий вид. Отчасти действительно было все понятно. Образы рисовались благодаря сладкому голосу в воображении настолько живо, что можно было дотронуться до холста. Но я сохранял ясность, безостановочно наполняя бокалы. Смотрел в глаза девушке, расширял их в нужных моментах, улыбался, серьезнел. Потом принесли заказ. Мы начали ужинать. Но рассказы продолжались. Потому что я вовремя подстрекал, подталкивал девушку, углублялся в подробности, искал новые детали, подкидывал идеи, новые мысли, спорил об оттенках цвета и картинах известных художников.

– Сейчас… вспомню, – напряг я память. – Она называлась то ли «Часы», то ли «Время» Сальвадора Дали.

– Это тоже хороший пример, – со знанием дела подчеркнула девушка, закидывая очередной кубик шоколада в рот.

– Мне она нравится. Прикольная, – сказал я и осекся. Ведь применил не совсем подходящее слово. Это как мат в культурном языке.

– Ага, – девушка посмотрела на часы, совершенно не обратив внимания на мое определение. – Давай уже пойдем. А то мне надо перед сном сделать еще несколько дел. А я чувствую себя опьяненной…

– Конечно, конечно, – поспешно закивал я, демонстрируя участие и понимание. – Похоже, мы не заметили, как выпили пару бутылок. Официант, счет, пожалуйста!

Девушка приблизилась с продолговатой книжечкой и деликатно положила ее на край стола. Несколько секунд я боялся увидеть счет, но затем собрался и взглянул на чек. Семь тысяч рублей.

Кошелек, казалось, не хотел открываться. Но я напряг все мускулы, вспомнил о цели трат и оставил деньги на столе.

…Вечер выдался теплым. Шли пешком. Марина взяла меня под руку и пошатывалась. Я же, продолжая сохранять относительную ясность, ликовал. Все вышло куда лучше, чем предполагал! Девушка не сопротивлялась и охотно закрывала глаза на довольно частое подливание вина в бокал, в результате чего выпила целых полторы бутылки. Да и не пришлось особо остроумничать – Марина болтала, не останавливаясь. Даже с заплетающимся языком всю дорогу до дома она не прекращала рассказывать о творческих победах, о музее, о предстоящих выставках, об отце, о планах на жизнь. Но долго слушать не пришлось. Оказалось, что девушка живет через две остановки от кафе в элитной многоэтажке.

– Знаешь, Алекс, я хочу открыть выставку, на которой смог бы любой малоизвестный художник представить свои картины.