Сосна у дороги

Федька остановился как вкопанный, он в мгновение принял решение разделить группу: он пойдет к мосту и подорвет те фугасы, а остальные пусть топают вокруг деревни.

– Со мной Петро и Вася, а остальные идут вокруг Гребеней, ты, Антон, старший, встречаемся на рассвете у одинокой сосны, что за Однобочкой, если что, выбирайте место для засады, и будем гонять фрицев по лесам, знаки для распознавания прежние.

Антону ничего не оставалось, как сказать:

– Есть командир, все будет исполнено как по нотам.

Федька молча пожал Антону руку, и они втроем скрылись в уже сгустившейся темноте.

Ночью возле Гребеней в районе моста прогремел сильный взрыв, вспыхнуло несколько осветительных ракет, поднялась стрельба и вскоре стихла.

Все прошло как по нотам, как любил выражаться Антон, и от этой мысли Федька улыбнулся, но времени расслабляться не было, впереди еще ждала длинная дорога. Они миновали Однобочку, когда рассвет уже занялся в полную силу и идти к сосне не было смысла. Опять испортилось настроение, надо было искать Антона, и Федька ускорил шаг, вскоре они снова, соблюдая осторожность, продвигались вдоль речки. Федька рассчитывал установить на дороге пару мин и недалеко от того места устроить засаду. По его расчетам, фрицы могли появиться в начале дня, а это давало возможность передохнуть и по возможности поискать Антона. Они стали пробираться к дороге, и тут произошло неожиданное. В десятке метров Федька увидел немца в пятнистой одежде, ему на миг даже показалось, что они встретились взглядами. Федька нажал на спусковой крючок автомата на какую-то долю секунды раньше, чем увиденный им фашист, прыгнул в сторону, перекатившись через плечо, оказался на земле. Не мешкая, он достал гранату, бросил ее вперед, раздался взрыв, Федька вскочил и не своим голосом закричал:

– Фрицы, уходим.

Он слышал, как кто-то бежал за ним, это придало ему сил и уверенности. Пробежав с полкилометра, он упал, тяжело дыша, рядом с ним упал и Вася, Пети не было. Послушав минуту-другую, Федька прокричал удодом, это был их условный сигнал, и издавать его умел только Федька, в ответ обычно раздавался свист коноплянки, но было тихо. Полежав еще и успокоившись, они, посмотрев друг на друга и, не сказав ни слова, перебежками двинулись назад по своим следам. Петя лежал недалеко в луже крови, дыхание его было прерывистым, Федька стал расстегивать ему рубашку, пытаясь наложить на рану марлевый тампон, Петя застонал, открыл глаза и тихо произнес:

– Это ты, Федя? Где мы?

– Ты спокойно, Петя, все будет хорошо, мы тебя мигом доставим в отряд, а там, ты сам знаешь, как быстро лечит раны наша врачиха Петровна.

– Вы не бросайте мены одного, я боюсь этих фрицев, они над мамой моей издевались, я боюсь их.

– Тихо, Петя, мы тебя ни за что не оставим, вот сейчас перевяжу тебя и понесем в отряд.