Последний отзыв
Это скорее приключение, чем история. Но читать приятно.
По всем вопросам обращайтесь на: info@litportal.ru
(©) 2003-2024.
✖
Преображения Павла Волгина. роман в стихах
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
Как плотен вакуум и что
Такое странность пи – мезона,
Где антимир, и создал кто
Вселенную из дробных кварков.
И почему в кино нам жалко
Людей, обиженных судьбой,
А так нам не до них с тобой.
В чём жизни смысл – в познанье мира
Иль в исправлении его?
В чём способы, чтоб видеть шире,
И как из хаоса всего
Одно собрать изображенье?
В чём скрыт секрет преображенья,
В чём связь крещения с водой,
И как нисходит дух святой?
В душе он тоже был поэт,
И романтизм не чужд был Павлу.
Но хоть порой стихи писал он,
Свой дар болезнью юных лет
Считать, как многие, был склонен,
Был без застенчивости скромен,
И то стихами мог считать,
Что вновь и вновь хотел читать.
В своих стихах он не подругу,
Красу вселенной воспевал.
Границу жизненного круга
Границей он не признавал.
И место человека в мире,
И солнца и планет в эфире
Понятно было для него.
Он не от мира был сего.
Проблемами вселенной занят,
Он жизнь вокруг не замечал.
Не озлоблялся, не ворчал,
Надеясь, что жизнь лучше станет.
Стремясь быстрее в угол свой
Вернуться к книгам, сам с собой
Нередко в спор вступал научный,
И жизнью жил совсем не скучной.
Он лишь поэзию читал,
В свободу, словно в Бога, веря.
Соцреализм, же, он химерой,
В отличье от неё, считал.
Другой реальности доверясь,
Он знал, что здравый смысл —
тут ересь, И мысль свободную ценил,
Что в этих книжках находил.
На взлёт мог Павел отличать
Хороший стих от словоблудья,
Так разбирался он и в людях,
Хоть на себе носил печать
Беспечности. Жил днём единым
И был немного нелюдимым,
И искушений избегал,
Что мир подлунный предлагал.
Так с Бродским был герой мой схожий,
Любил читать стихи его.
Что, может быть, важней всего,
И в чём ещё они похожи,
Они поэзию любили
И в ней начитанными были,
До Бродского и мне сто лет,
Второго же такого нет.
Но грань безумья и рассудка,
Где и родится волшебство,
Дана немногим, словно в шутку,
И может так лишь меньшинство
Нежданный образ вызвать словом,
Хоть правила игры готовы
Не все принять. Но тот и тот
Их принимали без хлопот.
Был Павел нетерпим к порокам,
Не мог их в доблесть превращать,
Он подлость не умел прощать,
И тем он был к друзьям жестоким,
И принципы он старомодно,
Что было очень неудобно,
Терпимости предпочитал,
За что порой он и страдал.
Такие люди раньше были.
Они одну всерьёз любили
Пришелицу из сладких грёз.
И принимали всё всерьёз.
Ей верность в мыслях соблюдали
И ревновали и страдали.
Сказать им стоило трудов —
Жизнь кончилась или любовь,
Когда с любимой расставались,
Как счастье вспоминая дни,
Такое странность пи – мезона,
Где антимир, и создал кто
Вселенную из дробных кварков.
И почему в кино нам жалко
Людей, обиженных судьбой,
А так нам не до них с тобой.
В чём жизни смысл – в познанье мира
Иль в исправлении его?
В чём способы, чтоб видеть шире,
И как из хаоса всего
Одно собрать изображенье?
В чём скрыт секрет преображенья,
В чём связь крещения с водой,
И как нисходит дух святой?
В душе он тоже был поэт,
И романтизм не чужд был Павлу.
Но хоть порой стихи писал он,
Свой дар болезнью юных лет
Считать, как многие, был склонен,
Был без застенчивости скромен,
И то стихами мог считать,
Что вновь и вновь хотел читать.
В своих стихах он не подругу,
Красу вселенной воспевал.
Границу жизненного круга
Границей он не признавал.
И место человека в мире,
И солнца и планет в эфире
Понятно было для него.
Он не от мира был сего.
Проблемами вселенной занят,
Он жизнь вокруг не замечал.
Не озлоблялся, не ворчал,
Надеясь, что жизнь лучше станет.
Стремясь быстрее в угол свой
Вернуться к книгам, сам с собой
Нередко в спор вступал научный,
И жизнью жил совсем не скучной.
Он лишь поэзию читал,
В свободу, словно в Бога, веря.
Соцреализм, же, он химерой,
В отличье от неё, считал.
Другой реальности доверясь,
Он знал, что здравый смысл —
тут ересь, И мысль свободную ценил,
Что в этих книжках находил.
На взлёт мог Павел отличать
Хороший стих от словоблудья,
Так разбирался он и в людях,
Хоть на себе носил печать
Беспечности. Жил днём единым
И был немного нелюдимым,
И искушений избегал,
Что мир подлунный предлагал.
Так с Бродским был герой мой схожий,
Любил читать стихи его.
Что, может быть, важней всего,
И в чём ещё они похожи,
Они поэзию любили
И в ней начитанными были,
До Бродского и мне сто лет,
Второго же такого нет.
Но грань безумья и рассудка,
Где и родится волшебство,
Дана немногим, словно в шутку,
И может так лишь меньшинство
Нежданный образ вызвать словом,
Хоть правила игры готовы
Не все принять. Но тот и тот
Их принимали без хлопот.
Был Павел нетерпим к порокам,
Не мог их в доблесть превращать,
Он подлость не умел прощать,
И тем он был к друзьям жестоким,
И принципы он старомодно,
Что было очень неудобно,
Терпимости предпочитал,
За что порой он и страдал.
Такие люди раньше были.
Они одну всерьёз любили
Пришелицу из сладких грёз.
И принимали всё всерьёз.
Ей верность в мыслях соблюдали
И ревновали и страдали.
Сказать им стоило трудов —
Жизнь кончилась или любовь,
Когда с любимой расставались,
Как счастье вспоминая дни,
Другие электронные книги автора Олег Львович Бушуев
Последний отзыв
Это скорее приключение, чем история. Но читать приятно.