Антикварный магазин в Дубулты. Библиотека журнала «Вторник»

Год стал плохим, тяжелым для Юриса Таубе. Как и вся последняя пятилетка. Пятилетка… Значительная часть жизни следователя прошла в советское время, при Padomju Latvia. Тогда Таубе был членом партии. Так что слово «пятилетка» для него привычное, в каком-то смысле даже родное, хотя и из тех, «оккупационных», времен.

Так вот, в начале пятилетки у него умерла жена. Они не очень хорошо ладили. Поэтому он особо не переживал, когда овдовел. Но все равно, ему стало неуютно дома.

Один в нем. Сыновья взрослые, живут отдельно. Особым вниманием не балуют. На работе и то лучше. Ветеран службы, всех знает, со многими дружит. С Валдисом, например. Поэтому Таубе предпочитает пораньше придти на службу. И задержаться, даже если особой нужды в том нет.

А дома одна отрада – его коллекция сакт. Давно, еще при Padomju Latvia, начал собирать. Ездит на все ярмарки народных ремесел, не пропускает ни одного магазина, где могут быть сакты. Собрал несколько сотен сакт. Больших, маленьких, из самых разных металлов. Вечером, перед сном, любит смотреть на них. Часы проводит за этим занятием.

Сакты успокаивают, Таубе забывает обо всем плохом. Мечтает – как выйдет на пенсию, сам начнет делать сакты. Прадед и дед этим занимались. Когда Юрис учился в школе, каждое лето ездил к деду на каникулы, тот передал ему многие навыки. Таубе уверен, что легко вспомнит их. Но пока надо работать. Убийство Иванидиса, будь оно неладно, раскрывать. Таубе так нервничает из-за него, что боится – его снова может подвести сердце.

Эта напасть свалилась на него три года тому назад. Микроинфаркт. Таубе не заметил его, кардиограмма потом, через два месяца, показала. Из-за инфаркта пришлось бросить курить. Тридцать лет дымил. С трудом отвыкал. Одно помогало. Еда. Много еды. Оттого потолстел. Ему даже стало неприятно смотреть на себя в зеркало! Никогда не был таким.

Таубе пытался похудеть, начинал есть меньше. Сразу же тянуло курить. Приходилось заедать это желание. Попробовал он и другое. Один сын у Таубе обосновался в Ирландии. Он и прислал отцу какие-то пилюли. Дорогие. Сказал, помогут быстро похудеть. Таубе прибегнул к ним. Но они вызвали аллергию, весь покрылся красными пятнами. На работу было стыдно ходить в таком виде. Он проклял пилюли, выбросил упаковку с ними в мусоропровод.

Из-за полноты Таубе стесняется знакомиться с женщинами. А найти, убежден он, кого-нибудь нужно. Не стар еще, сколько можно одному быть!

Он изредка встречается с дамами. Перед свиданием обязательно туго затягивает ремень, чтобы казаться стройнее. Оттого ему трудно дышать и вообще неудобно. Таубе чувствует себя некомфортно, становится малоразговорчивым. Дама, конечно, думает, что неинтересна ему, и продолжения знакомства не следует. Таубе потом долго переживает.

Впрочем, в последние месяцы из-за этого убийства ему стало не до свиданий. Теперь, кроме коллег по службе, он общается с единственной женщиной. С Инесе Иванидис.

Следователь раздражен на нее. Но и жалеет. Потеряла отца, грустит без него. Таубе сочувствует ей. Иногда заглядывает без особой нужды. Правда, и эти визиты отчасти сводятся к вопросам. Главный из которых – что все-таки искали в доме? Ответа, черт возьми, как не было, так и нет!

В итоге Таубе уходит вздернутым. Сам себе не признается в том, что зашел просто проведать Инесе. Интересно, иногда думает он, почему она не заведет кого-нибудь? Был бы помоложе лет на двадцать, да постройнее, непременно поухаживал бы.

Инесе тоже сердится на следователя за вопросы, многие из которых он задавал уже раз десять. Но понимает – иначе нельзя. Служба.

Она тверда в своем решении: ни слова не добавит к сделанным показаниям. Оттого визиты Таубе ей не очень приятны. Но если честно, признается она себе, лучше его посещения, чем те часы, когда одна.

Хорошо соседи заглядывают, звонит Гунтарс. И еще у нее есть тетя Магда.

Глава 10

Тятя Магда… Инесе с раннего детства знала о ее существовании, но увидела впервые, когда ей было одиннадцать лет. И с тех пор вплоть до последнего года встречались они крайне редко. Дело было в отношениях Петра Иванидиса и Магды, приходившейся ему троюродной сестрой со стороны немецкой родни бабушки. Сама Магда, правда, уже лишь на четверть была немкой.

Инесе видела, что очень давно между ее отцом и Магдой пробежала большая сердитая кошка. Отношения они свели к самому минимуму – к пасхально-рождественской дипломатии. Поздравляли друг друга с этими праздниками, чем и ограничивались.

Петр Иванидис никогда не говорил дочери, в чем причина взаимного неприятия. Она и не спрашивала. Бесполезно. Потомственный антиквар умел молчать, если считал это нужным.

Все оставалось по-прежнему и в те годы, когда отец Инесе был парализован. Магда несколько раз навещала его. О чем они говорили между собой, Инесе не знала. Но Магда выглядела расстроенной, когда покидала дом. А отец не комментировал визиты кузины, но по всему было видно, что они ему неприятны.

В последний год ситуация изменилась. Магда сочла своим долгом заботиться об оставшейся одной племяннице.

Редкий день проходил без того, чтобы тетя не позвонила Инесе. Часто захаживала в гости, звала к себе. Иногда помогала в магазине – особенно в первое, самое сложное, время, когда предстояло наладить дело. Делилась она и своими догадками насчет убийства Петра. В отличие от Таубе, она знала о сакте. Но каких-либо серьезных версий у Магды не было.

Так что Магда взяла Инесе под свою опеку. Возможно, потому, что ей просто нужно было о ком-то заботиться.

Она была одинока. Жила здесь же, в Юрмале, в одном из самых близких к Риге его районов – Лиелупе. Это всего несколько остановок на электричке от Дубулты.

Ей было почти шестьдесят, но она очень хорошо выглядела – каштановые волосы, тонкие черты лица, высокая. Стройная фигура. Может, оттого, что никогда не рожала? Замуж она тоже не вышла.

Внешность Магды портило то, как она одевалась. Предпочитала носить поношенные свитера, старые джинсы, удобные, но далеко не красивые ботинки. А эти большие очки в безобразной черной оправе? За ними не было видно глаз, да и все лицо они портили. Так выглядела Магда, когда начала общаться с Инесе. Главным для нее была функциональность одежды, пригодность для того, чему посвящала себя.

Много лет она работала в одной из лучших гомеопатических аптек Риги, на пенсию ушла досрочно. На работе не хотели ее отпускать, но Магда рвалась на волю. Стремилась, наконец, отдать все свое время любимому делу – сбору лекарственных трав и приготовлению из них целебных настоек, сборов, порошков. Одежда, которую Магда носила, была приспособлена, в первую очередь, для этого. Очки тоже – они были удобны, в них можно хорошо разглядеть даже самую маленькую травинку.

Она занималась травами долгие годы, даже запатентовала несколько составов во времена СССР. Некоторые, кстати, выпускают и по сей день.

Впрочем, ни тогда, ни теперь Магду почти не интересовала коммерческое приложение ее увлечения. Ее поглощал сам процесс исследования, познания. Она изучала свойства трав, искала их, ездила для этого по всей Прибалтике, заглядывала в Россию, Белоруссию, Финляндию. Собранное становилось основой всевозможных целебных веществ.

Она не пыталась продать их медицинским корпорациям, переговоры с ними отняли бы драгоценное, необходимое для работы время. А денег ей много не требовалось.

Но вот результат действия изготовленных снадобий Магду очень интересовал. С этим проблем не было. Ее, как искусную травницу, знали не только в Риге и Юрмале. Она не брала много денег за свои снадобья, но непременно просила людей рассказать ей о том, как они подействовали. Делала это исключительно ради своего дела. Насколько сильно она была привязана к нему, настолько мало любила самих людей. Они интересовали ее лишь как объекты для испытания снадобий. Поэтому частенько она продавала как испытанные временем составы, так и недавно созданные. В этом был риск. Магде уже пришлось пережить пару скандалов из-за того, что пациентам стало хуже после приема ее настоек. Тем не менее она продолжала испытывать на людях все новые и новые их варианты.

В последнее время, правда, почти перестала этим заниматься.

Нелюбовь Магды к людям, возникшая, может, из-за одинокой жизни, а, может, из-за других причин, не распространялась на Инесе. Племяннице она рекомендовала лишь самые испытанные травы и проверенные временем составы.

Стремясь помочь Инесе развеяться, тетя нередко звала ее в поездки, во время которых собирала травы. Инесе соглашалась, и, как правило, не жалела об этом. Экспедиции совершались в самые разные места, многие из них были по-настоящему красивы. Инесе здесь меньше грустила. Она слушала рассказы тети о травах, любовалась природой.

Разве не развеют печаль часы, проведенные в березовой роще, или прогулка по летнему, в васильках, лугу? Немало походили они и в соснах, растущих вдоль берега Рижского залива.

Но вот экспедиция в сырую болотистую местность, что на полпути между Юрмалой и Тукумсом в районе маленькой станции Кудра, Инесе понравилась значительно меньше. Они надели длинные сапоги, которые Магда специально купила для таких походов. Уже на полпути к месту сбора трав ноги Инесе оказались изрядно натерты. И это несмотря на то, что кожа их не была нежной из-за частной ходьбы босиком.

Еще хуже было на самом болоте. Увлеченная поисками, Магда прыгала с кочки на кочку, стараясь, наконец, обнаружить нужные ей растения. Инесе было сложнее – она была намного ниже тети и прыжки в длину у нее получались значительно хуже. После двух падений в болотную жижу экспедицию пришлось прервать.

Тетя, правда, убеждала Инесе в пользе этой жижи для кожи, но ей было очень трудно в это поверить.

Часто Магда приглашала племянницу в гости. Об этой квартире в обычной латвийской пятиэтажке стоит рассказать отдельно.

Здесь невозможно пройти полметра, чтобы не задеть висящий на веревочке пучок сушащейся травы. Другие растения, ждущие своей очереди для очередного творческого порыва Магды, сохнут на диване, столе, даже на полу. Поэтому передвигаться по комнатам надо весьма и весьма осторожно. Самую большую комнату Магда называет «мастерской». Она заставлена баночками различных форм и размеров, приспособлениями для измельчения трав, большими и маленькими аппаратами для изготовления лекарств.

А какой в доме запах! Каждая из трав, хранящихся здесь, привносит в него свой аромат. Первый раз Инесе не смогла пробыть у тети и пяти минут, быстренько выскочила наружу. Лишь со временем она адаптировалась к букету запахов в тетиной квартире.

Не сразу привыкла она и к другому. Магда, когда в квартире по ее понятиям тепло, (а, значит, почти всегда) обходится без одежды. Убеждена, что так лучше чувствует травы, достигает высшей гармонии с ними.

Сперва Инесе смущалась, а потом свыклась с этим. Для нее стало естественным видеть свою тетю дома полностью обнаженной. Инесе смотрела на Магду и поражалась, насколько ее фигура стройна! Разве скажешь, что тетя на пенсии? Может, думала Инесе, это благодаря лекарствам из трав, которые пила и пьет Магда?

Магда почти полностью раздевалась и во время прогулок, когда они оказывались в безлюдных местах. Звала племянницу последовать ее примеру. Сначала Инесе стеснялась, сама не зная, чего, а потом ей самой очень понравилось быть открытой природе.

Глядя на полностью или почти полностью обнаженную Магду, Инесе оценивала ее. Как женщина женщину. Женщина с таким телом, была убеждена Инесе, по определению не может быть одна. Впрочем, о своих мужчинах, если они, конечно, были, Магда ей не рассказывала.

Но в остальном, чем дальше, тем больше, они делились между собой сокровенным. Отношения, начинавшиеся как забота тети об осиротевшей племяннице, изменились. Теперь Инесе воспринимала Магду скорее как старшую подругу. Очень близкую.

Инесе, кстати, заметила, что общение с ней влияет на Магду. Та, глядя на свою модную племянницу, сама стала в последние месяцы одеваться по-другому, более изящно. Это, конечно, не касалось вылазок за травами, а делалось лишь тогда, когда они вместе отправлялись куда-нибудь погулять. Кокетливые шарфики, модные брючки, симпатичные жакеты – все это стало частью гардероба Магды.

Обувь она прежде признавала лишь удобную, неважно, что стоптанную и вовсе ее не украшающую. Теперь оставила ее лишь для своих экспедиций. Стала носить изящные туфельки, босоножки. Обязательно на высоком каблуке. Ей это очень шло.

Свои волосы, а они у Магды длинные, седины совсем нет, она теперь красиво укладывает. А иногда просто распускает, они спадают на плечи. А раньше совсем не обращала на них внимания, всегда собирала в простой пучок.

Инесе заметила, что на ее тетю стали обращать внимание мужчины. Причем самого разного возраста. Только выбирай. Но Магда этого почему-то не делает. Может, кто-то уже есть? Если и да, то она об этом как молчала, так и молчит.