Книга 4. Душа Сущности. Король Рая

А дальше…. Гадяна неслась вслед за своим копьём. Ей немножко повезло: успела разглядеть возникшую, откуда ни возьмись, мантию. Но двое впереди неё тоже были не лыком шиты: они её тоже разглядели, но уже в упор. Это возникло перед ними, словно вспышка. Они в этот момент уже практически чуть ли не вонзали свои когти в ненавистные тонкие шеи этих двух. «Но ведь мантии не было – лихорадочно недоумевала Гадяна – не может быть здесь мантии. Только род миссионеров владеет мантией, но они все заблокированы на своей планете. Все до единого закрыты и все на учёте. Никто не сбегал. Но тогда, откуда появилась лишняя? Неучтёнка какая-то обнаруживается, а я-то думала, что в том мире всегда порядок». Это тоже у Гадяны в голове пронеслось мгновенно. Даже не успела понять, что эти мысли у неё промелькнули. Но в последний момент удалось всё же закрутиться и свернуть хотя бы чуть, но в сторону. Тело всё же чиркнуло об этот ненавистный и ужасный купол. Ожёг получила нешуточный, и даже взвыла от боли и досады. Обернувшись, увидела торчащее в воздухе своё любимое копьё. Оно застряло в невидимой всем мантии и выглядело странной палкой, застывшей в воздухе.

«Три… – считал беззвучно Юджин – четыре… ушла старуха». Ощутил беспокойство Нэнси. Её пальцы судорожно сжимали его плечи. «Мне страшно – услышал он, словно сквозь сон, её голос – какая старуха… и куда она пошла?».

А перепуганная и разозлённая Гадяна вдруг начала успокаиваться и даже веселиться. Вспомнила, что копьё-то у неё не простое. И действительно, оно стало медленно, но верно приближаться к земле: мантия начала таять.

Юджин это тоже понял. Т.е. они это поняли одновременно с Гадяной. Но тут, вздрогнул от неожиданности. На его ноге сидел житель материальных миров. «Карлик, – пронеслось в его голове – в каком смысле?». Но карлик вдруг спустился с его колен на траву и, только хвост его Юджин и видел. Хвост его видел, потому что хвост этот продолжал торчать вместе с травой из-под земли и мерно покачиваться. Юджину показалось, что он понял, что от него требуется. Взглянув на мантию, заметил, что копьё приближается. «Значит, она всё-таки тает – горько подумал он – карлик прав: провалиться сквозь землю, это единственный выход. Кстати, об этом всегда мечтают люди, когда хотят исчезнуть. А разве мы не хотим исчезнуть?». Выдернул для пробы траву, оказалась податливой. Это обнадёжило. И вот, Юджин гребёт землю, пытаясь в ней исчезнуть. Нэнси, было, принялась помогать, но Юджин не позволил. Странная произошла у него оценка ценностей: её нежные ручки были ему дороже. Предпочёл рискнуть жизнями их обоих и рыть землю один, авось успеет, но только чтобы не испортить её нежные ручки. Затаив дыхание, Гадяна наблюдала эту сцену. Поняла замысел беглецов и ей стало интересно, успеет ли мантия растаять раньше, чем они уползут под землю. С удовлетворением отметила, что мантия тает быстрее.

Нэнси с интересом наблюдала за Юджином: «что же ты там ищешь, если не секрет? Может, и я на что сгожусь?». Юджин, продолжая грести землю, пробормотал: «ты же помнишь свойства мантии, как нас учили, что она может таять. А если она растает, то эта армия злобных хвостатых раздерёт нас на части». Нэнси посмотрела на копьё, торчащее как бы в воздухе и нежно, словно пропела: «мантия наша сдувается, словно мячик. Это и называется: тает. А сама по себе она растаять никогда не может. Юджин отмахнулся и продолжал рыть землю. Но вот, внезапно остановился и слова Нэнси стали доходить до его сознания: «как это так… не тает, а сдувается. А что будет с нами, когда она сдуется?». Нэнси обняла его и усадила на землю. Отряхивая его руки и одежду от слипшейся пыли, нежно проворковала: «купол мантии повиснет на нас, словно паутина. Мы этого даже не заметим. Он рассчитан ровно на двоих. Но рыть землю не надо. Рыть землю и провалиться сквозь неё – это тоже разные вещи. А зачем люди роют землю? Ведь события нужные происходят сами собой. А если они не происходят, то зачем усердствовать? Всё одно бесполезное это занятие, ибо от ума придуманное».

Юджин обнял свою любимую. Всё она говорила очень красиво. Но не получалось так почему-то. Смотрел на копьё, висевшее как бы в воздухе, и оно не нравилось ему. Если в мантии уже дырка, то накрыв их двоих, она являлась решетом. Один из них будет укрыт дырявой стороной мантии. А через этого одного они достанут и другого. Нэнси это явно упустила из виду. Получалось, что укрыться мог только один из них. Ему стало весело, но не очень. Обняв Нэнси, погладил её по голове и немножко прижал за ушком. Глазки её стали вдруг удивлёнными, затем сомкнулись, и погрузилась в сон. А мантия уже начинала к ним прикасаться. Осталось совсем немного времени. Юджин пытался напрячься и придумать что-нибудь, но в голову ничего не приходило, и выхода не было видно. Почувствовал лёгкое прикосновение этой тонкой паутинки к своим щекам. Отсиживаться уже было даже рискованно. Тряхнув головой, словно сбрасывая с себя все лишние мысли, вышел за пределы мантии. И увидел интересную картину. Перед ним стояли пятеро: Гадяна и четверо лучших из лучших оборотней. Чуть поодаль, метрах в ста по одну сторону, темнело войско оборотней и семирогих. А по другую, ровно противоположную сторону, тоже метрах в ста, стояла туча двурогих и… армия Савойи. А здесь, ровно в центре, открыто стоял незащищённый Юджин, лежала укрытая мантией спящая Нэнси и эти пятеро. Гадяна ухмыльнулась. Поняла поступок Юджина и оценила его. Хоть и была из колена семирожьих, но ничего оборотневое ей было не чуждо. В принципе, всё, что ей было нужно, то это жизнь этого негодяя. Ибо, уничтожив предпоследнего, последнему не от кого будет принять эстафету.

Вовремя заметила метнувшегося к ней Дяча. Это была смешная попытка защитить Юджина. Почему-то Дяч не захотел погибать от лап Гадяны за просто так. А в этом движении был какой-то хоть и слабый, но смысл, и, всё-таки, не последняя надежда на шанс вернуться в прежнее исходное состояние.

Гадяна легко парировала его выпад. Лёгкое движение щупальцев левой руки, и Дяч покатился по пыльной земле. Он остался жить, но сразу подняться уже был не в состоянии. Тьма двурогих дрогнула и заколыхалась. Странная образовалась ситуация. По всем законам космических войн, если между двумя войсками оказывалась кучка тех, кто как бы вёл переговоры, и затем между собой в споре проводил первый бой, то именно они и определяли всегда исход битвы. Войско проигравшей стороны обязано было сложить оружие. Это правило было введено жителями разных миров с целью предотвращения излишнего загрязнения пространства космическим мусором: миллиардов осколков кораблей и частей тела погибших воинов.

Но как поступит в этом случае король Савойя? Ведь двурогий Дяч выбыл из игры, и теперь его тьма подчинялась лично ему. И в случае поражения обязан будет уступить той стороне, даже не сопротивляясь. Если же он в случае поражения своей стороны откажется подчиниться, то будет обречён на изгнание из своей империи вместе со всем своим родом. Или же, если подчинится, навечно останется официальным вассалом семирогих.

Но именно сейчас, в данное мгновение, ещё ничего не решилось, и победившая сторона ещё официально не определилась.

Гадяна даже не захотела пачкаться об этого хлюпика. Сделав знак одному из своих телохранителей, отошла в сторону, чтобы повеселиться и понаблюдать за этим цирком. Тот, то ли от радости, то ли от переизбытка чувств… вдруг, ни с того, ни с сего, тоже, видимо, решил не марать руки, а достал огромного чугунного ежа. С колючками в разные стороны, ёж уютно посвистывал в умелых руках воина. Размотав тяжёлые цепи на десять метров, он, кружа его над головой, стал приближаться к Юджину. Словно планета вокруг своего центра притяжения, вращался мерцающий в солнечных лучиках ёж.

Юджин стал отходить назад, иначе ему мигом снесло бы голову. Вот он задел торчащее, словно железный кол, волшебное копьё Гадяны. Попробовал вынуть, но оно оказалось чересчур неподъёмным и словно вросло в землю. Продолжал отступать назад. Но вот, это копьё оказалось уже ровно посередине между воином и Юджином. И там же лежала и Нэнси, рядом с этим копьём. В очередной момент, когда ёж зловеще просвистел у самой его головы, чуть даже едва не задев его, Юджин вдруг присел на колени, и так и застыл. Воин всё понял, и тоже присел, чтобы ёж по высоте сравнялся с Юджином. И вот уже чугунный колючий шар летит совсем низко над землёй. Теперь, казалось бы, Юджину уже не увернуться. Однако, получилось так, что середина железной цепи, на которой вращался ёж, столкнулась с торчащим, словно кол, волшебным копьём. И ровно посередине ёж вдруг стал резко огибать, по образовавшемуся вдруг радиусу, это самое копьё. Теперь, центром у ежа стало копьё, а ближайший объект по радиусу – сам воин. Всё произошло настолько мгновенно и быстро, что никто особо ничего и не рассмотрел. Но только разбитые мозги воина шмякнулись ровно в нос Гадяны. Ёж наконец-то чего-то настиг. Теперь всё вроде успокоилось. А на той стороне оказалось уже всего четверо.

Юджин подбежал зачем-то к копью, стал крутить, чтобы вытащить его, вращать в разные стороны. Наконец, он сильно пригнул его к земле, как бы ломая. Тот, кто был ближе, побежал прямо к Юджину, чтобы достать наконец-то этого зарвавшегося, но Юджин в последний момент отпустил древко. Копьё вдруг спружинило ровно в лоб воину. Раздался треск и, с раскрывшейся напополам головой, воин рухнул рядом с эти злосчастным копьём.

Юджин снова метнулся к копью и стал пытаться его выдернуть, но оно не поддавалось. Гадяна всё поняла и тоже рванулась к копью. Уж теперь-то она знала, как разделается с этой букашкой. Но ждать её Юджин не стал, испугался приближения Гадяны и побежал прочь от этого проклятого копья, ровно в сторону другого воина, стоящего в стороне. Гадяна наконец-то ухватилась за своё волшебное и, не задумываясь, метнула его в Юджина. Юджин где-то каким-то непонятным чувством уловил движение этого древка и тенью метнулся навзничь, к земле. В то же мгновение оно просвистело над ним и попало ровно в лоб воину, которого Юджин загораживал как бы, когда бежал в его сторону. Тот беззвучно шмякнулся на землю.

Тоскливый вой Гадяны раздался в пространстве. Она посмотрела на оставшегося своего любимчика и сделала ему знак рукой подождать. Не хотела, чтобы этот сопляк легко умирал. Знала казнь такую, что даже окружающее пространство могло разорваться от напряжения. Всё, что произошло, сочла досадным недоразумением. Но теперь-то собралась и серьёзно приготовилась.

Заметив, что последний её телохранитель остался принципиально в роли наблюдателя, Юджин тоже сосредоточился и приготовился к серьёзной драке. Однако, всё же одновременно осознавал, что на любопытство её сейчас не возьмёшь. И решил вспомнить просто своё детство. Там, в далёком прошлом, он мальчишкой побеждал многих взрослых бойцов в уличной драке. И хотя перед ним была учитель и мастер ближнего боя этих самых оборотневых войск, Юджин случайно запамятовал это. Приблизился к ней и повёл ногу ей в пах. Та, шутя зацепила крепко её в своих щупальцах. Но тогда, обретя опору, Юджин сильно оттолкнулся оставшейся второй ногой от земли и заехал ей этой свободной ногой прямо в нос, который немедленно сломался и стал на ней некрасиво висеть. А боль была такая ужасная, на уровне шока, что она непроизвольно отпустила его ногу. Откатившись в сторону, он замешкался на земле. Она прыгнула на него, но наткнулась на ногу, которая заехала ей прямо в пах. Так она и пролетела над ним в свободном полёте. Шмякнувшись об землю, вскочила на ноги. Но тут уже Юджин оказался проворнее и возник прямо перед её сломанным носом. Отведя голову в сторону, лбом пробил переносицу и тут же, двумя ладонями, сильнейшим ударом с двух сторон хлопнул по ушам. Всё внутри неё зазвенело. Некоторые мгновения в беспамятстве она всё-таки потеряла и Юджин, схватив её за длинные космы, резко направил носом к своему колену. Теперь Гадяна вошла в настоящий стопор. Умирая, уже в агонии, в предсмертной судорге две её ноги саданули Юджина в живот так, что тот свалился, как подкошенный. Он был сам виноват, что пропустил этот приём. Его отвлекла тень Нэнси, которая, очнувшись, бросилась ему на помощь. Но тот последний воин, увидев страшную смерть своей мамы, молнией метнулся к Юджину. Однако, Нэнси уже падала на Юджина, загораживая его собой. Тот успел только уткнуть свои когти ей в спину. Но попал прямо в мантию. Прилипнув к ней, страшно заревел, растекаясь об неё.

Теперь в центре, где происходила эта ужасная трагедия, стало вдруг тихо и пусто. Всем показалось, что в живых не осталось никого. И тогда оба войска по полному праву ничейного предварительного результата, ринулись друг на друга.

Глава 2. Гуляет разноцветный ветер

Точнее, ринулся клан семирогих. Они были абсолютно уверены в победе. Ибо баланс сил в космосе был нарушен: никогда не воевали друг с другом миры потусторонние и материальные. Это вообще разные уровни обитания. Каждый занимал привычную и положенную ему нишу. У них был просто разный уровень материальности. А теперь наступала, наверное, эпоха хаоса: противостояние между уровнями материальности.

Впереди неслись оборотни и семирогие, за ними – флот построенных ими лично звездолётов, количество которых неисчислимо. Однако, они заметили, что двурогие исчезли. И это придало им силы. Если двурогие испугались, то материальные миры они победят без проблем. С визгом и шумовыми эффектами, дабы запугать противника, приближалось воинство семирогово. Их встречал флот Савойи.

Гранд рвался в бой, но Савойя решил управлять самостоятельно. Чувствовал, что именно в этот момент решается будущее. Будущее самой Сущности. Предчувствуя великую битву, также понимал, что потери воинов могут быть невосполнимы для его империи. Не для массовой мясорубки предназначались они. Каждый воин стоил очень дорого: обучение и воспитание обходилось в довольно кругленькую сумму, но сумма выплаты родственникам погибших была ещё больше. Кроме того, это была аристократия, а она и так выращивалась очень сложно. И тогда он решил рискнуть. Весь его флот ещё совсем недавно был модернизирован. Вспомнил, что на кораблях теперь установлена защита от проникновения потусторонних сущностей. Раньше об этом никто не задумывался. Но после нескольких случаев, когда миры другой материальности пытались вмешаться в управление некоторых боевых кораблей, было решено поставить защиту на все корабли флота. И примечательным так же был тот факт, что конструкторам удалось создать режим впуска сущностей на корабль, но при этом, одновременно, они не могли выйти из него. Именно эта возможность и привлекла его внимание.

Пришлось выставить весь флот империи. То, что произошло впоследствии, поразило все галактические миры вселенной. Но сейчас семирогих встречали корабли, все до единого, которые могла собрать для этого противостояния империя Савойи. И, не смотря на это, их было всё-таки раз в пять меньше, чем у противника. Семирогие давно готовили восстание. Смерть двух оборотней с охраной лишь ускорила развязку, которая могла произойти даже уже в любое мгновение.

Тьма оборотней и семирогих достигла кораблей Савойи и, пользуясь своей иной материальностью, проникла сквозь стенки кораблей прямо в их нутро. Материализовавшись, ринулись уничтожать экипажи кораблей. Но их встретила пустота. Удивлённые и даже немного обрадованные, решили, что противник бросил корабли и сбежал. Да, так на самом деле и было. Корабли были брошены и экипажи бежали.

Семирогие заполнили все корабли противника и расположились за пультами управления. Мечтая теперь уже осемирожить весь этот материальный мир, они, в эйфории, с триумфом двинулись навстречу своему флоту. Однако, приближающийся флот семирогих воспринял это, как вызов противника и открыл огонь на поражение. Заметив вспышки со стороны своих приближающихся кораблей, семирогие дали сигнал, что это свои. Однако, они не были знакомы с особенностями кораблей противника. В разведку они никогда не играли, ибо пользуясь возможностями иной материальности, никогда не проигрывали войны.

А между тем, крейсеры зафиксировали нападение, и в салонах прозвучала команда:

«Внимание! Наш корабль подвергнулся нападению. Зафиксирован низкий уровень управления. Корабль переходит на автоматический режим. Пристегните ремни и не о чём не волнуйтесь, плен вам не грозит.

Семирогие изрядно удивились, как это: они и не собираются попадать в плен. Пробовали пользоваться пультом управления, но корабли не слушались ручного управления. Возбуждение прошло волной по всем кораблям флота Савойя. Один за другим включались автоматические системы управления боем. И теперь семирогие стали невольными свидетелями боя со своей собственной армадой, будучи находясь на кораблях противника. Это открытие настолько их поразило, что ещё долгое время они находились в оцепенении, наблюдая за ходом схватки. Набитые в кораблях Савойи, как селёдка в бочке, многие из них предприняли попытку покинуть эти странные корабли, но столкнулись с неожиданной преградой: пространство корабля оказалось закрытым и даже их потустороннее всепроникновение не помогло им. Защитное поле оказалось их природы материальности.

То, что вытворял флот Савойи, поверг семирогих в изумление. Неспроста Гранд вложил столько сил и творчества в свою армию. Он воспользовался необычайным расширением географии империи Савойи и привлёк весь научный потенциал на осуществление своих замыслов. Решил, что воевать должны только машины. Солдат распустили по домам. Их гибель стала невыгодной: влетала в копеечку на выплаты родственникам. Всякая война оказывалась убыточной и никакие завоёванные ресурсы их не покрывали. Теперь в армии числились только офицеры. Они могли и самостоятельно управлять любой техникой и успешно вести рукопашный бой. А сейчас машины проявляли солидарность. Снабжённые системами узнавания: «свой – чужой», начали автоматически кооперироваться в кристаллическую решётку и образовывать сферу.

Однако, семирогие считали, что их кораблям нет равных. Оставив часть флота наблюдать, они отправили в бой с противником примерно равное количество своих кораблей. Было непонятно, куда делся их передовой отряд семирогих, но разбираться было некогда. Невозможно было представить себе, что они находятся внутри кораблей противника и наблюдают за боем со своим собственным флотом. Конечно, проблески какой-то странной передачи они поймали, что семирогие находятся в тех кораблях. Но зачем же тогда они нападают на них, на своих? Поэтому это было нелогично и явная ловушка противника.

Обхватив судорожно подлокотники кресел, семирогие испытывали раздвоенное чувство. С одной стороны, они желали победы своим кораблям, а с другой – им не хотелось погибать вот так, запросто, от своих собственных кораблей. И их необыкновенная материальность не спасёт их, если корабль, на борту которого они находятся, разнесёт в космосе в пыль. Но им повезло: эти корабли оказались настолько изощрёнными в своих действиях, что страх их за свои хвосты стал постепенно проходить.

Некоторые корабли семирогих запылали, и их разнесло в пыль. И произошло-то всё по-глупому. Им помешало численное превосходство. Лазерные пушки, от которых уворачивались семирогие, попадали в другой их корабль, который находился за ним, и тот не успевал в доли мгновений уйти от удара. Семирогие сообразили быстро, и вывели лишние корабли из боя. Теперь круговерть понеслась один на один. Никто не мог победить. Семирогие оказались гениальными пилотами и боролись с компьютерами машин Савойи на равных. Гранд с беспокойством посматривал на Савойю. Огромное количество кораблей семирогих оказалось незадействованным. Если здесь не победит никто, то оставшийся флот противника окажется неповреждённым, и тогда… что будет тогда? Савойя поймал его взгляд и уловил беспокойство: «направляйтесь на планету и возьмите на корабль погибших Юджина и Нэнси. Похороним их по-королевски… бедные, бедные мои дети». Однако, Гранд недоумевал. Ему казалось, что надо срочно что-то делать. Ещё немного, и бой закончится. Может быть, на равных. Ведь лепесток не должен раскрываться, если рядом свои корабли. А там всё смешалось в кашу. Однако, кивнул, и тихо покинул зал. Он не знал о последних указаниях Савойи о программировании компьютеров кораблей. Ставка была слишком высока, и все планы Савойя доверял только самому себе.

Крейсер Гранда незаметно отчалил от огромного летающего города – крепости. Он с грустью смотрел на это великолепие, весело переливающееся всеми огнями радуги. Здесь сейчас находился весь королевский род Савойи. Короли всех галактик, бесчисленное количество королевских отпрысков. Зачем, зачем он собрал всех в одном месте? Все задавались этим вопросом, но он молчал. Имел право. Объяснять было долго, что мир рогатых имеет одну интересную особенность: если шла с ним война, то вся темень мира того скапливалась и начинала яростно терзать всё, что принадлежит к миру противника. И сейчас, Савойя не исключал, что все дворцы его империи подверглись нападению хвостатых рогов всех рангов, все, до двенадцатого рога включительно. Но разве что кроме двурогих, которые находились под его контролем. Им была дана команда охранять свои уровни от вторжения других хвостов. Именно этим и объяснялось их исчезновение. И действительно, весь клан хвостатых вёл сейчас переговоры с двурогими. Двурогие упёрлись рогами, но не пускали сородичей на свою территорию. Дяч отошёл от шока, и сейчас уже разозлился не на шутку. Глаза его горели ярым огнём. Он не любил, когда ему перечат. Он, великий Дяч, говорил им, чтобы они разбрелись по своим домам, но они, движимые своей природой, настаивали на вторжении во дворцы Савойи на своих уровнях. И тогда договорились не трогать дворцы, находящиеся на территории двурогих. А в остальном Дяч им был помешать не в состоянии. И они ринулись разрушать то, что им разрешил Дяч.

А Савойя сейчас размышлял о стратегии и тактике боя во всей вселенной. Причинность его приказов была непонятна, и не было в них логики. Но ведь Савойя управлял перемещением материи! Поэтому исполнителям казался какой-то каламбур в его указаниях.

Гранд лично перенёс тела обоих себе на корабль. Но лица их казались лишь чуть бледными. Внутри него скреблись кошки, и он не обратил внимание на жизнь в их образах. Свеч, его личный доктор, принял их и разместил в своём зале. Он заметил жизнь, но не стал предупреждать об этом Гранда. Не был уверен. И если это даже было так, то не было вероятности, что выжить им удастся. А разочаровывать – это то в своей жизни, чего он очень не любил. Молодую женщину перенёс на отдельный стол. Необычное её покрытие заинтересовало его. Призвал научный совет, лучших специалистов Гранда во всех областях материального мира. Быстро сообща выяснили, что укрыта она в мантию мессий. О молодом человеке пришла информация, что если его может оживить, то только эта юная леди, которая является виртуальной половиной его души. А в настоящем он практически мёртв. Поэтому решили заняться, сначала, этой женщиной. С мантией оказалось сложнее всего. Явно, юная леди была жива. Этот необычный скафандр поддерживал в ней жизнь. Но снять его было невозможно. Она находилась, словно в цельной оболочке, и зацепить её, чтобы развернуть, не представлялось возможным. Согласно информации, невозможно было это узнать. О секрете изъятия из объятий мантии не знал никто. Может быть, об этом принципиально умалчивалось, чтобы информация не смогла попасть в руки тех, кто пожелал бы изъять тело, чтобы погубить его. Но говорилось, что только внутри находящийся может освободить себя от её объятий. Получался замкнутый круг, и все чувствовали это. А медлить было уже нельзя. Лицо молодого человека бледнело, и жизнь покидала уже окончательно его тело. Свеч не знал, кто эти двое. Но если он взял их из рук самого Гранда, то это для него уже значило очень многое. Да и мантия мессий наводила уже на какие-то интересные мысли. Подошёл к юной леди и провёл рукой по мантии так неожиданно для себя нежной любовью и состраданием, что вдруг заметил, как мантия заискрилась и заколыхалась. Но внимание на это не обратил. Его мысли были далеко. Точнее, у него не было мыслей. Чувство жалости к этой незнакомке переполнила его. «Мессия… эта пара пострадала от хвостатых – зашептал он – а что сказал бы отец Георгий, который сам погиб от них? Он учил нас молиться… но как, я забыл, забыл слова… не знаю, не помню». Склонился над мантией и вдруг прижался к этой мантии, обнял её. Учёный совет ахнул. Теперь он должен был раствориться, словно в кислоте. Но удивлённые их взгляды остановились на необычном чуде: мантия покрылась блёстками каких-то тайных и неизведанных этому материальному миру цветов. Таких цветов никто из них не знал и не видел никогда. Наверное, эти цвета вдруг увидели только они, в потустороннем пространстве. А Свеч рыдал от бессилия и жалости к этому человеку, пострадавшему от хвостатых. Он вдруг вспомнил рассказ Георгия о том, который приходил на землю, и так же погиб. И воззвал он к нему и спросил его, что бы он сам делал в такой ситуации. А то, что произошло дальше, было для всех настолько ошеломительно, что и потом никто не мог толком вспомнить, что же произошло на самом деле.

Тело Свеча вдруг стало светиться, и стал он как бы прозрачным. Сам же Свеч, ощутив вдруг прикосновение своих ладоней к телу женщины, развернул мантию, словно лёгкое покрывало. Взяв её на руки, перенёс подальше от неё. А мантия, как бы обиженно сползая со стола, свернулась и скользнула на пол, так и оставшись в образе искрящегося покрывала. И вот теперь свечение его стало пропадать, и он вернулся в свой первоначальный образ. Посмотрев удивлённо на окружающих его, заговорил: «ну чего же вы стоите? Мантии, оказывается, не было. Это было просто покрывало, это было так просто, что даже удивительно». Первым опомнился духовный отец Гранда. Приблизившись к Свечу, перекрестил его и лишь промолвил с дрожью в голосе: «это было действительно просто, раскрыть эту мантию. И секрет этот называется: Любовь». Все слышали, что он сказал, но никто его не услышал. Только Свеч немножко догадался, о чём промолвил поражённый чудом святой отец. А теперь всё как-то пришло в движение, закрутилось, завертелось. Свеча отстранили, стали разбираться без него. Он уткнулся носом в плечо отца Вечноса и не видел уже ничего, сквозь переливы солёных волн, обнявших его. «Чудо, Господи, на моих глазах чудо – бормотал растерявшийся Вечнос – а я и сам не верил, пока сейчас не увидел сам, воочию. Фома я, а не Вечнос». Одной рукой он обнимал Свеча, а другой сжимал крест, да так, что рука его от усилий огромных обессилила и пальцы уже едва его удерживали.

Нэнси открыла глаза. Первой её мыслью было…. Поднялась стремительно и словно полетела к Юджину. Обняла его, стала гладить как-то необычно. «Что она делает? – раздался чей-то голос – может, сошла с ума?». «Нелогичное что-то она делает – прошептал другой голос – хотя, известное дело, подобное тянется к подобному». Но кто-то третий ему возразил: «какое подобие? Когда это подобное тянулось к подобному? Это у информационных существ так считается, а нам-то уж никак непростительно за ними глупости повторять. Половинки по сути своей разные всегда, но ровно, заметьте, ровно противоположным образом. Если у одного одна черта характера, то у второго – принципиально противоположная. А у души есть виртуальная половинка, которую она ищет. И сначала узнаёт душа виртуальную свою половинку, а потом тела их должны соприкасаться. Это правила такие у половинок на узнавание». Тот, кто рядом стоял с говорившим, вдруг толкнул его в бок и почему-то прошептал: «а ты-то, откуда такое знаешь? Вокруг половинок – тайна тайная и никто ведь её не знает, но все хотят знать её». – «Любовью она зовётся, эта тайна. Но никто из нас не любил ещё во всех воплощениях. Тайна любви спрятана в глубине времени. И спрятана она так, что никто никогда не найдёт, потому что не ищет». Он перевёл дух и ощутил необыкновенную тишину вокруг. Все как-то невольно отвлеклись от Нэнси и обратились вслух. Все и всегда надеялись узнать эту тайну, о которой все говорят, но которая недоступна никому ещё не была. А вот теперь вдруг о ней разговор.

«Все говорят о ней – продолжил так же шёпотом, но даже ещё тише, тот же голос – говорят: „вот она, здесь“, или: „вот она – там“, или: „я владею ей“, а другой: „а я потерял“. Но никто, слышите, никто на самом деле не знает, что такое Любовь. И вот, ещё говорят, что узнавание второй половинки нам уже принесли и скоро мы узнаем об этом». Однако, тот, кто его толкнул, не мог угомониться: «а ты откуда, всё же, об этом ты всё знаешь?». Человек улыбнулся: «а сказал мне об этом некто в информационных мирах. Он сказал, что очень скоро нам станут раскрывать наши половинки, и мы увидим их». Однако, все неожиданно для себя шёпотом воскликнули: «как имя его, кто сказал тебе это?». Ощутив на себе горящие надеждой глаза, говоривший растерялся: «Не… знаю – лицо его было сначала задумчивым, но вот стало удивлённым – я действительно не знаю его имени. И никто мне не говорил его имени, и не обращался при мне к нему по имени». И снова послышался чей-то шёпот: «но если это должны принести мессии, то они здесь. А они не дублируют друг друга в одно мгновение исторического времени. Тогда кто тот, кто принесёт это? Не тот ли человек, который тебе это говорил? Я – главный архиватор королевской библиотеки Савойи. Но то, что ты говоришь… нет этой информации в наших мирах!». И теперь все повернулись к тем двум, ради которых они собрались. Юная леди сидела в каком-то оцепенении у ног молодого человека.

Разговаривала с половинкой своей души. Была полная тишина, но разговор все услышали. Мысли падали и каким-то мистическим образом достигали всех, находящихся в этом зале, без исключения.

– ты где?

– не знаю

– как там?

– не знаю

– почему так?

– думал, погибаю. Хотел успеть перед смертью передать всё одним мгновением, смешной я. Он стал принимать, а информация стала падать в него глубоко и тонуть в нём. А я думаю: когда же он её вытащит на поверхность? Испугался, растерялся…

– ты забыл, что в пространстве записано это?

– да

– это бывает. И забыл, что у тебя есть я?

– да

– это бывает. Спускайся осторожно, не рви пространство… коснись меня… хорошо… стоп, не надо так… медленно, глупый. Я буду говорить тебе, а ты слушай, и спускайся

– ……….