Я спрячу тебя от полной луны

– Тебе видней, – согласилась Ирина.

– А то, – широко улыбнулся финансовый, – вот мы вместе по старой доброй традиции за примирение бокальчик и поднимем, – и он вполне удовлетворенный предстоящей перспективой развития вечернего времяпрепровождения развернулся и зашагал по коридору.

«Как многогранна семейная жизнь» – думала Ирина, проходя через холл на кухню, где слышался шум воды из крана и звон убираемой посуды.

– Надюшка, извини, пожалуйста, я совсем не ожидала, что Ренат так рано нарисуется.-

– Да брось, – махнула рукой Надюшка, – ребята все убрали идеально, я вот только посуду домываю.-

– Надюш, у тебя хоть все нормально, я серьезно переживала за тебя… Этот Макс, чудной такой.-

Надюшкины глаза вдруг зажглись яркими звездочками, и она широко улыбнулась Ирине, бросая тарелку и выключая воду.

– Не знаю чудной или чудный, но он удивительный парень. Он действительно привез меня на такси в свой офис. Я подписала контракт, и мы проспали прямо там, в офисе на диване до утра, просто проспали. Ты понимаешь Ирин, ничего не было, я даже не знаю, будет ли что дальше, но я так счастлива… —

– Ирин, зайди ко мне, – появившейся на кухне Ренат не дал посекретничать дальше. Его грозный вид не предвещал ничего хорошего, но совершенно не пугал Ирину. Гангстер был непривычно слегка помят, складывалось впечатление, что он где-то спал в своем обычно идеальном пиджаке, причем не одну ночь, настолько непрезентабельно выглядел пиджак, характерно измятый и довольно потрепанный. Трехдневная щетина не делала лицо мужественным, подчеркивая мутность не отошедших от загула глаз.

«И что это за явление?» – пронеслось в голове, но она даже взглядом не выразила своего удивления, спокойно кивнув ему. Он молча развернулся и, не дожидаясь ее, пошел к своему кабинету.

Ирина заговорщицки тронула руку Надюшки и, делая круглые глаза, многозначительно улыбнулась ей, молча кивнув в сторону удаляющейся фигуры шефа.

– Еще поговорим, – шепнула она Надюшке, направляясь следом.

– Я сегодня домой пораньше, короче прямо сейчас, – буркнул Ренат, собирая вещи со стола в свой кожаный кейс, – остаешься за меня.-

– Хорошо, – с энтузиазмом откликнулась Ирина, – не переживай, все будет под контролем, – деловито добавила она.

– Не сомневаюсь, – мрачно с тяжелым вздохом произнес Ренат, поднимая глаза и оглядывая ее каким-то непривычно чужим, холодным взглядом. Ирине даже стало немного не по себе. Она что-то не припомнила, чтобы Ренат когда-то смотрел на нее вот так, словно хотел причинить ей физическую боль.

– В этом я как раз не сомневаюсь…, – глухо протянул он, – ты не спрашиваешь об утреннем скандале, это тебя уже не волнует? Ты не спрашиваешь, почему я так погано выгляжу? —

Ирина равнодушно посмотрела на него, это действительно ее не волновало ничуть, и ровным, лишенным эмоциями голосом, она произнесла: – почему ты так погано выглядишь? —

А Ренат вдруг подошел к ней и, заглядывая в глаза, словно ища там ответ на какие-то мучающие его вопросы, тихо произнес: – да потому, что я погано себя чувствую… —

Ирина была непробиваема. Она ничего не могла с собой поделать. Ей было не интересно даже не любопытно узнать, что он сейчас чувствует. Ренат, словно прочитав это откровение, молча опять вернулся к столу.

– Я выходные прозависал у Сереги, мы пробухали все дни на его дачи, а эта овца Элеонора уже с утра примчалась в офис и начала качать права, как-будто я не мужик и не мое право провести выходные, где я хочу.-

– А разве Элеонора не забрала тебя в пятницу, как обычно. Выходные – семейные дни, и это неизменно и тема эта неприкасаема, кажется ты так говорил, разве я не права? – как бы между прочим поинтересовалась Ирина.

– Говорил, говорил, я уже не помню, что я говорил …, – пробурчал угрюмо Ренат, – но изменилась ситуация, дорогая, и у меня была весомая причина так поступить. Кое-кто отключил телефон, пропадая неизвестно где все выходные. Объясни, как после этого я должен был себя чувствовать? —

Он вдруг снова как-то тяжело и непривычно глянул на нее.

– Ирина, не делай мне больно, не заставляй меня становиться сволочью и жалеть о непоправимом ни себя, ни меня… —

Ирина лишь молча смотрела ему в глаза.

«Это твое право выбора становиться тебе сволочью или по-мужски принять ситуацию», – пронеслось в голове, но не это она высказала вслух. Она лишь улыбнулась легко, краешком губ, снимая напряженность, заземляя электричество разрядов носящихся в воздухе, грозящее взорваться диким выплеском эмоций с обеих сторон.

– Хорош, Ренат, не драматизируй, я разве не имею права на личную свободу. Да я отключила телефон, потому что так захотела, мне было так удобно в тот момент. Я не понимаю, чего тебя так взволновало, ты мне никогда не звонил в выходные, поскольку все твои домочадцы дома, ты занят семьей, а я была занята собой.-

Ренат тяжело выдохнул.

– Ладно, наверное, ты права, ты конечно свободный человек, и …мои фантазии… —

– Ты лучше скажи, как Дина, поворковали? – окончательно отвлекла его Ирина, выводя из патовой ситуации грозящей неминуемым взрывом. Она попала в яблочко, отвлекая его от излишнего внимания к своей персоне, напоминая о новой интриге готовой к развитию.

Ренат ухмыльнулся и улыбнулся вполне уже своей привычной гангстерской улыбкой, пройдясь по взъерошенным волосам обычным жестом уверенного в своей неотразимости мужчины.

– Ир, ты класс, вот все заметишь… А мне приятно, что ты ревнуешь. А ты ревнуешь… – и он покачал пальцем, – даже успокаивает.-

Ренат, уже совершенно уверенно, со вполне прояснившемся лицом, твердо захлопнул кейс.

– Ладно, пойду уж, хоть отосплюсь немного, да и морду свою пропитую в порядок привести надо.-

Он шагнул к двери: – а, кстати, – он резко повернулся, видимо вспоминая о чем-то,

– сегодня, возможно, Кирилл из банка позвонит, назначь встречу на завтра, лучше с утра, я сразу из дома подскачу к нему.-

– Ренат, а кто это – Лиза? Кирилл из банка упоминал о ней, – неожиданно для себя выдала вслед, уже покидающему кабинет, Ренату Ирина.

Ренат, не скрывая своего удивления, глянул на нее.

– Когда это он мог упомянуть, – ее вопрос явно напряг его, и он уже с подозрением продолжал смотреть прямо на Ирину.

– В разговоре с Элеонорой, – Ирине пришлось солгать, с ужасом ожидая его дальнейших расспросов. Она не умела лгать, и Ренат это прекрасно знал, видимо спиртные пары еще давали о себе знать, и это спасло Ирину от неминуемого допроса.

– А, это когда он в офис зачем-то приперся, Элеонорка что-то говорила мне об этом. Это его жена, не знаю, что-то у него там случилось, уже давно… Я честно не знаю подробностей. Это Элеонорке везде нос сунуть нужно… Я этого Кирилла что-то не очень воспринимаю, такой типичный москвич с непрошибаемым самомнением, выхолощенный до тошноты, иной раз морду хочется ему набить, А Элеонорку так и прет от него, столько разговоров о нем, столько добился, такой важный. Конечно, одноклассник ведь, да еще и простой был – без связей, не то, что она – дочка бывшего партийного бонзы… Ладно, Ирин, давай тут контролируй все, побегу, мне еще с моей женой нужно отношения уладить. Замучишься с вами бабами… – Ирина вышла с ним из кабинета.

– Ты там сделай чего-нибудь с дыркой в стене, – уже совсем спокойно кивнул Ренат на место попадания степлера в стену.

– Ладно, повешу туда картину, – тут же нашлась Ирина.

– Отличная идея, – согласно кивнул Ренат, – ну, я побег.-

Ирина никак не могла сосредоточиться на работе. Наконец, окончательно отбросив в сторону неподдающийся текст рекламного объявления, она, откинувшись на спинку рабочего кресла, озадаченно покрутилась в нем.

Жена, значит он все-таки женат… Хотя Ренат сказал, что-то случилось. Но что, что могло произойти такого, что ночными кошмарами мучает такого сильного и вполне твердо стоящего на ногах мужика. Ирина тяжело вздохнула, массируя пальцами виски. Произошедшее в выходные не шло из головы. А как это могло уйти. Разве случившееся было не прекрасно… Все эти события последних дней и ночей. Она задумчиво тронула висящие на металлических струнках шарики, и они начали свое почти бесконечное движение, легонько постукиваясь. Вот именно слишком прекрасно, чтобы перерастать в повседневную бытовуху редких встреч. Зачем ему Ирина, он сам сказал, что она вызывает лишь любопытство. Его любопытство пройдет, а ее боль, несомненно боль, потому что она уже непозволительно глубоко пустила его в свою душу, непозволительно глубоко доверилась ему, а после ушедшего его любопытства… да, всё это трансформируется в боль, которая с еще большей жестокостью начнет терзать ее и мучить. Зачем начинать это всё, зная конец заранее. На столе резко зазвонил мобильник, вырывая Ирину из сонма сомнений.

– Ирина Евгеньевна, добрый день, – услышала она незнакомый голос, – это вас беспокоят из риэлтерской компании «Ваш город», у нас симпатичный вариант по вашему заявлению. Квартира в вашем районе, как вы заказывали, трешечка с приличным ремонтом. Вы когда сможете подъехать? —

Ирина даже встрепенулась. Она за всеми этими, стремительно развивающимися событиями, совершенно забыла о своем посещении крупной конторы в своем городе и договоренностях с ее сотрудниками о подборе ей вариантов трехкомнатной квартиры с ипотечным кредитованием.

– Я… пожалуй, завтра, да, да. Завтра я обязательно подъеду. Спасибо.-

Звонок словно вернул ее в реальность, снимая остатки блаженного очарования выходных. -Ну что, двигаемся дальше, – прошептала Ирина неостанавливающимся шарикам,