Рассказы с верхней полки. Несерьёзные заметки

Мало, кому будет интересно, как почти раздетый вошел в зону разминки, где от пары взмахов руками покрылся испариной и зачесался, словно в парной… Как после того, что всё же размялся захотелось вдохнуть, а в зоне не было чем и почти помчался в на пару градусов менее жаркий холл, где было некое подобие движения воздуха и вдохнуть удалось… Как воды в последней купленной бутылке хватило не на всё выступление, а только на два подхода… Как по причине неучастия того, с кем хотел побороться очно, понял после второго жима, что новый рекорд уже за мной… Как после того, что третью попытку все же «завалил» расслабился и понял, что голова закруживается…

Короче- от греха подальше часов… в полвосьмого, повторно бросив сумку в не работающий по причине лета гардероб и ринулся… на Казанский. В полюбившемся мне отныне московском трамвае. Домчал. Купил билет. Купил карту-Тройка и дово-ольный, ва-ажный такой отправился снова к месту соревнований.

И сидел, смотрел дальше уже не свой поток, потому не волнуясь и не потея нервно, пока не объявили награждение…Тут вспоминаю о времени отправления поезда, подпрыгиваю и мчусь к Юрию Соловьеву. Ору, врываясь в кабинет «Юрий Валерьич, веришь- поезд через 55 минут…?»

Вот за что ценю руководителей федераций, в которых выступаю- всех- они в нас заинтересованы и практически всегда идут навстречу, особенно… Если ты более-менее примелькавшийся заметный чел… Юрий только спросил, правда ли я не останусь сняться на общее фото всех медалистов в жиме лежа с допинг контролем… Ответил, что в следующий раз, если буду готов и достоин… И исчез…

А уже сумерки… Уже всего 29 в столице… И Кусты за оградой универа снова начали пахнуть, оклемавшись немного от дневной жары…

Честно говоря, побаивался, что вечером трамвая ждать придётся дольше. В общем- то и ждал подольше. Один прозвенел мимо в парк… Но все в порядке, мой тоже подошёл. Просторный, полупустой, прохладный- в ём- казало табло, было всего то 23 градуса.

А на Комсомольской, когда чуть не забыл сначала про блямбу, в кою преобязательно для открывания достаточно тукнуть, не произнося даже ни слова заклинания, и вовсе оказалось чудесно… Посреди площади еще и ветерок освежал…

Не торопясь -в переход, вальяжно- на транспортер сумку, гоголем- в вокзал… а поезд уж высвечивается в «подан на…» … куда-то там, короче. А и бечь никуда не пришлось, мой- то вагон оказался последним и самым к нам первым… И напоследок вобрав в себя немного прохладной вечерней Москвы ступаю в душный бескондиционерный Бишкек…

И прекращаю дозволенные московским воздухом речи…

Поневольный маскарад.

Часть первая, прибывательно-соревновательная.

Серый полупустой перрон, одиночки в повязках и марлевых намордниках и темно раскрытый вход в воксал. Это Москва Пандемийная неприветливо встречает нас декабрьской ростепелью.

Если уж в обычное время работает лишь один транспортёр, то сейчас и вовсе глупо ждать обоих… Стоим в медленной очереди из 4-5 человек. Сумки на ленту, все из карманов на стол. И почему только в Самаре туповатые охранники заставляют входящих в воксал ключи и телефоны складывать в лотки, которые до тебя тысячи грязных рук брали, и ставили на ту же ленту транспортёра? Может мэр, или специальные службы всё же обратят на это внимание? Если уж не ковид, то и здоровья это точно не прибавит.

С опаской левой «одетой» рукой открывши тяжелую дверь, выходим на улицу и сворачиваем в метро. Представьте себе, представьте себе, зелё… там тоже народу крайне мало. А ведь будний день. Утро. Маска, политкорректно зацепленная за уши, сразу натирает и душит. Гляжу провинциальным сусликом на москви… окружающих, все подмечаю. Немало, кто едет «голышом». Тётки, чем-то замученные и истощённые настолько, что никто им замечаний не делает; длинные тинейджеры, которые, может, если пообещать в лобешник, и наденут, но совершенно без удовольствия; пара невзрачных, но представляющих себя самодостаточно грозно брутальными особями толстяков лет 35-37 с плешинами в жидковласых макушках… И все сидят через одного на местах, не заклеенных лентой крест-накрест. Тупо усаживаюсь рядом. Мы не местные, моя твоя не понимай, все равно в столицу не один в купе ехал.

А вот на станции пересадки вагон, куда удалось втиснуться, вовсю кричал уже не о социальной и санитарной дистанции, а о потере здравого смысла, ибо дышать через пропитанные своей и чужой заразой повязки, стоя нос к носу и будучи стиснутым со всех сторон, нелегко, вредно и…глупо. Зато наш поезда метро подошел через 40 секунд после того, на который мы, опять же толпой спускаясь, опоздали.

Вот и ВДНХ. Снега нет и покрытые тончайшим слоем льда дорожки усыпаны крупными гранулами. Путь мой, на построенном Гугелом маршруте прямой, вынужден изгибаться в сторону, наиболее выгодную в смысле расстояний из-за обилия построенных и установленных к новогодию катков, прокатов и раздевалок. В нужный павильон вошёл сразу. И было взвешивание, были встречи, походы насчет пожрать-попить с дороги… Ах, забыл, ещё имело место быть просвечивание сумок с проходом через рамки и на выходе из них контрольный выстрел из термометра.

Часть вторая, вечерне отъезжательная.

Мимо горящей, мигающей и играющей красоты, бросая жадный до архитектурных форм взгляд чаще на павильоны, нежели арки, гирлянды и предпраздничные заманухи, неторопливо тянусь за Игорем Игорем к метро. Коварно с целью когда-нить сумничать запоминаю его рассказы и комментарии (надеюсь- не узнает). Под ногами и вовсе лужицы и слякоть.

Прибыв на «Комсомольскую», решаю пойти в магазин за одну станцию метро отсюда, хотя времени до отхода моего фирменного меньше двух часов. Потеплу, оно чего ж не сходить, хоть и с сумкой наперевес. Моей сумкой. Нелёгкой, что ещё мягкое определеньице для неё. И что-то так в кайф дошёл, что аж настроение улучшилось. Это, думаю, оттого, что без тряпочки на морде, которая- не морда -то рвётся, то уши начинает отпиливать, то под ней почесаться тянет. Кроме разной разности в дорогу купил бутылочку сидра, выпить которого мечтал неделю. И, едва вывалившись на тёмную улицу, сковырнул крышечку оперчаточенным пальцем и нарушая закон сделал несколько глотков. Ка-ка-я херня… И бутылка полетела в урну, ибо не там чисто, где убирают, а там, где не сорят. Но в голове что-то весело закрутилось и ноги полегчали, будто меня за макушку приподняли над тротуаром.

На воксал тоже пешком. Пришел минут за 40 до рейса. Не сидеть же в наморднике внутри, решаю сгонять и отксерить диплом. Это для меня почти рядом, немного в сторону «Красных Ворот». Слышали же- Бешеной собаке семь верст- не крюк…

И едва войдя, вернувшись, слышу, что мой поезд подается на посадку. Вот оно- счастье, и не ждал ни минуты. Правда идти в самый конец, вернее- начало, состава, но опять же, про собаку, не вполне нормальную, и небольшой крюк… И вваливаюсь в теплый полуосвещённый вагон. Таки, здрасьсте, граждане-товарищи, а вот и я, подвиньтесь… Снимите маски, господа! Домой еду. Ту-ту-у!

Явка с повинной, или пара дней в Муроме и Арзамасе.

Если бы не задержали меня в Муроме за фотографирование фасада Желдорвокзала, то и отчёта этого не было бы. А уж если и вправду «ФСБ это не нравится», как сказал милейший сержант, то нате получите, ибо не пойму что-то, или этой службе вообще нечем больше заниматься, или одно из трёх… Но раз уж данные мои записали, то чтоб не гнить в лагерях ни за что, каждый шаг свой в Муроме, Арзамасе и на маршруте следования опишу преподробнейше. Хотя у шпионов это не принято, вроде бы, но я ведь еще начинающий. Итак, …

Поездка моя в древний Муром была не туристической, не деловой, не поездкой на отдых. Я тупо ехал на соревнования за свои деньги (следователи, отметьте себе – не оплачивалась никем) и изредка доставал из сумки фотик.

Когда около одиннадцати утра меланхолично-скучный поезд замер у перрона Арзамас-1, несколько пассажиров нашего вагона (отметьте – ни с кем не знаком) спрыгнули на мокрый асфальт. Кто куда, а я направился к кассам брать билет до станции Муром. Может, потому, что забыл спросить, не продаётся ли у них славянский шкаф, продать билет мне отказались и отправили на станцию Арзамас-2, дав координаты остановки общественного транспорта – автобуса № 1.

Автобус подошёл через пару минут, и я за 12 рублей получил билет (отм. – посторонних надписей не было), сел и начал глазеть в окно. На Соборной площади простояли минут семь, за это время были сделаны два снимка монастыря и площади. Народу на улице, несмотря на холод и дождь предостаточно. Взглядом выхватил из толпы нескольких попутчиков по поезду, видимо паломников в Дивеево. (Ни с кем не знаком)

Ещё семь минут спустя выхожу, не пойми где, иду к самому большому здесь зданию и поднимаюсь на второй этаж к кассам пригородного сообщения. И опять безо всякого пароля получаю билет за 149 (может это важно) рублей. Отправление через полчаса, явно нет времени на осмотр зеенсвурдихкайтен – достопримечательностей города. Ну, да и ладно – всего-то Арзамас, вот впереди – МУРОМ! Древний и загадочный. И без страха, упрёка и предубеждений в вагон.

Вот кто был рад от всей небольшой своей душонки моему водружению на старенькую скамейку, так это местные комары (отм. – с ними тоже знаком не был), которые сразу стали делать свое кровавое дело, естественно не со зла, а токмо выживания ради. А я решил противопоставить свои интересы общественным комариным (отмечу- из личной неприязни) и вознамерился уничтожить каждого, хотя бы раз прожужжавшего над ухом, гада. Стоит ли говорить, что руки мои были в крови….

Муром появился из дождя, проступил и встал на берегу Оки. Электропоезд энергично въехал на мост, простучал по стыкам положенное время и прокашлял «Станция Муром», почти уже остановившись. На перрон посыпались тётки с лопатами и рюкзаками, деды с корзинами ландышей на продажу и подростки. А у нас дома ландышам пора прошла, уж 27 мая на дворе.

По привычке с расспросами прицепляюсь к полицейскому прапору, все замашки у которого такие по родному ментовские (да, где-то в шкафу у меня до сих пор валяется старая форма, ну и что с того?) и он подробно объясняет, куда мне идти. Не подумайте плохого, в смысле на автобус. И вот через час, уже прошедший процедуру регистрации и подачи документов на своё мероприятие, выхожу в город.

Пятиэтажные дома чередуются с девятиэтажками, а от старины и следа нет. Возможно, старый город просто оброс новыми районами, как дерево годичными кольцами. Но осматривать Муром пока некогда, через час взвешивание. Вот после…

В минуте от дворца щёлкаю Петра и Февронию. В Самаре они куда шикарней и живописней.

Улица, на которой стоит ДС «Ока» носит имя…естественно, Ленина. Шагаю по ней пару кварталов, после чего поворачиваю налево.

Льва Толстого. У вас, наверняка, тоже в других городах бывает такое чувство, что вы дома, когда одна знакомая улица сменяет другую, и третья, вы уверены, тоже скоро появится на пути.

А уж сколько каждый может назвать улиц, проспектов, площадей и переулков, что, ну просто обязательно должны быть в любом уважающем себя городе… Московская привела меня к гостинице «Лада». И, хотя наше маленькое мероприятие обслуживают три другие гостиницы, где подобных мне типов ожидают от 30 до 100 мест в каждой, отсюда до «Оки» пешком минут десять, что немаловажно. Мне повезло поселиться в последний свободный номер (ей богу, случайность). Как и хотелось после дороги, он был с душем. Как мало человеку надо…

Налегке выхожу на улицу. Серо. Прохладно. Дождь. Ноги давно сырые, намокший капюшон тяжело свисает до переносицы. На объектив фотоаппарата, стоит недоглядеть, моментально капает. И всё же город нельзя не посмотреть, невзирая на погоду.

Поднимаю голову, чтоб полюбоваться домиком на противоположной стороне улицы и понимаю, что глядеть при ходьбе нужно только под ноги – опять попал в лужу.… Но дом того стоил. Над аккуратненьким каменным первым примостился лёгкий деревянный второй этаж. И всё так естественно, хотя и окрашено в разные цвета.

Снимать тоже приспособился. Оттягиваю капюшон, поднимаю аппарат к глазам, открываю объектив и ищу, откуда бы «прицелиться». А вездесущие капли все равно попадают, куда и не надо бы. Автомобили проносятся мимо и стараются подальше выбрызнуть мутную воду из луж на неровном асфальте. Джинсы мокры, будто псы метили их на ходу.

Иду вниз, там, говорят, Илья Муромец. С куртки стекает вода, но лужи уже можно игнорировать. Просто не имеет смысла выбирать дорогу, когда вода не внутрь обуви набирается, а наоборот, из башмака наружу вытекает.

И вот впереди постамент – вижу из-под капюшона.

– Ну, – думаю: – Муромец. И уже мысленно с ним разговариваю. А сам подхожу ближе и ближе к памятнику. И что-то не то. Богатырь Земли Русской в брюках, пальто, да и борода не как на картинах. И меча в руках нет, кажет пустую ладонь. И, опять-таки, мысленно, ко мне обращается…

– Здгаствуй, товагищ, ну, как тебе у нас в Мугоме? -Останавливаюсь резко.

– И вам здга… здравствовать, Илья… Владимир Ильич. Вот, город решил осмотреть.

– Гогод у нас пгекгасный, пгиятных впечатлений. Гасскажите там у себя, что меня видали. Что меня содегжат в чистоте, не забывают. Только, вот, голуби, пгетставьте… да, голуби.… А к Илье вам дальше, батенька, дальше.

Глаза протёр, как спросонья – дождь под капюшон попал – а Ленин стоит молча и только хитро улыбается. И пошёл я другим путем.

Миновал школьный двор с резво рассекающими лужи на велосипедах школьниками и отметил, что по вечерам жизни здесь поболее, нежели во время занятий. Выбрался на улицу и стал искать место, откуда пощёлкать монастырь. Места такого не нашлось, решил идти дальше и снимать по пути. Все побелено, чисто. Купола сияют, обмытые дождем. Только, пока ходил, потемнело, снимать стало и вовсе непросто. В дождь, со вспышкой, да ещё и из-под капюшона… Возвращаюсь в гостиницу сушиться и мыться.

И только после трёх часов следующего дня вышел вновь в город, освободившись. И опять под дождь. Сил осталось только-только добраться до вокзала.

Билетик за те же 149 рублей в зубы и на посадку. Вот тут-то и снял я этот выдающийся, высокохудожественный, архикрасивейший, но, оказывается, и секретнейший, стратегический фасад ж.д. вокзала, являющийся государственной тайной.

Так вот зачем сотни тысяч граждан азиатских республик тянутся к нам в Россию. Едут они в надежде заснять-таки этот важнейший для нас объект. А может и – мало ли – принять участие в ремонте его!

Правда, увидеть сей шедевр может как любой проезжающий по железной дороге, так и каждый пользователь интернета. Мне всемогущий яндекс-джан выдал по первому же клику несколько тысяч фотографий.