Ветер в сердце

– Это мужское дело, Ольга Андреевна, не вмешивайся, – осадил ее отец.

Оля пожала плечами и снова отвернулась к окну. Николай заметил, что она ожидает приезда гостей, и, волей-неволей, поверил в опасения Полянского.

– Не волнуйтесь, Андрей Александрович, задачу, вами поставленную, я понял. Работаю над ней, – заверил Николай будущего тестя, и тот, впервые за это утро, улыбнулся.

– Едут! – Ольга всплеснула руками и хотела ринуться встречать гостей, но отец ее остановил.

– Оля! Что за детские выходки! Ты уже взрослая, почти замужняя дама! А ведешь себя неприлично. Гостей без тебя встретят.

Спустя несколько минут в гостиную вошли Антон и Борис. Николай поприветствовал друзей, а Полянский указал им на места за столом. Войковский в ответ протянул хозяину дома бутылку хорошего французского вина, а Борис, поцеловав руку княжне, подарил ей букетик из нежных подснежников.

– Все утро ходил по лесу, чтобы вас порадовать! – хвастался Борис, а Николай переводил взгляд с Ярового на Полянского и словно спрашивал последнего, не ошибся ли тот с подозреваемым. Андрей Александрович едва заметно покачал головой и возвел глаза к потолку, объясняя этим, что такой франт вряд ли произвел бы впечатление на Ольгу. И тогда Николай полностью сосредоточил внимание на Антоне.

Ели медленно, говорили много. Все больше о политике и новостях из столицы. Оля бы заскучала, если б не радость от того, что она опять видит Антона. Они, отмечая, что другие заняты беседой, переглядывались и улыбались друг другу. И если бы можно, то покинули бы эту комнату и умчались вдвоем куда глаза глядят, лишь бы побыть наедине. Они и понятия не имели, что за ними ведется пристальное наблюдение. И что трое других мужчин не упускают ни одного их взгляда друг другу и только делают вид, будто беседа им интересна.

– А что, Антон, – обратился к офицеру Полянский, перехватив очередной пылкий взгляд Войковского в сторону дочери, – говорят, что его Императорское Величество снова войну затевают?

– Слухами земля полнится, – ответил Антон, который до этого в общей беседе почти не участвовал, а только создавал видимость. – Что до меня, то я не против повоевать с Туретчиной.

– Значит, вы тоже считаете, что балканские земли должны принадлежать нам, а не османам? – настырно втягивал Андрей Александрович Антона в разговор.

– Насколько мне известно, императором такие цели не ставятся. – Теперь уже Антону было не до игр в гляделки. Он боялся прослыть профаном перед Ольгиным отцом и все внимание обратил в слух. Николай, чтобы отвлечь Антона от своей невесты, решил поддержать разговор:

– Думаю, такую войну мы запросто выиграем.

– И отчего же ты так уверен? – удивился Антон.

– Кто заступится за османов? Они будут одни против нас – сильнейшей державы в мире.

– Ну не скажи, – не согласился Войковский и не заметил, как забыл про Ольгу, которая потихоньку начинала злиться. – Англичане всегда будут за тех, кто поможет им вытеснить русских с черноморского побережья. Да и французы нынче нас не жалуют.

– Вы не забыли, господа, что среди вас женщина? – остановила Ольга дискуссию мужчин. – Не хочу и слышать ничего о войне или о чем-то подобном.

Борис, имея на то свои причины, поддержал девушку и предложил ей насладиться припекающим на террасе солнышком. Николай согласился.

– И правда, Оля, пройдитесь с Борисом, – сказал он, понимая, что так хоть на время отдалит ее от Антона. – Он тебе что-нибудь почитает. Обсудите современную поэзию. А мы договорим и выйдем к вам.

Полянская как бы невзначай посмотрела на Антона, словно спрашивая его, согласен ли он с этим решением. Тот не отреагировал. Ольгу раздосадовало такое поведение. Она, не взглянув больше в его сторону, встала с места. Мужчины поднялись, дождались, когда Борис уведет ее на улицу, и опять сели за стол, чтобы за бокалом вина обсудить собственные мнения.

Борис, довольный, что все складывается ему на руку, усадил барышню на скамью открытой террасы и сам присел рядом. Оля не знала, о чем говорить с Яровым, она и вышла-то сюда с тем только ожиданием, что заставит понервничать Антона. Он же, если и приревновал, то виду никому не показывал.

– Ольга Андреевна, вы так прекрасны, – признался Борис. – Если бы не скорое замужество, я бы сам просил вашей руки.

– Что ж, попросите, коли так, – громко засмеялась Оля, чтобы ее могли услышать в доме.

– Неужто вы не против?

– А почему бы мне быть против? Я все равно не решаю, за кого идти. Может, вы отцу приглянетесь больше, чем Николя.

– Но ваш отец не раскроет мне вашего сердца. А мне нужна скорее ваша благосклонность, чем его.

Речи Бориса показались Ольге чересчур сладкими и приторными. Она любила сдержанных мужчин, чем таких, которые всем и каждому раскрывают свои чувства. Но сейчас ей было скучно, и она не нашла ничего лучшего, как позабавить себя.

– Когда же вы успели проникнуться ко мне? – задала Ольга справедливый вопрос.

– Да с первой минуты, как увидел! Я из-за вас одной выписал себе отпускные дни и остаюсь, тогда как весь мой полк покидает эти места.

Ольга удивленно посмотрела на Бориса, такого поворота она никак не ожидала. С одной стороны, ей льстило признание ее красоты, с другой – оно было ей не нужно. К тому же что-то во взгляде офицера заставляло ее усомниться в его словах. Она молчала, не зная, что и ответить на его чувства, но ему ее слова и не требовались. Он, слегка вздрогнув, набрался смелости и взял девушку за руку.

– Я даже намедни написал вам несколько поэтических строк, – сказал Борис.

Ольга спохватилась и отняла руку. Ей не только было это неприятно, но еще и воспитание напомнило о себе. Сидеть здесь вдвоем с ним, в тишине летней террасы, тогда как отец, жених и человек, которому готово раскрыться ее сердце, находились в двух шагах, показалось ей неразумным.

– Борис Аркадьевич, прошу вас, – попросила она. – Боюсь, я не смогу ответить вам взаимностью.

– Вы просто не знаете меня, – уговаривал Яровой. – Дайте мне шанс и время.

Оля теперь пожалела, что поддалась внезапной обиде и вышла с ним. А он продолжал смотреть на нее с обожанием и надеждой. Полянская отвела взгляд. Из окна послышались отчаянные споры мужчин о войне. Девушка снова надула губы. Она так радовалась, что Антон приглашен в их дом, и никак не рассчитывала, что он будет проводить время с ее отцом и женихом. Из-за разочарования Ольга не заметила, как ее рука опять очутилась в руке Бориса. Он уже читал ей свое новое произведение:

– Богатый двор, степенный вечер,

Не ожидал, что вас там встречу.

Любой, кто раз увидел вас,

Забыть не сможет ваших глаз…

Со стороны дома раздались шаги, и Борис остановился. Ольга надеялась, что это мужчины договорили и идут к ним, но услышала из окон гостиной их смех и поняла – кто-то из слуг понес им очередное кушанье. Яровой тоже это сообразил и продолжил:

– Мне не забыть ваш стройный стан.

Ваш звонкий голос негой стал.

Под солнцем, зноем иль дождем

Вы для меня, как сладкий сон…

– Постойте, – нашла в себе силы прервать его стенания Ольга, – я говорила вам ранее, что оценить поэзию мне тяжело. Прошу вас… не нужно.

Полянская встала с места и поспешила в дом. Борис усмехнулся в сторону. Он решил себе, что она обязательно когда-нибудь сдастся. Ведь никакая дама, по его мнению, не в силах устоять перед поэмами в ее честь. Теперь нужно только дождаться, когда уедет Антон. Сейчас Полянская очарована его другом, но, как выражался сам Войковский, стоит девушке углядеть кого краше, и предыдущий любимый идет в топку. Борису вовсе не нужна была ее благосклонность, но уж больно раздражало, что друг, как только увидел Ольгу, мгновенно пересмотрел взгляды. От чего-то захотелось доказать Антону, что он был прав тогда и, внезапно переменившись, ошибся. Женщины действительно редко остаются верными. Разве что неуверенные в себе дурнушки, которых настоящий мужчина из принципа не станет соблазнять.

Ольга шагнула в прихожую и, к своему удовлетворению, увидела, что туда выходят мужчины.

– Неужели уже надышались весенним воздухом? – спросил Николя. – Окажите нам честь, прогуляйтесь с нами по саду.

Полянская, затаив на Антона обиду, взяла Николая под руку и мягко ему улыбнулась.

– Ну конечно! Я совершенно не против пройтись.