Бетельгейзе. Часть 2

– Мне достаточно времени. Спасибо, Вальтер.

Он подошёл к тахте и осторожно присел на край. Тай-Тикки повернула к нему своё заплаканное лицо. Приложив палец к губам, тихо произнёс:

– Тсс…. Не надо плакать. Тебе надо идти, надо уходить. Ты понимаешь меня?

Она поняла его, и быстро поднявшись с тахты, исчезла за ширмой, сверкнув маленькими упругими ягодицами и волнующим изгибом своего тела. Рейнгхард подошёл к окну и стал рассматривать деревья, раскачивающиеся на ветру, и тут услышал, как негромко хлопнула входная дверь, а через секунду с крыльца сбежала женщина и кинулась прочь по тропинке, даже не оглянувшись.

***

Глава 4.1

Журавль и камень

Без трёх минут по полудни, корветтен- капитан Отто фон Рейнгхард вошёл в приёмную небольшого здания германской военной миссии в Японии на территории военно- морской базы Сасебо. Расположение ему было знакомо и он, не прибегая к помощи встретившего его адъютанта, проследовал в кабинет, где его уже ожидали знакомые по прежней встрече господа. Военный атташе полковник Шолл и Посол Германии в Японии, господин Отт, одетый в генеральский мундир Вермахта. Трое мужчин поприветствовали друг друга, и подошли к столу среднего размера, покрытого зелёным сукном, более подходившим для игры в покер.

– Вы точны, как морской хронометр, – господин капитан, – не без удовольствия начал встречу полковник Шолл, – Лично я люблю точность. Такой человек сразу же располагает к себе, производя благоприятное впечатление, вы же демонстрируете нам пример, исключительный образец немецкого офицера флота Германии.

Рейнгхард кивнул головой и ответил:

– Благодарю вас, господин полковник!

– Но к делу! – быстро покончив с любезностями, произнёс Шолл.

И как в прошлый раз посол продолжал хранить молчание, внимательно наблюдая за Рейнгхардом. Атташе обошёл стол и, подойдя к стене, раздвинул шторки, открывая карту.

Положив руку на то место, где был изображён участок Тихого океана, он произнёс:

– Повторюсь, вот ваша стихия, дорогой капитан! Но буду краток. После выхода в море вы будете патрулировать вот этот участок.

Он очертил указкой круг между Азией и американским континентом. Рейнгхард потянулся к своей папке, но тут Отт остановил его:

– Ненужно ничего записывать, господин капитан. Вы просто послушайте и запомните.

В благодарность атташе кивнул головой послу.

– И так, боевое патрулирование. Ваша задача, постоянно держать экипаж и саму субмарину в готовности номер один. Ненужно бросаться на одиночные суда, тем более гражданские, неважно, под каким флагом они идут. Активность военных перевозок в этом регионе стабильная. Постоянные конвои из США в Индокитай, и как следствие, достаточно много американцев, они у себя дома, поэтому демонстрация перед противником наших интересов и возможностей это не то, чего бы мы хотели. «Бетельгейзе» – одно из звеньев цепи, которое понадобится, чтобы вытащить Германию из пропасти, куда она сейчас сваливается подобно пикирующему бомбардировщику, потерявшему управление. Буду с вами откровенен и рассчитываю на то, что вы оцените моё расположение к вам. Есть виды на вашу лодку для выполнения государственного задания. Война проиграна….

Рейнгхард вздрогнул и поднял глаза на атташе, но тут же замахал руками:

– Да, да, дорогой капитан. Вы не ослышались, именно проиграна…. Прошу вас, присаживайтесь.

Он жестом пригласил занять место за столом и сразу же продолжил говорить:

– Но это только война, всего лишь война, если размышлять в государственном масштабе. Германия не должна исчезнуть с мировой карты, а вот это уже задача посерьёзней всех войсковых операций вместе взятых. «Бетельгейзе» подобна троянскому коню, надеюсь, что вам известна эта история. Нужно избавить наших врагов от возможности использовать ошибки правителей в свою пользу. Надеюсь, вы понимаете меня. Вы будете иметь дело с документами, с силой которых не сможет сравниться никакая армия мира. И в нашем случае судьба государства более зависит от того, в чьих руках находятся бумаги, кто прикасается к ним. Во втором случае это золото, казна….

И снова слова атташе удивили капитана. Шолл заметил это.

– Именно так, господин капитан. Золото сводит с ума наш мир с момента его появления. Нищий гений таковым и останется, но дай ему средств…, и золото будет воевать за него, кормить и ублажать, превознесёт до небес, а вот тут он и перестанет быть гением по своей сути, потому как страсть к ещё большему обогащению просто завладеет его разумом. Так вот, чтобы мои слова не обернулись реальностью, мы должны позаботиться и о золоте партии в том числе. Запомните, господин капитан, нет в этом мире у нас друзей, есть лишь враги. Разница в том, что одни захотят расправиться с тобой немедленно, а другие, не причиняя страданий, будут взирать на тебя со слезами на глазах и громко причитая ждать твоего конца. Но…, мы несколько отвлеклись от темы. Мне кажется, вы поняли меня, поэтому нужна постоянная связь лодки с миссией и ваше стремление спасти нашу Родину. Это не высокие слова, это необходимость, вызванная положением, в котором оказалась Германия.

– А как же Главный штаб ведения войны на море, – спросил Рейнгхард.

Генерал, до этого сидевший полубоком к Рейнгхарду, развернулся и, посмотрев в глаза капитана, сказал:

– Что сейчас происходит в Германии, нам известно лишь из сводок и официальных радиосообщений. И если верить всему что слышишь, то там до сих пор всё прекрасно.

Шолл поднялся со своего стула, но тут же, жестом, дал понять, что Рейнгхард может оставаться на своём месте. Подойдя к господину Отту, он принял из его рук увесистый пакет и, приблизившись к столу, положил его перед Рейнгхардом, накрыв его сверху своей рукой, так словно расставался с содержимым с большой неохотой.

– Вот. После выхода в море изучите.

Рейнгхард в недоумении посмотрел на военного атташе. Шолл улыбнулся и продолжил:

– Ну, хорошо. Это подробные карты побережья…, – он замолчал и оглядел стены своего кабинета, недвусмысленно намекая на исключительную секретность информации, – В общем, вы всё сами поймёте. Это серьёзная помощь вам в дальнейших действиях, здесь спасение.

– Спасение от кого, господин полковник? – спросил капитан, несколько язвительно, – Я не собираюсь сдаваться и дрожать от страха и уж тем более бежать.

– Ни от кого, дорогой Отто. Бегство солдата с поля боя постыдно, даже более того, оно преступно, и я не к этому вас призываю. Я говорю о спасении нации. Мне кажется, что вам удивительно видеть спасителей нации в простых людях, простых солдатах, таких как мы с вами. Тем не менее, господин капитан, это так.

Рейнгхард кивнул головой:

– Мне кажется, господин полковник, что вы сказали мне очень много, и теперь откажись я…. Вы не оставляете мне выбора.

Генерал Отт кашлянул в кулак и ответил, не дав договорить Рейнгхарду:

– Вы очень проницательны, господин капитан. Вы правильно понимаете ситуацию. Я буду с вами откровенен, дорогой Рейнгхард, у вас нет иного пути и уже не важно, как вы смотрите на военную или политическую ситуацию в мире. Даже абсолютно одинокий человек может быть уязвим. Ну я думаю, что мы поняли друг друга, дорогой Рейнгхард фон Отто. Значит, только прямое подчинение военной миссии в Японии и даже если вдруг с морского дна явится фюрер…, в общем, только миссия, либо я, либо полковник Шолл. В папке вы найдёте радиораспознование «свой- чужой». Нет времени на раздумья и уж тем более метанья. Позаботьтесь о сохранности пакета, лучше, что бы он был доставлен на лодку. На сегодня у нас всё, господин корветтен- капитан. Имеете ли вы просить о чём-нибудь? Не стесняйтесь, вы солдат, война спишет и наши поступки, и наши грехи, и судить о нас уже будут потомки.

Рейнгхард молчал. Шолл и Отт переглянулись между собой и, улыбнувшись, Шолл предложил:

– Господин капитан, вы несколько незнакомы с Японией, и давайте поступим с вами следующим образом. По причине занятости вы не можете сейчас отлучаться с базы, «Бетельгейзе» требует вашего внимания, но вот денька так через три или четыре, я уточню…, хочу предложить вам посетить японский театр. Рекомендую это сделать не в одиночку, красивая женщина может вас сопровождать, ну вы поняли меня. В общем, на сегодня всё. Мы не задерживаем вас более. Спасибо. В вашей разумности не сомневались ни я, ни господин генерал. Прощайте, а про театр всё же подумайте. Не пожалеете.

Не сговариваясь, все трое поднялись со своих мест и стали прощаться, пожимая руки друг другу. Рейнгхард повернулся и направился к выходу, но перед самой дверью его остановил голос полковника Шолла:

– Господин корветтен- капитан Рейнгхард!

Капитан обернулся. Лица обоих офицеров были серьёзными. Посмотрев на генерала, Шолл продолжил:

– Будьте готовы к тому, что вы не скоро увидите свою семью, если вообще такое станет возможно. Простите, мне очень жаль, и поверьте, мне нелегко такое сообщать вам, солдату Германии.

Рейнгхард промолчал и, кивнув головой, вышел из кабинета.

Некоторое время Шолл и Отт сохраняли молчание. Наконец генерал произнёс:

– Ну? И что скажете? Может он дурак? Хотя я очень далёк от этого определения капитану.

Шолл криво усмехнулся и ответил:

– Да вовсе нет, и далеко не дурак. Он прекрасно понимает, что никто кроме него не справится с «Бетельгейзе», ну а если и так, то придётся менять и экипаж. Только бунта нам тут не хватало. Поэтому мы будем носить на руках этого Рейнгхарда.

Отт согласно кивнул головой и, подняв палец вверх, сказал: