Необитаемое сердце Северины

– Подморозит – это хорошо! – Феликс открыл глаза и посмотрел на левое ухо незнакомца. – Это очень даже кстати.

Он встал и надел пальто. Агент прошелся по квартире, заглянул во все комнаты, ванную и туалет. Открыл дверь на балкон, осмотрел и его, не заходя. Феликс про себя отметил полнейшую тишину и покой внутри своего организма – вот что значит вовремя отдохнуть. Теперь главное – не смотреть никому в глаза.

– Кто отключил телефон? – спросил посетитель, послушав трубку.

– Я отключил. Я хотел побыть тут один... в тишине и покое. А ваш коллега был столь любезен, что удалился. Шарф вот, кстати, забыл... – Феликс показал рукой. – Передайте ему. Мне пора идти. Можете шмонать дальше.

– Что я могу? – в голосе незнакомца послышались угрожающие нотки.

– Не надо вот этого, пожалуйста! – заспешил Феликс. – Не говорите ничего, я и так с трудом убеждаю себя, что вы хороший человек!

– Ну ты, потомок аномалии! – незнакомец вышел в коридор. – Мне твои убеждения по фигу. Пойдем, подвезу домой. Лешка мог к тебе пойти осмотреться.

– Ко мне? – удивился Феликс и только поэтому не расхохотался после «потомка аномалии».

* * *

Осмотрев квартиру Феликса и засунув в рот зубочистку, незнакомец удалился. Так что, провожая его у двери, Феликс целиком сконцентрировался на зубочистке, постоянно перемещающейся туда-сюда под крупным носом. Закрыл дверь, попытался вспомнить лицо агента. Не смог и с облегчением себя с этим поздравил.

Феликс принял душ, переоделся, поел и вдруг понял, что у агентов были ключи и от его квартиры! Из этого, естественно, вытекало, что проводить беседы дома нельзя. Некоторое время Феликс потратил на наружный осмотр предметов мебели, стен и коробок дверей – это из детства, отец частенько так делал. Он искал прослушки, пока не начались спазмы в желудке, тогда Феликс лег, и реальность обрушилась на него с подкатывающей тошнотой. Он уже точно знал, что скажет Наталья. Обсуждать с ней причину смерти мертвечинки с балкона не было никаких сил. Значит, нужно встретить супругов у подъезда и увести их для разговора в общественное место.

Так он и сделал. Быстро оделся, вышел на улицу и топтался у подъезда, пока не подошли Наталья с мужем. С первого взгляда на супругов он понял, что те полны участия и решимости навести порядок в его жизни. Наталья притащила какой-то анализатор воздуха, чтобы снять пробу в квартире и на балконе, а бывший коллега из НИИ – сложный прибор для измерения волновых колебаний. Их пионерский энтузиазм так испугал Феликса, что он стал что-то бормотать о невозможности пройти в квартиру, о плохой ауре и всякую другую ерунду.

– Какая к черту аура! – возмутилась Наталья. – У твоих тушек из сумки сварились мозги, знаешь, что это значит!

– У тебя в квартире или на балконе есть сильный источник электромагнитных волн, – поддержал возмущение жены бывший коллега. – Я на всякий случай и счетчик Гейгера прихватил.

Наступил момент, когда Феликс испугался, что неприятие им такого поведения друзей приведет к фатальным последствиям, поэтому он, молча и не глядя супругам в глаза, протянул ключи и отошел к лавочке во дворе. Сидел там, ссутулившись, разглядывая освещенные окна дома, и пытался придумать варианты самоконтроля, но ничего в голову не приходило. Он совершенно не понимал, в какой момент и отчего у него случается этот самый выброс электромагнитных волн – от страха?.. злости? Как это предотвратить? Чем отвлечь мозг?

Посещение квартиры супругами имело самые неожиданные последствия. Наталья с мужем вышли из подъезда и, оглядываясь, подбежали к лавочке. Феликс с удивлением уставился на протянутую ладонь бывшего коллеги по науке, плохо различая в темноте, что там такое.

– Что-нибудь нашли?.. – отважился на вопрос Феликс, потому что супруги многозначительно молчали, ожидая его реакции.

– На балконе ничего не фонит, воздух в норме, – шепотом ответила Наталья, – а в квартире муж нашел жучки. Мы решили дальше не искать и ретировались.

– А почему ты шепчешь? – спросил Феликс, взял одну продолговатую пластмассовую коробочку и попытался рассмотреть ее в темноте.

– Не знаю, – шепотом ответила Наталья. – Тебя кто-то прослушивает, это понятно?

– Понятно, – пожал плечами Феликс.

– А поскольку возле тебя еще и птицы с собаками дохнут, то намерения этого лица могут распространяться и на твою жизнь и здоровье. Понятно?!

– И это понятно, – кивнул Феликс. – И кто установил прослушки, мне известно. Это наши спецслужбы. Я секретный агент, а вы что, не знали?

Выговорив это, Феликс вдруг понял, как можно выйти из сложной ситуации с трупом на балконе отца. И все стало просто. Чему быть, того не миновать?..

– Лекс, не дури, – муж Натальи ссыпал добычу в ладонь Феликса. – Птицы и собака из твоей сумки умерли из-за того, что их мозги подверглись излучению электромагнитных волн.

– И собака... тоже? – уточнил Феликс.

Размахнулся и выбросил три маленьких приборчика.

– И собака тоже! – повысила голос Наталья. – Хочешь ключи от нашей дачи? До лета там никого не будет.

Феликс задумался, представив полнейшее «никого» – ни одного человека, ни души!..

– Хочу, – кивнул он и вдруг затрясся от тихого хохота.

Потому что представил, как устанет от самого себя до отвращения, и тогда... Как это можно сделать – с самим собой?.. Может, перед зеркалом? Для такого способа самоубийства необходим, как минимум, отражатель.

– Ребята, у вас на даче есть зеркало? В шкафу или трюмо?

– Нет у нас там зеркала, но мы можем тебе его привезти, когда дороги оттают, – ласково, как больному, сказала Наталья.

Феликс прикинул, что полная изоляция ему не помешает. У него есть, по крайней мере, пара дней, пока не начнутся активные поиски капитана, который сидит на балконе отца. Он решительно встал.

– Еду!

Но не учел одного очень важного фактора. Феликс давно, почти со студенческих времен не ездил на электричках. Была пятница. Поздний вечер. В вагон вошла группа пьяных работяг. Феликс, отвернувшись к окну, вспоминал книжку Вени Ерофеева, чтобы понять, как тому удалось передать в описании этого самого пути – «Москва – Петушки» – болезненную романтику алкоголизма и одиночества. Пьянчуги в его вагоне воняли, матерились, один демонстративно облил мочой сиденье, с которого убежала пожилая пара, а потом затеяли драку, проносясь смерчем по вагону. Феликс попал в этот смерч с еще одним трезвым пассажиром, и первое время они оба бестолково размахивали рукам и ногами, держась друг друга спинами. Потом Феликс обнаружил себя в тамбуре, по лицу текла кровь – его ударили пустой бутылкой, это он еще помнил, потом, когда пьяный укусил его за ладонь, озверел, и следующая реальная картинка – приемное отделение больницы.

У него – ни денег, ни документов. Позже оказалось, что документы все-таки есть, их забрал милиционер, который провел его по коридору в странную комнату, уставленную каталками. О деньгах – ни слова. Его голова перебинтована. В комнате уже находится трезвый попутчик из электрички. Он с гипсом на подвешенной руке. Подталкивая Феликса от каталки к каталке, милиционер что-то спрашивает, но поскольку Феликс определил, что на каталках – пьяные из электрички, то он особо не вслушивается, стараясь заглушить гул в голове. В какой-то момент он вдруг понимает, что лежащие – мертвы, и начинает их считать.

– Один, два... шесть, семь... – поворачивается к милиционеру и удивленно замечает: – Ни хрена себе! Это что, мы вдвоем справились?

– Я ни при чем! – тут же громко заявляет попутчик. – Гражданин потерял сознание, когда вся кодла вывалилась на перрон. Двое до закрытия дверей провалились в щель между перроном и электричкой. Вот этот и этот. Что с остальными – я не понимаю. Они начали падать, как в отключке. Пока вы приехали, я гражданина оттащил и посадил у фонаря. Вы же взяли анализы, у нас нет алкоголя в крови! Я никого из них не знаю – первый раз вижу.

– Разберемся, – сквозь зубы бросил милиционер и посмотрел на Феликса. – Вы кого-нибудь узнаете?

– Вот этот... с бородой, он мочился на сиденье. А вот этот, рядом, ударил меня бутылкой. А что с ними?

– Разберемся...

* * *

Через час Феликс и попутчик из электрички все еще сидели в коридоре приемного отделения, привалившись друг к другу и не борясь с дремотой. Из разговоров медицинского персонала и милиционеров Феликс узнал, что они находятся в городе Железнодорожный, ждут транспорт, чтобы их двоих отвезли в Москву в изолятор временного содержания. Оказалось, что дралось уже на перроне человек пятнадцать. Кто был в состоянии – сбежали, как только появилась милиция. Феликс был в отключке, а его товарищ по несчастью со сломанной рукой, их и забрали. Других свидетелей и участников массового убийства нет. При словах «массовое убийство» Феликс очнулся и прислушался к своему организму. Если не считать совершенно зачумленного сознания и сильного гула в голове, он легко отделался. Еще он понял, что не хочет в изолятор. Там, наверняка, хуже, чем здесь. А где ему теперь лучше?.. Семеро мужиков мертвы, а он ничего не помнит. Их ждали сегодня дома... А его – кто ждет? Феликс залез рукой под свитер, достал из кармана рубашки бумажку с номером телефона, подозвал милиционера.

– Разрешите позвонить?.. – и показал на телефон на стойке. – Одну минуту только, не больше. Я бы вам заплатил, да у меня пьяные на перроне все деньги украли... наверное.

– Не положено отсюда звонить, – милиционер отвернулся.

Попутчик помотал головой и горько усмехнулся. Феликс тронул милиционера за рукав.

– Тогда вы сами позвоните. Назовите мое имя и фамилию. Обещаю, через полчаса подкатит транспорт. На всех места хватит.

Милиционер взял бумажку. Феликс внимательно отслеживал выражение его лица в момент звонка. Докладывает. Вот лицо застыло – и так с полминуты, потом молодой милиционер осторожно положил трубку и пробежался по коридору. Вернулся он быстро, с двумя напарниками в форме. Эти двое взяли обалдевшего попутчика сцепкой из рук и перетащили его, болтавшего ногами в воздухе, на другой диван. А Феликсу приказали:

– Лечь на живот! Руки на голову!