Храм боевого мага

– Что-то я… не понимаю, ваше магичество, о чем речь. У меня, знаете ли, проблемы с памятью последнее время. Одно могу сказать с уверенностью, что все мои помыслы и поступки направлены только во благо Храма и его служителей. Вот. Я даже ем во благо Храма, я, когда не поем…

– Высший магистрат Азиур, пройдите к скамье свидетелей. Озвучьте вашу жалобу.

Вилли лучезарно улыбнулась хмурому магистрату и приготовилась слушать.

– Донимает меня какими-то долгами…

– Медвежонок, курсы финансовой грамотности не желаем посещать? – бросилась она в атаку.

– Ррр…

– А стоило бы? – развернулась девушка. – Открою тебе дверь в мир образованных и порядочных людей. Долг сапогом красен. А ещё молотком, кирпичом и кулаком. Ты, кстати, как относишься к теории всепрощения? Я тоже плохо, простить четыре меры золотом против моей бережливой природы.

– Откуда четыре меры? – взревел тот.

– Типичная отговорка потратившегося должника. Вопрос, после которого каждый судья плюнет тебе в лицо: «Виновен!», – гаркнула она в трубу свитка. – И добавит, верни пять мер золота бедной девушке! И ещё три заплати налогами! Заметь, я жалею тебя, не подвожу под налоги. Пытаюсь договориться мирно. А ты на меня доносы строчишь?

– Чудовище! – пояснил он Зельтиуру.

– Ещё одно подтверждение твоей плутовской натуры. Все должники ссылаются на эту отговорку, дескать наша судебная система настоящее чудовище! Медвежонок, кстати, ты не хочешь об этом поговорить?

– Нет! – взревел тот.

– Никто из должников даже всуе о том не поминает, всё больше улик не в твою пользу. Ты сам себе роешь яму. Заметь, я на тебя не давлю и за уши тебя не оттягиваю. Но ты изобличаешь себя со всеми потрохами. Честный человек всегда поддержит разговор о нашей справедливой судейской системе. Барсучок, ты сам все видишь.

– Злодейка, а не женщина! – покраснел от гнева Азиур.

– И снова сонм невольных оговоров. Всякий должник в зале суда будет валить вину на бедную женщину. Всё золото спустила жена на модные лавки, негодница и транжира. Верный признак, по которому любой дознаватель сорвет с тебя плюшевую маску. Кстати, медвежонок, ты хочешь поговорить об этих негодниках из модных течений? Послушай только, они напрочь не принимают сочетание синего и зеленого? То есть, если ты осмелишься надеть синие панталоны и зелёный шарфик…

– У меня нет никакой жены!

– Азиурчик, ужас какой. Ты и любимую женщину заложил? – девушка развернулась к собравшимся и взмахнула свитком. – Какая личная драма! Ты хочешь об этом поговорить? Держать в себе никак нельзя, излей на бумаге, мой тебе совет. Лучше в стихах. Кстати, ты получил приглашение на мой творческий вечер? Хочешь, подберу рифмы, от которых…

– Я никогда не был женат! – взревел тот.

– Это всё объясняет. Всем присутствующим уже понятно, на что ты спускаешь одолженное золотишко. Медвежонок, открою тебе глаза. Доступные женщины вытягивают из тебя последнее. А я пытаюсь тебя спасти, вытянуть дружеским плечом из трясины порока и самообмана. Азиряша, ты нам нужен здоровый и пышущий чистой совестью. Вернись в семью первородных, оставь позади мотовство и блуд!

Девушка поперхнулась пламенной речью и прополоскала горло стаканом воды.

– Маг Вилетта, магистрат Азиур обвиняет вас в том, что вы всякий раз при встрече применяете против него магию.

– Кто? Я? Барсучок, нет у меня кристаллов. Хочешь, обыщи. А медвежонок такой большой, что в коридоре от него тесно становится. Протискивается в двери со скрипом, вот и касается меня своими кристаллами. А если в тот момент в диалоге я невольно скажу: «стой, куда прешь?», так это не меня винить нужно, это худеть кому-то давно пора. Опять же, всё на благо Храма. Медвежонок, с таким весом ты долго не протянешь. Забота о здоровье наших магистратов моя непременная…

– Маг Вилетта, – прервал ее излияния Зельтиур и устало размял виски. – Высший магистрат Итурр обвиняет вас в том, что вы намеренно разрушили его покои. Ваше магичество, пройдите к скамье свидетелей.

– Кто? Я? – оторопела девушка. – Барсучок, ложный донос. Поклеп и подтасовка фактов!

Магистрат Итуур сменил на посту Азиура и дрожал от негодования.

– Итуурчик, бурундучок, я к тебе в каком смысле в гости заходила? – поджала губки девушка. – Верно, в гастрономическом смысле. Накануне из твоих покоев доносился несносный душок тухлятинки. И тут два варианта, либо пропал сам Итуряша, либо его продуктовый запас, который он тырит с кухни. Я так сразу и предупредила: «никому не двигаться, это обыск!»

Старикашка взвился с места и засучил рукавами.

– Зараза, истинная зараза! – верещал он.

– Именно это ты и прокричал, не оценив мои добрые намерения и заботу о ближнем. А если бы запах был уже от тебя? Тебя спасать нужно было от опарышей. Кто позаботится о том, если не я? Фактически, что выходит? Небезразличное лицо, то есть, я, приходит в гости, и вместо благодарности получает Это. Барсучок, он на меня своих волков призвал! И сразу оговорюсь, я с такими уже сталкивалась. Не помню где и когда, но зверюги опасные, они могли Итуряшу порвать. Что я могла сделать во имя спасения Храма? Так и сказала: «Итуурчик, барсучок, без паники. Погоди, я тебя спасу».

– Спасла? – хмуро спросил Зельтиур.

– Разумеется, – округлила глаза девушка. – Итуряша, как вы можете видеть, жив, здоров, и пахнет дустом. А если бы не я…

– Она мне комнаты разгромила! – взвыл старикан.

– Преувеличение, дверной и оконный проем остались. Технически, комнату громили его волки. Я всего лишь кидалась колбасой, любезно предоставленной Азиурчиком. Он как раз в проеме двери валялся, у него под мантией всегда колбаса. Давайте честно признаем, что колбасой такого не сотворишь.

– Она канделябром все зеркала побила!

– Защищалась, – пучила глаза Вилли. – Волки колбасы не боятся, а канделябров почему-то опасаются. Моя ли вина в том, что эти твари бегали от меня вдоль стен, а там зеркал полно? Кстати, бурундучок, хочешь вылечить нарциссизм, приходи на мой творческий вечер. Приглашение получил? Готовься.

– Я протестую, она все вещи попортила, кровать…

– Одеялками волков отгоняла. А что не так? Они, между прочим, хищники, что им наша с Азиурчиком колбаса? Само оборонялась чем придется. Итуряша все правильно сделал, под стол забился и не мешался, пока мы с волками выясняли, кто не прав. Я исходила из того, что жизнь нашего высшего бурундучка дороже каких-то там кувшинов, подушек…

– Всё уничтожено! Всё! – трясся от бессильной злобы магистрат. – Мои картины!

Бириар давно перестал зевать, прикрыл рот ладонью и натягивал на лицо скорбную маску. Выходило плохо, глаза слезились от смеха. Утереть нос высшим магистратам – мечта детства, но именно с Итууром он всегда осторожничал. Призванные волки чихали на его светоликость. А Вилли чихала на волков канделябрами.

– Кстати, если надеть картину на голову волка, – заметила Вилетта, делясь опытом, – то он совершенно теряет способность к кусачести. Рамка мешает дотягиваться до человеческих костей, поэтому обрамление лучше брать побогаче, потяжелей. Холст при том лучше подешевле, неплотный, он рвется быстрее. А содержание картины лучше портретное, так смешнее…

– Старший магистрат Уюр обвиняет мага Вилетту в поджоге.

– Кто? Я? – подпрыгнула девушка. – Секундочку. То есть, библиотеку тоже я?

– Господин Уюр, пройдите к скамье свидетелей, – кивнул Зельтиур.

Старикашка бодро посеменил к скамье и невольно сплюнул, проходя мимо боевого мага.

– Хомячок, от тебя я этого не ожидала! Как ты мог предать нашу огненную дружбу? Господин судья, донос должна была писать я, как пострадавшая сторона. Но у меня, в отличие от некоторых, дел по горло. Я к тебе зачем заходила, хомяк зажигательный? Подготовка помещения для творческого вечера. Приглашение получил? Пожар случился не по моей вине. Нашли кого ставить библиотекарем! Он же маг-пироман!

– Ваше высшее магичество, подсудимая начала перестановку. Шкафы рухнули, книги попортились и перемешались.

– Для творческого вечера нужна соответствующая подготовка, пространство для рифмы, – оборонялась она. – Я на месте пыталась понять, как это будет. Все помнят, что творческий вечер на носу? Всё ради Храма и его процветания! Ни минуты отдыха, я с ног падаю от усталости! Вот и упала. Случайно! А он сразу в меня струей огня.

– Не сразу! – взвился Уюр. – Она эти книги разбирать начала!

– Заметьте, – подчеркнула девушка. – Пока ни одного предумышленного и противоправного действия с моей стороны озвучено не было. Если бы он в меня огнем не плевался, все бы быстренько разобрала.

– Не разбирала, а портила. Складывала свитки куда попало! А те, что лишними оказывались, в нужник определила.