Найти хранителя

– Да уж, – пробурчал Крис.

– Он подтверждает, – кивнул Трис своей спутнице. – Я чертовски благодарен тебе за эту просьбу к Крису. Ты потрясающая!

Он наклонился и нежно поцеловал Ольте руку. Криса омыло её смущение смешанное с любопытством и благодарностью.

– У нас с тобой есть всего лишь несколько часов. Непонятно, как дальше сложатся события. Может статься, что это будет наша, увы, единственная встреча. Давай проведём её… – он замялся и подмигнул, пока подыскивал точное слово.

– Вкусно? – сверкнула глазами Ольта, принимая игру.

– Умница! Точно!

В этот момент Тресар повернулся к ней и внимательно посмотрел ей в глаза.

Кроме клубка искрящихся разноцветных эмоций, накативших на Криса с стороны Ольты, он глазами Тресара увидел и её сияющие чайные глаза, обрамлённые тёмными густыми ресницами, и разрумянившиеся щёки, и очень милые ямочки от улыбки на щеках. Трис, отворачиваясь, не упустил возможности скользнуть взглядом по тонкой шее, ключичной ямке и чуть ниже – по начинающейся ложбинке груди в круглом вырезе платья.

Если бы мог, Крис заскрипел зубами от злости, но зубы сейчас тоже ему не подчинялись. Ольта была прелестна, однако в данный момент улыбалась вовсе не ему.

– Успокойся, – мысленно усмехнулся Тресар. – Я прекрасно чувствую и твои эмоции тоже. Кто же виноват, что ты залез в скорлупу, сверху оброс толстой шкурой и годами лелеешь свои расшатанные нервы?

– Я держал Ольту на расстоянии, потому что у меня непонятная ситуация с невестой!

– Только последнюю неделю такая ситуация! – возразил Тресар. – А до этого Ольта целых пару лет жила с тобой рядом, и ты не обращал на неё совершенно никакого внимания. А вот теперь бесишься из-за нескольких часов, которые мы с ней проведём вместе. Замечу, проведём под твоим присмотром! Кто тебе раньше мешал? Да и за последний месяц ещё на острове у тебя была масса поводов и возможностей с ней прогуляться. Однако ты предпочитал сидеть на причале.

На этот выпад Крису ответить было нечего.

– Дорогая, – обратился Трис к Ольте с нотками куртуазной учтивости в голосе, – я много знаю и много видел. Так что давай проведём наше время в интересных беседах. Ты можешь спрашивать меня всё, что хочешь. Правда, не обещаю, что отвечу на все твои вопросы, но на большинство точно. Что тебе рассказать?

– Для начала расскажи мне о себе. Какой ты? Что тебе интересно? Что ты любишь, а что тебе не нравится? Что для тебя главное? Ты сейчас в теле человека, а есть ли у тебя своё тело? В общем, мне хочется узнать о тебе как личности.

– У тебя чисто женский подход, – искоса поглядел на неё Трис и улыбнулся. – Крис обо мне почти не расспрашивал. Его интересовала внешняя сторона: история, исторические факты, общество, логика тысячелетних событий, реальные биографии исторических личностей и причины войн, мироздание и идущие там процессы. Мной лично он почти не интересовался. Хорошо, я попытаюсь немного рассказать о себе.

Трис оказался прекрасным рассказчиком с великолепным чувством юмора и очень богатым лексиконом.

Этот час, который они добирались до нужной юридической конторы, Крис взглянул на Тресара совершенно с нового ракурса. Оказалось, что хранитель может не только излагать сухие факты, давать лекции по структуре мироздания или перечислять свершившиеся события, но и делиться интересными наблюдениями из своей многотысячелетней жизни.

Истории, которыми Трис развлекал свою спутницу этот час, были иногда смешные, иногда печальные, однако он передавал их таким ярким объёмным насыщенным языком, что создавался эффект присутствия. Воображение с лёгкостью, будто в стереовизоре, дорисовывало недостающее и делало действующих персонажей живыми и реальными.

Ольта слушала и задавала вопросы, которые Крису и в голову не пришло бы задать. Хранитель предстал перед ними как интересная личность, а не как застывший в тысячелетиях одушевлённый справочник или энциклопедия.

Трис остановил магомашину за квартал до юридической конторы.

– Оглядимся? Не думаю, что за нами следят, но бдительности терять не стоит, – сказал он, подавая Ольте руку.

– Может, нас уже ждут в этой юридической конторе? – заметил Крис. – Горх сказал, что люди здесь надёжные, но кто его знает. Если поиски лекаря вписываются в рамки моего поиска Эсми, то особое внимание к археологу прямиком указывает на интерес к саркофагу в Черенге.

– Рискнём. Выбора всё равно нет. Если нас ждут, эмоции их выдадут. Чувствовать чужие эмоции – наше существенное преимущество.

Юридическая контора оказалась похожа на тысячи других. За входной дверью конторы их встретили светло-серые стены, простая функциональная мебель, длинный ряд стульев для посетителей.

Секретарь за полупустым письменным столом вежливо наклонил голову и поздоровался. В его приветствии явно сквозили вопросительные нотки, мол, кто вы такие, каким ветром вас сюда занесло?

Своим столом он прикрывал плотно закрытую массивную дверь, на которой висела аккуратная табличка с именем юриста, выгравированным на ней золотыми буквами.

Эмоции секретаря Триса вполне успокоили. Скука, раздражение и толика надежды, что посетители надолго не задержатся. Искра чисто мужского интереса вспыхнула только, когда появилась на пороге Ольта.

За массивной дверью предсказуемо оказался кабинет самого юриста, куда их позвали без задержки. Мебель здесь была побогаче, а для посетителей прямо у стола хозяина кабинета стояли удобные коричневые кожаные кресла.

– Чем обязан? – хозяином оказался круглолицый лысоватый мужчина в хорошем костюме. Он полностью соответствовал образу, на который намекала табличка с золотыми буковками.

Прозвучало имя Горха и его рекомендации, услышав которые мужчина кивнул. Его эмоции тоже подозрений не вызвали.

– Это несложная задача, – произнёс он. – Приходите через час, адреса будут.

Тресар с Ольтой вышли из кабинета, спустились с крыльца и медленно пошли по узкому переулку, прятавшемуся в тени деревьев. Контора находилась почти в центре и совсем недалеко шумела полная людей и соблазнов центральная улица Ганчи.

– Ты уверен в этом человеке? – спросила она, уже привычно держась за его локоть.

– Судя по его эмоциям опасаться нечего, – пожал плечами Трис.

– А у хранителей эмоции есть? Хранители могут чувствовать? – спросила Ольта.

– Не знаю как тебе объяснить, – хмыкнул Трис, – в вашем человеческом понимании, наверное, нет. Хотя нечто аналогичное есть. Ты пойми, большая часть людских эмоций связана с вашим телом, с гормонами, а через них с программой поведения, вложенной в вас. Причём очень грамотной, сбалансированной многослойной программой, целью которой является выживание и развитие человеческого общества. Я сейчас чувствую как человек, потому что нахожусь в человеческом теле и гормоны этого тела через эмоции подсказывают мне правильное поведение.

– Как это может быть? Мне кажется, эмоции к телу не относятся. Это не ощущения, это чувства.

– Наоборот. Многие чувства – это производные тела. Ведь даже есть словосочетание «органы чувств». Ты отворачиваешься от еды, которая кажется тебе отвратительной, потому что запах намекает, что эта еда может быть для тебя вредна.

Или, например, страх. Ты боишься высоты, ты боишься встретить грабителя. Это результат инстинкта самосохранения, вложенного в твоё тело.

– А если я боюсь потерять любимого человека? Это же не инстинкт самосохранения.

– Ты имеешь в виду ревность? У этого чувства тоже привязка к телу. Страсть, скажем, особое внимание мужчины к женщине, это результат гормонов. Нет гормонов – нет интереса к противоположному полу и нет инстинктов, связанных с размножением. Нет никакой страсти или эмоций по этому поводу.

Мне не хочется, чтобы ты превратно меня поняла, но мне интересно с тобой разговаривать, потому что я в сильном молодом мужском теле, полном застоявшихся гормонов. Так что в данный момент я просто млею от звука твоего голоса и готов беседовать с тобой непрерывно о чём угодно. Когда я в кристалле – у меня совсем другие критерии отбора собеседников.

Ольта покраснела, отвернулась и надолго замолчала. Почему-то после такого заявления накатила обида.

– Ты зря обижаешься, – усмехнулся Трис. Он поднял руку, очень легко взял её за подбородок и заставил посмотреть на себя. На неё взглянули хорошо знакомые серые глаза, только их взгляд ей был совершенно незнаком. Там была нежность, мудрость и капелька грусти. На мгновение ей показалось, что он хочет её поцеловать. – Тебе обидно, потому что ты слышишь это от мужчины, потому что в женщин вложен инстинкт нравиться мужчине. Будь я бесполым хранителем или женщиной и заяви, что мне интереснее вести беседы только с Горхом или Крисом, ты бы восприняла это равнодушно. Твоя внезапная обида доказывает мою правоту. Признайся сама себе, ведь так?

Ольта вздохнула и согласно качнула головой. Похоже, что так. Он улыбнулся, убрал руку и пошёл дальше.

– Мне трудно объяснить многое, девочка, но ты не думай, что я считаю вашу жизнь примитивнее или глупее. Она просто совсем, пойми, совсем другая, у неё другая структура, заложены другие рычаги управления.

Чтобы тебе было понятнее, то представь, что я, очень большой и громоздкий, забрался в тело маленького мышонка, чтобы побывать в ваших разветвлённых мышиных ходах. Иначе мне никак вашу норку толком не рассмотреть, и что вы тут делаете не узнать. Теперь у меня мышиное тело, мышиное восприятие и даже очень нравится одна весьма симпатичная мышка.

Трис засмеялся, глядя на то, как она поморщилась от столь прямого и откровенного комплимента.

– Ну не хмурься! Ты забыла, у меня слишком мало времени, чтобы ходить вокруг да около. Сейчас я просто пользуюсь возможностью сказать тебе это напрямую, а не через Криса.