На острие ножа

– Кто там у тебя? – медовым голосом спросил я.

– Никто, – быстро ответила Джина. Слишком быстро. Значит, я прав.

– Кто там у тебя? – повторил я.

– Джуд, я тебе не хозяйка, и ты мне точно не хозяин. Я тебя не видела и не слышала несколько месяцев. Я не машина, которая включается только тогда, когда ты берешь на себя труд оторваться от дивана и набрать меня.

Ну все, Джину прорвало, слова так и сыпались, налетая друг на дружку. И тон становился визгливым. У нее кто-то был, и ей стало совестно.

– Я думал, мы вместе, мы пара, – сказал я ей. – Я ошибался.

– Да как ты смеешь? – заорала она на меня. – Как ты смеешь меня обвинять? Ты со мной неделями не разговаривал, а на свиданиях у меня такое чувство, что ты предпочел бы быть где-нибудь подальше.

Слова Джины меня не обидели, и, признаться, я с некоторым удивлением обнаружил, что совершенно не расстроен, что она встречается с кем-то другим. Но такой неадекватный взрыв подсказал мне, что тут что-то непросто. И тут до меня дошло. Пришлось поломать голову секунды две, но было поздно и я устал.

– Дай трубку Моргану, – велел я.

Настала мертвая тишина, сказавшая мне больше тысячи слов.

– Джина, позови Моргана к телефону, – приказал я.

Я чувствовал, что стоит проявить хоть каплю неуверенности, и она только наорет на меня и будет все отрицать. За глазами тупо заныло. Я закрыл их и внутренне застонал. Это предвещало лютую мигрень.

– Привет, Джуд.

Я ожидал услышать его голос – и все равно вздрогнул. Подозрения, даже очень сильные, – совсем не то, что подтверждение твоих подозрений.

– Привет, дружище, – с нажимом проговорил я.

– У тебя пропал интерес, а у меня появился, – тут же сказал Морган.

В его голосе не было ни извинений, ни сожалений. Только задиристость и воинственность.

Я слишком устал и в голове слишком гудело, так что мне было все равно.

– Забирай ее, Морган, только, поверь мне на слово, ты мог бы найти и получше.

– Это все, что ты хотел мне сказать? – ледяным тоном спросил Морган.

– Нет, но сейчас я не могу с тобой разговаривать. Завтра поговорим. Позвони мне на мобильный из телефонной будки.

И я бросил трубку.

Опять я один.

Естественно.

Я рухнул обратно в кровать и застонал – мигрень мстительно прибавила оборотов.

Глава 14 ? Сеффи

Милая Калли!

Ты это сделала! Ты всё преодолела! Мы с тобой пережили последние несколько дней. Я ни за что не соглашусь пройти через такое еще раз. Но тебя перевели из реанимации ко мне в палату, ты нормально дышишь, вес больше не падает. Меня отсюда не выпустят, пока ты не будешь весить по крайней мере на десять процентов больше, чем при рождении, – так, на всякий случай. Я не возражаю. Честно говоря, я не особенно рвусь в свою квартирку. Я не вернулась домой после смерти Каллума. И никогда не вернусь. Это моя старая жизнь. А ты – моя новая, мое будущее. Но Каллум – мое вечное настоящее. Такое чувство, что стоит вспомнить о нем, и время останавливается. И я не могу себе представить, что когда-нибудь буду чувствовать себя иначе.

Я твержу себе, что нужно пройти все этапы скорби и оставить ее в прошлом, но с каждым вздохом лишь сильнее цепляюсь за него. Не хочу оставлять его в прошлом. Он был больше я, чем я сама. Я понимаю, это бессмысленно, но вот такое у меня чувство.

Зато ты в безопасности, ты поправляешься, вот это теперь и будет для меня самое главное.

Глава 15 ? Джуд

Я стоял у окна, сбоку, и смотрел, как течет мимо жизнь. Небо было как серое ватное одеяло, сплошные облака цвета бетона и ни намека на синеву над ними. Воздух тяжелый, неподвижный – он даже гасит шум машин за окном.

Утро понедельника.

Подо мной прошли мужчина и женщина, держась за руки. Мужчина вдруг остановился, с улыбкой повернулся к спутнице. Что-то ей сказал. Я не видел ее лица – она стояла спиной ко мне, – зато видел его. А он не сводил глаз с женщины перед собой. Улыбнулся ей, потом взял за подбородок и поцеловал ее. Я смотрел, текли секунды, но воздуха ни одному из них не требовалось. Я хотел открыть окно и закричать на них, но не стал. Хотел отойти от окна, и пусть делают что хотят, но не мог. Смотрел, как они теснее прижались друг к другу. Смотрел, как мужчина наконец неохотно оторвался от женщины – и погладил ее по щеке, а потом взял за руку. И они пошли дальше. Я смотрел на эту парочку и мечтал, чтобы они поглядели на мое окно, – хотел заставить их силой воли. Но они не поглядели. Эта женщина наверняка была какая-нибудь потаскуха. Кто еще станет так гулять с Крестом? Она даже не пыталась скрыть, что они вместе. Но я-то знал, кто она. Все женщины-нули, которые гуляют с трефами, – потаскухи.

Тут перед глазами у меня нежданно-негаданно всплыло лицо Сеффи. Сеффи и мой брат Каллум. Как это было, когда они были вместе? Ну тут ничего сложного. Каллуму… она заморочила голову – и это мягко сказано. А она? Она стала его погибелью в красивой обертке из богатства и притворной дружбы. Я смотрел, как женщина-нуль с мужчиной-трефом свернули за угол, играя в любовь в мире, где никакой любви нет.

Пора и мне немного поиграть.

THE DAILY SHOUTER

26 мая, среда

Стр. 5

«Шершни» полны ненависти

Вчера было объявлено, что группа «Шершни» не будет выступать на Пикнике в Парке. Приглашение было отозвано, поскольку, как заявила представитель благотворительного фонда «Наследие», «с тех пор как стало известно, что на Пикнике выступят “Шершни”, нас завалили жалобами и протестами. Это весьма популярная рок-группа, состоящая из нулей, однако у многих вызывают недовольство тексты песен, которые обычно исполняет группа. Их хит “За знаменем” называют прямым призывом к насилию против полиции. Многие считают, что эта группа полна ненависти. Поэтому мы приняли непростое решение не включать их в программу праздника на этот год».

Когда эту новость сообщили Эйдану Дойлу из «Шершней», он, по словам очевидцев, заявил: «Этот их ****** благотворительный фонд может идти на ***. Если они нас боятся, сыграем для тех, кто не боится, *****!» Женщина, которая не пропускает ни одного Пикника в Парке, сказала нашему корреспонденту: «Я ни за что не поведу мужа и детей на концерт, где выступают “Шершни”. Эта так называемая рок-группа только и может, что сквернословить и подстрекать к беспорядкам. Не желаю, чтобы мои дети такое слушали. Вот еще!»

Глава 16 ? Сеффи

Милая Калли!

Угадай, кто навестил меня сегодня! Моя сестра Минерва. Я читала газету и даже не заметила, что она пришла, пока ее тень не упала на мою койку. Понимаешь, с тех пор как ты родилась, меня никто не навещал. Правда, я никого и не ждала. Никто мне не нужен. Но вот она – моя сестра, стоит надо мной, и лицо у нее серьезное, будто барельеф в церкви.

– Привет, Сеффи.

– Привет, Минерва.

Я отложила газету.

Прошло несколько секунд. Мы смотрели друг на друга.

– Как рука? – спросила я наконец.