Мистика или реальность?

Мистика или реальность?
Николай Владимирович Лакутин

Запомни, сын мой:В жизни много бед.Ее уроки и мудры, и строги.И все ж, наверно, злей несчастья нет,Чем вдруг да оказаться без дороги.Дорога – под камнями ль, под песком,Прямая иль кривая, – все ж дорожеПокрытого печалью и тоской,Бесцельного, пустого бездорожья.Задавайте вопросы, друзья, ищите ответы… не бойтесь ступать на сомнительные дороги, покуда чиста совесть, сердце и душа. Опасайтесь бесцельных дней, бесцельных жизней…

Старец

Столько дней прошло, столько мыслей…

Что со всем этим делать – ума не приложу.

Кому я пишу это письмо – неизвестно…

Зачем – непонятно…

непонятно......

но… может быть, жизнь мне

когда-нибудь ответит на вопрос – за что?

Женя.

***

– «Артур, ну ты совсем уже что ли офонарел? Я двое суток без сна и отдыха…» – в трубку телефона прозвучали несколько коротких фраз.

– «Вот, очень хорошо, что понимаешь, всё ладно, пока…» – ещё одна короткая едва слышная фраза прозвучала с того конца трубки.

– «Сколько?» – девушка задумалась на пару секунд, голос в трубке замолк, очевидно, сообщив всё, что считал нужным.

– «Поняла, буду через час».

***

Лия – так звали девушку постоянные клиенты и сослуживцы. Этот псевдоним она придумала себе сама. Подруги на работе не произносили её настоящего имени, поскольку тоже все придумали звучные имена, по которым обращались и откликались. Согласитесь, что имя Евгения звучит менее звучно и более сложно, чем Лия, кроме того, девушке оно никогда не нравилось. Бизнес, в котором работала наша героиня вот уже четвёртый год, не предусматривал откровений, кто ты, что ты и все личные моменты здесь никого не интересовали, главное – фигура и умение ей управлять. Лия была девушкой достаточно красивой, фигуристой, опытной. Ей только исполнилось тридцать лет, но больше двадцати двух никто ещё визуально не давал. Так уж сложилось, что неудачный брак развалился, практически не успев начаться. Молодой человек исчез за горизонтом, оставив маленького ребёнка, явно отстающего в развитии. Девочка родилась слабенькой, росла на искусственном питании, была редкостным аллергиком и года на два с половиной отставала в развитии от своих сверстниц. Увы, мужчины редко справляются с жизненными сложностями, чаще всего бегут от них. Случай Лии не отличался оригинальностью. Муж сбежал к своей новой любви, которая сулила ему здорового ребёнка и к тому же мальчика. А мужчины, как известно, всегда хотят мальчика, хоть и любят потом больше девочек. Впрочем, на этом история её бывшего мужа заканчивается. А Лия осталась одна с ребёнком, кучей забот, на съёмной квартире, без средств существования, если не учитывать детское пособие, но которое можно прожить пару дней. Родителей у неё не было. После детского дома она поступила в техникум, в общежитии имела несколько быстротечных романчиков, а на последнем курсе встретила Андрея, который и оставил ей дочь.

Теперь же, получив специальность в сельскохозяйственном техникуме, она поняла, что по профессии в городе устроиться не сможет. Уезжать в село тоже смысла нет, потому что там вообще разруха. Месяцами искать работу и потом ещё месяц до получения заработной платы возможности не было. Поэтому знакомая по общежитию дала телефон Артура, сказала, что он поможет и решит все её вопросы.

Так девушка занялась общеизвестной деятельностью, которая не приносила никакой радости от жизни, но давала быстрые деньги, которых вполне хватало. Год проработав с Артуром, она ушла, скопив небольшую сумму и попыталась найти работу более-менее человеческую, однако, эта затея не прижилась. То фирма кидала с заработной платой, то обещали одно, а после всех вычетов давали совсем другое, то задерживали на полтора – два месяца. Была одна работа, где платили хорошо, но унижений и хамства приходилось терпеть не меньше чем на первой работе. Поэтому, через несколько лет, девушка вернулась к Артуру и вот уже четвёртый год подряд обслуживала дорогостоящих клиентов.

– «Лия, сколько можно ждать» – едва открыв дверь, произнёс начальник охраны того, кто ожидал в съёмной квартире.

– «Девушкам свойственно опаздывать» – с улыбкой произнесла она.

– «Ты не девушка, ты проститутка, и ты на работе, а к работе надо относиться ответственно»

– «Михалыч, дорогой, нас с тобой примерно одинаково нагибают только меня в прямом смысле, а тебя в переносном, разница лишь в том, что я стою дороже, так что завидуй молча»

– «Сучка» – прошептал начальник охраны, запирая дверь – «он в дальней комнате. Переодеться можешь здесь, ванна там. Не задерживайся, прошу, а то нам обоим несдобровать…»

И уже через десять минут работа в дальней комнате шла полным ходом, а Михалыч стирал пот с лица и лысины, почувствовав облегчение и свободу на ближайшие пару часов.

Вот примерно в таком ключе и шла жизнь Лии. С финансовой стороной вопрос не стоял, девушкой она теперь была вполне обеспеченной, но она почти не видела дочку, её воспитанием и уходом занималась наёмная работница – нянечка. Подруг у Лии, в общем-то, не было. Но хватало завистниц, ведь самые значимые клиенты требовали именно её. Помимо отсутствия возможности нормально общаться с ребёнком у Лии были серьёзные проблемы со здоровьем. Внешне она выглядела вполне здоровой и жизнерадостной, но на самом деле, каждый поход к личному врачу заканчивался слезами. Диагноз был неутешительный – рак матки, который спровоцировали периодические венерические заболевания и образ жизни – издержки профессии.

Вот и сегодня, после очередного посещения врача, прилично одетая девушка модельной внешности не спеша шагала по парку, понурив голову. Врач сказал, что больше полугода она не проживёт, и это был самый оптимистичный прогноз, поскольку онкология развилась стремительно, и операции делать теперь уже смысла не имело. А когда смысл был – то было много работы, всё откладывала на потом.

Теперь же спешить было некуда. На улице моросил лёгкий дождь, который мастерски скрывал слезинки на глазах девушки. Она даже не обратила внимания, что на скамейке уже сидел человек, к которому она, как оказалась, подсела. Казалось, что в мире больше нет никого, он как-то резко вымер, опустел и обезлюдил. Так склонив голову и всё глубже погружаясь мысленно в печальную неизбежность, девушка сидела до тех пор, пока перед её лицом не оказалась открытая бутылка пива. Сосед по скамье дружелюбно протянул ей бутыль, очевидно, понимая, что у девушки что-то стряслось и без этого здесь не разобраться…

Лия пришла в себя, провела взгляд по протянутой руке и, обнаружив её хозяина, даже немного обмерла. Рядом с ней сидел старенький бомж. Приоткрытый рот обнажил оставшиеся полусгнившие зубы, лицо было изъедено какой-то кислотой, не мытые месяцами волосы напоминали паклю, а одежда, если её можно было так назвать, держалась на нём, пожалуй, только за счёт грязи. Лия чуть было не вскрикнула от неожиданности, почувствовав в личном пространстве такого представителя человечества, ведь последние годы, рядом с ней были только достаточно обеспеченные ухоженные люди, но она подавила этот крик в себе, увидев необычайные глаза старца сидевшего рядом с ней. Глаза бомжа просто поражали теплотой, чистотой, открытостью и искренностью, при всём его внешнем облике. И Лия моментально себе призналась в том, что какие бы именитые особы ей в жизни не встречались, такого богатства в глазах она прежде никогда не видела. Это было непередаваемое ощущение моментального покоя и размеренности распространённого по телу от одного только взгляда. Старец показал глазами и кивком, что его предложение с пивом по-прежнему в силе.

Как же было противно и неприятно не то чтобы отпить с одной бутылки с таким товарищем, но даже взять просто в руку саму бутылку после того, как её держал старик. Ум всячески противился принятию такого бредового предложения, но что-то внутри, подталкивало как раз к обратному. Она очень не хотела обидеть бомжа, показывая брезгливость. Рука её как будто сама поднялась и взяла эту злосчастную бутылку.

– «Холодненькое» – нежным басом произнёс старец.

В голове Лии метались мысли:

– «С ума можно сойти, ты что, подруга, собираешься пить пиво с этим бомжом? Ты подумай, где он взял эту бутылку, он же её в мусорке нашёл, наверняка. Неизвестно, кто пил её до него, а уж после него и подавно пить противно. Не известно ещё что в самой бутылке, зная наших граждан, там может быть далеко не пиво, или пиво, но уже переработанное организмом. Там можно собрать целый букет всяческих болячек. И вообще, что ещё за пиво, ты не пила его ещё со времён общежития, зачем тебе всё это надо, хочешь выпить – приди домой, открой бутылочку коллекционного вина и бокальчик опрокинь, но не в этой же компании, не здесь и не это…»

Лия немного поморщилась, представив, всё пробежавшее в голове, потом посмотрела на старца и хотела с благодарностью просто вернуть ему бутылку, поблагодарить и отнекаться. Но он так добро и открыто смотрел, как не смотрел на неё никто прежде. Такому взгляду было просто невозможно отказать.

– «Лия, что ты делаешь?» – напоследок прокричал её рассудок.

Но девушка вдруг вспомнила, что теперь ей уже терять всё равно нечего. Жить осталось недолго, да и во рту у неё побывало уже достаточно много того о чём людям и не скажешь, да и пива почему-то вдруг как-то резко захотелось и этот взгляд....

Лия в мгновение отбросила все мысли, и сделала глоток.

***

Был прохладный осенний день, всё ещё дождило. Парк был почти пустой, лишь изредка проносились в своих заботах люди, не замечая странную картину на скамье. Лия допивала бутылку пива и заканчивала свой рассказ, обращаясь к старцу как к лучшему другу. Впрочем, что такое лучший друг ей было неведомо, поскольку за всю её жизнь так и не нашлось человека, который бы мог хотя бы просто выслушать, с которым можно было бы вот так без опаски поделиться всем тем, что наболело.

Старец внимательно внимал её словам, он не проронил ни слова за всё то время, пока девушка не закончила говорить и не разрыдалась окончательно и безудержно. Отмерив минут пять слезам, старец вдруг сказал:

– «Я вижу, ты до сих пор носишь с собой обиду на родителей, и винишь их во всех своих бедах»

Лия умолкла. Она вдруг подумала, что напрасно всё это рассказала этому человеку. Да, он её выслушал, но он никогда её не поймёт и это его право.

– «Вы, наверное, не представляете себе, что такое жизнь в детском доме, что такое ежедневная мольба в подушку о родителях, хоть каких-нибудь, что такое страстное и единственное желание объемлющее душу – быть куму-то нужной…»

Девушка вытерла слёзы, аккуратно положила в урну пустую бутылку, встала, поправилась, поблагодарила за компанию старика, извинилась за эмоции и уже сделала было несколько шагов от скамьи, как вдруг услышала:

– «Они тебя не бросили, они погибли»

Лия встала в стопор, никак не ожидая услышать такого, а старец продолжал:

– «Елизавета Сергеевна и Владислав Дмитриевич Равиловы были очень хорошими людьми, они только переехали в этот город и не успели обзавестись друзьями. Автокатастрофа произошла прямо перед входом в детский дом, в котором ты провела своё детство и отрочество. Пьяный водитель на грузовике протаранил автомобиль твоих родителей. Мать погибла на месте, а отец с раздробленной головой в состоянии аффекта сумел вытащить тебя из детского кресла, донести до порога того самого детского дома, там же на пороге он и умер. Тебя нашла у него на руках нянечка. Твой шрам на шее, который ты ото всех прячешь под волосами – это как раз последствия аварии, ты носишь его с полутора лет».

Лия машинально провела рукой где-то под волосами и только после этого развернулась к старцу с наполненными ядерной энергией глазами. Он продолжал:

– «Личности установить не удалось, поскольку документов у них при себе не оказалось, твой папа был хорошим человеком, но несколько рассеянным, за что его постоянно бранила твоя мама. Всё что нашли, это несколько купюр, связку ключей и полный багажник новых детских игрушек. Всё это родители купили для тебя. Эти игрушки отдали в этот же детский дом, куда приняли тебя. Помнишь твоего любимого плюшевого мишку? Это была из тех игрушек в багажнике, интуитивно ты чувствовала исходящую любовь и заботу от этого мишки, твой отец долго выбирал его из множества других на просторах полок «Детского мира»» – старец замолчал.