Друг мой – Беркут 5

– Вы когда-нибудь будете просто лежать и отдыхать? Нельзя же всю жизнь работать, не покладая рук, – увещевают они нас, усаживая за кованый стол.

– Как только исполнится по 99 лет, сразу побежим отдыхать, будем кататься на яхте, прыгать с парашютом, играть в гольф, танцевать ночи напролёт и пить горячий шоколад вместо вашего французского сиропа. Хамон и пармезан заменим овсянкой по утрам, – клянёмся на полном серьёзе, пряча кукиш под столом.

Максим отрывает меня от спутницы жизни и уводит за дом похвастаться новенькой умной газонокосилкой. Я тут же предлагаю кинуть в траву кусок колючей проволоки и посмотреть результат. За такое варварское предложение получаю легкий толчок коленом под зад, и мы топчемся по цветам, как два борца Сумо, пытающихся одолеть друг друга.

За помятые цветы Максу завтра достанется сполна. Поделом ему, нечего хвастаться иностранной техникой. Наши деды прекрасно обходились обычной русской косой.

Возвращаемся за стол, чтобы обсудить за бокалом "Массандры" 1987 года все достоинства бараньей ноги, приготовленной в тандыре Пламеном, давним товарищем Максима, человеком серьёзным и обстоятельным.

Через часик выползаю отдохнуть в сад на скамейку под яблоней, прихватив любимую хозяйкину разделочную доску и свой чемоданчик. Там принимаюсь за работу: украшаю обратную сторону доски затейливой вязью и стихами. Потихоньку скучная ровная деревяшка превращается в настоящую картину.

Я так увлёкся, что не заметил, как в мой уголок пожаловал Пламен. Стоя за моей спиной, он внимательно наблюдал за моим творчеством.

– А ты только по дереву мастер? Сможешь на досуге часы старинные отремонтировать или серебряные серьги в грузинском стиле сделать для моей благоверной? – негромко, но настойчиво заговорил сей гость, устав ждать окончания моей работы.

– Да ему всё равно, что делать, лишь бы не сидеть без дела, – пророкотал подошедший Макс. – Раньше Николай самолёты и подводные лодки строил, теперь вот за бани да скворечники принялся. Ты, Пламен, лучше закажи ему что-нибудь такое, чтобы голову поломать изрядно, да хоть комара хромого подковать, например!

– Есть у меня одна идея. Сбегай-ка в буфет, друг мой любезный, пока мы здесь обсудим одну занятную мыслишку, – то ли попросил Максима, то ли скомандовал Пламен.

Пришлось отложить рукоделие в сторонку и выслушать необычное предложение. Оказывается, мой собеседник давно работает следователем, занимается важными делами. В настоящее время его контора готовит к передаче в суд занятное дельце.

Наши таможенники задержали состоятельную дамочку, пытавшуюся вывезти из страны старинный фантастически красивый уникальный браслет, украшенный крупными бриллиантами и сапфирами. Стоимость такого изделия эксперты пока ещё не смогли определить. Да и вообще, много непонятного с этим браслетом. Ничего подобного им не приходилось видеть.

Вот если бы нашёлся мастер, способный изготовить копию этого браслета. Тогда, подменив настоящий браслет на новодел, можно было бы заработать кучу денег и добиться оправдательного приговора для красивой молодой леди.

– Как только получу в свои руки этот браслет, сразу уйду на пенсию и забуду думать о работе навсегда, – размечтался Пламен.

– Задача интересная! Если сможешь сделать по три качественных фото под разными углами с лицевой и обратной стороны браслета, то сделаю очень хорошую копию, – обнадёжил я собеседника.

Через неделю фотографии лежали на моём рабочем столе. Браслет и в самом деле был необыкновенно хорош! Даже его копия обойдётся в чудовищную сумму золотых дублонов. Таких денег у нас никогда не было, и даже не предвидится в ближайшем будущем. Значит надо сделать копеечную бижутерию! Чтобы настоящими бриллиантами, сапфирами и золотом с платиной там и не пахло. Разве что только чуть-чуть, для запаха положить.

Забурлила кладовая знаний и мыслей в моей почти круглой голове. Из Лунного камня, привезенного когда-то из Африки, сделаю такие брюллики, что ни один эксперт не почувствует подвоха еще лет 50, пока их не снабдят новейшей аппаратурой. Золото заменим мексиканским сплавом, да и с платиной что-нибудь придумаем…

Три месяца пролетели, как три дня. Готовый браслет лежал на моей трудовой ладони и словно подмигивал мне из глубины веков. Сколь велик и талантлив был тот древний умелец, что смог создать такую красоту в те далёкие годы. Я же только хороший ремесленник, повторивший все линии в камне и металле.

Пламен досконально изучил браслет со всех сторон, даже чиркнул надфилем и капнул кислоту, проверяя золото. Потом почесал свой затылок и достал из внутреннего кармана костюма неприметную коробочку. Извлёк на свет божий настоящий браслет и принялся сравнивать его с моим творением. Я же внимательнейшим образом наблюдал за всеми переменами на его лице. Как он обрадовался, когда обнаружил два изъяна в моей работе! Пришлось слегка огорчить.

При внимательном рассмотрении фотографий, оригинала и моего браслета эти дефекты повторялись точь-в-точь. За долгие годы службы даже дорогие украшения обязательно изнашиваются.

Через полгода Пламена проводили на почётную пенсию и вручили Памятный Адрес. А ещё через три года я получил конверт с фотографией из неведомой Новой Зеландии. Счастливый пенсионер в лётном шлеме и голубом комбинезоне поглаживал крыло белоснежного планера "Nikolos & K°"…

P. S. Я порадовался за далёкого товарища, присел за свой рабочий стол и достал из ящика резную дубовую шкатулку с дорогой моему сердцу вещицей…

Свобода за один евро

Моя подружка Иришка большая выдумщица. Она частенько подбивает меня на необдуманные поступки. Вот и попадаем с ней в самые невероятные истории. То оказываемся в Антарктиде, то летим на Марс, то ищем золото в горах. С ней не соскучишься!

В прошлом году, устав от очередной нашей строительной эпопеи, а строили мы для своих внучек бесконечный лабиринт без входа и выхода, моя дорогая уговорила меня смотаться куда-нибудь в тихое местечко, чтобы отдохнуть пару недель.

Целый вечер перебирали всевозможные варианты: Таити, Непал, Португалия, Алтай, Новая Зеландия и т. д. Всё напрасно. Куда хотела она, туда я ни за какие коврижки не желал упрямо.

Утром я по привычке занялся своими кирпичами, а незабвенная упорхнула в столицу развеяться. Приехала уже затемно, усталая, но дико гордая. Она купила нам очень дёшево в каком-то задрипанном туристическом агентстве две горящие путёвки в Швейцарию! Здрасьте, тётя Настя! Я прикинул, в какую сумму нам влетит эта поездка, и схватился за ту часть моего тела, где должен был храниться мой светлый ум. Угораздило же меня жениться 50 лет назад на такой безудержной девице. Ну, да теперь спорить поздно. Надо чемоданчик собирать в путь-дорогу.

Вместительный самолёт ИЛ-496 в фиолетовой ливрее прочертил в небесах огромную дугу от Москвы до Парижа. Затем с грустью, и печалью отпустил нас в водоворот ночного города любви…

Рано утром, изрядно помятые и уставшие, опустили свои косточки в неудобные кресла скоростного поезда до Женевы, и моментально уснули.

Весь следующий день посвятили бесцельному бродяжничеству по улицам швейцарской столицы, ломая голову, как смогли простые швейцары на свою скромную зарплату построить такой уютный чистый град и огромные подземные хранилища для золотых слитков со всего мира. Интересно, а они хоть знают, сколько точно этих жёлтых брусочков спрятано у них под ногами?

Так и не решив эту головоломку, втиснулись в лилипутский автомобильчик канареечного цвета, взятый на прокат, и принялись выписывать петли и зигзаги по идеальным горным дорогам.

Я так и не понял, почему мы просто не спрыгнули с парашютами, когда летели из Москвы. Сэкономили бы кучу денег, времени и сил!

Далеко за полночь добрались до нашей деревушки, затерянной в лесной глуши на границе с Францией. Скромненький домик и две узенькие короткие кровати приютили наши утомлённые серебристые головушки.

Чрезвычайно скромный завтрак из двух яиц, замёрзших на сковороде, ожидал нас на дощатом столе, когда мы оторвались от тонюсеньких подушек, где-то ближе к обеду. Европа! Итишкин кот. Сюда бы штук по тридцать вареников со сметаной!

Наскоро перекусив, чем бог послал, выкатились на крылечко взглянуть на жемчужину Старого Света. Пред нашим взором предстала холмистая долина, окружённая невысокими горами. Вся деревня приютилась полукольцом сбоку центрального холма и состояла из дюжины столетних небольших двухэтажных домов на одного хозяина. Первые этажи были сложены из серого дикого камня на известковом растворе. Вторые этажи из почерневших от дождей и времени брёвен, похоже, были срублены прадедами нынешних хозяев. За каждым домом темнели старыми бревнами длиннющие коровники и небольшие птичники.

На вершине холма стояли три современные постройки с яркими оранжевыми крышами и старинная покосившаяся часовенка. Если бы не багрянец и золото поздней осени, украсившей леса вокруг, то можно было бы подумать, что такой цвет крыш строители выбрали назло жителям зелёной долины. А так получилось очень даже неплохо. Можно сказать, что лучик цивилизации зацепился в отголоске прошлого века и оживил деревню.

Вся северная часть долины пестрела фигурками коров, пасущихся на ухоженных лугах. Три отары овец расположились вблизи деревни. Большие мохнатые собаки сторожили живность.

Увиденное сразу подняло нам настроение: отменный сыр, свежее мясо и яйца будут на нашем столе. А если хозяин окажется не скрягой и разрешит нам попользоваться печью и кухонной посудой, то душистый хлеб и топлёную сметану мы приготовим на всю деревню.

Первая прогулка принесла массу впечатлений. Всё здесь не так, как на Руси. Нет плакучей березы под окном, нет перед домом палисадника с георгинами и мальвами, ни одного колодца во дворах. А есть узенькие брусчатые тротуары с двух сторон улицы, почтовые ящики под небольшими навесами, фамилии хозяев на медных табличках…

И всё-таки российская разруха и сюда добралась. Два крайних дома оказались нежилыми, обветшали без ухода должного и заботы. Южный склон деревенского холма зарос бурьяном. Несколько старых корявых яблонь, росших вдоль дороги, тщетно пытались выжить без хозяйских рук. Я не удержался и сорвал-таки одно небольшое яблочко, сиротливо красневшее на поникших ветвях. Удивительно, но оно оказалась не просто вкусным, а замечательно вкусным! Эх, взять бы и привить черенки с этого дерева да на нашу грушу-чернушку! Получились бы крупные ароматные сладкие плоды…

Мой взгляд зацепился за остатки шпалер, что торчали среди диких зарослей ниже по склону. Как есть, виноградник! Чертыхаясь и собирая засохшие колючки и репехи своими штанами, забурился в самую глушь, раздвинул высоченную траву и приподнял с земли виноградную плеть, обрывая противную траву-плетучку. Жива бедненькая брошенная лоза! А вот и скромная кисточка с ягодами, побитыми осами да улитками. Несколько виноградин остались и по мою душу. Сейчас их попробуем с Иришкой. А она уже ругается, почём зря:

– Что же ты, как басурманин, хозяйничаешь на чужой земле! Увидит кто, скандала не оберёшься. Знаешь, какие они тут все в Европе этой ж… Частная собственность! Не смей, чужой да незваный, топтать её своими русскими сапогами…

– Краса моя! Какие сапоги? Я в берестяных кроссовках «Lapty»! К тому же тут всё давным-давно заброшено, порушено, глядеть больно…

– А ты и не гляди, это всё не твоё!

– Ладно, не буду больше, только вот немного траву вокруг виноградного куста оборву, пусть солнышка хоть немного увидит перед зимним ненастьем…

Вот за что люблю мою подружку: пошумит, покричит, погрозит, стройными ножками потопает, а потом на помощь спешит.

С корнем выдрали вредную траву, очистили лозу, на шпалеру подвесили повыше. Оглянулись кругом, вроде никого, пора удирать, пока по шапке не надавали за самоуправство. Да и проголодались изрядно, и обед, наверное, заждался нас.

И, правда, королевский обед уже красовался на столе под старой вишней во дворе нашего временного приюта. Хозяйка, дородная немка, даже расщедрилась на два бокала пива и два кусочка бурого хлеба… Европа…

Переглянувшись с Иришкой, топаю в свои апартаменты, достаю из чемодана "Бородинский" хлеб, бутылку "Столичного кваса" хозяевам, баклажку "Шустовского сиропа" с лимончиком нам на двоих и приступаю к налаживанию международных отношений.

– Шпрехен-брехен, как успехен? – вежливо так обращаюсь к толстушке, вручая свои подарки.