Бюро «Канун», или Ужасы Ивота

– А малец-то в курсе, что мы придем? – полюбопытствовал Булат, не сводя подозрительного взгляда с мужчины. – А то ведь может содействия не оказать. А оно, ядрен батон, ох как будет нужно.

– Окажет-окажет! – заверил Афанасий и показал фотографию сына. – Вот он – любимый Глебка.

Булат нахмурился, пытаясь сообразить, где именно он видел мальчика с фотографии раньше.

– Ну, бывайте, мужики! – И Афанасий вышел.

– Брат шаман, а тебе паренек не показался… знакомым?

– Что-то такое было, да, – обеспокоенно согласился Лунослав. – А что?

– Да не знаю. – Булат размял кулаки. – Предчувствие, что ли, какое… Хе. А может, и в животе что бродит! Ладно, давай-ка сперва закончим с гробовымлицом нашего бюро.

Через час, когда вывеску водрузили на положенное ей место и для приличия сбрызнули пивом, Лунослав и Булат вооружились Черномиконом и отправились к дому Афанасия.

Прибыв на улицу Миронова, Лунослав и Булат быстро нашли нужный дом, который, как оказалось, был совершенно не тем. В пользу этого говорило не только отсутствие упавшей сосны, но и отсутствие самого? гаража. К слову, леса поблизости также не было.

– Ядрен батон! Ну и что это за хрень? – огляделся Булат. – Мужик, похоже, так напрягался, что даже адрес не смог нормально написать!

– Но мы-то точно по нему приехали, – заметил Лунослав и постучал в ворота.

– По голове себе постучи, милок! – вредно посоветовал кто-то. – Зенки протри! Дома-то никого нет, окаянный!

К заборчику соседнего дома подошла баба Маня – терроризирующая незнакомцев и соседей бабуля с хитрым бородавчатым лицом.

Булат отвесил смутившемуся Лунославу щелбан и подмигнул бабе Мане:

– Бабуль, не это ли дом Афанасия Комарова?

– Ты никак, милок, чайный гриб с наливкой перепутал, ась? – уточнила та. – Халупка эта – Комаровых, да. А вот «фанасиев» тут отродясь не бывало. Хотя, может, к Людке какие «фанасии» по ночам и шастают – похлебать чего.

– Ничего не понимаю, – пробормотал Лунослав. – Дом – Комаровых, но ни Афанасия, ни Глеба здесь нет?

– Сорванца-то того? – задумалась баба Маня. – Да, сорванец был – да сплыл. Две недели уж как пропавшим числится! Сбежал, поди, от мамки-то такой! Стирает – черт-те как! Огород полет – что кура! А…

– Бабуль, не тарахти! – оборвал ее Булат. – Что с мальчиком-то?!

Баба Маня сплюнула, ушла в дом и вернулась с каким-то цветастым листком.

– Эх вы! Весь Ивот ищет! А вы всё, поди, в энтом «нанете» мохнаток покрасившее выискиваете! – И она протянула Лунославу листик.

Это было объявление о розыске пропавшего несовершеннолетнего – Глеба Комарова. К изумлению Лунослава и Булата, на фотографии объявления и на той, что показывал им в бюро Афанасий, был один и тот же ребенок.

– Так его отец, что ли, похитил? – не понял Булат. – Вот же анус двуликий!

– Какой такой-сякой отец? – вклинилась баба Маня. – Так ведь Борька, батька сорванца, давно уж как помер, чтоб его черти на холодец и щи пустили!

– А если это был не его отец? – задумался Лунослав.

– В смысле? – одновременно спросили Булат и баба Маня.

Лунослав похлопал по Черномикону в сумке и торопливо сказал бдительной и ушлой бабуле:

– Срочно позвоните в полицию! Скажите, что мальчик может находиться в доме с упавшей сосной где-то на окраинах Старого Ивота возле леса!

Баба Маня залихватски отдала честь и торопливо пошаркала к себе.

– Что-то мне подсказывает, что это не простое похищение, – заключил Лунослав. – Но зачем было приходить к нам и давать адрес Глеба? Не понимаю.

– Слушай, брат шаман, – вдруг улыбнулся Булат. – А я, кажется, слышал про один лесной отшиб, где две недели назад гроза кучу деревьев повалила! Ну-ка, погнали!

Увлеченные и озабоченные поиском ребенка, они не заметили, что за ними следят…

Место, где две недели назад напроказничала гроза, обнаружилось за улицей Красная Заря – в километре от скопления дач. И действительно, деревья в начале лесополосы, словно огромные спички, были повалены и поломаны. Там же нашелся и заброшенный двухэтажный дом с гаражом, чью крышу пробила одна из сосен. В пустых окнах дома зловеще свистел ветер.

– Как они тут жили? – невольно вырвалось у Лунослава. – Что-то это всё не стыкуется.

– А зачем понимать злодея? – прищурился Булат. – Соврал, и всё тут. Главное, мальчик где-то там.

Однако на последних метрах дорогу им заступил плутоватый мужичок с татуировкой синего глаза на подбородке. Это был пятидесятилетний Ермолай Болиничев, бывший начальник одного из цехов стекольного завода, увлекавшийся в свое время водочкой и задуванием под юбки подчиненным.

– Привет, уважаемые! А вы куда? – полюбопытствовал Ермолай, поглаживая в кармане бежевой ветровки пистолет.

– Жопой резать провода! – огрызнулся Булат, заподозрив неладное. – Тебе не по хрену? Ты вообще кто?

– Я? Я сторож этой частной собственности. – Ермолай подленько улыбнулся. – А потому настоятельно не советую вам посещать ее. К тому же там всё в аварийном состоянии! Так что не рекомендую-с!

Лунослав достал телефон:

– Тогда, полагаю, владельцам «частной собственности» будет что рассказать полиции по поводу пропажи ребенка.

Ермолай притих, огляделся и, заметив вдалеке дачников, вынул руку из кармана с пистолетом. Он не должен был никого подпускать к дому, но и стрелять на людях ему тоже было запрещено.

– Слышал, что тебе сказали, фанат подбородочной живописи? С дороги! – Булат бесцеремонно оттолкнул мужичка. – Пошли, шаман-брат!

Тут Ермолай выхватил телефон из рук оторопевшего Лунослава и бросился с ним наутек, ожидая, что за ним погонятся.

– Верни телефон, псих! – крикнул Лунослав.

Булат подобрал с земли камень, взвесил его в руке и метнул в спотыкавшегося на ухабах Ермолая. «Снаряд» угодил тому прямо в лопатку, заставив ойкнуть. Дачники, со своей стороны, попытались перехватить беглеца, но тот проворно скрылся в чаще.

– Черт возьми! Он спер мой сотовый! – возмутился Лунослав.

– А мы в отместку сопрем жертву похищения, – глубокомысленно сказал Булат и направился к дому. – Не раскисай, Луня! Не творожок в магазине!

Они осторожно вошли в заброшенное строение. Внутри дом был еще хуже, чем снаружи. Всюду валялись кирпичи и битое стекло.

– Я бы сюда даже по чудовищной нужде не зашел, – цинично заметил Булат. – Хотя нет, по чудовищной зашел бы. Ха.