Звенит в нас всех воинственная медь,
И к сведению принята расплата.
Отшельник
Ах, боже мой, отшельник, как ты скуп
На всяческие сердца проявленья!
Кто вверил жизнь бегущему песку,
Тому твоя скала – не в утешенье.
Золотоосен искони твой край,
Весною всклень распавожен суглинок,
А по летам в распадке – сущий рай,
И ты немало там застал обнимок.
Встречал я неизвечную красу
В лесах твоих – и ангел большеротый
Мне улыбался, теребя косу,
И слыл хвастливо первым в приворотах.
Засаду расставляет сад тебе –
Но ты ее с улыбкою обходишь,
Благословляя, чтобы цвел и впредь
Твой неумелый, но ретивый сводник.
Затворник, ты по вторникам один,
И завтра повторишь все изначала;
Не вычернит вспять всех твоих седин
И дева, что под Новый Год зачала.
Безбедности ее сам черт не брат,
Она снимает урожай исправно.
Бездетности сверкающий карат,
Ты не один в сокровищнице славы.
Смотри – снаружи девушка идет.
Как всякий дух, она невыносима.
Но дух бывает скучен, даром плоть
Заносчивость его обходит мимо.
И что тебе мой домысел мирской,
Тщета и модный бум моих сомнений,
Когда тобой заведует Господь,
И пестован ты у Его коленей?
Умом неживотворным ты един
Со всем, что, как огонь, он пожирает.
Но без огня – немыслима теплынь.
И значит, он не зря нам угрожает.
Наладимся с тобой – да, старый друг?
Молчи, молись, перебирай коренья.
Зачем пересидели мы пору
Холодных звезд и горестного бденья?
Наверное, полезен трезвый взгляд
На барство и проказы человека.
И ты поставлен, строгость не тая,
Сторожевым лукавому побегу.
Наверно, так. Ты нужен. Как еще
Мне толковать присутствие в чащобе
Твоей заимки? Ласков со зверьем,