Рак излечим в 90% случаев. Лекарство дешевле 100 рублей

– Потребление «Виагры». А ведь тут в исследовании участвовало 26 ООО мужчин с 2000 по 2010 год! Вопрос пока открыт…

– Лечение «ингибиторами (подавителями) фактора некроза опухоли». Тут логику проследить как раз можно. В нашем организме существует биологически активное вещество: фактор некроза опухоли. В эксперименте с животными приводит к разрушению опухолей. Отсюда и такое название. Последние годы для лечения в основном ревматоидного артрита появились препараты, подавляющие активность этого фактора. И вслед за их применением – статистика возможного увеличения случаев меланомы у таких больных.

НОВЫЕ ПОДХОДЫ В ЛЕЧЕНИИ РАСПРОСТРАНЕННОГО ПРОЦЕССА

Понятно, что основой лечения является хирургия и иссечение меланомы полностью и, что называется, с запасом!

При отсутствии вовлечения лимфоузлов и, тем более, более отдаленных метастазов такая операция может считаться радикальной, излечивающей.

При наличии более распространенного процесса необходимо сопутствующее лечение, в частности иммунотерапия. Иногда иммунотерапию начинают и при локализованном процессе, для профилактики метастазов, особенно у лиц высокого риска. Меланома – именно та опухоль, при которой иммунотерапия особенно перспективна. Исторически первым веществом, применяемым для лечения меланомы, был «Интерлейкин-2». Далее хорошо себя зарекомендовал упомянутый «Фактор некроза опухоли». В Европе сегодня комбинация «Фактора некроза опухоли» и «Интерлейкина» разрешена и применяется в лечении меланом. Иногда следы опухоли уходят полностью, причем на долгий период! Часто эта комбинация применяется параллельно химиотерапии.

Другим лекарством иммунотерапии является «Ипилимумаб» («Ервой»): стимулирует собственную иммунную систему на борьбу с опухолью. Недостаток – космическая стоимость и серьезные побочные эффекты. В России не зарегистрирован.

К категории иммунотерапии относятся и новые, пока экспериментальные, вакцины. Их применение активизирует специальные антитела, которые начинают бороться с опухолью.

Современные разработки по лечению рака связаны с выборочной стимуляцией собственной иммунной системы.

Целевая – таргетная терапия, когда вводятся препараты, направленные против ферментов, которые для опухоли очень важны. Своего рода «санкции»! К ним относится ряд моноклональных антител, к каждому из них есть свои показания и противопоказания. Очень трудно объяснить человеческим языком детали иммуноонкологии, когда само произнесение названий веществ и препаратов ломает язык и правильное произношение возможно только после месяцев тренировок! Надо знать одно: наука не стоит на месте, ИММУНООНКОЛОГИЯ – ОДНО ИЗ САМЫХ ПЕРСПЕКТИВНЫХ НАПРАВЛЕНИЙ БОРЬБЫ СО ЗЛОКАЧЕСТВЕННЫМИ ОПУХОЛЯМИ!! Так что свет в конце тоннеля есть!

ЧАСТО ЗАДАВАЕМЫЕ ВОПРОСЫ

> Может ли обычная родинка переродиться в меланому?

Да, может, однако абсолютный (индивидуальный) риск ничтожно мал. Он возрастает у людей с определенным фенотипом (белокожие, блондины, рыжие), у лиц с большим количеством родинок.

> Опасно ли травмировать родинку?

Опять же – абсолютные риски очень низки, но если это все-таки произошло, лучше показаться врачу. Родинки в неудобных местах, которые мешают (область ремня, бретельки, например), лучше заблаговременно удалить!

> Куда меланома может дать метастазы?

В любой орган: мозг, лёгкие, печень, почки, кости. Меланома быстро метастазирует, поэтому очень важна правильная и регулярная санпросветработа (забытое название, правда?). Не загорелых красоток по телевизору в рекламах показывать, а о вреде ультрафиолета напоминать! Звучит нереально? Ну а вспомните про курение. Еще недавно с экрана не сходили харизматичные герои с сигаретой в зубах! И где они теперь?

> – Что же, в солярий теперь не ходить?

Да, не ходить. Во всем мире он вообще запрещен лицам до 18 лет. Правильно предохраняться от загара. Это основное! Солнцезащитный крем с SPF30, рубашки с длинными рукавами для лиц повышенного риска и проч.! Заботиться о детях, всеми мерами предохранять их от солнечных ожогов!

Исследования говорят, что предохранить от меланомы может диета, богатая витамином D, а также аспирин и статины (препараты против повышенного холестерина). Про диету ничего возразить не могу, аспирин и статины – только если есть основные показания к их применению, например, сочетание факторов риска для сердечно-сосудистых заболеваний.

Заметки на полях:

«Негры страдают меланомой значительно реже белых, хотя и тут никаких гарантий! Но, работая в Африке, я довольно часто сталкивался с необычными пациентами – неграми-альбиносами. (Может быть, в той области, где я служил, их было особенно много.) Молочно-белая кожа, белые кучерявые волосы, в остальном – типичные представители своей расы: приплюснутый нос, толстые губы и проч. Бедные люди, солнце безжалостно расправлялось с ними! Обгоревшие, кожа слезает лоскутами! Война, нищета, разруха – какой там солнцезащитный крем, какие там рубашки! Рубашка там была предметом престижа! Я сначала не понимал, почему многие носят на себе буквально рванье? Оказалось, хоть лохмотья, но ты в рубашке, это другой социальный статус! С голым торсом ты недостоин уважения! Как-то едем по саванне. Голосует молодой негр. Я хотел его подобрать, кругом на 20 км никакого жилья, банды бродят. Но водитель молча нажал на газ! На вопрос: „Почему же ты не остановился?!“ – ответ был: „Он без рубашки!“ Там никто не заморачивался подсчетом частоты меланом среди альбиносов, но доживали до 30 лишь немногие из них…»

1.18 О СОСТОЯНИИ ПРЕДРАКА

В последние годы появились доказательства, что зародышевые онкологические клетки имеются у многих здоровых людей. Они находятся в скрытом состоянии и, в принципе, у большинства никогда не переходят в открытое состояние действующего вулкана, только в редких случаях прорываются через иммунные барьеры…/ 4 /. (Г. Гарбузов, 2013г.)

КАК НАЧИНАЕТСЯ СРАЖЕНИЕ НА ЭТИХ БАРЬЕРАХ?

Н. Друзьяк: Природе удалось создать ИНТЕРФЕРОН – чудесный белок, способный отличить клетки от вирусов и специфически подавлять продукцию микроскопических гангстеров. Он обладает значительно большей активностью, чем известные антибиотики. Его можно сравнить с антителами иммунной системы. Последние специфичны только для своих вирусов, интерферон подавляет большинство из них, причем – уже через несколько часов, (задолго до антител, которые появляются через несколько дней) Интерферон борется с вирусами, уже проникшими в клетку, а антитела обезвреживают вирусы, которые

(поработали) и вышли из клетки…

Охлаждение, нервные потрясения, ощелачивание крови тормозят выработку интерферона.

Подкисление крови способствует укреплению этого первого редута иммунной системы.

И. Филиппова / 3 /: Иммунная система до поры не видит пришельцев микроцетов, вернее не обращает на них внимания, так как ведут они себя мирно, развиваясь в биоте, не повреждая клетки. Если идет агрессия, т.е. микроцеты начинают внедряться и повреждать здоровые клетки, то иммунная система активизируется – и вырабатывает фермент ПЕРФОРИН (это оружие противораковых бойцов – макрофагов) Перфорин внедряется в цитоплазму онкоклетки и перфорирует ее, вследствие чего клетка погибает. /Есть, оказывается, оружие!/. Но иногда выработка перфорина падает – пока никто не знает, по каким причинам. / Можно предположить – из-за высокой щелочности крови – попил кефиру, поел сыру, творожок с молочком …/.

Если на имеющуюся генетическую предрасположенность (предок болел раком, вызванным именно этим микромицетом), наложилось внедрение в организм такого же микромицета, то начинают формироваться очаги опухоли. Но перфорин еще в силах сдержать данный процесс, даже когда условно спокойная опухоль уже размножается спорами. Это форма предрака, или облигантного рака – опухолевые очаги пока микроскопические, но они способны выбрасывать споры. Нужен только маленький толчок, чтобы болезнь стала прогрессировать.

В этот период есть масса возможностей повернуть болезнь вспять – опухоль еще не сформирована./ 3 /

На стадии предрака не все так просто. Стресс, который испытывает пациент, узнав результат анализа, очень способствует болезни. Между тем, например, рак яичников на ранних стадиях не ощущается, больная чувствует себя здоровой. Ультразвук и онкомаркеты указывают: или киста, или опухоль. Врач пишет заключение: выявлен рак. Но! При наличии четких признаков реальную опухоль находят только у каждой десятой женщины, т.е. девять из десяти оперируют зря! (А. Мясников /5, 2014г. /).

Когда на рентгене опухоль в легких уже видна, операция уже бессмысленна, остается химиотерапия, облучение. На Западе внедряется специальный анализ крови, чтобы обнаружить это заранее.

С 1990 годов всем мужчинам рекомендуют сдавать кровь на анализ ПСА (простатоспецифический антиген). Он может указывать на начальную стадию рака. Потом оказалось, что вылечивается в десятки раз больше больных, а смертность какая была, такая и осталась. Исследования показали, что заболевание часто протекает бессимптомно, а у мужчин под 80 лет болеет каждый второй, и болезнь не проявляет себя. Операция, облучение снижают качество жизни: развивается импотенция и недержание мочи.

Последние медицинские исследования показали: если не прибегать к оперативному вмешательству, то такой рак в 50% случаев не развивается, мужчина совершенно полноценно живет хоть до 80 – 90 лет и умирает совершенно по другим причинам! За границей пациентов предупреждают об этом и предлагают выбор: лечиться с тяжелыми последствиями или иметь 50% шанс полноценной жизни… У нас же половину пациентов практически практически кастрируют зря. Для врача нет правильного ответа: можно выявить заболевание на самой ранней стадии, ничего не делать, человек проживет до ста лет, и умрет например, в автокатастрофе. А может быть по другому: врачи закроют на проблему глаза и пропустят рак. Заболевание будет протекать агрессивно и кончится печально… / 5 /.

На Западе ответственность берет на себя пациент. Это правильно, но не хотелось бы быть таким пациентом…

А каково жить, зная, что у тебя подозревают рак, ходить по малоприятным процедурам? Проводили исследование, в котором расспрашивали женщин, у которых на маммографии был установлен рак, но потом результаты оказались, к счастью, ложноположительными. Половина из них страдала выраженной тревогой, а 20% волновались так сильно, что не могли толком выполнять свою работу! /27/.

Ладно, скажет кто-то, тратим огромные деньги из и так скудного медицинского бюджета зря (об этом пусть правительство заботится!), кто-то промыкался по врачам и лабораториям (пусть радуются, что ничего не нашли!), но ведь кому-то по-настоящему нашли рак и тем самым спасли или продлили жизнь! Да вот и это нe всегда… Та же компьютерная томография отлично видит объемные образования печени. И оставим в стороне тот установленный факт, что на каждый случай реального рака печени приходится 1800 (!!!) ложноположительных результатов. Вот нашли мы у ничего не подозревающего человека этот самый рак – «гематому». Она относится, к сожалению, к той разновидности онкологии, где успехи в лечении пока весьма скромные… Врачи уже не имеют права отмахнуться – рак, потенциально опасное заболевание, надо срочно лечить! И лечат… Тяжелая операция, потом радиация, потом изнуряющая химиотерапия… Качество жизни уж точно потеряно. А ведь в данном случае больной в доклинической стадии мог бы еще много времени жить полноценной жизнью.

Другой пример – рак простаты. После введения в 90-х годах поголовного скрининга мужчин на уровень простатспецифического антигена врачи стали выявлять этот рак в десятки раз чаще и на самых ранних стадиях. Количество операций возросло многократно, а вот смертность от этого рака какой была, такой практически и осталась! Что же мы с таким энтузиазмом оперировали и уничтожали?! Оказалось, что на таких доклинических стадиях рак простаты может прогрессировать, а может и нет! И процент здесь 50 на 50! А операция это и импотенция, и недержание мочи, и прочие малоприятные вещи! Именно поэтому сегодня во всем остальном мире предлагают либо вмешательство, либо наблюдение. Звучит дико: наблюдать за раком, но медицинская наука считает такой подход вполне оправданным. И скрининг на рак простаты сегодня перестал быть поголовным.

Результаты маммографии, УЗИ внутренних органов часто бывают ложноположительные /27/.

Далее – маммография. Да – обязательно, да – спасает жизнь, но опять все упирается в факты, которые, как любил повторять В. И. Ленин, вещь упрямая! Ведь почему в медицинском сообществе идут такие споры, с какого возраста ее проводить в целях скрининга и проводить ли вообще? Много ложноположительных результатов. Особенно в возрасте до 50 лет. Представьте – на ОДИН выявленный рак приходится ТЫСЯЧА женщин, у которых что-то нашли, заподозрили, что это рак, и долго и тщательно обследовали, включая биопсию! Помните, что мы говорили, что все это время они места себе не находят и 20% впадают в тяжелую депрессию?! А представьте, что скрининговую маммографию повторяют ежегодно, и умножайте каждый раз шанс ложноположительного результата на эту тысячу! Кстати, именно поэтому во всех странах, включая и Россию, период между маммографиями увеличили до двух лет. Если проводить скрининговую маммографию раз в два года, то количество ложноположительных результатов сокращается вдвое, если проводить ее начиная с 50 лет, а не с 40, то их количество снижается еще в 2 раза. Другая проблема, связанная с маммографией, – это, как и в случае скрининга на рак простаты, так называемая «овердиагностика»: выявление патологии неясной клинической значимости. Не все случаи рака груди быстро прогрессируют, некоторые даже могут подвергаться обратному развитию. Значительно чаще теперь стал ставиться диагноз «локальная внутрипротоковая карцинома», клиническое значение которой до сих пор не окончательно ясно. Ведь подавляющее большинство этих локальных внутрипротоковых карцином не переходят в инвазивный (проникающий) рак и так и оставались бы случайной находкой! Но рисковать никто не хочет, и таких женщин и оперируют, и облучают. 20% всех вновь обнаруженных раков молочных желез – локальные внутрипротоковые карциномы.

Вот не знаю, как вам, а мне после написания этой части главы опять стало неуютно. Как и всегда, когда я думаю или обсуждаю эту тему. С одной стороны, человеческая жизнь бесценна и «под каждым могильным камнем лежит целая вселенная». И мы не постоим за ценой – поставим везде томографы, маммографы, УЗИ и будем выявлять, выявлять, выявлять, не считаясь ни с какими затратами! Пропустим через сито многочисленных исследований тысячи в итоге здоровых людей, проведем десятки ненужных операций, но этот конкретный случай рака выявим! Вырежем, вылечим и спасем. Наверное, спасем. А может, и нет. Онкологическая операция стоит денег, и правильная химиотерапия стоит денег, и препараты стоят огромных денег, и специалисты стоят еще больших денег. А денег-то и не хватает, их почти нет: все ушло на эти многочисленные исследования, каскад дорогостоящих и в конечном итоге ненужных исследований, проведенных зря биопсий и операций. Если сесть и посчитать (как сделали все остальные страны), то окажется, что подходы надо менять.

Заметки на полях

В западных странах при диспансеризации ЭКГ не делают – не входит это в список обязательных исследований здоровых людей. Посчитали, что никакой дополнительной информации в предотвращении болезней она не дает! У нас в стране мы делаем ее всем: стоит копейки, лишняя не будет, нам не жалко! А там посчитали: копейки, умноженные на цифры взрослого населения страны, – это уже не копейки, а миллионы и миллионы долларов. И такой расход должен быть оправдан! /27/.

Все так, но я помню одного пациента, который долго жил в Англии, ходил там по врачам и, по их совету, не делал скрининг ПСА на определение рака простаты. Он пришел ко мне с болями в спине, и я нашел у него метастазы в позвоночнике из запущенной опухоли простаты… Часто задачи и цели превентивной медицины и организации здравоохранения не совпадают с интересами конкретного отдельно взятого человека. Статистика оперирует тысячами и сотнями тысяч, а нас волнует здоровье свое и своих близких! В последующих главах я постараюсь при обсуждении каждой разновидности рака дать приемлемые советы по скринингу и диагностике /27/.

Пока же поговорим о популярной и очень часто абсолютно неверно трактуемой теме – онкомаркерах! Что это? Ну, вот взять тот же ПСА – это онкомаркер для простаты. Подобные есть для рака печени, яичников, желудка, щитовидной железы и так далее. Вот их официальное определение: «Онкомаркеры – специфические вещества, продукты жизнедеятельности опухоли или вещества, продуцируемые нормальными тканями в ответ на инвазию раковых клеток, которые обнаруживаются в крови и/или моче больных раком». «Зачем же дело стало?» – спросите вы. Проверим, и все станет ясно – есть рак или нет?» И проверяют, и во многих клиниках такие анализы предлагают всем желающим, что является большой ошибкой. Делать этого категорически НЕ НАДО! Причем, во избежание длинных, наукообразных и никому не интересных рассуждений, просто примите мои слова на веру! Ведь в большинстве своем эти онкомаркеры превышают норму при других, отличных от онкологии, заболеваниях. А при злокачественных опухолях они бывают повышены далеко не всегда! То есть: если они повышены, то это ни о чем не говорит, шансы наличия онкологии очень низкие, если нормальные – никакой гарантии нет, вероятность рака это не снимает! Для чего тогда их определяют? В основном для наблюдения за уже оперированными онкологическими больными. Когда уже установлен диагноз, когда опухоль удалена и онкомаркеры, если только они были исходно повышены, пришли в норму. Вот тут периодический контроль за их уровнем может уловить рецидив на раннем этапе. Также их используют при наличии серьезного подозрения на опухоль по данным других исследований, например, по той же компьютерной томографии, для придания большей убедительности диагностической концепции. Но и в этом случае повышенный уровень онкомаркеров определяющего значения не имеет /27/.

Профессор медицины Дартмутского института здравоохранения и клинической практики X. Гилберт Уэлш, который занимался проблемами скринипг-тестов, говорит: «Большинству больных, у которых рак выявлен на ранних стадиях, мы все равно не можем помочь. Таким людям говорят: «Вы больны риком» намного раньше, чем об этом можно сказать человеку на самом деле. И, что хуже всего, они подвергнутся лечению от заболевания, которое никогда «бы не проявило себя за всю их жизнь».

Директор подразделения профилактики раковых заболеваний при NCI, доктор Барнетт Крамер, соглашается с этими словами: «Я пришел к заключению,что гипердиагностика – частое явление» и «любой скрининг-тест может выявить опухоль, которая не требует лечения».

Хотя пациенты, у которых при скрининг-тестах выявлено подозрение на рак, считают, что им сильно повезло. Это явление называется «парадокс популярности»: скрининг обнаруживает больше рака, после этого большее количество людей считаются излечившимися от рака, и каждый уверен, что скрининг спас их жизни. Так рождается миф о важности этих тестов, хотя эта важность очевидно завышена.