Чистосердечное убийство (сборник)

– Так вот, капитан Седов Алексей, если вы полагаете, что я приехал сидеть или лежать, тем более в отдельном кабинете на диване, то глубоко заблуждаетесь, – строго сказал Гуров. – Мне предстоит много бегать. Вместе со мной этим займутся и сотрудники той части вашего управления, которую я приехал проверять.

– Виноват, товарищ полковник!

– Во-вторых, я не терплю словосочетания «товарищ полковник». Оно отдает какой-то пошлятиной, не совмещается у меня ни в жизни, ни в голове. Понятно? Либо «господин полковник», либо Лев Иванович.

– Понял. – Капитан немного помялся и улыбнулся. – Честно говоря, я просто забыл, из головы выскочило. Про это меня уже предупреждали те люди, которые вас хорошо знают.

– И много здесь таких? – Гуров хмыкнул.

– Не знаю, но про вас легенды рассказывают. Как же, сам Лев Иванович Гуров приехал!

– Слушай, Леша, а чем ты тут занимаешься? Я имею в виду управление.

– Я в хозяйственной службе, – ответил капитан и смутился. – Вот мы и пришли.

Лев Иванович не стал дожидаться, когда услужливый сопровождающий откроет перед ним дверь, и толкнул ее сам. Ему не хотелось оскорблять офицера, делать из него лакея.

Молодой седовласый подполковник – заместитель по оперативной работе – выглядел так, как ему и было положено: сухощавым, усталым, недовольным и не особенно выспавшимся. Это Гурову понравилось, потому что соответствовало профилю работы и образу человека, выполняющего ее.

Подполковник Рогозин, как это следовало из надписи на табличке, прикрепленной к двери, вышел из-за стола и протянул руку представителю главка.

– Рад вашему приезду, Лев Иванович, – чуть улыбнувшись, произнес он. – Прошу присаживаться.

– А чего это вы рады? – ворчливо удивился Гуров. – Радуются приезду проверяющих лишь мазохисты и…

– А вы не помните меня, – констатировал Рогозин, снова улыбнувшись одними уголками губ. – Я тогда еще старшим лейтенантом был, а вы – важняком в МУРе. Просто у вас, Лев Иванович, есть чему поучиться. Совершенно неважно, в каком именно качестве вы приехали к нам.

– Да? – удивился Гуров. – Тогда ладно, радуйтесь. А теперь давайте к делу. Проверка будет проходить выборочно. Я хотел бы первым делом посетить одно из самых слабых ваших районных управлений – Бобровское. Когда закончу там, поговорим и о работе областной структуры.

– Как скажете.

– Машину за мной закрепите эту, которая меня и привезла сюда?

– У вас есть принципиальные возражения против этого водителя? – насторожился Рогозин.

– А если непринципиальные? – Гуров тут же вскинул брови, но увидел, как поморщился полковник, и махнул рукой. – Нет, возражений не имею. Нормальный парень этот ваш Михаил. И еще, если позволите. Мне нужен будет помощник, своего рода офицер для особых поручений. Не за сигаретами, конечно, бегать, а для того, чтобы оградить меня от всяких местных проблем, быть проводником. Если вы не против, то я возьму вот Алексея. – Гуров хлопнул встревожившегося капитана по плечу и выразительно взглянул на полковника.

Рогозин некоторое время смотрел на Гурова с недоумением, потом пожал плечами и заявил:

– Дело ваше, конечно. Только Седов не оперативник. Он вряд ли сможет оказать вам помощь в работе.

– Вы просто сообщите о моем решении его начальству, хорошо? – Гуров встал и показал пальцем на Седова. – А еще оставьте ему ваш рабочий, домашний и мобильный телефоны, чтобы я мог оперативно с вами связаться. Если возникнет, конечно, такая ситуация. Крайняя!

– Лев Иванович, мне кажется, вы сразу как-то предвзято начинаете к нам относиться, – несколько недовольно сказал Рогозин.

– Разумеется, – согласился Гуров. – А как вот вы, главный сыщик в области, можете спокойно, даже равнодушно об этом говорить, когда у вас по некоторым отделам и районам почти стопроцентная раскрываемость, а по другим показатели до того низкие, что в голову приходят сомнения в том, работают ли там вообще. В первом случае – откровенная липа. Вы сами ее едите и нам в Москву скармливаете. А вот со вторым я не знаю, что и делать. Видите ли, я уголовному розыску отдал всю свою жизнь, и моя ревность вполне объяснима.

– Я вас понимаю, – заявил Рогозин.

– Ни черта вы не понимаете! – взорвался Гуров. – Если бы понимали, то давно бы в отставку подали, раз не справляетесь, не можете организовать оперативную работу в области так, как положено. Если не способны, то я вас пойму. Не дано – это бывает. Но если можете, но не хотите, если вас начальственное кресло засосало по самую селезенку, тогда разговор будет другой. Включайтесь в работу, Рогозин, если у вас есть чувство долга. Давайте будем вместе исправлять положение. Это единственное доброе мое пожелание на сегодня.

Они выехали в пригороды.

Капитан Седов обернулся к Гурову с переднего сиденья и спросил:

– Лев Иванович, а зачем вы именно меня к себе в помощники выбрали? Могли кого-то поопытнее найти.

– Не мог, – ответил Гуров, рассеянно глядя в окно, за которым мелькали дома частного сектора. – Кого поопытнее мне пришлось бы от дела отрывать. Он выпадает из обоймы. Его работу придется выполнять какому-то другому человеку. Вред один. А ты все равно шалберничаешь.

– Почему же?.. – смутился капитан.

– Потому что без тебя ничего страшного не случится в твоем управлении. А еще потому, что ты молодой парень, с высшим образованием, амбициозный, думаю, что и не глупый. Мне будет нужно, чтобы ты меня представлял везде и всюду перед здешним руководством, чтобы не я терял время на организационные вопросы, а ты.

– Адъютант. – Седов без энтузиазма кивнул.

– Нисколько! – с напором возразил Гуров. – Что вы все с какими-то барскими наклонностями здесь? Прислуга, лакей, адъютант! А почему не стажер, не молодой напарник? Ты хочешь, чтобы оперативные службы в твоей области работали эффективно?

– Хочу, – согласился капитан.

– А признайся, когда с девушками знакомишься, ты им про какую свою службу рассказываешь? Про хозяйственный отдел? Про то, как договора составляешь с подрядчиками и поставщиками? Ты ведь наверняка им лапшу вешаешь про опасности твоей работы, про то, как с пистолетом в ночи идешь на схватку с опаснейшим преступником! Так ведь, Леша?

– Бывает, – согласился Седов и рассмеялся.

– Вот я и думаю, что в глубине души ты не совсем доволен своей службой, куда тебя засунули по блату. Почему-то мне кажется, что ты мечтаешь об оперативной работе. А раз так, то давай кумекать вместе, напарник. В чем, по-твоему, причины отставания показателей в Бобровском УВД?

– Об этом я ничего сказать не могу. – Седов пожал плечами. – У меня информации нет, я на совещания оперативных служб не хожу. Но, по-моему, причина всегда в людях. Про начальника УВД слухи ходят вполне определенные. Что он там живет как в своей вотчине, барствует. А ведь так не бывает, чтобы начальник жирел за счет работы, переставал руководить, пускал все на самотек, а подчиненные при этом из кожи лезли, давали бы показатели.

– Умное и зрелое рассуждение, – согласился Гуров. – Рыба гниет с головы. Распустился начальник, неизбежно расслабятся и подчиненные. Если можно не работать, то и не будут. Это закон природы. А что собой представляет район вообще, тамошнее начальство?

– Бобровский район расположен недалеко от областного центра, а отсюда и все его особенности. Коттеджное строительство процветает, территории делят, загородные клубы, базы отдыха. Мутный район. Как бы это вам сказать?.. Настоящей власти там нет. Криминальные структуры не успели или не смогли ее захватить. Бизнес глубоко еще не влез, чтобы на все лапу наложить. Администрация района вся передралась из-за руководящих кресел. Думаю, что там борьба интересов, а до управления районом руки не доходят. Вот поэтому и полиция местная тоже расслабилась.

– Молодец, толково, – похвалил Гуров. – А мне вот, столичному жителю, обидно на такое смотреть. Природа у вас роскошная. В Подмосковье, конечно, тоже красиво, но там изначально болота были, влажные леса, а у вас сухие. И Волга! В красивых местах должны жить замечательные люди, не находишь, капитан?

– А вы романтик, Лев Иванович! – Седов засмеялся.

– Есть немного, – скромно признался Гуров, наклонился, похлопал водителя по плечу и распорядился: – Сверни-ка на проселок, вон туда, к реке.

Михаил с готовностью сбавил скорость и повернул руль. Машину затрясло и стало покачивать, как корабль на волнах. Водитель ворчал себе под нос, что природа природой, а вот дороги здесь не сравнятся с московскими. Федеральные трассы, конечно, хорошие, а вот дороги местного значения!..

Тут под днищем что-то лязгнуло, и Михаил сразу же нажал на тормоз. Заглушив двигатель, он выскочил из кабины, встал на колени и заглянул куда-то за передние колеса.

– Кажется, приехали. – Гуров вздохнул и тоже полез наружу.

Спина и зад Михаила торчали из-под машины, голос его звучал глухо и расстроенно. Он поносил дешевые запчасти для машин и кривые руки тех горе-мастеров, которые делали последнее техническое обслуживание этой «Волги».

– Что там? – строго, входя в роль, определенную ему Гуровым, спросил у водителя Седов.

– Да хреново, вот чего! – выбираясь из-под машины и отряхивая колени, недовольно ответил Спирин. – Сварка нужна. Защита картера отвалилась. Если тронемся, то в землю упремся. Вообще все вывернем!