Завещаю свою смерть

– Ты, Лева, у нас сейчас, кажется, ничем особо не занят? – будто мимоходом спросил тем временем генерал-лейтенант Гурова.

– Особо – нет, – отрезал Лев.

– А тебе что, огород вскопать надо? – осведомился Крячко.

– Не надо, пока сам справляюсь, – ответил Орлов и снова пристально посмотрел на Гурова, переводя взгляд на Крячко. Потом произнес: – Давай-ка, Лева, побеседуем наедине.

– Что, разговор кон-фи-ден-циальный? – продекламировал по слогам Крячко, стараясь вложить в длинное слово как можно больше презрения. – Я мешаю?

– Нет, просто мы тебе мешать не хотим, – спокойно отреагировал Орлов. – Ты же работаешь.

– Это я к тому, что даже не надейся, что я выйду из своего кабинета, – на всякий случай предупредил Крячко и нарочно достал из ящика стола папку с первым попавшимся делом, хотя в данный момент явно не был занят никакой работой и читать это дело даже не собирался.

– Вот я и говорю, лучше мы с Левой пойдем в мой кабинет, – сказал Орлов и поднялся.

– Подальше, значит, от посторонних ушей, – кивнул Крячко. Не то чтобы он хотел быть втянутым в дело, в которое генерал-лейтенант явно собирался посвятить Гурова; просто ему было любопытно, что ж там такого могло произойти, если Орлов вызывает полковника к себе в кабинет для личной беседы. Собственно, подобные беседы не были такой уж редкостью, и Станислав обычно не проявлял лишнего любопытства, справедливо полагая, что каждый должен заниматься своим делом. Но сейчас такое положение вещей его почему-то задело. Может быть, сказывались переживания из-за сына или выходные, которые он вообще-то провел весьма бездарно, в субботу провалявшись весь день на диване, а в воскресенье проковырявшись в гараже со старой машиной тестя… Вечер же уставший Станислав провел не лучше своего отпрыска: плотно поужинав заботливо поданным женой пловом и маринованными огурчиками, он засел за компьютер, благо их в семье Крячко было два, и часа три палил из «эмки» по кровожадным монстрам – из всех компьютерных игр Крячко предпочитал стрелялки, которые давались ему лучше иных жанров игр. Он и сам говорил: «Там думать не надо. А мой мозг должен отдыхать – я и так на работе много думаю». Так или иначе, спать Крячко лег поздно, и сон его был тревожным и прерывистым. Собственно, толком Станислав так и не уснул и, проворочавшись, плюнул на все и встал с головной болью, начав собираться на работу. Посему и настроение его было соответствующим.

Орлов уже двигался к выходу, Гуров за ним. У дверей Лев обернулся и подмигнул приятелю. Станислав усмехнулся уголком рта и показал Гурову знак держаться молодцом. После ухода приятелей посмотрел на лежавшую перед ним папку с делом и, убрав ее в стол, направился в буфет выпить чашку-другую кофе, надеясь таким образом заглушить головную боль и поднять настроение.

Глава вторая

– Значит, так, Лева, – сидя в своем любимом кресле с высокой спинкой, говорил Орлов. – Я ведь не зря про богатых людей разговор начал. Ты пей чаек-то, пей. У меня чай – м-м-м! На семи травах заваренный! Специально Верочку на курсы посылал, чтобы научилась. Китайцы приезжали, курсы организовали, вот я ее туда и отправил.

– От китайского товара в последнее время изжога возникает, – усмехнулся Гуров. – В прямом и переносном смысле.

– Да, – согласился Орлов. – Китайцев сейчас только ленивый не ругает. Зря, между прочим. Что ни говори, а по части чая им равных нет.

– Чай хороший, – согласился Гуров.

– Отличный! – с воодушевлением поправил его Орлов. – Просто отличный! Веришь, нет – по семь стаканов за день выдуваю, не хуже Фроси Бурлаковой.

– Кстати, китайцы на своих паршивых товарах очень сильно поднялись в последнее время. Не качеством взяли, так количеством. Это я к вопросу о богатых людях, – с намеком сказал Гуров, давая понять Орлову, что длинные преамбулы не нужны и он уже давно готов выслушать то, что генерал-лейтенант так и не озвучил.

– Да… – Орлов чуть помрачнел. – Богатым быть, конечно, хорошо. Но ты в курсе, что у нас в стране порой случаются неприятности с людьми богатыми и влиятельными?

Гуров кивнул, поскольку вопрос не подразумевал ответа. Разумеется, об этом знало большинство рядовых граждан, а не только полковник МВД.

– Не только в нашей стране, Петр. Это всеобщий закон, – сказал он. – Так с кем на этот раз произошли неприятности и какого рода? Ты ведь меня по этому поводу вызвал?

– Ты слышал такую фамилию – Кабанов? – перешел наконец к делу Орлов.

– Ну довольно крупная фигура, – кивнул Лев. – Слышал, но лично поручкаться не доводилось.

– Боюсь, теперь придется, – вздохнул Орлов и, выдержав взгляд Гурова, сообщил: – Дочь у него убили, Лева. В ночь с пятницы на субботу. Правда, тело обнаружили не в нашем районе, и мы бы, может, и открестились, если бы те опера, что взялись за расследование, не сработали слишком уж халтурно.

– Что ж они такого страшного сделали? – полюбопытствовал Гуров, прихлебывая чай.

– Ну, страшного, слава богу, ничего. Но работали вполноги. Девчонка эта, Снежана ее звали, в ночной клуб вроде бы пошла в тот вечер. Ну, они и опрашивали всех, кто ее там видел. А потом выяснилось, что перепутали даты и расспрашивали вообще не про тот вечер, в итоге в свидетельские показания попали те, кто вообще там не был в пятницу. Ну, папаша посмотрел, видимо, как дело продвигается, и ему это не понравилось.

– Так прошло-то всего ничего! – возразил Гуров. – Убили в ночь на субботу, а сегодня только понедельник.

– Уже понедельник, Лева! – многозначительно поправил его Орлов. – Уже! Причем, замечу, понедельник следующий!

– Не понял? – чуть нахмурился Гуров.

– Чего ж тут непонятного? – тяжело произнес Орлов. – Убили ее в ночь не на эту субботу, а на прошлую! Восьмого октября. А сегодня уже семнадцатое. Вот так.

И он мрачно уставился в окно, постукивая указательным пальцем по столу.

– Ну а мы-то здесь при чем? – пожал плечами Гуров. – Они напортачили – они пусть и расхлебывают.

– Так бы оно, конечно, было лучше всего, – со вздохом произнес Орлов. – Если бы не папа… В общем, папе кто-то шепнул, что в Москве есть некий полковник Гуров, мастер российского сыска, столичный Шерлок Холмс и все такое. В общем, такой тебе бесплатный пиар устроили – прямо завидки дергают, как Станислав говорит.

– Я и смотрю, ты мне прямо обзавидовался, – усмехнулся Гуров, прекрасно понимая, что генерал-лейтенант нарочно бодрится и заговаривает ему зубы. – Аж ерзаешь на стуле. Ты, соловушка, мне этих льстивых песен не пой. Знаешь же – не купишь меня на них. Лучше скажи, что он хочет, папаша-то этот? Чтобы я нашел, кто убил его дочь?

– Точно! – вздохнул Орлов. – Именно этого он и хочет. Даже заплатить готов.

– Бред какой-то! – пожал плечами Гуров. – Я же не частный детектив! Никакой не Шерлок Холмс и даже не Ниро Вулф.

– Ну, одно время ты работал в частном агентстве, – напомнил генерал-лейтенант. – Но, в общем, тебе об этом думать не нужно. Нужно приступать к делу как оперуполномоченному по особо важным делам уголовного розыска.

– А если я откажусь? – в упор посмотрел на Орлова Гуров.

– Не получится, Лева, – покачал головой Петр Николаевич. – Материалы уже передали нам. Ты, конечно, можешь пойти на попятную и официально написать отказ заниматься этим делом, но я его не подпишу. Потому что, честно говоря, не вижу достаточных причин, чтобы тебе так поступать! Зачем? Ну, считай, что убили любую другую девушку. Раскрывай как обычное преступление! А если он даже и захочет тебя отблагодарить… – Орлов приблизился к Гурову и понизил голос: – Лева, я тебе как друг скажу – не отказывайся. Стать настолько богатыми, чтобы заработать неприятности, нам с тобой все равно не светит, а тебе лишние деньги не помешают. И еще. Я не собираюсь требовать от тебя никакой доли, если ты это подозреваешь. Просто хочу, чтобы ты раскрыл это преступление.

– Я и не думал ничего подобного, – пожал плечами Гуров. – Я бы и сам с тобой поделился. Беда только – делить пока нечего. Шкуру неубитого медведя разве что…

– А вот ты зря не сиди, а давай-ка быстренько за дело и берись, – подбодрил его Орлов. – С ходу, так сказать, вливайся!

Гуров думал недолго. Действительно, какие у него особые причины, чтобы отказываться от этого дела? Да никаких, по сути. Конечно, не очень хотелось связываться с таким человеком, как Кабанов, – если он наделен деньгами в совокупности со вздорным характером, то это не самое лучшее сочетание. Но, в конце концов, от него можно абстрагироваться. Проще говоря, вежливо послать подальше, если станет давать указания, как вести расследование, и тем самым только мешать.

А деньги… Да ведь никто не заставляет полковника брать эти деньги. Он и не хотел этого делать. Гуров привык трудиться ради работы, которую по-настоящему любил, получая за это свою законную зарплату. К тому же ему не хотелось, чтобы по управлению поползли слухи, что он берет левые заказы от бизнесменов и получает вознаграждение. «Доброжелатели» в своих сплетнях и до взяточничества его доведут; между тем уж в чем в чем, а в коррупции обвинять Гурова было верхом несправедливости. Поэтому полковник решил заняться делом об убийстве Снежаны как обычно – как оперуполномоченный по особо важным делам.

Лев поднял глаза на Орлова, и тот по взгляду понял его решение.

– Вот и отлично! – обрадовался он.

Честно говоря, в глубине души генерал-лейтанент опасался, что Гуров может заартачиться из каких-то сугубо личных принципиальных соображений, но все обошлось.

– Что он вообще говорит, этот папаша? – спрашивал тем временем Гуров, уже переходя к предварительному расследованию.

– Ничего, – пожал плечами Орлов. – Просто хочет, чтобы нашли убийцу…

– Это понятно! А направление для поисков он дать может? Ну, должен же он подозревать, из-за чего это случилось. Не на ровном же месте у него дочь убили. С кем чего не поделил? Были ли какие-то предупреждения и от кого? Наезды какие-то?

Орлов с мрачным видом забарабанил пальцами по столу. Гуров в упор сверлил его взглядом.

– Молчит он, Лева, – со вздохом сказал генерал-лейтенант. – Вернее, говорит, что никаких наездов и предупреждений не было, что у него честный бизнес и он никому не мешает. Что никаких претензий к нему ни с чьей стороны нет – ни от налоговой, ни от конкурентов.