Очень выгодное убийство

– Логично. Молодец! – усмехнувшись, похвалил его Крячко. – Вот поэтому ты в старлеях до сих пор и сидишь!

– Как опознали убитого? – заметив, как вспыхнул Левашов, сменил тему Гуров.

– У него журналистское удостоверение с собой было.

– А почему в рапорте об этом ни слова? – продолжил давить Крячко.

– Замотался, не успел… – пробубнил следак.

– Угу. Не успел. Зато время для выдумки кражи бумажника у тебя нашлось!

– Почему это, выдумка? – вскинулся старлей.

– Труп не опознавали?.. Тех, кто мог видеть Челнокова последним, не опрашивали?.. – начал загибать пальцы Крячко. – Свидетелей ограбления не было?.. Откуда узнал, что у него бумажник сперли?

– Ну, так должен же он был деньги в чем-то носить? – удивился в ответ Левашов. – Наличных в карманах у него не было. Банковской карты тоже! Он домой пешком, что ли, добирался?..

– А может, он из дома выходил? – ехидно предположил Крячко. – Не фантазировать нужно, а конкретные факты собирать.

Гуров нередко позволял Станиславу подобным образом воздействовать на полицейских, чей уровень работы вызывал определенные вопросы. Довольно часто это позволяло следователям и операм собраться, сконцентрироваться и вспомнить какие-нибудь незначительные подробности, способные помочь в раскрытии дела. Вот только сегодня такая тактика успехов не приносила. Похоже, Левашов уже махнул на него рукой, дескать, приедут «важняки», пусть сами и разбираются. Инквизиторскую тактику Крячко пора было останавливать.

– Ладно. Что выросло, то выросло! – махнул рукой Лев и посмотрел на Левашова: – Почему за основу взял версию об ограблении?

– Признаков другого состава преступления не было. К тому же мобильного телефона при убитом не оказалось, – пожал тот плечами. – А сейчас без сотовых даже бабушки и школьники из дома не выходят.

– Допустим, – согласился Гуров, опережая реплику Крячко. – Но часы-то на руке остались?

– Может, грабитель не заметил? А может, спугнул кто?

– Может, может, – с задумчивым видом кивнул Лев. – А почему решил, что нападавший был один?

Левашов сглотнул, несколько секунд переводил взгляд с одного сыщика на другого, словно ожидая от них подсказки, а затем неуверенно ответил:

– Ну, других следов не было…

– Так, значит, следы одного преступника определили? А следы волочения тела?

– Так снегом все замело. Не разобрать, – вяло попытался оправдаться старлей.

– Ладно, собирайся. Поедем на место преступления. Там и будем детали выяснять. Ключи от квартиры Челнокова взять не забудь.

От отдела полиции до места преступления оказалось не так и далеко. Труп нашли во дворе домов между Базовской и Новой улицами. Оцепление и ограждения вокруг места преступления были, естественно, уже сняты, а возможные следы давно затоптали зеваки и полицейские. Гуров сам не понимал, что именно он тут надеется найти, и просто положился на интуицию.

– Стас, займись поквартирным опросом, а я пока на месте осмотрюсь, – скомандовал он, когда Левашов привел их на место.

Станислав горестно вздохнул и зашел в ближайший подъезд, а Гуров направился к месту, где произошло убийство журналиста. Следы крови кто-то уже старательно зачистил до асфальта, но дальше этого снег убирать не стали.

По снежному срезу, образовавшемуся на том месте, где аккуратный дворник поспешил убрать кровь, было видно, что все уплотнения на снегу за пределами тротуара образовались примерно в одно и то же время. Они были глубже и неравномернее. Определить, какие из следов оставлены во время происшествия, а какие после него, даже эксперты вряд ли смогли бы. Но чуть в стороне от утоптанной площадки Гуров заметил несколько углублений, присыпанных вчерашним снегопадом. Одно из них имело прямоугольную форму. Он повернулся к Левашову, рассеянно осматривающему окрестности:

– Почему вон те следы не обследовали?

– Так они же старые, – растерянно пояснил следователь.

– Вызывай экспертов, а сам стой тут, пока не приедут. И если каким-то образом эти следы испортятся, я тебе помогу две звездочки на погоны получить. Возможно, вообще без полосок.

Оставив покрасневшего Левашова общаться по телефону, Лев прошел по следам к месту, где было обнаружено тело, и, поняв, что убитого Челнокова не волокли по снегу, а явно несли на руках, покачал головой, внутренне сетуя на безалаберность следователя.

Картина преступления начала существенно отличаться от той, что нарисовал районный следователь в своем рапорте. Во-первых, напавший на Челнокова был не один. Минимум с сообщником. Во-вторых, след поодаль от места схватки журналиста с преступниками наверняка принадлежал одному из бандитов, потому что обходил утоптанное пространство по дуге, словно некто выбирал позиции для атаки. И еще Гурову не давало покоя прямоугольное углубление в снегу. Судя по размерам и форме, это могла быть какая-то коробка или чемоданчик. Его так и подмывало проверить это, но до приезда экспертов он решил ничего не трогать.

Группа приехала примерно через полчаса после звонка Левашова. Оба следователя успели к тому времени замерзнуть, но остались ждать окончания обследования новых следов. Лев оказался прав. Из прямоугольного углубления криминалисты извлекли портфель с оторванной ручкой. Внутри оказалось несколько блокнотов, планшетник, сотовый телефон, пачка журналов, паспорт на имя Челнокова, несколько журналистских пропусков с уже прошедших событий и фляжка, судя по запаху, с дешевым коньяком.

Версия о банальном грабеже, повлекшем за собой убийство, рассыпалась в прах. Был или не был у Челнокова кошелек, имелась ли у него в карманах наличность, уже не имело существенного значения. Нападавшие однозначно видели в руках у журналиста портфель. А то, что у него оторвана ручка, говорило, что либо Челноков не хотел отдавать его, либо пытался им обороняться. Второе казалось Гурову более верным, поскольку, вырвав портфель из рук, преступники вряд ли стали бы забрасывать его подальше в снег.

Он ничего не сказал Левашову, который после находки портфеля выглядел совсем подавленным. Наверняка районный следователь и без помощи Гурова получит нагоняй от начальства. А уж демонстративно выказывать собственное превосходство Лев и вовсе не любил. И брезгливо относился к людям, делавшим это.

После того как криминалисты в передвижной лаборатории провели все необходимые исследования доказательств, он сложил найденные вещи обратно в портфель и забрал его себе. Исследовать блокноты, телефон и планшетник решил позже, а пока следовало осмотреть квартиру Челнокова. Понурого Левашова Гуров взял с собой.

Обследование жилья журналиста районный следователь тоже не проводил. Не посчитал нужным, поскольку преступление произошло за ее пределами, а версию с умышленным убийством он сразу исключил. Теперь же осмотр квартиры Челнокова мог пролить свет на то, кто и почему решил его убить.

За рабочую версию Гуров решил принять вариант с кем-то из обиженных журналистом объектов его статей. Конечно, вряд ли бизнесмены, политики и звезды шоу-бизнеса, которых поливал грязью Челноков, самостоятельно взяли в руки нож и отправились резать Челнокова, но подослать кого-то вполне могли. Впрочем, вариант причастности к убийству кого-то из «незвездных» знакомых журналиста сыщик тоже не исключал. Хотя, для того чтобы подобное произошло, Челноков должен был проявить себя изрядной сволочью. А о том, каким был журналист, Гуров пока ничего не знал.

Помимо личной неприязни, причиной убийства могли стать карточные или другие долги, попытки шантажа, любовные связи и многое другое. По опыту Лев знал, что чаще всего причиной подобных преступлений становятся банальные мелочи вроде бытовой ссоры, а отнюдь не подготовка мировой революции. Он надеялся, что и на этот раз мотивом убийства послужила какая-нибудь ревность, но очень сомневался, что его радужные надежды оправдаются.

Присутствия понятых для осмотра квартиры Челнокова не требовалось. Экспертов Гуров решил вызвать наверх лишь в том случае, если они с Левашовым смогут обнаружить что-нибудь существенное.

Жилище журналиста аккуратностью и порядком не отличалось. Женского присутствия тут и близко не чувствовалось. В единственной комнате в беспорядке были разбросаны предметы гардероба, в раковине на кухне немытая посуда, а мусорное ведро было почти до отказа забито упаковками полуфабрикатов. Там же в углу стояло несколько пустых бутылок дешевого коньяка, а на столе – початая бутылка неплохого ирландского виски и блюдце с подсохшими кружочками лимона.

На подоконнике лежала стопка газет и журналов со статьями Челнокова. А в жилой комнате единственными интересными предметами оказались несколько записных книжек и ноутбук. Лев вызвал экспертов и, подождав, пока они зафиксируют изъятие, спустился вниз. Крячко ждал его около подъезда.

– Глухо, как в бочке, – проговорил Станислав, отвечая на вопросительный взгляд Гурова. – В половине квартир жильцов нет. Нужно будет вечером сюда опера отправить, когда хозяева с работы вернутся.

– Левашову скажи, пусть организует.

– Что-то не внушает мне доверия его работа, – поморщился Стас. – Может, наших оперов подключим?

– Не стоит, – улыбнулся Лев. – Левашов сейчас так реабилитироваться хочет, что сам каждую квартиру обойдет и допрашивать жильцов с пристрастием будет.

– Хозяин – барин, – пожал плечами Станислав.

И в этот момент к сыщикам подошел невысокий старичок в старом, но опрятном пальто.

– Вы не из полиции, товарищи? – поинтересовался он.

Станислава позабавило сочетание «полиции» с «товарищами», но ерничать на этот счет он не стал, а Гуров кивнул головой и показал заинтересованному деду «корочки».

– Думаю, я убийцу видел, – удовлетворившись документами, сообщил старичок.

– Почему считаете, что видели именно убийцу?