Мертвая фамилия (сборник)

Безуспешно поискав глазами свободное место, Крячко махнул рукой и устроился на подоконнике, который также был заставлен пузырьками. Станислав без всяких церемоний сдвинул их в сторону и уселся на освободившееся место. Магнитского он пристегнул к батарее. Изобретатель никак не мог успокоиться. Он постоянно крутил головой в сторону комнаты, прислушивался и все время порывался пройти туда.

– Слушайте меня! Вы записывались на прием в департамент по развитию малого и среднего бизнеса? – спросил Крячко.

Магнитский ответил, что да.

– А почему не пришли?

– Потому что… – Магнитский вдруг замолк, и Крячко вынужден был повторить вопрос.

– Это мое личное дело! – выпалил Магнитский.

– Вы раньше виделись с Волошиным?

По словам Магнитского, он полгода назад пришел в департамент, чтобы убедить тамошних чиновников в необходимости приобретения лаборатории для проведения его исследований. Чиновник выслушал визитера, однако, не вникнув в суть, отказал в выделении средств. Виталий Игоревич пытался его переубедить, но безуспешно. В итоге ему пришлось ретироваться ни с чем.

– И вы, обозленный, решили отравить Волошина, – закончил за него Крячко.

– Кто это? – спросил Магнитский с таким искренним удивлением, что Крячко, безусловно, поверил бы ему, не работай он опером добрых три десятка лет.

Станислав подавил вздох и, чеканя слова, ответил:

– Волошин Вадим Юрьевич, чиновник из департамента поддержки малого и среднего бизнеса. Вы записывались к нему на прием.

– Ну да, записывался. – Магнитский растерянно пожал плечами. – Но я никого не убивал! Я даже не был в департаменте!

– Среди ваших бесценных лекарств есть яды? – прямо спросил Крячко.

– Ну, допустим, есть! И что? Я же не использую их для убийств!

Крячко смерил его тяжелым взглядом.

– А вот это мы выясним, – пообещал он.

Затем Станислав прошел в комнату, где оперативники собрали уже почти все образцы.

– Значит, так, все остальное – на кухне, в ванной, кладовой, везде, где найдете, – тоже на анализ, – распорядился он. – Этого кренделя я забираю с собой. Как только будут результаты, немедленно сообщить нам.

– Понял, – заявил эксперт, присутствующий здесь вместе с оперативниками. – Но слишком быстро не ждите. Их тут вон сколько, образцов-то! На исследование некоторых из них может уйти не один час.

– В общем, как можно скорее! – отрезал Крячко.

Затем полковник прошел в кухню, отстегнул Магнитского от батареи и повел за собой вниз, где усадил в служебную машину.

– Теперь твоими препаратами специалисты займутся, – сообщил он понурившемуся изобретателю. – Пока ты никого больше не отравил. – Потом Стас скомандовал водителю: – В главк!

Нотариус Рокотов начинал свою работу в девять часов утра. Поскольку сегодня была среда, а время приближалось к половине десятого, Гуров надеялся застать Аркадия Вениаминовича в конторе, помещение для которой тот арендовал на Ленинском проспекте.

Полковник Гуров подъехал туда в девять ноль-ноль и увидел, что контора Рокотова уже работает. Он припарковался на противоположной стороне и уже собрался выйти из машины, как вдруг увидел, что к конторе подъезжает серебристая «Хонда». Само по себе это обстоятельство было малоинтересным, если бы не человек, сидевший за ее рулем.

Лев Иванович сразу же узнал Елену Волошину. Не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что у нее какое-то дело к Аркадию Вениаминовичу. Гуров сразу передумал выходить, решил дать возможность Волошиной первой посетить нотариуса.

Та явно нервничала и торопилась, потому что только с третьей попытки кое-как втиснула свой автомобиль на площадку между двумя иномарками. Затем женщина вышла из машины, на ходу щелкнула пультом сигнализации и быстро застучала каблуками, направляясь к входу в контору.

Практически в это же мгновение зазвонил сотовый телефон полковника.

– Лев Иванович! – послышался голос оперативника, осуществлявшего наружное наблюдение за Волошиной. – Я вас вижу. Сообщаю, что Елена только что направилась к нотариусу.

– Спасибо, Саша, – поблагодарил Гуров. – Я ее тоже вижу. А вот тебя нет. – На всякий случай он посмотрел по сторонам, но ни машины оперативника, ни его самого не обнаружил. – Молодец, чисто работаешь, – похвалил Лев Иванович.

– А то! – довольно отозвался опер. – Я, собственно, почему с вами связываюсь – мне продолжать за ней следить или вы этим займетесь?

– Давай так, – принял решение Гуров. – Дождемся ее выхода, и ты отправишься за ней, а я – к Рокотову. Когда закончу, я тебя наберу, и ты мне сообщишь о ее дальнейших передвижениях. Если же будет что-то срочное, звони сразу же.

– Вас понял, – сообщил оперативник.

Полковник откинулся на подголовник и ждал, внимательно следя за дверью в контору Рокотова.

Елена Волошина пробыла у нотариуса более получаса. Когда она вышла оттуда, по выражению ее лица невозможно было понять, удовлетворена она беседой или нет. Оно скорее выглядело озабоченным, чем счастливым. Елена села за руль и тронулась с места.

Гуров тщательно следил за ее машиной, пытался вычислить оперативника, присматривавшего за ней, но ему это не удалось. Оно и к лучшему! Значит, Саша и на самом деле действовал грамотно. Скорее всего, он припарковался за углом, чтобы не светить свой автомобиль, а теперь проедет по другой улице и настигнет Елену на центральной дороге за перекрестком.

Лев Иванович не волновался. Опер знал свое дело и упустить Елену не должен был. Да она, кажется, и не подозревала о слежке. Во всяком случае, по сторонам не смотрела, машины Гурова, а также его самого точно не заметила.

Полковник пересек улицу и позвонил в домофон на двери конторы Рокотова, услышал женский голос и представился. Секретарша извинилась и попросила его подождать, а сама, видимо, поспешила к своему шефу доложить о прибытии сотрудника Главного управления уголовного розыска. Нотариус не стал противиться встрече с полковником. Вскоре Гуров входил в его кабинет, в котором, кроме самого Рокотова, больше никого не было.

– Приветствую! – Он склонил голову, пытливо глядя на сыщика из-под очков в тонкой оправе.

– Аркадий Вениаминович, дабы не тратить впустую ни свое, ни ваше время, я сразу перейду к делу, – начал Гуров. – Мои вопросы связаны с убийством Вадима Юрьевича Волошина, которое произошло вчера.

– Как убийством? – Нотариус нахмурился. – Я слышал, что это было пищевое отравление.

– Что отравление, несомненно, – подтвердил полковник. – Только вот не пищевое. Но к вам я пришел не ради выяснения фармакологических подробностей. Меня интересует, с какой целью вы встречались с Волошиным три недели назад. Кроме того, важны подробности его завещания. В данной ситуации, когда человек умер насильственной смертью, вы обязаны предоставить мне такие сведения.

Рокотов помолчал, переваривая услышанное, потом согласно кивнул.

– Конечно, – негромко произнес он. – Но я, простите, не понимаю, для чего вам это нужно. Сведения я, разумеется, предоставлю. Но между нами – они вряд ли помогут в расследовании.

– Почему вы так уверены? – осведомился Гуров, приподняв бровь.

– Да потому, что наследниками Волошина являются самые близкие ему люди. Не думаете же вы, что сын или дочь стали бы его убивать?

– Сын или дочь вряд ли, хотя я сталкивался и с подобными случаями. А вот жена, к примеру…

– Людмила? Бросьте! – Рокотов даже усмехнулся. – Она и без наследства прекрасно обеспечена. К тому же Вадим Юрьевич при жизни выделял ежемесячно довольно крупную сумму и на ее существование, и на детей, хотя они уже давно совершеннолетние! Но такова была его воля.

– Вообще-то жена Волошина не Людмила, а Елена, – медленно проговорил Гуров, внимательно следя за взглядом нотариуса, казавшимся честным и открытым.

– А Елене вообще незачем его убивать, – убежденно проговорил Рокотов. – Она не является наследницей по завещанию.